ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 01.03.2019
Просмотров: 2555
Скачиваний: 10
Моральные и общественные идеи в «Трудах и днях»
«Труды и дни» Гесиода – единственный дошедший до нас образец греческого дидактического (наставительного) эпоса. Поэма лишена сюжета. Её содержание состоит в поучениях брату поэта Персу, который после смерти отца подкупил судей и присвоил себе большую и лучшую часть наследства. Но обращение к адресату – лишь дань дидактической форме. В действительности поэма была рассчитана на широкую аудиторию.
Гесиод выступает в «Трудах и днях» как моралист и поэт земледельческого труда. Сам он, по-видимому, земледелец среднего достатка, прибегающий к рабскому и наемному труду, но выполняющий основную работу в поле своими руками.
В конце VIII – начале VII в. до н. э. в материковой Греции усиливается разложение родового строя, социальное расслоение: разбогатевшая аристократия (крупные землевладельцы) начинает закабалять мелких и средних землевладельцев – отсюда оппозиция Гесиода, осуждение неправедных судей и века, в котором можно безнаказанно творить несправедливые дела.
В отличие от Гомера, который ориентируется в своих поэмах на аристократические круги общества, Гесиод в «Трудах и днях» обращается к народу. И если автор «Илиады» и «Одиссеи» уходит от реального мира в область мифа, то Гесиод не порывает связи с обыденной жизнью. В содержании «Трудов и дней» он описывает скудное и полное тяжких трудов существование земледельца. В поэме проявляется религиозность, даже суеверие автора и главное – уважение к труду:
«Боги
и люди по праву на тех негодуют, кто
праздно
Жизнь проживает, подобно
безжальному трутню, который,
Сам не
трудяся, работой питается пчел
хлопотливых»
(Труды и дни, ст. 303–305;
пер. В. В. Вересаева).
Гесиод полагается на труд как на основу благополучия:
«Труд
человеку стада добывает и всякий
достаток,
Если трудиться ты любишь,
то будешь гораздо милее
Вечным богам,
как и людям: бездельники всякому
мерзки»
(Труды и дни, ст. 308–310; пер.
В. В. Вересаева).
«Нет
никакого позора в работе: позорно
безделье»
(Труды и дни, ст. 311; пер. В.
В. Вересаева).
Свои советы и рассуждения в «Трудах и днях» Гесиод иллюстрирует рассказами мифологического характера, басней, сентенциями.
В басне о соловье и ястребе он хотя и говорит о бесполезности борьбы с сильными мира сего, злоупотребляющими властью, хотя и призывает к покорности и терпению, но сами эти жалобы на общественную несправедливость, обличение неправедных судей есть акт социальной борьбы.
«И
страдает
Целый народ за нечестье
царей, злоумышленно правду
Неправосудьем
своим от прямого пути отклонивших.
И
берегитесь, цари-дароядцы, чтобы так не
случилось!
Правду блюдите в решеньях
и думать забудьте о кривде»
(Труды и
дни, ст. 260–263; пер. В. В. Вересаева).
Пессимизм Гесиода нашел выражение в рассказе «Трудов и дней» о пяти веках – о постепенной деградации человечества и росте жизненных трудностей. Мысль об ухудшении жизни на земле поясняется мифом о Пандоре. Этот пессимизм связан с растущим в Греции социальным неравенством, с делением людей на «лучших» и «худых». Гесиод живет надеждой на Зевса, который должен установить справедливый миропорядок:
«Ну
как же тут быть справедливым,
Если
чем кто неправее, тем легче управу
находит?
Верю, однако, что Зевс не
всегда же терпеть это будет»
(Труды
и дни, ст. 271–273; пер. В. В. Вересаева).
Описание трудов земледельца сопровождается практическими советами и излагается в поэме по дням, в календарном порядке. Гесиод рассказывает, в какие дни лучше приступать к пахоте, в какие – собирать урожай. Для любого дела, как хозяйственного, так и семейного, существуют с его точки зрения «счастливые» и «несчастливые» дни:
«Сев
начинать на тринадцатый день опасайся
всемерно;
Но для посадки растений
тринадцатый день превосходен»
(Труды
и дни, ст. 780–781; пер. В. В. Вересаева).
Гесиод дает в «Трудах и днях» советы по домашнему хозяйству, поучения насчет отношений с соседями, с женой. Это советы расчетливого, благоразумного, экономного хозяина:
«Только
дающим давай; ничего не давай не
дающим»
(Труды и дни, ст. 354; пер. В. В.
Вересаева).
«Жгучего голода тот
избежит, кто копить научился»
(Труды
и дни, ст. 363; пер. В. В. Вересаева).
