Три языка

В Швейцарии жил некогда старик-граф, у которого был всего один сын,

но он был глуп и ничему не мог научиться. Тогда сказал ему отец: "Слу-

шай, сын мой, что я ни делаю, ничего тебе в голову вдолбить не могу. На-

до тебе отсюда отправиться к одному знаменитому учителю; я тебя передам

ему, и пусть он с тобою попробует заняться".

Юноша был отослан отцом в другой город и целый год оставался у учите-

ля.

По прошествии же года он опять вернулся домой, и отец спросил его:

"Ну, сынок, чему же ты научился? - "Батюшка, я выучился разуметь то, что

собаки лают", - отвечал сын. "Ах, Господи! Да неужели ты только этому и

научился? Так я тебя лучше уж отдам в другой город, к другому учителю".

И свез туда юношу, и оставался он еще год у другого учителя в науке.

Когда же окончил ученье, отец опять-таки спросил его: "Ну, сынок, че-

му же ты научился?" Тот отвечал: "Батюшка, я научился тому, что птицы

между собой говорят".

Тогда отец разгневался и сказал: "Ах ты, пропащий человек, сколько ты

потерял драгоценного времени, ничему не выучился и не стыдишься мне на

глаза показываться! Пошлю я тебя еще к третьему учителю, и уж если ты у

него ничему не научишься, так я и отцом твоим не хочу называться!"

Сын и у третьего учителя оставался ровнешенько год, и когда домой

вернулся, отец опять его спросил: "Чему, сынок, выучился?" Сын отвечал:

"Дорогой батюшка, в этот год я научился понимать, что лягушки квакают".

Тогда отец пришел в величайшую ярость, вскочил со своего места, соз-

вал людей своих и сказал им: "Этот человек мне больше не сын! Я выгоняю

его из моего дома и приказываю вам отвести его в лес и лишить жизни".

Люди вывели его из дома в лес, но когда собирались его убить, жалость

их одолела, и отпустили они его на все четыре стороны. А чтобы отцу до-

казать, что его приказание исполнено, они убили лань, отрезали у ней

язык, вынули глаза и принесли их к старику-графу.

А юноша пошел путем-дорогою и пришел немного спустя к крепкому замку,

в который и стал проситься переночевать. "Ладно, - сказал владелец зам-

ка, - если только ты захочешь переночевать в подвале старой башни, так

ступай туда, пожалуй; только я предупреждаю тебя, что подвал полнехонек

---

злых собак, которые и лают, и воют, не переставая, а по временам требу-

ют, чтобы им сброшен был человек, и они его тотчас растерзывают".

Он добавил еще, что весь околоток был этим бедствием напуган и опеча-

лен, и все же никто не мог ничего поделать.

Юноша, однако же, не испугался и сказал: "Спустите меня в подвал к

этим злым собакам и дайте мне с собою что-нибудь такое, чем бы я мог их

покормить; мне от них ничего не станется".

Так как он сам выразил это желание, то ему дали с собой немного

съестного про запас и спустили его в подвал башни к злым собакам.

Когда он туда спустился, собаки не стали на него лаять, а напротив,

очень ласково завиляли около него хвостами, съели то, что он принес

съестного, и не тронули на нем ни одного волоска.

На другое утро ко всеобщему удивлению он вышел из подвала цел и нев-

редим и сказал владельцу замка: "Собаки на своем языке пояснили мне, по-

чему они в том подвале сидят и весь околоток в страхе держат. Они закол-

дованы и вынуждены заклятием сторожить под этой башнею большой клад, и

только тогда с них заклятие снимется, когда этот клад из-под башни дос-

танут; а как это сделать, я тоже из их речей понял и выслушал".

Все обрадовались, услыхавши это, а владелец замка сказал, что готов

его сыном в семью к себе принять, если он счастливо выполнит это дело.

Поэтому юноша снова спустился в подвал и, зная уже, что ему надлежит де-

лать, выполнил все прекрасно и вынес на свет Божий сундук, полнешенек

золота.

С той поры и воя, и лая злых псов не стало более слышно: они исчезли,

и весь околоток был избавлен от великого бедствия.

Немного времени спустя пришло юноше в голову в Рим отправиться.

