Файл: Понятие и границы суверенитета государства (Суверенитет государства: понятие и свойства).pdf

Отметим, что теория государственного суверенитета позволяет отличать государственные образования от негосударственных или квазигосударственных. Там, где обнаруживается властный центр способный к принятию окончательных решений, суверенитет очевиден, а государство носит, как правило, унитарный характер. В конфедерациях, напротив, трудно обнаружить центр принятия окончательных решений. Типичными примерами конфедераций, носящих протогосударственный характер являются Ахейский союз (Древняя Греция), Конфедерация Новой Англии (1631 г.), Американская Конфедерация (1781 г.), Северо – Германский союз (1867 г.), Швейцарская Конфедерация (до 1867г.).

Наличие независимых от центра политических элит, культурной среды (прежде всего использования местного языка в официальной практике), рекрутирование управленческих кадров по принципу ^"почвы^" или ^"крови", верховенство местного законодательства над федеральным в отдельных субъектах федерации явно указывает, что граница уже пройдена и государство находиться на пути утраты суверенитета.

Исходя из данного критерия, Российская Федерация в период президентства Б.Н Ельцина находилась в состоянии близкому к распаду. Нынешняя Россия усилиями В.В. Путина и других руководителей государства перешла в категорию укрепляющихся федераций, но по - настоящему ещё только отодвинулась от этой опасной черты, за которой начинается распад.

Все концепции суверенитета федеративного государства можно свести к трём группам: а) признание суверенитета принадлежностью и федерации, и членов федерации; б) признание суверенитета за субъектами федерации; в) признание суверенитета за федеративным государством.^[26]

Уже при рождении Северо – Американской федерации был поднят вопрос: как согласуется принцип союзного государства с принципом суверенитета? В Германской империи 19 в. ставился вопрос: как согласовать принцип суверенитета с существующими отношениями в германском «государстве государств». Однако, предлагавшиеся по этому поводу теории полусуверенитета, ограниченного суверенитета и т.п. никак не повлияли на развитие теоретической мысли по проблеме суверенитета в союзном государстве. В США продолжали исходить из боденовской классической теории суверенитета, сочетаемой с концепцией «народного суверенитета».^[27]

Согласно конституциям республик в составе Российской Федерации, а также названию и преамбуле Федеративного договора - Договор о разграничении предметов ведения и полномочий между федеральными органами государственной власти Российской Федерации и органами власти суверенных республик в составе Российской Федерации от 31 марта 1992 года (с протоколом к нему) - эти республики являются суверенными государствами.

Государственный суверенитет Российской Федерации - категория сложная и не сводится лишь к компетенции властных структур государства, т.е. сумма суверенных прав не является полным выражением сущности суверенитета. Но комплекс полномочий властных органов имеет большое значение в теории суверенитета: он представляет собой основу реализации государственного суверенитета.

Достаточно изъять одно из перечисленных суверенных прав и политическая единица потеряет суверенный статус, перестанет быть суверенной.

Следовательно, в Российской Федерации носителем суверенитета является Россия в целом, предметами исключительного ведения которой являются все вопросы общегосударственного значения (ст.71 Конституции РФ); все другие более или менее важные вопросы создают сферу совместного ведения Российской Федерации и субъектов Российской Федерации (ч.1, ст.72 Конституции РФ), т.е. не решаются без федерального центра.^[28]

Таким образом, субъекты Российской Федерации являются носителями суверенных прав, но не представляют собой суверенные политические организмы.

Н.А Михалёва выделяет десять важнейших элементов конституционно – правового статуса Российской Федерации как суверенного федеративного государства: 1) учредительный характер федеральной государственной власти; 2) территориальное верховенство; 3) федеральная конституционно-правовая система; 4) легитимные федеральные властные структуры; 5) федеральная государственная собственность; 6)федеральное гражданство; 7) единые вооруженные силы Российской Федерации; 8) универсальная международная правосубъектность; 9) государственный язык Российской Федерации; 10) государственная символика.^[29]

Спорным является суждение о наделении субъектов Федерации «внутренним публично-властным государственным суверенитетом». В соответствии со ст.73 Конституции РФ, «вне пределов ведения Российской Федерации и полномочий Российской Федерации по предметам совместного ведения Российской федерации и субъектов Российской Федерации субъекты Российской Федерации обладают всей полнотой государственной власти» Но конституционный объем компетенции субъектов Российской Федерации не может быть описан как «суверенитет». Речь может идти лишь о компетенционной отчужденности, а не о разграничении суверенитета между федерацией и ее субъектами.