Однако, призывая к накоплению богатства, Гесиод при всей своей расчетливости предостерегает против нечестных приемов в достижении этой цели:
«Выгод
нечистых беги: нечистая выгода –
гибель»
(Труды и дни, ст. 352; пер. В. В.
Вересаева).
Наряду с истинной народной мудростью в содержании «Трудов и дней» присутствуют нелепые, курьезные приметы, касающиеся самых различных сторон быта:
«Мало
хорошего, если двенадцатидневный
ребенок
Будет лежать на могиле –
лишится он мужеской силы»
(Труды и
дни, ст. 750–751; пер. В. В. Вересаева)
Гесиод
использует гекзаметр – поэтический
размер эпоса, но тон у него иной, нежели
у Гомера, герои которого живут не трудясь,
думают только об оружии, о боях и о
добыче. И если автор в гомеровских поэмах
проглядывается мало, ибо скован
традиционной поэтической техникой, то
личность автора «Трудов и дней» четко
вырисовывается в поэме. «Труды и дни»
Гесиода содержат размышление и
субъективное отношение к предмету
разговора, что характерно для лирического
произведения; поэма написана в форме
обращения к другому лицу; это в основном
разговор о повседневной жизни, а не
рассказ о прошлом; личный характер
произведения делает «Труды и дни»
жанром, переходным от эпоса к лирике.
Гесиод. "Труды и дни". Базельское издание 1539 г.
Другая сохранившаяся под именем Гесиода поэма – «Теогония» – это первая известная нам попытка греков систематизировать мифы о происхождении богов Древней Греции. Сказания, излагаемые Гесиодом, изобилуют грубо фантастическими деталями, отсутствующими у Гомера (например, описание сторуких великанов, Ехидны, Химеры и других чудовищ). Это указывает на более архаическое миропонимание автора «Теогонии» по сравнению с автором «Илиады» и «Одиссеи», явно стремящимся к упорядочению мифа, к отнесению его на периферию культуры. Несмотря на это, мы находим в «Теогонии» Гесиода стремление к жизненному правдоподобию, к логическому осмыслению окружающего мира. Как бы ни было фантастично, например, описание чудовища Тифона, оно нужно Гесиоду для объяснения природы вулканических извержений и землетрясений.
Эсхил «Персы»
трагедия
В 472 г.
великий греческий драматург Эсхил
выступил с тетралогией, в которую
входила трагедия
«Персы»,
посвященная греко-персидским
войнам и, в частности,
изображающая разгром войска
персов в морском сражении
при острове Саламине в
480 г. до Р. Х. Реальные исторические
события, свидетелем и участником которых
был сам Эсхил, отражены в драме
в мифологическом плане.
Поражение персов поэт объясняет в
«Персах» божественным возмездием за
властолюбие и безмерную гордость
персидского царя Ксеркса. Боги
предоставили людям свободу выбора,
считает Эсхил, но установили им меру
возможного и послали как предостережение
Атэ, а люди часто забывают об этом, и
тогда Атэ повергает людей в безумье.
Ксеркс выступил против установленного
миропорядка: он повел
персов на Элладу, сделал
сушей море и цепями сковал вольный
Геллеспонт. Для осуществления 
правосудия
боги выбрали греков и определили Саламин
стать первым местом возмездия.
Эсхил
Эсхил перенес события драмы в столицу Персии, город Сузы. Этот прием позволил ему и далее усилить драматизацию действия. В начале трагедии тяжелые предчувствия волнуют старых персидских старейшин – хор трагедии. Атосса, мать Ксеркса, встревоженная странным сном, вызывает заклинаниями тень покойного мужа, царя Дария; он предвещает ей поражение персов, посланное богами в наказание за дерзость Ксеркса. Нагромождение имен, непривычных для греческого слуха, бесконечные перечисления государств, городов и вождей свидетельствуют об архаичной манере Эсхила. Новым оказывается чувство страха, напряженного ожидания, которыми проникнуты реплики царицы и корифея хора. Наконец, в разорванной одежде, измученный долгим путем, появляется сам Ксеркс и горько оплакивает свое несчастье.
Мифологическое восприятие событий не помешало Эсхилу правильно определить в «Персах» соотношение сил в вопросе личного поведения человека и объективной необходимости, не заслонило от него подлинного смысла всей политической ситуации. Военной мощи персов, поддерживаемой только страхом и насилием, Эсхил противопоставляет ту силу греков, в основе которой лежит осознанное стремление к свободе. Персидские старейшины так характеризуют греков: Не рабы они у смертных, не подвластны никому.
Участь
персов и Ксеркса должна была служить
предостережением всякому, кто рискнул
бы посягнуть на Элладу.
