ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 12.12.2023
Просмотров: 33
Скачиваний: 1
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
Творческая эволюция Б.Л. Пастернака
План:
1. Лирика
2. Лирика из романа “Доктор Живаго”
3. Поздняя лирика
1. Творчество Пастернака многотемно, но его лирику объединяют общие философские идеи. Уже в ранней поэзии обозначились мировоззренческие концепции его будущих поэтических книг: самоценность личности, бессмертие творчества, связь человека со всем сущим. Единство авторского "я", природы и творчества стало темой стихотворения "Февраль. Достать чернил и плакать!.."(1912). Лирическая ситуация создана на основе мотива романтической поэзии — бегства лирического героя из города в естественный мир. Его стремление раствориться в природе подчеркнуто особенностями синтаксиса, в предложениях отсутствует авторское "я" как подлежащее, Пастернак прибегает к безличным формам: "достать чернил", "писать о феврале", "достать пролетку". Единение лирического героя и ливня, проталин, грачей, ветра — источник поэтического творчества, природа которого интуитивна и лишена логического начала: "И чем случайней, тем вернее / Слагаются стихи навзрыд".
Контрастные мотивы ливня и "сухой грусти" лирического героя, весны и черноты, а также благодати природы, переполненности эмоциями и вещной детали — нанятой "за шесть гривен" пролетки — вовсе не выражают темы дисгармонии; наоборот, они представляют образ единого и многомерного мира. Обратите внимание на то, как в художественную систему уже этого стихотворения органично вошла прозаическая деталь. Эта особенность характерна для постсимволистского периода русской поэзии — для творчества футуристов и акмеистов.
Объединяющим все мотивы стихотворения является лейтмотив черноты, выраженный образами черной весны, чернил, чернеющих проталин, грачей, которые сравниваются с обугленными грушами, дна очей. При аскетичности цвета художественный мир стихотворения динамичен и звучен, в нем самоценны глаголы движения и звуковые образы ("плакать", "писать о феврале навзрыд", "ветер криками изрыт").
Пейзажная лирика Пастернака и философична, и исполнена чувств, она выражает как мировоззрение поэта, так и его эмоциональное состояние. Это же относится к стихотворению
"Ты в ветре, веткой пробующем..."(1919). Оно построено на традиционных для русской литературы образах. Это и знакомая вам по "Обломову" ветка сирени, и сад, и уже встретившиеся в предыдущем стихотворении ветер и обновляющий землю дождь. Все они есть один мир, которому принадлежит и лирический герой, и связанный с его существованием вещный мир.
Пастернак был верен своей идее единства и взаимосвязи человека и мира, бессмертия жизни. Его философские воззрения на человека восходили к учениям итальянских гуманистов, к их концепции человека как пятого — наряду со стихиями воды, земли, воздуха и огня — элемента вечной вселенной, о чем он писал в статье "Несколько положений". Например, в "Сестре моей — жизни" как символ бессмертия представлено творчество М. Лермонтова. Ему и была посвящена книга. Демон ("Памяти Демона") — образ вечного творческого духа Лермонтова: он бессмертен, един с природой, потому и "Клялся льдами вершин: / Спи, подруга, лавиной вернуся". Свою внутреннюю связь с Лермонтовым поэт подчеркнул реминисценцией. Так, если в поэме Лермонтова "Демон" были строки "Поныне возле кельи той / Насквозь прожженный виден камень", то в стихотворении Пастернака мы встречаем образ уцелевшей "за оградой грузинского храма" плиты. Демон печали и любви в интерпретации поэта во многом соответствовал и образу Демона на полотнах М. Врубеля.
Однако революционная реальность противостояла пастернаковскому восприятию единого мира. Так, послеоктябрьское время представлялось ему мертвым, его лидеры — искусственными, природой несотворенными созданиями, как он писал в письмах к знакомым. В 1918 г. им было написано стихотворение "Русская революция", в котором современность ассоциировалась с характерным образным рядом: бунт, "топки полыханье", "чад в котельной", "людская кровь, мозги и пьяный флотский блев".
