Файл: Джоанн Кэтлин Роулинг Гарри Поттер и узник Азкабана.doc

– Зачем ты меня остановила? – возмущался Рон, когда они шли в Большой зал на обед. – Ты видела? Они даже топор приготовили! Какое тут, к чёрту, правосудие!

– Рон, твой отец работает в Министерстве магии. Тебе лучше в таком тоне не говорить с его начальником, – рассудительно ответила Гермиона, хотя и она была встревожена. – Если Хагрид на этот раз сохранит хладнокровие и будет ясно аргументировать свою позицию, возможно, они и не казнят Клювокрыла…

Но Гарри видел, что Гермиона и сама не очень-то верит своим словам. За обеденным столом царило радостное возбуждение: ведь сегодня последний день сессии! Но Рону, Гарри и Гермионе было не до веселья.

У Гарри с Роном последним экзаменом было прорицание, у Гермионы – изучение маглов. Они вместе поднялись по мраморным ступеням, на втором этаже Гермиона покинула друзей, а Гарри с Роном продолжили путь наверх до восьмого, где на ступеньках винтовой лестницы уже сидел почти весь класс: кто судорожно листал учебник, кто просто так вспоминал пройденное.

Рон и Гарри присели рядом с Невиллом.

– Она вызывает по одному, – понуро сообщил тот. На коленях у него лежал учебник «Как рассеять туман над будущим», открытый на странице, посвящённой магическому кристаллу. – Ну хоть кто-нибудь видел что-то в этом хрустальном шаре? – спросил Невилл несчастным голосом.

– Ни разу, – мрачно ответил Рон, поглядывая на часы. Гарри знал, что Рон считает время, оставшееся до апелляции.

Очередь в кабинет предсказаний сокращалась медленно. Как только кто-то появлялся на серебряной лесенке, все бросались к нему и страшным шёпотом допытывались: «Сдал? Что она спрашивала?»

Но все в ответ молчали.

– Она сказала – ей поведал кристалл, – если я что-нибудь вам расскажу, со мной произойдёт ужасное несчастье! – пролепетал Невилл, сойдя вниз к Гарри и Рону, те уже приблизились к самой площадке.

– Ловко придумано! – фыркнул Рон. – Я начинаю думать, что Гермиона насчёт неё права. Старуха, – он ткнул большим пальцем в люк над головой, – просто обманщица…

– Скорее всего, – кивнул Гарри, тоже взглянув на часы: было уже два. – Хорошо бы она поторопилась…

Следующей спустилась Парвати, сияя от гордости.

– Она сказала, что у меня все задатки ясновидящей. Я столько всего увидела… Ну, желаю удачи.

И она сбежала по винтовой лестнице – внизу её ожидала Лаванда.

– Рональд Уизли! – раздался сверху знакомый глуховатый голос.

Рон состроил Гарри рожу и, поднявшись наверх, скрылся. Гарри остался один дожидаться своей участи. Он уселся на лестницу и привалился спиной к стене, слушая гудение мухи, колотящейся в залитое солнцем окно. Мысли его унеслись далеко, через луг, в избушку Хагрида.

---

Минут через двадцать на лестнице вновь показались сначала внушительного размера ноги Рона, а за ними и он сам во весь рост. Гарри поднялся навстречу:

– Ну как прошло?

– Полный бред. Ничего я не увидел, пришлось наплести с три короба… хотя не думаю, что она мне поверила.

– Ладно, встретимся в гостиной, – спешно сказал Гарри.

В этот миг над ними прозвучало: «Гарри Поттер!»

В кабинете наверху было очень жарко, шторы задёрнуты, в камине полыхал огонь. Гарри закашлялся, вдохнув приторно-тошнотворный запах, и пошёл к кафедре, пробираясь между столов и стульев. Профессор Трелони ожидала его, сидя перед большим хрустальным шаром.

– Здравствуйте, мой дорогой, – проворковала она. – Будьте так любезны, загляните внутрь шара… внимательно, не торопясь… и потом скажите мне, что вы там увидели.

Гарри склонился над магическим кристаллом и напряжённо уставился на него, от души желая увидеть что-нибудь кроме вращения белого тумана. Но все его старания были напрасны.

Молчание затягивалось.

– Ну что? – с деликатным нетерпением поинтересовалась профессор Трелони. – Что вы видите?

Духота становилась невыносимой, насыщенный благовониями дым из камина ел ноздри. Гарри вспомнил слова Рона и решил притвориться.

– Вижу… – начал Гарри, – что-то тёмное… М-м-м…

– На что оно похоже? – прошептала профессор Трелони. – Подумай, не спеши…

А Гарри как раз в спешке старался что-то изобрести и, конечно, подумал о Крылоклюве.

– Это гиппогриф, – уверенно заявил он.

