Файл: Обеспечение исполнения договорных обязательств ( Теоретические аспекты изменения и прекращения обязательств).pdf

Вполне в духе установки на «диалог судей» ЕСПЧ подчеркнул, что он придает большое значение выводам Конституционного Суда РФ6, который предложил Федеральному Собранию с января 2001 г. установить порядок возмещения вреда, возникающего, наряду с прочим, от чрезмерно длительного судебного разбирательства. Суд также поддержал законодательную инициативу, предпринятую Верховным Судом РФ в этой области7, и отметил законопроект, внесенный ВС РФ в Государственную Думу 30 сентября 2008 г. с целью учредить средства правовой защиты в отношении нарушений, о которых шла речь (§ 139). Таким образом, ЕСПЧ невольно стимулировал рассмотрение этого законопроекта.

В вынесенном постановлении ЕСПЧ единогласно постановил:

имело место нарушение ст. 6 «Право на справедливое судебное разбирательство» Европейской конвенции и ст. 1 «Защита собственности» Протокола № 1 к Конвенции в результате длительного неисполнения государством трех решений внутригосударственных судов, обязывающих власти произвести денежные выплаты заявителю;

имело место нарушение ст. 13 Европейской конвенции в результате отсутствия внутригосударственных эффективных средств правовой защиты в случае неисполнения или задержек в исполнении судебных решений, вынесенных в пользу заявителя;

вышеуказанные нарушения имели место вследствие практики, несовместимой с Конвенцией, которая состоит в повторяющихся невыплатах государством своих долгов по судебным решениям и в отношении которой пострадавшие не имеют эффективного внутригосударственного средства правовой защиты;

государство-ответчик должно создать в течение шести месяцев с момента, в который настоящее постановление станет окончательным в соответствии со ст. 44 § 2, эффективное внутригосударственное средство правовой защиты или комплекс таких средств, которые обеспечили бы быстрое и адекватное восстановление нарушенных прав, включая возмещение ущерба, в случае неисполнения или задержек в исполнении национальных судебных решений в соответствии с принципами Европейской конвенции, закрепленными в постановлениях ЕСПЧ;

государство-ответчик должно обеспечить такое восстановление прав, включая возмещение ущерба, в течение одного года с момента, в который настоящее постановление станет окончательным в пользу всех пострадавших от невыплаты или чрезмерных задержек в выплате государственными властями долгов по судебным решениям во всех делах, поданных в Суд до вынесения настоящего постановления и направленных правительству в соответствии с Правилом 54 § 2(Ь) Правил процедуры Суда;

---

в ожидании принятия вышеуказанных мер Суд приостановит на один год с момента, в который настоящее постановление станет окончательным, процедуру во всех делах, касающихся исключительно неисполнения и (или) задержек в исполнении судебных решений, обязывающих государственные органы к выплате денежных сумм; данное решение не препятствует полномочиям Суда объявить в любой момент любое такое дело неприемлемым или прекратить по нему судопроизводство в результате мирового соглашения между сторонами или урегулирования спора другими средствами в соответствии со ст. 37 или 39 Конвенции.

Забегая вперед, отметим, что аналогичные пилотные постановления ЕСПЧ вскоре вынес в отношении Молдовы (Olaru and Others v. Moldova, 28 июля 2009 г.) и Украины (Yuri Ivanov v. Ukraine, 15 октября 2009 г.), также предписав им принятие мер общего характера, аналогичные тем, которые указаны в деле Бурдова № 2 и с прямыми ссылками на соответствующее постановление.

Пилотное постановление по делу Бурдова № 2 вступило в силу 4 мая 2009 г., российские власти представили Комитету министров Совета Европы информацию о внесении в Государственную Думу соответствующих законопроектов, однако принятие законов несколько затянулось.

21 апреля 2010 г. Государственная Дума наконец приняла федеральные законы от 30 апреля 2010 г. № 68-ФЗ «О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок» (далее — Закон о компенсации) и № 69-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона "О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок"», которые вступили в силу 4 мая 2010 г. — ровно год спустя после вступления в силу постановления ЕСПЧ.

Впервые в отечественном праве законодательный акт устанавливал в детальной форме ответственность государства в лице его органов за неисполнение судебного акта в срок. Кроме того, он воспроизводил принятый Европейским судом стандарт, в силу которого неисполнение судебного решения является нарушением права на справедливое правосудие, поскольку процедура остается незавершенной, даже если суд принял решение в пользу истца, но оно не было исполнено (эту позицию высказал и Пленум ВС РФ в указанном постановлении от 10 октября 2003 г. № 5).

