Файл: Защита права собственности (Право собственности как правовая категория).pdf

Ответ этому дан в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации №10, Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации №22 от 29 апреля 2010 года «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав» [5], которым установлено, что при разрешении исков об истребовании имущества из чужого незаконного владения, заявленных лицами, титул собственника которых основан на ничтожной сделке или акте государственного органа либо органа муниципального самоуправления, противоречащих законодательству, арбитражный суд вправе дать оценку такой сделке или, соответственно, не применять акт указанного органа (абз. 12 ст. 12 ГК РФ) независимо от того, предъявлялись ли требования о признании сделки или акта недействительными. Если истец приобрел право собственности на основании ничтожной сделки или акта органа, не соответствующих требованиям законодательства, у него не имеется правовых оснований для истребования имущества.

Необходимым условием, порождающим основание для обращения с виндикационным иском, является факт утраты собственником (титульным владельцем) фактического владения вещью. Виндицировать можно лишь индивидуально-определенное имущество, что вытекает из сущности данного иска, направленного на возврат собственнику именно того самого имущества, которое выбыло из его владения, либо вещи, обладающей едиными общими свойствами для всех вещей данного вида, например зерновых, строительных материалов и т.д. Данное условие имеет существенное правовое значение при виндицировании имущества, т.к. в случае невозможности идентифицировать вещь должен предъявляться не виндикационный иск, а иск из неосновательного обогащения.

Виндикация применяется к лицу, фактически владеющему вещью при отсутствии законных на то оснований.

Виндикационный иск может быть удовлетворен в зависимости от добросовестности ее приобретения ответчиком. Согласно ст. 302 ГК РФ владелец признается добросовестным, если, «приобретая вещь, он не знал и не должен был знать о том, что отчуждатель вещи не управомочен на ее отчуждение. В случае если владелец вещи знал или должен был знать, что приобретает вещь у лица, не имевшего права на ее отчуждение, он считается недобросовестным. Для признания приобретателя недобросовестным недостаточно простой неосмотрительности, а требуется умысел или грубая неосторожность» [4].

Таким образом, в данном случае не действуют общие правила виндикации имущества: добросовестный приобретатель гарантирован от истребования у него денег или ценных бумаг на предъявителя независимо от того, завладел он ими возмездно или безвозмездно. Также не имеет значения, выбыли ли указанные объекты из владения собственника по его воле или против его воли. Такое правило применимо лишь к движимым вещам, т.к. регистрационный принцип оборота недвижимости предполагает исключение возможности добросовестного приобретения чужого имущества.

В этой связи примечателен пример из судебно-арбитражной практики.

Федеральное медико-биологическое агентство (далее – истец) обратилось в Арбитражный суд Ставропольского края с иском к ООО «Северо-Кавказский производственно-информационный центр», ООО «Южком», индивидуальному предпринимателю Руденко С.А. о признании права федеральной собственности на объекты недвижимости (здание, оборудование, сооружения и коммуникации), расположенные на земельном участке общей площадью 23255 кв. м по адресу: г. Пятигорск, Скачки, Промзона-2.

Решением от 2 июня 2009 года в удовлетворении исковых требований отказано.

Суд установил, что спорные объекты недвижимости были изъяты у ФГУП «КМВ – Медсервис» (ныне ликвидированного в процедуре банкротства) и переданы в оперативное управление санаторию на основании распоряжений территориального управления Министерства имущественных отношений Российской Федерации по Ставропольскому краю от 4 июня 2004 года №216, от 28 июня 2004 года №287, от 13 июля 2004 года №305, признанных недействительными постановлением Федерального арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 30 августа 2006 года по делу №А63-12809/2004-С4 [9]. В процедуре несостоятельности (банкротства) ФГУП «КМВ – Медсервис» объекты недвижимости проданы с торгов в собственность ООО «Северо-Кавказский производственно-информационный центр». Истец не подтвердил право федеральной собственности после продажи имущества.

Определением Шестнадцатого арбитражного апелляционного суда от 29 июля 2009 года решение отменено в связи с нарушением судом первой инстанции норм процесса: рассмотрение дела в отсутствие Руденко С.А., не извещенного надлежащим образом о времени и месте судебного заседания. Указанным Определением суд апелляционной инстанции перешел к рассмотрению дела по правилам первой инстанции.