Тогда же он обратился к теме, противоположной этой, и написал психологическую повесть "Детство Люверс" о живой детской душе. Психика девочки, девушки Жени Люверс чутко воспринимает все происходящее вокруг нее. Улица "полошилась", день "тыкался рылом в стекло, как телок в парном стойле" (вспомните метафорический образ из стихотворения "Ты в ветре, веткой пробующем...": сад "в окошко торкался"), поленья падали на дерн — все она чувствовала, осязала. Детскому сознанию свойственна нерасчлененность восприятия, ему неведома расколотость существования на быт и интуицию.
Такое видение пространства, мелочей, событий, людей мы наблюдаем и в лирике Пастернака. Во "Втором рождении" сам быт стал лирическим пространством, а концепция мира как движущегося целого выражалась в мотиве проникновения внутреннего мира человека в мир предметный ("Перегородок тонкоребрость / Пройду насквозь, пройду, как свет. / Пройду, как образ входит в образ / И как предмет сечет предмет"), а также сродства и с миром непредметным ("Но пусть и так, — не как бродяга, / Родным войду в родной язык").
В книге "На ранних поездах" поэт выразил свое ощущение родины. Его Россия — не просто советское государство, пастернаковский патриотизм не был синонимичен патриотизму советскому. Стремясь постичь "неповторимые черты" России, он всматривается в жизнь народа и испытывает к нему такое же чувство сродства, как и к природе.
Концепция единого мира, помимо таких составляющих, как поэт, его чувственный и вещный мир, природа, творчество, включила и понятие народа. Россия теперь — единое пространство, не разделенное на народ и интеллигенцию, народ и врагов народа и так далее. Пастернак создал сходный с блоковским образ России-избранницы с особой "русской судьбой", в ней вечные, неподвластные ничьей воле ценности, она в развитии, в обновлении.
Отечественную войну он рассматривает как конфликт "душегубов" и "русской судьбы безбрежной". Тема жертвенности и бессмертия души — одна из главных в вошедшем в книгу цикле "Стихи о войне". В стихотворении "Смелость" (1941) безымянные герои, не причисленные к живым, уносили свой подвиг "в обитель громовержцев и орлов"; в стихотворении "Победитель" (1944) всему Ленинграду выпал "бессмертный жребий".
В стихах о войне Б. Пастернак выразил христианское понимание значения личности. В Евангелии его привлекала идея о том, что в. царстве Божием нет народов, но есть личности. Эта тема обрела особый смысл в творческой судьбе поэта зимой 1945/46 г., когда он приступил к написанию романа "Доктор Живаго". Герой романа доктор Юрий Живаго вопреки революционной реальности сохранял свою внутреннюю свободу. В этом образе выразилась мысль поэта о самоценности человеческой личности, о том, что всякая стадность приближает человека к состоянию неодаренности.
Антипод Живаго — одержимый идеей революционного служения Стрельников, революция для него — Страшный суд на земле. Однако революция беспощадна и к Стрельникову. Живаго умирает в роковой для крестьянской России год раскулачивания — 1929-й. Трагичны жизни его близких, их участь — эмиграция, сталинские лагеря. Так судьба человека, во многом зависимая от судьбы России, являет в романе путь познания высших истин.
