Файл: Правонарушения в сфере эмиссии и обращения криптовалют.docx
Добавлен: 12.01.2024
Просмотров: 464
Скачиваний: 29
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
30.
2. Преступления, в которых криптовалюта выступает предметом посягательства.
В отечественной теории уголовного права нет однозначной точки зрения относительно вопроса о том, может ли криптовалюта выступать предметом хищения. М.А. Простосердов отстаивает позицию, что криптовалюта, как цифровой информационный продукт, т.е. совокупность уникальных компьютерных данных, объединенных в виртуальный носитель, обладающих всеми признаками товара, собственной стоимостью и принадлежащих на праве собственности другому лицу, может выступать предметом хищения в преступлениях, предусмотренных ст. 159, 159.6 и 160 УК РФ
31.
М.М. Долгиева также отмечает, что криптовалюта в силу специфических свойств, ценности и возможности являться предметом гражданского оборота должна быть отнесена к видам иного имущества в рамках ст. 128 ГК РФ32. Эта позиция получает все большую поддержку в отечественной науке уголовного права.
В связи с этим нельзя не упомянуть, что в отечественной судебной практике уже создан прецедент, в рамках которого криптовалюта фактически признана иным имуществом. В своем решении Девятый арбитражный апелляционный суд выразил позицию, что «согласно ст. 128 ГК РФ к объектам гражданских прав относят ся вещи, включая наличные деньги и документарные ценные бумаги, иное имущество, в том числе безналичные денежные средства, бездокументарные ценные бумаги, имущественные права; результаты работ и оказание услуг; охраняемые результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации (интеллектуальная собственность); нематериальные блага. В силу диспозитивности норм гражданского права в ГК РФ отсутствует закрытый перечень объектов гражданских прав. Поскольку... действующее гражданское законодательство не содержит понятия «иное имущество», упомянутое в статье 128 ГК РФ, с учетом современных экономических реалий и уровня развития информационных технологий допустимо максимально широкое его толкование»33
Изучение судебной практики позволяет сделать вывод, что функционирование криптовалютных площадок, к сожалению, сопряжено с деятельностью лиц, которые, используя свои знания в области информационных технологий, осуществляют действия, направленные на изъятие цифровых финансовых активов пользователей.
Одной из распространенных преступных схем является завладение криптовалютой пользователей под предлогом ее обмена на российские рубли или иную валюту.
Так, суд согласился с квалификацией действий виновного по ч. 2 ст. 159 УК РФ, который из корыстных побуждений с целью хищения чужого имущества путем обмана и злоупотребления доверием под никнеймом «роlуа2218» на сайте «www.LocalBitcoins.com» вступил в переписку с потерпевшим, в ходе которой договорился о покупке у данного пользователя криптовалюты в размере 0.03875392 «ВТС-е», заранее не намереваясь выполнять обязательства по ее оплате. В ходе переписки потерпевший оценил данную сделку на сумму 20 000 руб.
Продолжая реализовывать преступный умысел, направленный на хищение чужого имущества путем обмана и злоупотребления доверием, не намереваясь выполнять обязательства по оплате криптовалюты, злоумышленник отправил потерпевшему смс-сообщение, полностью повторяющее по своему содержанию смс-сообщение от сервиса «Мобильный банк». Будучи введенным в заблуждение, полагая, что смс-сообщение получено от сервиса «Мобильный банк», потерпевший подумал, что виновный свои обязательства по оплате криптовалюты исполнил и перевел на биткоин-кошелек под никнеймом «роlуа2218» на сайте «www.LocalBitcoins.com» криптовалюту на сумму 0,03875392 «ВТС-е» стоимостью 20 000 руб34.
Следует отметить, что такие действия довольно часто сопряжены с неправомерным доступом к охраняемой законом компьютерной информации, а именно — к личным кабинетам других пользователей.
Тайное хищение цифровых финансовых активов, как правило, сопряжено с неправомерным доступом к личному кабинету клиента торговой площадки. Пытаясь получить неправомерный доступ к аккаунту клиента, злоумышленники предварительно взламывают электронную почту потерпевшего.
Нельзя не отметить, что в правоприменительной практике такие действия довольно часто получают неполную квалификацию. Следственные органы, возбуждая уголовные дела по ст. 158 УК РФ, оставляют без внимания, что на стадии приготовления к совершению хищения злоумышленник совершил самостоятельное преступление, предусмотренное ч. 2 ст. 272 УК РФ35.
Посягательства на цифровые финансовые активы могут носить и открытый характер. В зависимости от фактических обстоятельств содеянного (прежде всего характера насилия к потерпевшему) противоправное изъятие криптовалюты может быть квалифицировано как грабеж или разбой. Требования о передаче цифровых финансовых активов, соединенные с угрозой применения насилия к потерпевшему, уничтожения или повреждения его имущества, а равно под угрозой распространения сведений, позорящих потерпевшего или его близких, образуют признаки вымогательства.
