Файл: Жизнестойкость и особенности совладания с профессиональными трудностями (подробно).pdf

Ведущими звеньями патогенеза в концепции стресса Г. Селье считает три положения. Физиологическая реакция на стресс не зависит от природы стрессора, а также (в пределах разумного) и от вида животного, у которого она возникает. Синдром ответной реакции представляет универсальную модель защитных реакций, направленных на защиту человека (или животного) и на сохранение целостности его организма.^[7]

Защитная реакция при продолжающемся или повторяющемся действии стрессора проходит три определенные стадии; все вместе эти стадии представляют общий адаптационный синдром.^[8]

Защитная реакция, если она будет сильной и продолжительной, может перейти в болезнь, так называемую болезнь адаптации. Болезнь будет той ценой, которую организм заплатил за борьбу с факторами, вызвавшими стресс.

Т. Кокс, рассматривая такой подход к концепции стресса, считает его близким по ассоциации и к модели, основанной на ответных реакциях организма, и к физиологической модели стресса. Общим недостатком теории Селье он считает недооценку психологических факторов в развитии стрессовых состояний, аргументируя это тем, что в основном физиологическая реакция определяется непосредственно не присутствием стресса, а его психологическим воздействием на личность.^[9]

В настоящее время накоплены обширные электрофизиологические данные о различных формах вовлечения кортико-лимбико-гипоталамической системы в ответную реакцию при разных формах стрессовой нагрузки на организм. В литературе показано значение при стрессе афферентно-эфферентных связей гипоталамуса, таламуса, миндалевидного комплекса, гиппокампа и различных отделов коры больших полушарий головного мозга. В этой связи интересен подход Дж.С. Эверли и Р. Розенфельда к раскрытию психофизиологических механизмов стресса. Авторы рассматривают его с позиций активации одной (или более) из трех основных психосоматических «осей» стресса:

1. нервной через прямую нейронную иннервацию концевых органов;
2. нейроэндокринной через реакцию «битвы-бегства»;
3. эндокринной (адренокортикальная, соматотропная и тиреоидная).

В формировании стрессовых состояний наибольшую роль играют следующие нейрогуморальные подсистемы: адреномедуллярная, питуитарно-тиреоидная, питуитарно-адренокорти-кальная, питуитарно-гонадная, ваго-инсулиновая, соматотропная. Эндокринные комплексы при стрессе вступают в сложные взаимоотношения как «по вертикали», так и «по горизонтали».

На связь нейрофизиологических механизмов стресса с механизмами возникновения отрицательных эмоций указывают многие авторы, функционально объединяя их с лимбической системой мозга и гипоталамусом. Эти структуры, в свою очередь, функционально взаимосвязаны с корой и сетчатым образованием, и поэтому трудно с точностью указать, какая структура ответственна за тот или другой вид поведения.

Участие в формировании стрессовых реакций нервной регуляции делает актуальным вопрос о том как реализуются при стрессе типологические особенности ЦНС. Известно, что снижение работоспособности при стрессе от утомления (при длительной однообразной деятельности) возникает у испытуемых со слабой нервной системой раньше, чем у лиц с сильной нервной системой. Вместе с тем отсутствует абсолютная зависимость уровня работоспособности при стрессе от силы нервной системы. Так, в случаях, когда стрессором являлось длительное повторение монотонных, однообразных сигналов, лица с сильной нервной системой могли быть более подвержены стрессу, чем испытуемые со слабой нервной системой.^[10]

Некоторые авторы, изучавшие влияние типологических особенностей нервной деятельности на адаптацию к экстремальным условиям, подтверждают значение силы возбудительного процесса как фактора, обеспечивающего устойчивость к стрессовым воздействиям. Эти исследования показали значение силы возбуждения (при его относительном преобладании) для адекватных и активных действий испытуемого в условиях отрицательного эмоционального воздействия. Однако имеются довольно многочисленные наблюдения, результаты которых часто свидетельствуют в пользу слабых нервных процессов при адаптации.