Битва при Саламине - основа сюжета «Персов» Эсхила. Картина В. фон Каульбаха, 1868
По сравнению с более ранней трагедией Эсхила, «Просительницами» («Умоляющими») в «Персах» роль хора значительно сокращена и увеличены партии актеров. Это намечает основную тенденцию дальнейшего развития греческого театра.
Действие начинается на площади перед дворцом в Сузах, откуда видна гробница Дария, хором. Хор рассказывает о том, что персидское войско ушло в Элладу, за ними последовали великие цари Амистр, Артафрен, Мегабат, Астасп, одним словом, вся Азия взялась за оружие и двинулась в Грецию. Поется о силе, непобедимости, бесстрашии войска и о страхе, что войско потерпит крушение. В эписодии первом появляется Атосса, мать Ксеркса, и обращается к хору с просьбой рассказать ей, что значат сны, которые ей приснились. Ей привиделись две нарядные женщины: одна в персидском платье, а другая - в дорийском уборе.обе сестры. Одна живет якобы в Элладе, другая - в варварской стране. Однажды они повздорили и Ксеркс, решив их унять, впряг их в колесницу и надел на шею обеих женщин ярмо. Тут упал Ксеркс, а рядом, скорбя стоит Дарий, отец его. Увидав отца, Ксеркс рвет на себе одежду. Хор объясняет этот сон таким образом: если приснился недобрый знак, то молить богов, советуют они Атоссе, чтобы они себе, сыну, державе и друзьям даровали благо; просить Дария, чтобы он сыну и ей послал добро, а "недоброе упрятал в мраке черном дольних недр". Затем немного утешившись, Атосса расспрашивает о далеком крае, Элладе. Входит на сцену Гонец. Он рассказывает о беде, о поражении персов, о смерти великих и сильных царей Артембара, Лилея, Арсама, Аргеста, Арктея, Арея и т.д. у греков было 300 кораблей напротив 1000 у Ксеркса. какой-то грек приходит к Ксерксу и говорит, что как только наступит ночь, греки уегут куда подальше на кораблях, спасая свою изнь. Поверил Ксеркс коварству грека и приказал войску окружить Аянтов остров. Простояли корали всю ночь и только тогда, когда солнце засияло. услышал Ксеркс шум и крики греков. Греки окружили их и персы потерпели поражение. Пришлось Ксерксу пуститься в бегство из Саламина острова, увидев как грек вторгся на этот остров, покуда не истреил он всех дочиста. Да по дороге к Родине потеряли они людей, кто погиб от жажды, кто-то от голода. кто от мороза. Осталась только немалая часть войска вместе с Ксерксом. Вот что рассказывает Гонец. Послушав его, Атосса, ошеломленная и опечаленная его новостью, уходит вместе с прислужницами, вместе с ней уходит и Гонец.
Во второй эписодии Атосса в сопровождении прислужниц несет жертвенные дары и просит хор призвать тень Дария. Появляется тень Дария. Его пугают страх жены, стоявшей у могилы, скорь и печаль присутствующих. Поэтому спрашивает: "Какая персов новая печаль гнетет?". Атосса рассказывает о случившемся. Хор спрашивает у Дария, как лучше выйти из такой беды персидскому народу. Дарий советует не идти больше войной на греков, так как "сама земля с ними заодно в бою". Затем, приказав жене вынести одежду сыну, который вот-вот появится весь в лохмотьях, тень Дария исчезает.
В эксоде появляется Ксеркс с небольшим числом воинов. На нем рваная одежда, которую озорвал он сам себе. Хор жалеет его и вопрошает, где остальные воины, где он их оставил. Аоставил он их на вражеской земле и сберег один только колчан. Скорбное шествие по домам.
Эсхил «Прометей прикованный»
др.-греч. Προμηθεὺς Δεσμώτης, трагедия
С титаном Прометеем, благодетелем человечества, мы уже встречались в поэме Гесиода «Теогония». Там он — умный хитрец, который устраивает делёж жертвенного бычьего мяса между людьми и богами так, чтобы лучшая часть досталась в пищу людям. А затем, когда разозлённый Зевс не хочет, чтобы люди могли варить и жарить доставшееся им мясо, и отказывается дать им огонь, Прометей похищает этот огонь тайком и приносит людям в полом тростнике. За это Зевс приковывает Прометея к столбу на востоке земли и насылает орла выклёвывать его печень. Только через много веков герой Геракл убьёт этого орла и освободит Прометея.