Статья 1 «Право на компенсацию за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок» Закона о компенсации (получившего в Страсбурге и в правозащитных кругах наименование «Закон Бурдова») гласит: «Граждане Российской Федерации, иностранные граждане, лица без гражданства, российские, иностранные и международные организации, являющиеся в судебном процессе сторонами или заявляющими самостоятельные требования относительно предмета спора третьими лицами, взыскатели, должники, а также подозреваемые, обвиняемые, подсудимые, осужденные, оправданные, потерпевшие, гражданские истцы, гражданские ответчики в уголовном судопроизводстве, в предусмотренных федеральным законом случаях другие заинтересованные лица при нарушении их права на судопроизводство в разумный срок... или права на исполнение в разумный срок судебного акта, предусматривающего обращение взыскания на средства бюджетов бюджетной системы Российской Федерации... могут обратиться в суд, арбитражный суд с заявлением о присуждении компенсации за такое нарушение в порядке, установленном настоящим Федеральным законом и процессуальным законодательством Российской Федерации».

---

Размер компенсации определен в ч. 2 ст. 2: «Размер компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок определяется судом, арбитражным судом исходя из требований заявителя, обстоятельств дела, по которому было допущено нарушение, продолжительности нарушения и значимости его последствий для заявителя, а также с учетом принципов разумности, справедливости и практики Европейского суда по правам человека».

ЕСПЧ после принятия «Закона Бурдова» счел, что в российской правовой системе появилось эффективное средство правовой защиты, которое необходимо исчерпать, прежде чем направлять жалобы в Страсбург. В решении о неприемлемости жалоб Ю. Наговицына и М. Налгие-ва (Nagovitsyn and Nalgiev v. Russia (Dec), 23 сентября 2010 г.) Суд установил: «Европейский суд считает правильным и обоснованным в обстоятельствах настоящего дела потребовать от заявителей прибегнуть к новому внутригосударственному средству правовой защиты, введенному Законом о компенсации» (§ 37)8. Суд вместе с тем предупредил: «Однако позиция Европейского суда может подлежать пересмотру в будущем в зависимости, в частности, от способности национальных судов создать последовательную судебную практику применения Закона о компенсации в соответствии с требованиями Конвенции...» (§ 42).

Согласно судебной статистике, за период c 4 мая по 31 декабря 2010 г. только в суды общей юрисдикции было подано более 3 тыс. заявлений о присуждении компенсации, начала формироваться судебная прак-тика10. Одновременно за этот период усилиями Министерства юстиции РФ, в котором находится Аппарат Уполномоченного Российской Федерации при Европейском суде, было заключено около 1500 мировых соглашений с заявителями, обратившимися с жалобами в ЕСПЧ в связи с неисполнением судебных решений — государство признавало нарушения разумных сроков и выплачивало компенсацию, аналогичную той, которую присуждает в таких случаях Европейский суд. В результате все эти «замороженные» дела были сняты Судом с рассмотрения согласно ст. 37 и 39 Европейской конвенции.

Отметим, что за год действия нового закона доля жалоб в ЕСПЧ на неисполнение судебных решений упала с 40% до 17% и продолжала снижаться в последующие годы. Стала формироваться судебная практика в стране. Можно было бы с удовлетворением констатировать решение хотя бы этой структурной проблемы отечественной правоприменительной практики, если бы не одно обстоятельство.

23 декабря 2010 г. было принято совместное постановление Пленумов Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ № 30/64 «О некоторых вопросах, возникших при рассмотрении дел о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок» (утратило силу). Постановление обобщало судебную практику по применению положений Закона о компенсации, давало разъяснения по рассмотрению обращений в суды общей юрисдикции и в арбитражные суды заявлений о присуждении компенсации. Вместе с тем оно уточняло, что действие Закона распространяется только на денежные обязательства бюджетных (казенных) учреждений: «Под денежным обязательством согласно ст. 6 Бюджетного кодекса Российской Федерации понимается обязанность получателя бюджетных средств уплатить бюджету, физическому лицу и юридическому лицу за счет средств бюджета определенные денежные средства в соответствии с выполненными условиями гражданско-правовой сделки, заключенной в рамках его бюджетных полномочий, или в соответствии с положениями закона, иного правового акта, условиями договора или соглашения. В связи с этим судам следует иметь в виду, что действие Закона о компенсации не распространяется на требования о присуждении компенсации в случае нарушения срока исполнения судебных актов, предусматривающих обращение взыскания на денежные средства граждан, а также организаций, не являющихся получателями бюджетных средств».

---

Постановление фактически выводило из Закона о компенсации не предусмотренные бюджетом обязательства. Таким образом, эффект данного Закона оказался половинчатым, ибо не защищал права граждан, в отношении которых государство не исполняло так называемые обязательства в натуре, а это квартиры льготникам и военнослужащим, инвалидные коляски и специальный транспорт для инвалидов, услуги ЖКХ и т. д.