В апелляционной инстанции истец уточнил требования и просил восстановить за Российской Федерацией право собственности на объекты недвижимости (здания, сооружения), выбывшие из владения Российской Федерации помимо ее воли, расположенные на земельном участке общей площадью 23255 кв. м по адресу: г. Пятигорск, Скачки, Промзона-2; восстановить право оперативного управления санатория на указанные объекты недвижимости, изъять их из чужого незаконного владения; признать недействительными записи в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним в отношении спорных объектов недвижимости. Постановлением Шестнадцатого арбитражного апелляционного суда от 2 ноября 2009 года по делу №А63-5327/2008-С1-40 [6] иск удовлетворен. Суд восстановил за Российской Федерацией право собственности на объекты недвижимости (здания, сооружения), выбывшие из владения Российской Федерации помимо ее воли, расположенные на земельном участке общей площадью 23255 кв. м по адресу: г. Пятигорск, Скачки, Промзона-2; восстановил право оперативного управления санатория на указанные объекты недвижимости (здания, сооружения), расположенные на земельном участке общей площадью 23255 кв. м по адресу: г. Пятигорск, Скачки, Промзона-2; изъял спорные объекты недвижимости (здания, сооружения), расположенные на земельном участке общей площадью 23255 кв. м по адресу: г. Пятигорск, Скачки, Промзона-2, из чужого незаконного владения; признал недействительными записи в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним в отношении спорных объектов недвижимости. Судебный акт мотивирован тем, что право оперативного управления санатория на объекты недвижимости возникло на законных основаниях в период действия распоряжений Территориального управления Министерства имущественных отношений Российской Федерации по Ставропольскому краю от 4 июня 2004 года №216, от 28 июня 2004 года №287, от 13 июля 2004 года №305 и признание этих распоряжений недействительными не влечет за собой изъятия спорного имущества у санатория. Суд апелляционной инстанции указал, что, поскольку государственная регистрация права оперативного управления санатория не оспорена, обладателем прав на недвижимое имущество считается лицо, которое указано в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним.

Отсутствие документов, подтверждающих передачу (возвращение) объектов недвижимости ФГУП «КМВ – Медсервис», свидетельствует о ничтожности сделки купли-продажи, совершенной на торгах, в процессе банкротства предприятия. По мнению суда, право Российской Федерации на спорное недвижимое имущество в установленном законом порядке не прекращалось, имущество приобретено возмездно у лица, которое не имело права его отчуждать, имущество выбыло из владения помимо воли Российской Федерации и санатория и может быть истребовано у ответчиков.

Федеральный арбитражный суд Северо-Кавказского округа не согласился с позицией суда апелляционной инстанции и удовлетворил кассационные жалобы, при этом отметил, что спорные объекты недвижимости принадлежали на праве хозяйственного ведения ФГУП «КМВ – Медсервис» (выписка из реестра федерального имущества от 4 октября 2006 года №4844-02).

Таким образом, важным условием защиты права собственности при помощи виндикации является законность имущественного права лица на виндицируемое имущество.

2.3. Признание сделки недействительной и применение последствий ее недействительности в виде реституции

В связке «недействительная сделка – применение последствий недействительности сделки» в качестве способа защиты гражданских прав преимущественно рассматривается второй элемент. Судя по всему, связано это с тем, что он опосредует возврат владения либо позволяет возместить стоимость утраченного по недействительной сделке, т.е. имеет видимый эффект. Кроме того, многими юристами признание сделки недействительной рассматривается лишь в качестве предпосылки применения последствий недействительности сделки, в том числе реституции. Тем самым нивелируется самостоятельное значение иска о недействительности сделки [23, с. 20].

Считаем, что не нужно умалять роль требования о признании сделки недействительной как способа защиты гражданских прав. Дело в том, что утрата «эффекта сделки» обладает не меньшей силой, чем перемещение имущества или денежных средств. Кроме того, каждый из рассматриваемых способов может быть направлен на достижение различных результатов. Так, иск о признании сделки недействительной как способ защиты гражданских прав, как правило, направлен на:

1) сохранение титула;

2) лишение приобретателя титула собственника (но не владения) и возврат его себе [23, с. 21].