Теоретические основы физиологических механизмов общей адаптации детально представлены в работах А.А. Виру. Он систематизировал современные взгляды об основных компонентах механизма общей адаптации, которые реализуются путем:

1. мобилизации энергетических ресурсов организма для энергетического обеспечения функций;
2. мобилизации пластического резерва организма и усиления адаптативного синтеза энзимных и структурных белков;
3. мобилизации защитных способностей организма.

В координации всех этих компонентов механизма общей адаптации, особенно в мобилизации энергоресурсов, важная роль принадлежит симпатоадреналовой системе, функция которой дополняется глюкагоном. Вполне вероятно, что компонент (нарастание в крови циркулирующих адренергических веществ) служит пусковым механизмом по отношению ко второму.^[11]

Дополняя общую картину психофизиологических механизмов развития стресса, следует упомянуть о работах Л.А. Китаева-Смыка^[12], в которых указывается на выделение четырех субсиндромов стресса. Они, следуя один за другим в определенном порядке, становятся фазами развития стресса. Первым в предельно переносимых экстремальных условиях проявляется эмоционально-поведенческий субсиндром, затем следует вегетативный (субсиндром превентивно-защитной вегетативной активности). После них преимущественно выраженными становятся когнитивный (субсиндром изменения мыслительной активности при стрессе) и социально-психологический (субсиндром изменения общения при стрессе). Если первые два субсиндрома можно рассматривать как проявления этапов адаптационной активизации относительно низкой (в иерархическом плане) «функциональной системности» организма, то последние два как обусловленные индивидуально личностными особенностями людей, проявляющимися в экстремальных условиях. Что касается когнитивного и социально-психологического субсиндромов, то их правомернее рассматривать как компоненты, а не как фазы стрессовой реакции. Ведь формирование оценок и отношений, определяющих развитие стресса, проходит с участием мыслительных процессов, а не только эмоций.

Интересна гипотеза Т.А. Немчина о механизмах стресса как феномена, подчиняющегося закономерностям деятельности системы.

Она позволила автору предположить, что в условиях экстремальной ситуации в деятельности функциональных подсистем организма осуществляются такие сдвиги, которые выходят за рамки оптимального функционирования адаптационной системы. Это и сопровождается переживанием чувства дискомфорта.^[13]

С каких бы позиций (физиологических, пато-, психофизиологических, психологических, биохимических) не объяснялись механизмы стресса, центральным звеном все-таки остаются вопросы о нервной и эндокринной регуляции стресса. Ответить на эти вопросы пока трудно, однако данные, полученные при их решении, позволяют строить, пусть несложные, но внушающие доверие схемы.^[14]

Прикладные аспекты исследований стресса отличаются большим разнообразием. Среди них выделяются два основных направления изучение так называемого стресса жизни и профессионального стресса. Кардинальные разработки первого направления представлены Г. Селье. Он, говоря о стрессе жизни, подразумевает под ним психологическое состояние человека, возникающее под влиянием ситуаций, обусловленных издержками современной цивилизации (урбанизации, возрастающего темпа повседневной жизни, загрязнения окружающей среды и т. д.). Данное положение главной целью имеет выявление факторов риска стрессогенных психосоматических заболеваний, в основном сердечно-сосудистых.

1.3 Понятие и проявления профессиональной деформации

Профессиональная деятельность всегда накладывает свой отпечаток на человека, занимающегося ею. Она вызывает изменения в его психологии, воспитанности, обученности, образованности и развитости определенных качеств. Как правило, эти изменения бывают положительными. Не случайно говорится, что овладение профессией равносильно развитию способностей к ней. Но бывают и нежелательные изменения — снижение интереса, усердия, добросовестности, «надоедание» профессии («профессиональное выгорание»), а иногда и вредные, именуемые профессиональной деформацией.

По определению Э.Ф. Зеера, рассматривавшего в своей работе психологии профессий, профессиональная деформация – это «постепенно накопившиеся изменения в сложившейся структуре деятельности и личности, негативно сказывающиеся на продуктивности труда и взаимодействии с другими участниками этого процесса, а также на развитии самой личности».