Правоприменительные органы в качестве системной проблемы, возникающей при расследовании подобной категории дел, отмечают отсутствие на территории России органа
, уполномоченного дать оценку стоимости криптовалюты на конкретную дату. В настоящее время при расследовании уголовных дел установление размера причиненного ущерба потерпевшему основывается либо на заключении специалиста, либо посредством получения информации о курсе криптовалюты на время совершения преступления непосредственно через данные торговой площадки (криптобиржи).
Последнюю группу составляют преступные посягательства, которые совершаются в целях генерации (майнинга) криптовалюты. Анализ современной правоприменительной практики показывает, что к таковым относятся все посягательства, ответственность за которые предусмотрена главой 28 УК РФ «Преступления в сфере компьютерной информации». Прежде всего, следует выделить неправомерный доступ к охраняемой законом компьютерной информации (ст. 272 УК РФ)36.
Использование вредоносных компьютерных программ (ст. 273 УК РФ), как правило, осуществляется лицами для обеспечения неправомерного доступа к вычислительным ресурсам потерпевших и последующего майнинга криптовалюты.
Так, согласно приговору суда, у Ш. возник преступный умысел, направленный на использование из корыстных побуждений аппаратной мощности серверов различных организаций, расположенных на территории России, для генерации криптовалюты (майнинга) путем установки на него своего программного обеспечения и получения таким способом денежных средств.
В период с 28.11.2017 по 9.01.2018 Ш., получив с помощью компьютерной программы IP-адрес сервера с открытым портом, принадлежащего местной муниципальной организации, Ш. с целью реализации своего преступного умысла, находясь по месту своего жительства, умышленно, из корыстной заинтересованности ввел IP-адрес организации во вредоносную компьютерную программу и с помощью своего персонального компьютера, подключенного к Интернету, запустил ее, тем самым предприняв попытку получить удаленный доступ к интернет-ресурсам организации, размещенным на сервере. Через некоторое время вредоносная компьютерная программа подобрала логин и пароль к серверу организации. После этого Ш. с помощью незаконно полученных логина и пароля осуществил доступ к серверу и установил на нем свое программное обеспечение (не являющееся вредоносным) для генерации криптовалюты (процесса майнинга).37
В приведенном примере квалификация содеянного только по ст. 273 УК РФ, на наш взгляд, является неверной. Исходя из фабулы дела, виновный не только подобрал сетевые идентификаторы к серверу, но и установил программное обеспечение для майнинга криптовалюты, что позволяет утверждать о модификации компьютерной информации. Таким образом, полная юридическая оценка содеянного должна была также включать квалификацию самого неправомерного доступа к серверу с последующей модификацией информации по ст. 272 УК РФ.
По ст. 274 УК РФ как преступное нарушение правил эксплуатации средств хранения, обработки или передачи компьютерной информации и информационно-телекоммуникационных сетей следует оценивать действия работников организации, использовавших ее вычислительные мощности для вычисления (майнинга) криптовалюты.
Важно отметить, что если действия, связанные с майнингом криптовалюты, были сопряжены с нарушением правил доступа и (или) эксплуатации категорированных информационных ресурсов (в соответствии с Федеральным законом от 26.07.2017 №187-ФЗ «О безопасности критической информационной инфраструктуры Российской Федерации»), содеянное необходимо квалифицировать по ч. 3 ст. 274.1 УК РФ.
В целях предупреждения дальнейшего развития криптопреступности важно разработать такую модель правового регулирования оборота, в которой одновременно были бы решены две задачи: предупреждение совершения корыстных преступлений и поддержка инновационного развития российской экономики.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Цифровыми правоотношениями в буквальном толковании данного термина могут признаваться только те правоотношения, которые возникают, осуществляются и прекращаются в цифровой среде.
Особенностью содержания цифровых правоотношений являются нормативные правила в сфере применения цифровых технологий. Цифровые правоотношения можно рассматривать как урегулированные правом отношения по использованию данных в цифровом виде, а также результатов анализа данных и результатов обработки и использования таких данных в различных сферах общественной жизни с использованием цифровых технологий.
Понятие «цифровое правоотношение» является собирательным, поскольку может выступать под различными масками, определяющими ту либо иную его видовую принадлежность.
Криптовалюта в России регулируется ФЗ «О цифровых финансовых активах, цифровой валюте и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" от 31.07.2020 N 259»
Квалификация преступлений, совершаемых с использованием криптовалют, в целом основывается на общих руководящих началах (принципах) и правилах уголовно-правовой оценки деяния .
Анонимность владения и транзакций является одним из главных достоинств криптовалюты, одновременно это существенно осложняет защиту и
2. Преступления, в которых криптовалюта выступает предметом посягательства.
В отечественной теории уголовного права нет однозначной точки зрения относительно вопроса о том, может ли криптовалюта выступать предметом хищения. М.А. Простосердов отстаивает позицию, что криптовалюта, как цифровой информационный продукт, т.е. совокупность уникальных компьютерных данных, объединенных в виртуальный носитель, обладающих всеми признаками товара, собственной стоимостью и принадлежащих на праве собственности другому лицу, может выступать предметом хищения в преступлениях, предусмотренных ст. 159, 159.6 и 160 УК РФ
31.
М.М. Долгиева также отмечает, что криптовалюта в силу специфических свойств, ценности и возможности являться предметом гражданского оборота должна быть отнесена к видам иного имущества в рамках ст. 128 ГК РФ32. Эта позиция получает все большую поддержку в отечественной науке уголовного права.
В связи с этим нельзя не упомянуть, что в отечественной судебной практике уже создан прецедент, в рамках которого криптовалюта фактически признана иным имуществом. В своем решении Девятый арбитражный апелляционный суд выразил позицию, что «согласно ст. 128 ГК РФ к объектам гражданских прав относят ся вещи, включая наличные деньги и документарные ценные бумаги, иное имущество, в том числе безналичные денежные средства, бездокументарные ценные бумаги, имущественные права; результаты работ и оказание услуг; охраняемые результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации (интеллектуальная собственность); нематериальные блага. В силу диспозитивности норм гражданского права в ГК РФ отсутствует закрытый перечень объектов гражданских прав. Поскольку... действующее гражданское законодательство не содержит понятия «иное имущество», упомянутое в статье 128 ГК РФ, с учетом современных экономических реалий и уровня развития информационных технологий допустимо максимально широкое его толкование»33
Изучение судебной практики позволяет сделать вывод, что функционирование криптовалютных площадок, к сожалению, сопряжено с деятельностью лиц, которые, используя свои знания в области информационных технологий, осуществляют действия, направленные на изъятие цифровых финансовых активов пользователей.
Одной из распространенных преступных схем является завладение криптовалютой пользователей под предлогом ее обмена на российские рубли или иную валюту.
Так, суд согласился с квалификацией действий виновного по ч. 2 ст. 159 УК РФ, который из корыстных побуждений с целью хищения чужого имущества путем обмана и злоупотребления доверием под никнеймом «роlуа2218» на сайте «www.LocalBitcoins.com» вступил в переписку с потерпевшим, в ходе которой договорился о покупке у данного пользователя криптовалюты в размере 0.03875392 «ВТС-е», заранее не намереваясь выполнять обязательства по ее оплате. В ходе переписки потерпевший оценил данную сделку на сумму 20 000 руб.
Продолжая реализовывать преступный умысел, направленный на хищение чужого имущества путем обмана и злоупотребления доверием, не намереваясь выполнять обязательства по оплате криптовалюты, злоумышленник отправил потерпевшему смс-сообщение, полностью повторяющее по своему содержанию смс-сообщение от сервиса «Мобильный банк». Будучи введенным в заблуждение, полагая, что смс-сообщение получено от сервиса «Мобильный банк», потерпевший подумал, что виновный свои обязательства по оплате криптовалюты исполнил и перевел на биткоин-кошелек под никнеймом «роlуа2218» на сайте «www.LocalBitcoins.com» криптовалюту на сумму 0,03875392 «ВТС-е» стоимостью 20 000 руб34.
Следует отметить, что такие действия довольно часто сопряжены с неправомерным доступом к охраняемой законом компьютерной информации, а именно — к личным кабинетам других пользователей.
Тайное хищение цифровых финансовых активов, как правило, сопряжено с неправомерным доступом к личному кабинету клиента торговой площадки. Пытаясь получить неправомерный доступ к аккаунту клиента, злоумышленники предварительно взламывают электронную почту потерпевшего.
Нельзя не отметить, что в правоприменительной практике такие действия довольно часто получают неполную квалификацию. Следственные органы, возбуждая уголовные дела по ст. 158 УК РФ, оставляют без внимания, что на стадии приготовления к совершению хищения злоумышленник совершил самостоятельное преступление, предусмотренное ч. 2 ст. 272 УК РФ35.
Посягательства на цифровые финансовые активы могут носить и открытый характер. В зависимости от фактических обстоятельств содеянного (прежде всего характера насилия к потерпевшему) противоправное изъятие криптовалюты может быть квалифицировано как грабеж или разбой. Требования о передаче цифровых финансовых активов, соединенные с угрозой применения насилия к потерпевшему, уничтожения или повреждения его имущества, а равно под угрозой распространения сведений, позорящих потерпевшего или его близких, образуют признаки вымогательства.