– Вот как? – всё тем же шёпотом воскликнула профессор Трелони, с живостью делая пометки в пергаменте, лежащем у неё на коленях. – Мой мальчик, вероятно, вы видите исход конфликта между бедным Хагридом и Министерством магии! Присмотритесь внимательней… У этого гиппогрифа… у него голова на месте?

– Да, – твёрдо ответил Гарри.

– Вы уверены? – с нажимом спросила профессор Трелони. – Вы в самом деле уверены, мой дорогой? Не видите ли вы, скажем, его в судорогах на земле, а позади – мрачную фигуру с занесённым топором?

– Нет! – Гарри упрямо потряс головой, ему становилось дурно.

– И ни крови? Ни рыдающего Хагрида?

– Нет! – Гарри, как никогда, хотелось покинуть эту комнату с её духотой и пряной вонью. – Гиппогриф выглядит прекрасно, он улетает прочь…

Профессор Трелони вздохнула.

– Ну хорошо, мой дорогой, оставим это… Я немного разочарована, но уверена: вы сделали всё, что в ваших силах…

---

Гарри с облегчением встал, взял сумку и уже повернулся, чтобы уйти, но тут позади него прозвучал резкий, громкий голос:

– Это произойдёт сегодня ночью.

Гарри обернулся. Профессор Трелони деревянно выпрямилась в кресле, взгляд устремился неведомо куда, нижняя челюсть отпала.

– Прошу прощения? – растерялся Гарри. Но профессор Трелони не слышала его. Глаза её начали вращаться. Гарри в ужасе замер, казалось, прорицательница вот-вот забьётся в припадке. Скорее за помощью в больничное крыло! Но тут профессор Трелони снова заговорила тем же резким голосом, столь непохожим на её собственный:

– Тёмный Лорд одинок и брошен друзьями, покинут последователями. Его слуга провёл в заточении двенадцать лет. Сегодня вечером, до наступления полуночи, слуга обретёт свободу и выйдет в путь, чтобы воссоединиться с господином. С поддержкой верного слуги Тёмный Лорд воспрянет вновь, ещё более великим и ужасным, чем когда-либо доселе. Вечером… до полуночи… слуга… отправится… на воссоединение… с господином…

Профессор Трелони уронила голову на грудь и захрипела, опять встрепенулась и, очнувшись, посмотрела на Гарри.

– Ради бога, извините меня, дорогой мальчик, – сказал она, как будто ещё до конца не проснувшись, – сегодня такая жара… Я, кажется, задремала на минутку…

Но Гарри стоял как вкопанный, не сводя с неё глаз.

– Что случилось, мой дорогой?

– Вы… Вы только что сказали, что Тёмный Лорд воспрянет вновь… Что его слуга возвращается к нему…

Профессор Трелони, похоже, сильно испугалась.

– Тёмный Лорд? Тот-Кого-Нельзя-Называть? Мой дорогой, этим не шутят. «Воспрянет вновь!..» Надо же такое…

– Но вы это сказали! Сказали, что Тёмный Лорд…

– Думаю, вы тоже слегка вздремнули, мой дорогой, – прервала его профессор Трелони. – Разумеется никогда не позволила бы себе предсказать такую нелепость!

Ошеломлённый, сбитый с толку, Гарри пошёл к люку. Спускаясь по винтовой лестнице, он не переставал спрашивать себя: неужели он слышал сейчас настоящее предсказание? Неужели профессор Трелони и впрямь ясновидящая? Или просто задумала устроить эффектную концовку экзамена?

Слова пророчества всё ещё звучали у него в голове, когда минут через пять он пробежал мимо троллей-охранников ко входу в свою башню. Навстречу ему спешили на волю гриффиндорцы, они смеялись и шутили, предвкушая долгожданный отдых. Гарри, сказав Даме пароль, протиснулся в гостиную. Там, кроме Рона и Гермионы, уже никого не было.

---

– Профессор Трелони, – начал было Гарри, даже не переведя дыхания, – сказала мне только что…

Но, увидев их лица, осёкся на полуслове.

– Клювокрылу конец, – тихо произнёс Рон. – Смотри, что прислал Хагрид.

На сей раз послание не было залито слезами, пергамент сух, но рука лесничего тряслась так, что разобрать написанное было почти невозможно.
Проиграл апелляцию. Казнь на закате. Вы ничего не можете сделать. Не приходите. Не хочу, чтобы вы это видели.

Хагрид
– Мы обязаны пойти, – немедленно решил Гарри. – Нельзя допустить, чтобы он сидел и в одиночестве ждал палача!

– Да, но ведь на закате… – Рон уныло посмотрел в окно. – Нам ни за что не позволят… А уж про тебя, Гарри, и речи нет.