На пути пришлось ему проезжать мимо болота, в котором сидели лягушки

и квакали. Прислушался он и, когда разобрал, что они говорили, то приза-

думался и опечалился. Наконец он прибыл в Рим; а там как раз около этого

времени папа умер и кардиналы были в большом сомнении, кого они должны

избрать папе в преемники.

Наконец они согласились на том, что папою должен быть избран тот, на

ком явно проявится знамение благодати Божией.

И чуть только на этом порешили, как вошел в церковь молодой граф и

вдруг слетели к нему два белых голубя и уселись у него на обоих плечах.

Все духовенство признало в этом знамение Божие и спросило его тотчас же,

---

желает ли он быть папою? Он был в нерешимости и не знал, достоин ли он

такой чести, но голуби наворковали ему, что он может это сделать, и он

отвечал утвердительно.

Тут его помазали и посвятили в папы, и тогда только выяснилось, что

его так опечалило в речах придорожных лягушек: они ему предсказали, что

он святейшим папой будет.

Вот и пришлось ему службу в соборе служить; а он ни в зуб толкнуть...

Ну, да спасибо, голубки выручили: сидели
Трое лентяев

У одного короля было трое сыновей, и все трое были ему одинаково ми-

лы, так что он даже не знал, кому из них после смерти свое королевство

завещать. Когда пришло время умирать, призвал он их всех к своей постели

и сказал: "Милые дети! Я кое-что обдумал, а что обдумал, то и вам отк-

рою: тот, кто из вас ленивее окажется, тот и должен после меня коро-

левством править".

Тогда старший сказал: "Ну так, значит, батюшка, королевство должно

мне принадлежать: ведь я так-то ленив, что когда лягу в постель и спать

задумаю, так мне лень глаза закрыть".

Второй сын сказал: "Нет, королевство принадлежит мне! Я настолько ле-

нив, что когда сяду у огня погреться, то скорее дам пяткам обгореть, не-

жели ноги от огня отодвину".

Третий сказал: "Отец! Твое королевство мне должно принадлежать! Я так

ленив, что если бы меня вешать стали и петлю уж мне на шею надели, и дал

бы мне кто острый нож в руки, чтобы я ту веревку перерезал, так я скорее

бы дал петлю затянуть, нежели до нее руку поднял".

Услышав это, отец сказал: "Ты, точно, всех ленивее оказался, тебе и

королем быть".

Двенадцать ленивых слуг

Двенадцать слуг, которые весь день ничего не делали, не захотели и

вечером утруждать себя, залегли в траву и давай своей леностью хвас-

таться.

Первый сказал: "Что мне за дело до вашей лени; мне и со своей не

справиться. Забота о чреве - главная моя забота: ем я немало да, пожа-

луй, и пью не меньше. Четыре раза покушав, я опять пережду маленько, по-

ка меня снова голод проберет, так-то мне лучше! Раннее вставанье - не

мое дело; а когда время подходит к полудню, я опять ищу себе местечко,

где бы уснуть. Коли господин меня кличет, я делаю вид, будто не слышу;

кликнет в другой раз - так я еще повременю, поднимусь, да и потянусь не

спеша. Вот так-то, пожалуй, еще можно жить на свете".

---

Второй сказал: "У меня лошадь на руках, но я ей корм когда суну, ког-

да нет, да и скажу, что уж она поела. Зато высыпаюсь я отлично часов по

пяти в ларе с овсом. Потом выставлю из ларя ногу и проберу лошадь раза


два по животу, вот она и вычищена, и выглажена. Кто там смотреть станет?

Но и при этом служба все же мне кажется очень тяжелою!"

Третий сказал: "Зачем себя мучить работой? Из этого никакого толку

быть не может. Лег я на солнце, уснул. Начало на меня капать, но я вста-

вать и не подумал! Пускай себе дождь идет. Но дождь-то в ливень превра-

тился, да такой, что волосы с головы моей срывать стал и вдаль уносить

клочьями, даже дыру в голове у меня продолбил. Я залепил ее пластырем,

да и все тут. Таких-то бед немало уж у меня бывало".