Уже в деле о жилье для военнослужащих «Кравченко и другие против России» (Kravchenko et Autres c. Russie, 16 сентября 2010 г.) Суд послал сигнал о том, что он «не предрешает вопрос об эффективности нового средства правовой защиты» в данном конкретном деле о длительных проволочках с предоставлением жилья увольняющимся военнослужащим (напомним, что постановление принято до упомянутого разъяснения закона двумя высшими судами).

В следующих постановлениях этой серии (Ilyushkin and Others v. Russia, 17 апреля 2012 г.; Kalinkin and Others v. Russia, 17 апреля 2012 г.) Суд уже однозначно высказался и о нарушении ст. 13 Европейской конвенции, подчеркнув, что новое законодательство не охватило проблему неисполнения судебных решений, присуждающих жилье российским военнослужащим.

Таким образом, площадка для принятия нового «пилотного постановления» была подготовлена, тем более что в Суде накапливались сотни новых дел по неисполнению обязательств государства. По этой причине было отобрано 15 жалоб о неисполнении различных неденежных обязательств, все они были объединены в единое производство по жалобам Михаила Ефимовича Герасимова и 14 других заявителей против России (Gerasimov and Others v. Russia, 1 июля 2014 г.).

Суд пришел к выводу, что характер лежащих в основе дела проблем, разнообразие и уязвимость ситуаций, в которых оказались многочисленные заявители, представляющие все регионы обширной российской территории, свидетельствуют о наличии ситуации, длящейся по меньшей мере на протяжении 15 лет. С учетом глубины проблемы, а также большого числа пострадавших российских граждан и острой необходимости незамедлительного и адекватного восстановления их прав оправдано, с точки зрения Суда, применение процедуры «пилотного постановления». Для Суда имеет принципиальное значение то, что существует системная проблема с точки зрения как сроков исполнения судебных решений по обязательствам государства в натуре, так и отсутствия эффективных средств правового воздействия на ускорение процесса исполнения (§ 134).

Относительно Закона о компенсации, на который ссылались власти в своем ответе на коммуникацию, Суд отметил, что власти «радикальным образом ограничили сферу его действия теми судебными актами, которые возлагают на государство обязательства выплаты денежных средств из бюджета. Соответственно, у заявителей в данном деле не было в Законе о компенсации эффективного средства правовой защиты на внутригосударственном уровне» (§ 161)11.

---

Что касается мер общего характера, обычно предписываемых «пилотным постановлением» государству-ответчику, Суд использовал методологию, апробированную в деле Бур-дова № 2:

«Существует несколько способов, которыми эта цель может быть достигнута в законодательстве Российской Федерации, и Европейский суд не намерен навязывать конкретный выбор с учетом дискреции государства-ответчика по отбору средств, которые оно использует для исполнения судебного решения... Власти Российской Федерации могут выбрать наиболее простое решение, распространив сферу действия Закона о компенсации на все дела о неисполнении судебных решений, вынесенных против государства, и Европейский суд приветствует недавние законодательные инициативы в этом направлении... Тем не менее власти могут предпочесть внесение изменений в другие нормативные акты, которые дадут тот же эффект» (§ 224).

«С учетом вышеизложенного и, в частности, неотложной необходимости обеспечить без дальнейшей задержки реальную внутригосударственную защиту от повторяющихся нарушений Конвенции, затрагивающих большие группы населения в Российской Федерации, Европейский суд находит, что внутригосударственное средство правовой защиты или комбинация средств правовой защиты, требуемые настоящим Постановлением, должны стать доступными в законодательстве Российской Федерации в течение одного года с даты вступления в силу постановления. По мнению Европейского суда, этот срок согласуется с опытом первого пилотного постановления, природой мер, которые должны быть приняты государством-ответчиком, и уже имеются национальные законодательные инициативы по этому поводу» (§ 226).

Реакция законодателей на пилотное постановление по делу Герасимова была более замедленной, чем на постановление по делу Бурдова № 2.

19 декабря 2016 г. принят Федеральный закон № 450-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон "О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок" в части присуждения компенсации за нарушение права на исполнение в разумный срок судебного акта, предусматривающего исполнение государством требований имущественного и (или) неимущественного характера».

Как следует из пояснительной записки к проекту закона, он был подготовлен как ответ на «пилотное постановление» по делу «Герасимов и другие против России», а также других аналогичных постановлений ЕСПЧ. Таким образом, в настоящее время новый Закон о компенсации распространяется на все случаи исполнения органами государственной власти и местного самоуправления судебных актов.

---