В условиях распространения государственного суверенитета России на всей территории страны субъекты Российской Федерации самостоятельны и «верховны» в пределах только своих исключительных полномочий (ст.76 Конституции РФ), но и этих полномочий не достаточно для того, чтобы говорить о суверенности в целом субъектов Федерации.

Но, трудно даже гипотетически представить, что каждый из 89 «равноправных» субъектов Российской Федерации может провозгласить верховенство своих актов над федеральными, право сецессии и другие прерогативы государственного суверенитета. Согласно Конституции Российской Федерации, ни один субъект Федерации не обладает этим правом: территория Российской Федерации неприкосновенна (ч.3, ст.4 Конституции РФ); «федеративное устройство Российской Федерации основано на ее государственной целостности, … равноправии и самоопределении народов в Российской Федерации» (ч.3, ст.5 Конституции РФ) (а не за ее пределами).^[30] В этой связи совершенно неприемлемо положение Конституции Республики Тыва 1992 года допускающее ее право на сецессию.

Таким образом, в России с формально-юридической точки зрения не может быть никаких суверенных политико-территориальных единиц, даже если они называются республиками (государствами) (ч.1, ст.5 Конституции РФ). Кроме того, на конституционном совещании в октябре 1995 года подчеркивалось, что Конституция Российской Федерации не зафиксировала «суверенитет республик» (о суверенитете других субъектов Российской Федерации речь не шла) и это означает окончательное отрицание идеи о наличие внутри федеративного государства других суверенных государств (т.е. государств).^[31]

Следовательно, суверенной является только Россия, а составляющие ее территориальные субъекты имеют лишь комплекс исключительных полномочий, в пределах которых они самостоятельны.

Следует отметить, что изложенное выше представление о сути суверенитета Российской Федерации в основном опирается на конституционные нормы. Но, как об этом свидетельствует практика, у данного вопроса есть и другая - фактическая сторона; как уже отмечалось выше в виде «парада суверенитетов» отдельных субъектов Российской Федерации. Долго будут помниться последствия лозунга, брошенного в 1991 году Б.Н. Ельциным российским республикам – бывшим автономиям: «Берите суверенитета столько, сколько можете проглотить!». И многие взяли, в том числе и лишнее.

Так, конституции ряда республик предусматривали:

«Республика Бурятия – есть суверенное государство в составе Российской Федерации"»(ч.1 ст.1);

«Республика Дагестан – есть суверенное государство в составе Российской Федерации»(ч.1 ст.1);

«Республика Северная Осетия – суверенное государство, добровольно входящее в состав Российской Федерации» (ч.1 ст.61);

«Республика Татарстан – суверенное государство» (ч.1 ст1); «государственный суверенитет есть неотъемлемое качественное состояние Республики Татарстан» (ч.3 ст.1); «Республика Татарстан – суверенное государство, субъект международного права» (ст.61);

«Республика Саха (Якутия) является суверенным государством» (ч.1 ст.1);