Профессиональная нравственная деформация личности предстает результатом взаимного влияния специфики служебной деятельности и профессиональной роли, с одной стороны, и личностных характеристик, с другой. Специфика профессиональной деятельности и профессиональной роли составляют необходимые условия для проявления негативных факторов. У определенной части сотрудников правоохранительных органов профессиональная деформация приобретает опасный характер, нередко выступая причиной нарушений законности, злоупотребления властью и служебным положением (не случайны народные поговорки: «власть портит человека», «если хочешь узнать человека — дай ему власть», «страшны не законы, а законники»), использования последних и для корыстных преступлений.^[15]

Деформация личности у профессионалов силовых ведомств – явление интернациональное. Во всех странах мира ему посвящаются сотни научных публикаций. Исследователи отмечают, что проблема носит планетарный характер. Так, по оценкам самой ФБР только 20% личного состава работает с инициативой, с полной отдачей, 60% следует отнести к категории «середнячков», а остальные 20% представляют собой «балласт», из которого сотрудники чаще всего переходят в группу нарушителей.

Профессиональная нравственная деформация определяется как «негативное изменение ориентиров и девальвация нравственных ценностей под воздействием условий и опыта профессиональной деятельности, проявляющиеся в искаженном отношении к служебному долгу и дискредитирующие моральный облик сотрудника полиции».

Профессиональная деформация — это изменение в отрицательную сторону личных качеств сотрудника и профессиональных действий под влиянием особенностей самой правоохранительной деятельности, служебных условий, опыта, ослабления его самокритичности и работы над собой.

Профессиональная деформация проявляется в сферах: профессионально-нравственной, профессионально-интеллектуальной, эмоционально-волевой, и как производное — в сфере профессиональных действий.^[16]

В профессионально-нравственной сфере деформация проявляется в потере представления о гражданском и нравственном смысле профессиональной деятельности, подмене ее норм в поведении искаженными узкокорпоративными нормами, а в конечном итоге — в нарушении законности.

В профессионально-интеллектуальной сфере деформация проявляется в шаблонности мышления, постепенной утере его широты, глубины, критичности, в преувеличении значимости собственного профессионального мнения и опыта, а иногда — их абсолютизации.

В сфере эмоционально-волевой деформация проявляется в разбалансированности и огрублении эмоционально-волевой сферы, появлении длительных депрессивных состояний, «накоплении усталости», росте внутренней и внешней конфликтности, агрессивности, ослаблении волевых качеств, потере способности к самоконтролю и саморегуляции.

Проявления деформации в сфере профессиональных действий — это, как правило, стремление к формализму, подмене делового подхода псевдодеятельностью, гипертрофированное внимание к внешней атрибутике ее, правовой нигилизм, произвольное толкование закона, сверхмерная подозрительность, «обвинительный уклон», стереотип закрытости («сверхсекретности»), стремление к силовым методам решения задач.

Развитие профессиональной деформации может привести, как минимум, к профессиональной непригодности (профессиональному бессилию) сотрудника, а самое худшее — сделать его опасным для профессиональной деятельности. Причины профессиональной деформации лежат как в самой правоохранительной деятельности, ее условиях, так и в особенностях личности конкретного сотрудника. Поэтому проявления профессиональной деформации необходимо всегда рассматривать в контексте всей его личности, ибо в ней могут быть найдены многие индивидуальные причины ее и «точки опоры» для профилактики и преодоления.^[17]

Есть два иных типа деформации личности сотрудника, проявления которых могут быть сходны с профессиональной, хотя причины их различны. Это — изначальная социальная деформация, проявляющаяся в сфере профессиональной деятельности, но сформировавшаяся до поступления на службу под влиянием факторов и причин, не имеющих непосредственного отношения к деятельности правоохранительных органов, например неблагоприятного социального окружения. Может также развиваться социальная деформация личности сотрудника во время службы, причины которой — в негативных внеслужебных воздействиях, например со стороны семьи, неформального окружения вне службы и т.д.