Правоприменительные органы в качестве системной проблемы, возникающей при расследовании подобной категории дел, отмечают отсутствие на территории России органа
, уполномоченного дать оценку стоимости криптовалюты на конкретную дату. В настоящее время при расследовании уголовных дел установление размера причиненного ущерба потерпевшему основывается либо на заключении специалиста, либо посредством получения информации о курсе криптовалюты на время совершения преступления непосредственно через данные торговой площадки (криптобиржи).
Последнюю группу составляют преступные посягательства, которые совершаются в целях генерации (майнинга) криптовалюты. Анализ современной правоприменительной практики показывает, что к таковым относятся все посягательства, ответственность за которые предусмотрена главой 28 УК РФ «Преступления в сфере компьютерной информации». Прежде всего, следует выделить неправомерный доступ к охраняемой законом компьютерной информации (ст. 272 УК РФ)36.
Использование вредоносных компьютерных программ (ст. 273 УК РФ), как правило, осуществляется лицами для обеспечения неправомерного доступа к вычислительным ресурсам потерпевших и последующего майнинга криптовалюты.
Так, согласно приговору суда, у Ш. возник преступный умысел, направленный на использование из корыстных побуждений аппаратной мощности серверов различных организаций, расположенных на территории России, для генерации криптовалюты (майнинга) путем установки на него своего программного обеспечения и получения таким способом денежных средств.
В период с 28.11.2017 по 9.01.2018 Ш., получив с помощью компьютерной программы IP-адрес сервера с открытым портом, принадлежащего местной муниципальной организации, Ш. с целью реализации своего преступного умысла, находясь по месту своего жительства, умышленно, из корыстной заинтересованности ввел IP-адрес организации во вредоносную компьютерную программу и с помощью своего персонального компьютера, подключенного к Интернету, запустил ее, тем самым предприняв попытку получить удаленный доступ к интернет-ресурсам организации, размещенным на сервере. Через некоторое время вредоносная компьютерная программа подобрала логин и пароль к серверу организации. После этого Ш. с помощью незаконно полученных логина и пароля осуществил доступ к серверу и установил на нем свое программное обеспечение (не являющееся вредоносным) для генерации криптовалюты (процесса майнинга).37
В приведенном примере квалификация содеянного только по ст. 273 УК РФ, на наш взгляд, является неверной. Исходя из фабулы дела, виновный не только подобрал сетевые идентификаторы к серверу, но и установил программное обеспечение для майнинга криптовалюты, что позволяет утверждать о модификации компьютерной информации. Таким образом, полная юридическая оценка содеянного должна была также включать квалификацию самого неправомерного доступа к серверу с последующей модификацией информации по ст. 272 УК РФ.
По ст. 274 УК РФ как преступное нарушение правил эксплуатации средств хранения, обработки или передачи компьютерной информации и информационно-телекоммуникационных сетей следует оценивать действия работников организации, использовавших ее вычислительные мощности для вычисления (майнинга) криптовалюты.
Важно отметить, что если действия, связанные с майнингом криптовалюты, были сопряжены с нарушением правил доступа и (или) эксплуатации категорированных информационных ресурсов (в соответствии с Федеральным законом от 26.07.2017 №187-ФЗ «О безопасности критической информационной инфраструктуры Российской Федерации»), содеянное необходимо квалифицировать по ч. 3 ст. 274.1 УК РФ.
В целях предупреждения дальнейшего развития криптопреступности важно разработать такую модель правового регулирования оборота, в которой одновременно были бы решены две задачи: предупреждение совершения корыстных преступлений и поддержка инновационного развития российской экономики.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Цифровыми правоотношениями в буквальном толковании данного термина могут признаваться только те правоотношения, которые возникают, осуществляются и прекращаются в цифровой среде.
Особенностью содержания цифровых правоотношений являются нормативные правила в сфере применения цифровых технологий. Цифровые правоотношения можно рассматривать как урегулированные правом отношения по использованию данных в цифровом виде, а также результатов анализа данных и результатов обработки и использования таких данных в различных сферах общественной жизни с использованием цифровых технологий.
Понятие «цифровое правоотношение» является собирательным, поскольку может выступать под различными масками, определяющими ту либо иную его видовую принадлежность.
Криптовалюта в России регулируется ФЗ «О цифровых финансовых активах, цифровой валюте и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" от 31.07.2020 N 259»
Квалификация преступлений, совершаемых с использованием криптовалют, в целом основывается на общих руководящих началах (принципах) и правилах уголовно-правовой оценки деяния .
Анонимность владения и транзакций является одним из главных достоинств криптовалюты, одновременно это существенно осложняет защиту и