Потом этот миф стали рассказывать иначе. Прометей стал величавей и возвышенней: он не хитрец и вор, а мудрый провидец. (Само имя «Прометей» значит «Промыслитель».) В начале мира, когда старшие боги, Титаны, боролись с младшими богами, Олимпийцами, он знал, что силою Олимпийцев не взять, и предложил помочь Титанам хитростью; но те, надменно полагаясь на свою силу, отказались, и тогда Прометей, видя их обречённость, перешёл на сторону Олимпийцев и помог им одержать победу. Поэтому расправа Зевса со своим бывшим другом и союзником стала казаться ещё более жестокой.
Мало этого, Прометею открыто и то, что будет в конце мира. Олимпийцы боятся, что как они свергли в своё время отцов-Титанов, так и их когда-нибудь свергнут новые боги, их потомки. Как это предотвратить, они не знают. Знает Прометей; затем Зевс и терзает Прометея, чтобы вызнать у него эту тайну. Но Прометей гордо молчит. Только когда Зевсов сын Геракл — ещё не бог, а только труженик-герой — в благодарность за все добро, которое Прометей сделал людям, убивает терзающего орла и облегчает Прометеевы муки, то Прометей в благодарность открывает тайну, как спасти власть Зевса и всех Олимпийцев. Есть морская богиня, красавица Фетида, и Зевс добивается ее любви. Пусть он не делает этого: судьбой назначено, что у Фетиды родится сын сильнее своего отца. Если это будет сын Зевса, то он станет сильнее Зевса и свергнет его: власти Олимпийцев придёт конец. И Зевс отказывается от мысли о Фетиде, а Прометея в благодарность освобождает от казни и принимает на Олимп. Фетиду же выдали замуж за смертного человека, и от этого брака у неё родился герой Ахилл, который действительно был сильнее не только своего отца, но и всех людей на свете.
Вот по этому рассказу и сделал свою трагедию о Прометее поэт Эсхил.
Действие происходит на краю земли, в дальней Скифии, средь диких гор — может быть, это Кавказ. Два демона, Власть и Насилие, вводят на сцену Прометея; бог огня Гефест должен приковать его к горной скале. Гефесту жаль товарища, но он должен повиноваться судьбе и воле Зевса: «Ты к людям свыше меры был участливым». Руки, плечи, ноги Прометея оковывают кандалами, в грудь вбивают железный клин. Прометей безмолвен. Дело сделано, палачи уходят, Власть бросает презрительно: «Ты — Промыслитель, вот и промысли, как самому спастись!»
Только оставшись один, Прометей начинает говорить. Он обращается к небу и солнцу, земле и морю: «Взгляните, что терплю я, бог, от божьих рук!» И все это за то, что похитил для людей огонь, открыл им путь к достойной человека жизни.
Является хор нимф — Океанид. Это дочери Океана, другого титана, они услышали в своих морских далях грохот и лязг Прометеевых оков. «О, лучше бы мне томиться в Тартаре, чем корчиться здесь у всех на виду! — восклицает Прометей. — Но это не навек: силою Зевс ничего от меня не добьётся и придёт просить меня о своей тайне смиренно и ласково». — «За что он казнит тебя?» — «За милосердие к людям, ибо сам он немилосерден». За Океанидами входит их отец Океан: он когда-то воевал против Олимпийцев вместе с остальными Титанами, но смирился, покорился, прощён и мирно плещется по всем концам света. Пусть смирится и Прометей, не то не миновать ему ещё худшей кары: Зевс мстителен! Прометей презрительно отвергает его советы: «Обо мне не заботься, позаботься о себе: как бы тебя самого не покарал Зевс за сочувствие преступнику!» Океан уходит, Океаниды поют сострадательную песню, поминая в ней и Прометеева брата Атланта, который вот так же мучится на западном конце света, поддерживая плечами медный небосвод.
Прометей рассказывает хору, сколько доброго он сделал для людей. Они были неразумны, как дети, — он дал им ум и речь. Они томились заботами — он внушил им надежды. Они жили в пещерах, пугаясь каждой ночи и каждой зимы, — он заставил их строить дома от холода, объяснил движение небесных светил в смене времён года, научил письму и счету, чтобы передавать знания потомкам. Это он указал для них руды под землёй, впряг им быков в соху, сделал телеги для земных дорог и корабли для морских путей. Они умирали от болезней — он открыл им целебные травы. Они не понимали вещих знамений богов и природы — он научил их гадать и по птичьим крикам, и по жертвенному огню, и по внутренностям жертвенных животных. «Воистину был ты спасителем для людей,- говорит хор, — как же ты не спас самого себя?» «Судьба сильней меня», — отвечает Прометей. «И сильнее Зевса?» — «И сильнее Зевса». — «Какая же судьба суждена Зевсу?» — «Не спрашивай: это моя великая тайна». Хор поёт скорбную песню.