«Республика Тыва – суверенное государство в составе Российской Федерации» (ч.1 ст.1). Однако на этом пути вместо федерации можно получить конфедерацию, что таит серьёзную угрозу распада единого государства. Поиск путей решения этого важнейшего вопроса государственного строительства привёл к идее подписания Договора о разграничении предметов ведения и полномочий между федеральными органами государственной власти Российской Федерации и органами власти суверенных республик в составе Российской Федерации. Подписав его 31 марта 1992 года, представители центра и регионов попытались совместно на основе договорённости разграничить государственную власть между собой и определить правила взаимодействия по её реализации.^[32] Практически все республики в составе РФ (за исключением некоторых) приняли декларации о государственном суверенитете и устанавливающие суверенный статус конституционные нормы, юридическая сила которых закреплялась на Федеральном уровне Федеративным договором. Конституция РФ 1993 года, хотя ничего не говорит о суверенитете республик, но в ч.2 ст.5 определяет их «государствами». Следовательно, зафиксированный в Федеративном договоре «республиканский суверенитет» не противоречит ст.5 Конституции РФ, однако находится в прямом противоречии со ст.4 Конституции РФ.

Объективной причиной данного конституционного «противоречия» стало в основном социально-экономическое и особенно политическое положение конца 90-х годов, в соответствии с чем в жертву достижению “неотложных” политических целей - спасению государственного единства - были принесены четкость и определенность конституционных положений.

Одностороннее принятие отдельными субъектами Российской Федерации деклараций о своем государственном суверенитете не приводит к возникновению каких-либо конституционно-правовых и международно-правовых результатов. Данное само собой не рождает факт наличия суверенитета: реально, ни Татарстан, ни Чечня не являются суверенными государствами (и вообще государствами) - никто не признавал их государственного суверенитета.

На сегодняшний день очевидно, что государства играют ведущую роль в защите прав и свобод человека. Международное сообщество, осуществляющее мониторинг прав человека, всё же является сообществом суверенных государств. Государства принимают на себя обязательства по соблюдению прав человека, создают программы и механизмы для имплементации норм международного права по правам человека. Нормы международного права являются составной частью национальных правовых систем суверенных государств. Государства по – прежнему остаются главным «строителем» системы прав человека, поэтому тезис о том, что права человека расширяются за счёт свёртывания государственного суверенитета, не выдерживает ни какой критики.

Действительно, существуют некоторые исключения, где нарушения прав человека могут повлечь сокращение и даже утрату государственного суверенитета. Но ведь дело не в самих правах человека, а в том, что государство систематически нарушает взятые на себя международные обязательства и создаёт все предпосылки для наступления гуманитарной катастрофы.^[33]

Подведя итог второй главы, государственный суверенитет Российской Федерации сложная категория, которая обуславливается спецификой России, как многонационального государства. Государственный суверенитет РФ включает такие основополагающие принципы, как единство и неделимость территории, неприкосновенность территориальных единиц и невмешательство во внутренние дела. Если какое бы то ни было иностранное государство или внешняя сила нарушает границы данного государства или заставляет его принять то или иное решение, не отвечающее национальным интересам его народа, говорят о нарушении его суверенитета.

Заключение

Государство как официальный представитель народа в состоянии выражать волю своих граждан, обеспечивать их права и интересы в полном объеме только тогда, когда оно является суверенным. Под суверенитетом государства понимается верховенство и независимость государственной власти внутри своей страны и по отношению к другим государствам. Как важнейшее свойство государственной власти суверенитет является качественным признаком самого государства.

В первой главе рассмотрен суверенитет государства как политико-юридическое свойство государственной власти, которое означает ее верховенство и полноту внутри страны, равноправие и независимость извне. Главное отличие суверенитета государства от суверенитета нации и народа заключается в том, что суверенитет государства не всегда предполагает суверенитет народа. Суверенитет государства может сочетаться с отсутствием суверенитета народа, с наличием тоталитарного режима и деспотии. Как правило, но не обязательно, отсутствие внешнего суверенитета государства влечет за собой утрату суверенитета народа как внутренней свободы его политического положения. В свою очередь суверенитет нации предполагает полновластие нации, которое реализуется через ее основные права. Главное, чтобы нация, которая составляет большинство в стране и дала название государству, не использовала свое преимущество для ограничения прав представителей другой нации, тем самым не допуская, дискриминации по национальному признаку. Что касаемо, границ государственного суверенитета, то можно заключить, что основной границей суверенитета является территория страны, утратив которую страна наиболее вероятно утратить и суверенитет.