Четвертый начал: "Перед началом каждой работы я часок промешкаю, что-

бы силы свои поберечь. Потом начну работу потихонечку да все посматри-

ваю, нет ли там когонибудь, кто бы мне мог помочь. На тех, кто подойдет,

я и свалю работу, а сам только присматриваю: ну, да с меня и того до-

вольно".

Пятый сказал: "Это что! А вы вот только подумайте, что мне приходится

навоз из стойла выгребать и на телегу наналивать. Я, конечно, этого ско-

ро не делаю: возьму немного на вилы, приподниму чуть-чуть да отдохну с

четверть часика, пока на телегу вскину. Довольно и того, если за день

возик вывезу: ведь не помирать же мне над работой".

Шестой сказал: "Стыдитесь! Вот посмотрите на меня: я никакой работы

не боюсь, только сначала недельки три поотлежусь, да еще и платья-то с

себя не снимаю. А пряжки зачем на башмаках носить? Пусть сваливается

башмак: не велика важность! И вот, когда мне приходится на лестницу под-

няться, так я, обе ноги на первую ступеньку поставив, уж начинаю ос-

тальные ступеньки пересчитывать, чтобы знать, на которой отдохнуть".

Седьмой сказал: "Нет, мне так нельзя распускать себя: мой господин за

моей работой присматривает, только он по целым дням не бывает дома. Но я

все же ничего не упускаю: хоть еле ползу, а все же всюду поспеть стара-

юсь. Меня с места сдвинуть - разве только четверым здоровым малым под

силу. Случилось мне до нар добраться, на которых уже шестеро друг около

дружки спали: прилег и я к ним и заснул. Так заснул, что и не разбудить,

а хочешь домой залучить - так на руках снеси".

Восьмой сказал: "Ну, вижу я, что я бодрее всех вас. Мне и камня на

дороге не переступить: а где он лежит, там и я лягу, хоть будь тут грязь

---

и лужа... Лягу и лежу, пока солнышко меня не обсушит: ну, разве что по-

вернусь настолько, чтобы оно на меня светить могло".

Девятый сказал: "А я вот что скажу: сегодня хлеб передо мной лежал,

да мне было лень к нему руку протянуть, чуть с голоду не помер. Ну и

кружка передо мной стояла, да такая-то большая и тяжелая, что я ее при-

поднять не мог, и решил - лучше уж жажду терпеть, И повернуться-то мне

на бок не хотелось: весь день лежал, как чурбан".

Десятый сказал: "Мне от лености даже ущерб приключился - ногу сломал,

и икры во как раздуло! Лежим мы втроем на проезжей дороге, а я еще и но-

ги вытянул. Едет кто-то в телеге и переехал по моим ногам. Оно, конечно,

мог бы я ноги поотодвинуть, да не слыхал, как наехала телега: комары у

меня в ушах жужжали, в рот мне влетали, а через нос вылетали, ну, а

прогнать их кому же охота!"

Одиннадцатый сказал: "Вчера я от своей службы отказался. Шутка ска-

зать: целый день таскать туда и обратно тяжелые толстые книги для моего

господина! Но, правду сказать, он меня отпустил весьма охотно и не пы-

тался меня удерживать, потому что я его платья не чистил, оно в пыли ле-

жало, и моль его изъела!"

Двенадцатый сказал: "Сегодня должен я был в телеге через поле перее-

хать, положил на нее соломы, да и заснул. Вожжи у меня из рук выс-

кользнули, и как я от сна очнулся, вижу - лошадь у меня почти, распряг-

лась: сбруи на ней нет и следа; ни узды, ни шлеи, ни седельника. Шел ми-

мо кто-то, да и унес с собой все-то... А телега-то в лужу попала и креп-

ко увязла. Я ее и двигать не стал, да опять и раскинулся на соломе. Хо-

рошо, что хозяин пришел да телегу-то из грязи вытащил: а не приди он, я

бы теперь не тут лежал, а там бы преспокойно спал".

---

Смотрите также файлы

• Автомобильные дороги имеют большое значение в транспортной системе нашей страны.docx

• Сынып жымына психологиялы педагогикалы мінездеме.docx

• Папа мама сестра.docx

• Систематическими погрешностями называются постоянные по вели.docx

• Практическая работа по Предпринимательское право.doc