Гарри уткнул подбородок в ладони и, подумав, сказал:

– Вот если бы достать мантию-невидимку…

– А где она? – спросила Гермиона.

Гарри сказал ей где – в тоннеле под статуей одноглазой ведьмы.

–…Так что если Снегг ещё раз засечёт меня где-то поблизости, неприятностей у меня будет!.. – заключил он.

– Это точно, – согласилась Гермиона, вставая. – Но это если он засечёт тебя… А как этот горб открывается?

– Очень просто… – Гарри ещё не понимал, к чему она клонит. – Стукнешь по нему волшебной палочкой и говоришь: «Диссендиум». Но…

Гермиона не стала дожидаться конца фразы. Пересекла быстрым шагом гостиную, толкнула портрет Полной Дамы и исчезла.

– Она что, за мантией? – удивился Рон.

Да, именно так она и поступила. Спустя четверть часа Гермиона вернулась; у неё под мантией было спрятано аккуратно сложенное серебристое одеяние.

Рон был потрясён:

– Гермиона, что с тобой творится в последнее время? Ударила Малфоя, поскандалила с профессором Трелони…

Гермиона была явно польщена.

После ужина друзья не вернулись вместе со всеми в башню, а поспешили в холл. Гарри сунул плащ под мантию и шёл, прижав руки к животу чтобы прикрыть образовавшийся бугор. Троица прокралась в чулан, примыкавший к холлу, и затаилась, ожидая, когда холл опустеет. Вот донёсся звук шагов, хлопнула дверь… Гермиона осторожно выглянула.

– Порядок, – шепнула она. – Никого. Надеваем мантию…

Тесно прижавшись друг к другу – не дай бог, кто увидит летящую в воздухе руку или ногу, – они миновали холл и по каменным ступеням спустились на лужайку. Солнце уже коснулось Запретного леса, позолотив верхушки деревьев.

Добравшись до хижины, друзья постучали в дверь. Хагрид откликнулся не сразу. Наконец дверь отворилась, на порог вышел бледный и дрожащий лесничий и огляделся вокруг в поисках гостя.

---

– Это мы, – чуть слышно произнёс Гарри, – под мантией-невидимкой. Впусти нас скорее, мы её снимем…

– Эх, не след бы вам приходить, – вздохнул великан, но всё же посторонился, и они оказались внутри. Хагрид тут же захлопнул дверь, и Гарри сбросил мантию.

Хагрид не рыдал, не бросился друзьям на шею, он просто выглядел совершенно потерянным, не знал, что делать, что говорить. Смотреть на его беспомощность было во сто крат тяжелее, чем на потоки слёз.

– Может, это… чаю хотите? – предложил он, но его громадные ручищи дрожали, и он никак не мог совладать с чайником.

– А где Клювокрыл? – нерешительно спросила Гермиона.

– Я… я вывел его в огород, – пробормотал Хагрид. Наливая в кувшин молоко, он половину пролил на стол: – Привязал его… там, на тыквенной грядке. Пусть он… это… в общем… посмотрит на деревья, вдохнёт свежий воздух… перед тем, как…

Тут руки Хагрида затряслись так отчаянно, что кувшин выскользнул и осколки разлетелись по всему полу.

– Я сейчас всё уберу, Хагрид. – Гермиона бросилась наводить порядок.

– Там, в шкафу, ещё один есть. – Хагрид тяжело опустился на скамью, вытирая со лба рукавом пот.

Гарри взглянул на Рона, в ответном взгляде не было никакой надежды. Гарри сел рядом с Хагридом.

– Неужели никто ничего не может сделать? – Голос Гарри сорвался в крик. – А Дамблдор…

– Он пытался, – ответил Хагрид. – Но против Комиссии нет… это… их ему не пересилить. Он сказал им: Клювик не взбесился, но их там застращал этот… как его… А этот палач… как его… Макнейр… они с Малфоем… старые дружки… Но вроде всё будет быстро… и сразу начисто… И я буду рядом…

Хагрид шумно сглотнул. Он обвёл взглядом хижину, как будто искал хотя бы лучик надежды или утешения.

– Дамблдор хочет сам прийти… ну, то есть присутствовать на этом… этой… прислал сегодня утром письмо. Говорит, хочет быть со мной… в это время… Великий человек…

Гермиона, которая всё ещё искала в шкафу другой кувшин, сдавленно всхлипнула.

– Мы тоже останемся с тобой, Хагрид, – заговорила она, вернувшись к столу с найденным кувшином.

– Нет, – затряс лесничий косматой головой. – Вы вернётесь в замок. Я же… это… сказал: не надо вам видеть. Чтобы и духу вашего не было, потому ежели… ну, Фадж и Дамблдор вас застукают, тем более без разрешения – это для Гарри совсем пропащее дело.

---