2. Пастернак писал, что в Живаго он стремился запечатлеть и себя, и Блока, и Есенина, и Маяковского. Тема творческой личности стала одной из центральных в двадцати пяти стихотворениях Живаго, составивших заключительную часть романа. Одно из них — "Гамлет" (1946). Несомненно, образ Гамлета автобиографичен, лирический герой представляет себя в роли Гамлета ("Гул затих. Я вышел на подмостки"). Несомненно и то, что он выражает терзания стремящегося сохранить свою независимость, внутреннюю отстраненность от жестокой эпохи Живаго: ведь в этом образе выражена драма долга и самоотречения. Судьба Гамлета соотнесена с судьбою Христа, Христова судьба — прообраз последующих жертвенных подвигов. У Гамлета, как и у Христа, нет права выбора, его судьба совершается помимо его воли, он знает, что выполняет "замысел упрямый" Господа. В молитве Гамлета ("Если только можно, Авва Отче, / Чашу эту мимо пронеси") звучит евангельская тема. В главе 14 Евангелия от Марка читаем: "Авва Отче! Все возможно Тебе; пронеси чашу сию мимо Меня". В главе 26 Евангелия от Матфея: "Отче Мой! Если возможно, да минует Меня чаша сия". В главе 22 Евангелия от Луки: "Отче! о, если бы Ты благоволил пронести чашу сию мимо Меня!" Пастернак максимально приближает свой текст к тексту Евангелия. С этими словами Христос обратился к Богу Отцу в Гефсиманском саду, зная, что ему предстоит мучительная смерть. Гамлет, как и Христос, знает, что вопреки молитве испытания все-таки постигнут его. Как Христос добавил к своей просьбе: "впрочем, не Моя воля, но Твоя да будет", так и Гамлет осознает свою миссию в соответствии с "замыслом упрямым". Вечность трагического чувства и внутренней драмы личности-одиночки, ее сложные отношения с эпохой выражены и в мотиве фарисейства: фарисейство новозаветного времени — "далекий отголосок" того, что происходит в современности, "другой драме".
Фарисеи – иудейская секта, её члены на необыкновенную святость, со строгостью исполняли многочисленные обряды, но были горды и лицемерны, что и было осуждено Христом, как сообщает нам Евангелие.
Такой же представляется Пастернаку современная эпоха: "Я один, все тонет в фарисействе. / Жизнь прожить — не поле перейти".
Тема "Гамлета" соответствует теме стихотворения "Гефсиманский сад" (1949), которое завершает роман. Крестный путь неотвратим как залог бессмертия, и Христос, приняв чашу испытаний и пережив муки смертного, произносит: "Ко мне на суд, как баржи каравана, / Столетья поплывут из темноты".
Повторилась тема "Гамлета" и в стихотворении. "Рассвет" (1947). Лирический герой берет на себя бремя чужих забот: "Я чувствую за них за всех, / Как будто побывал в их шкуре". Слияние судеб лирического героя и народа — завет свыше: "Всю ночь читал я твой завет". Мотив погружения в повседневность также имеет евангельские корни. В "Докторе Живаго" была выражена мысль о том, что дух Евангелия во времена апостолов заключался в изложении истин через повседневность, что и было выражено в притчах. Таким образом, Пастернак полагал, что сама повседневность, мирская суета, ежедневные людские заботы символичны, в них скрыты высшие истины. В "Рассвете" душа лирического героя впитывает в себя мелочи человеческой жизни: "Везде встают, огни, уют, / Пьют чай, торопятся к трамваям".
Пастернак назвал это стихотворение "плохим Блоком". Таким образом, в словах "ты", "твой завет" звучит и тема литературной преемственности, в них — образ Блока.
Так Пастернак решил традиционную в русской поэзии тему поэта и толпы.
Тема земных и небесных путей, соотнесенности человеческой жизни с миром вечности раскрыта в стихотворении "Август" (1953). В нем образный ряд являет синтез предметного, бытового мира ("слегка увлажнена подушка", занавеси, диван, "край стены за книжной полкой"), душевных состояний ("размах крыла расправленный", женщина, творчество) и метафизических явлений (Преображение Христа, свет горы Фавор, открывший апостолам божественную суть Христа, "лазурь преображенная", "золото второго Спаса").
Солнце — и конкретный пейзажный образ, и символ жизни — контрастирует с мотивом сна.
Лирический герой "Августа" видит сон о собственном погребении. Пастернак рисует ситуацию, в которой соединились и бытовые детали, и мистическая образность.
Однако сон, как в "Светлане" Жуковского, оказывается кошмаром, образы солнца и Преображения знаменуют возвращение героя к жизни, хотя он с ней и прощается.
Тема сродства быта, плотского начала и духа, а также вера в преодоление тревог, метелей внешнего мира выразились и в любовной лирике романа. В стихотворении "Зимняя ночь" (1946) противопоставлены два мира — безбрежный (вселенская снежная мгла) и локальный (дом, место встречи).