В конечном итоге решение по иску о признании сделки недействительной вносит определенность в гражданские правоотношения, подобно тому, как это делает иск о признании права собственности. Вот что указал арбитражный суд: судебное подтверждение отсутствия правоотношений между сторонами сделки (договора), послужившего основанием для государственной регистрации соответствующего права, устраняет неопределенность в правовом положении сторон; признание в судебном порядке сделки недействительной в силу ст. 69 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации от (далее – АПК РФ) освобождает истца от доказывания того же факта в других судебных процессах с участием тех же лиц (определение Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 9 апреля 2008 года №4267/08 по делу №А40-28822/07-50-268) [8].

В современной цивилистике исходя из положений п. 2 ст. 167 ГК РФ под реституцией принято понимать возврат полученного по недействительной сделке [16, с. 43].

Реституционное правоотношение обнаруживает четкое нормативное своеобразие, юридическую необходимость самостоятельного существования.

Приобретение (сбережение) имущества по недействительной сделке, как факт реальной действительности, имеет следующие отличительные особенности:

• является результатом любого имущественного предоставления, а не только передачи индивидуально-определенной вещи;
• предполагает эквивалентное встречное предоставление (если речь идет о возмездной недействительной сделке);
• выступает следствием, как правило, добровольных действий самого потерпевшего;
• производится на согласованных условиях, составляющих содержание сделки [16, с. 43].

Для устранения неблагоприятных последствий принятия исполнения по недействительной сделке требуется особая юридическая конструкция, которая в полной мере учитывала бы безусловное качественное своеобразие данного обстоятельства объективной реальности. Такой конструкцией и выступает реституционное правоотношение, направленное на максимальное аннулирование тех имущественных изменений, которые наступили у участников гражданского оборота вследствие исполнения ими недействительной сделки. В случае с реституцией нарушение субъективного права, как основание гражданско-правовой защиты, заключается в поступлении имущества одной стороны в распорядительную сферу другой стороны в связи с исполнением специального правоотношения, порожденного недействительной сделкой (как оспоримой, так и ничтожной). Этого не наблюдается в случае с кондикционным обязательством, где нарушение субъективного права выражается в переходе имущества к приобретателю вне рамок какого-либо правоотношения (например, вследствие предоставления исполнения по незаключенному договору, который в отличие от недействительной сделки есть всегда юридическое «ничто») [16, с. 44].

В зависимости от особенностей предмета реституционного обязательства следует выделять две его разновидности, нашедшие закрепление в п. 2 ст. 167 ГК РФ, - обязательство натуральной реституции, направленное на возврат полученного в натуре (имеет место и тогда, когда исполнение выражалось в передаче денежных средств), и обязательство денежно-эквивалентной (или компенсационной) реституции, направленное на возврат стоимости полученного в деньгах (при отсутствии возможности натуральной реституции).

В юридической литературе натуральную реституцию зачастую сводят к реституции владения переданной по сделке и сохранившейся в натуре индивидуально-определенной вещью [25, с. 385].

Приведенная точка зрения необоснованно сужает действительное содержание соответствующей правовой нормы. Ведь в гражданском праве действует общее правило, согласно которому восстановление имущественного положения потерпевшего осуществляется в натуре; предоставление денежного эквивалента утраченного допускается в случае невозможности натурального восстановления (например, п. 2 ст. 167, ст. ст. 396, 1082, п. 1 ст. 1104 ГК РФ). Поэтому возврат переданного по недействительной сделке должен производиться в натуре, пока существует соответствующая возможность, независимо от того, сохранились ли у обязанного лица полученные по сделке вещи или у него имеются аналогичные вещи (вещи того же рода и качества). Отсюда следует, что реституция владения является всего лишь частным случаем натуральной реституции, который имеет место при возврате переданных по недействительной сделке индивидуально-определенных вещей.

Заключение

В ходе проведенного исследования курсовой работы были сделаны следующие выводы:

Право собственности является основополагающим (первоначальным) в числе других вещных прав.

Право собственности является комплексным институтом российского права. Несмотря на это, основополагающие положения права собственности как института российского права закрепляются в гражданском законодательстве.

Правовой основой права собственности являются следующие утверждения: во-первых, собственник самостоятельно осуществляет свои права в отношении имущества и, во-вторых, собственник обязан соблюдать требования законодательства и не может нарушать права и охраняемые интересы третьих лиц (ст. 209 ГК РФ).

Особенности права собственности как вещного права воплощаются в том, что: