ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 06.09.2019
Просмотров: 7190
Скачиваний: 5
В лучшем случае вас запишут на видео часа на полтора, а потом возьмут одну фразу, вырванную из контекста. Вот позвали меня записаться для передачи «Газетный дождь» (ТВЦ). Зная формат программы, коротко отвечаю на первый вопрос: «А кто такие эти телекритики, чтобы судить о наших программах?». Есть десяток критиков, к которым прислушиваются и которых уважают в Останкине – это признанный общественный контроль ТВ. И есть сотни других, ни на что более не годных, как ругать телевизор – дело беспроигрышное. И тут редактор «Газетного дождя» Елена Озрина задает вопрос: «Вот вы готовите журналистов для ТВ, а не кажется ли вам, что работать журналистом может лишь тот, кто прошел все останкинские коридоры на подсобной работе – помрежем, администратором?». Отвечаю: «А что же вы пригласили ведущими своей передачи газетчиков – Толю Макарова, Валеру Выжутовича? Газетчики, выходит, умнее «чистых» телевизионщиков, прошедших все ваши коридоры?»
Естественно, эта моя мелкая гадость в адрес ТВ в эфир не попала. Но позвонили из другой передачи – «Процесс» – и попросили выступить с гадостью более масштабной. Поддержать Александра Гордона, который в полемике с Владимиром Соловьевым предлагает... закрыть ТВ! Понимаю, что это игра, соглашаюсь. Сразу скажу: отнеслись ко мне – по меркам этой передачи – довольно корректно. Спросил, правда, Соловьев о возрасте, а потом даже старым хреном не назвал, а всего лишь Мафусаилом. Этот библейский персонаж, как известно, отличался долголетием, прожил 969 лет. «Процесса» в эфире уже нет, ведущие разошлись по разным каналам, и я никому не принесу убытка, давая здесь расшифровку части этой программы, посвященной ТВ. Во-первых, это просто интересно, а во-вторых, немного приоткрывает тайны и принципы монтажного “обрезания”».
Безусловно, сокращать записанное необходимо, но вопрос – как? Для этого, помимо квалификации, нужно обладать кое-какими нравственными принципами. Брала у меня как-то лихая первокурсница интервью для учебной газеты. Велел ей принести текст на визу. Ну, поскольку дело было в рамках факультета – принесла. А не то быть бы вселенскому позору! Надо сказать, папа девушки делал когда-то фильм под названием «Взятка». И вот она всем среди прочего задавала вопрос: брали ли вы взятки? Я ответил: да, брал. Выпускники преподнесли мне к шестидесятилетию бутыль коньяка, похожего на самогон. В тексте осталось: да, брал. И – следующий вопрос! На мое возмущение студентка возмутилась еще больше: нельзя давать все подряд, и кому нужны эти ваши детали, главное, что брал! Дьявол, известное дело, прячется именно в деталях...
Итак, передо мной полная видеозапись «Процесса» – то, что было в студии, более часа. И эфирный вариант на 40 минут вместе с рекламой. Курсивом выделен текст, вымаранный при монтаже.
«Голос с неба» (режиссер из динамиков громкой связи): Добрый вечер! В эфире «Процесс» и ведущие программы Александр Гордон и Владимир Соловьев. Здравствуйте, господа ведущие!
Диктор (на фоне архивных видеокадров, показывающих Гагарина и Останкино): Появление в конце 60-х годов телевидения по открывающимся перспективам и возможностям сравнивали разве что с полетом человека в космос. В России дискуссии о роли и месте ТВ в общественной жизни становятся все острее и острее. Способно ли оно полностью заменить другие источники информации и просвещения, необходимо ли существование независимых от государства телевизионных каналов, действительно ли ТВ больше благо, чем зло? И вообще, какое ТВ лучше – если, конечно, такого рода сравнение уместно: нынешнее, с информационными войнами и компроматами, или то, каким оно было каких-то лет десять назад?
Режиссер: Владимир Соловьев считает, что минусы современного ТВ очевидны, однако отказываться от него было бы непозволительной роскошью. Александр Гордон убежден, что без ТВ наша жизнь была бы богаче и лучше. Время выступления свидетелей строго ограничено, в студии работают контактные телефоны. Приглашается первый свидетель: профессор, доктор искусствоведения, телекритик Анри Суренович Вартанов. Свидетель считает, что коммерциализация ТВ подменила гласность и свободу слова полной вседозволенностью и безвкусицей.
Соловьев: Уважаемый г-н свидетель, скажите, пожалуйста: аналогичные явления происходят только в ТВ, или мы видим, как гидра безвкусицы проникает во все другие области нашей жизни и искусства?
Вартанов: Гидра – та, которую вы назвали, – проникает во все формы массовой культуры. Но от того, что она проникает, допустим, в кинематограф или в поп-музыку, вред гораздо меньший, чем в ТВ, потому что ТВ – это вселенная. Особенно в нашей стране, где все остальные формы досуга поглощены телевидением, она, эта гидра, стала просто убийственной.
Соловьев: А кто в этом виноват?
Вартанов: Виновато не ТВ как средство, а виноваты те люди – я и к вам могу обратить этот упрек, – которые делают ТВ, которые с помощью ТВ делают деньги и превратили его в фактор рыночных отношений.
Соловьев: Вы, как я понимаю, критик? Вы получаете деньги за свою работу? И в этом нет ничего плохого!
Вартанов: Но я имею какие-то идеалы, которые должны бы иметь и люди ТВ, которые считают себя творческими.
Соловьев: Скажите, какое отсутствие идеалов вы наблюдаете у организаторов трансляции Олимпийских игр? Чем вам так не нравится наблюдать наших девушек – чемпионок в синхронном плавании? Где здесь безвкусица и где признаки коммерциализации?
Вартанов: Спорт вроде бы благополучен, но посмотрите, что стало с самыми популярными видами: футбол, хоккей, фигурное катание...
Соловьев: И в этом ТВ виновато?!
Вартанов: ТВ формирует в том числе и отношение нации к целым видам спорта. Тяжелая атлетика была, казалось бы, нетелегеничным видом спорта, но все смотрели.
Соловьев: Простите, не относится ли ваше выступление к столь справедливой фразе, что раньше и трава была зеленее, и небо голубее, потому что лет 20 назад как телевизор ни включишь – нечего смотреть!
Вартанов: Смотреть было меньше чего. Но мы говорим не о том. Вы решили отыграться на спорте. Соловьев: Спорт прекрасен!
Вартанов: Но посмотрите, в каком положении сегодня телевизионный спорт.
Соловьев: У нас есть канал футбола, благодаря которому только и покупают НТВ-плюс, есть Евроспорт, который, к счастью, теперь показывают.
Вартанов: Если в мире действительно произошло такое деление, что есть общенациональные каналы, общедоступные, а кроме того, есть специальные каналы – у нас, к сожалению, хоть это формально и существует – вы знаете количество подписчиков на НТВ-плюс. Ничтожное количество. Соловьев: Это же возможно.
Вартанов: Мы живем в стране, которая имеет определенные возможности, и мы должны думать о стране.
Соловьев: Ничто не мешает стране накопить денег и пойти купить себе «тарелку». Потому что есть проблемы и купить просто телевизор, он тоже стоит денег.
Вартанов: Конечно же, ТВ расширяется: больше каналов, больше возможностей. Тем не менее, качество – и духовное...
Соловьев: Каких каналов?
Вартанов: Всех!
Соловьев: По сравнению с чем? Раньше у нас были глубоко бездуховные партийные съезды. Раньше были передачи, которые ты смотрел и думал: а что у нас между строк? А теперь кто у нас умер? Ну что вы, право. ТВ всегда было у нас одиозным и ангажированным.
Вартанов: Нет теперь телевизионного театра, нет трансляции и интерпретации серьезной музыки.
Соловьев: Может быть, давно никто не умирал из больших руководителей? Извините за некоторую циничность.
Вартанов: А что делается в игровом ТВ! Эти все менты бесконечные. Я уверен, что вы их не смотрите.
Соловьев: Да нет, я даже иногда в них снимаюсь. ТВ – это отражение нашей жизни. Мы такими стали.
Вартанов: Мы деградируем?
Соловьев: Мы становимся иными.
(Еще несколько фраз о фильмах Сокурова, Колосова – и рекламная пауза. Как видим, сокращение произведено в том месте, где ведущий терпел явное поражение как в логике, так и в своем высокомерном отношении к возможностям рядового человека купить спутниковую «тарелку».)
«Голос с неба»: Владимир Рыжков, депутат Госдумы, свидетель со стороны г-на Соловьева. Его точка зрения понятна.
Гордон: Уважаемый свидетель, ответьте, зачем нам нужно ТВ?
(На примерах катастрофы «Курска» и угонов самолетов Рыжков доказывает: ТВ нужно, чтобы защищать общество перед лицом коррумпированной власти, преступников, недобросовестного капитала.)
Гордон: Информационное вещание на ТВ занимает 10–15% общего времени.
Рыжков: И это уже оправдывает существование ТВ.
Гордон: Хорошо, делаю поправку к своему предложению: объявим мораторий на три года, но включаем ТВ в случае катастроф, если у нас угоняют самолеты или топят лодки.
Рыжков: Кроме того, ТВ – это огромный культурный феномен. Без ТВ как бы увидел житель сибирской глубинки фильмы Антониони, Феллини, Сокурова, Германа?
Гордон: Может быть, без ТВ люди пойдут друг к другу в гости, в кинотеатры?
Соловьев: Когда Останкинская телебашня загорелась, народ книги бросился покупать. Вы думаете, они в очередь за Диккенсом выстроились, за Львом Толстым? Нет! Они Маринину скупили, а также много амурных романов – чтобы слеза вот такая!
Гордон: Вот, кстати, статистика, как чувствовали себя люди, когда башня сгорела. 32% сказали: беспокойство; 29% – лишение чего-то важного; 17% – раздражение; 12% – страх. Это абсолютная картина ломки, если поговорить с любым врачом-наркологом. Ломки от наркотической зависимости.
(Тут началась легкая перебранка ведущих в их обычном стиле, причем круглый, коротко стриженый Соловьев походил на Кота Бегемота, а длинный Гордон – на другого булгаковского гаера – Коровьева. Брошенный ими Рыжков потихоньку покинул трибуну. «Голос с неба» объявил видеовыступление президента Академии Российского ТВ Владимира Познера. При монтаже оно было полностью выброшено.)
Познер: На мой взгляд, роль ТВ постоянна. ТВ всегда должно делать одно и то же: информировать, просвещать и развлекать. И от того, насколько эти задачи выполняются, можно говорить, каково само ТВ. Если вместо информации оно занимается агитацией и пропагандой, если вместо просвещения – наоборот, занижает или притупляет уровень понимания населения, вместо развлечения обращается к самым низменным инстинктам – тогда ТВ не выполняет ни одной своей задачи. И тут каждый человек должен посмотреть на экран, на тот или иной или третий канал и решить, выполняет ТВ свои функции или нет.
Гордон: Я, кстати, три года назад подал записку одному высокому телевизионному деятелю с тем же предложением: ТВ должно информировать, просвещать, развлекать – и еще провоцировать на активную гражданскую позицию, которая выгодна...
Соловьев (перебивая): Это ваша фамилия Лесин? Это вам поручено создать позитивный образ России?
«Голос с неба»: Приглашается Георгий Владимирович Кузнецов. Он представляет кузницу телевизионных кадров страны. Заведующий кафедрой ТВ и радио факультета журналистики МГУ. Свидетель убежден, что наше ТВ сегодня повторяет ошибки американского ТВ тридцатилетней давности. На экране только негатив, страх, секс – и в этом состав преступления перед собственным народом.
Кузнецов: Совершенно верно. Есть такая книжка «ТВ по-американски», ее журналист Григорий Оганов написал про американское ТВ 70-х годов. Один к одному – наш телевизор!
Соловьев: Может быть, потому, что наша жизнь настолько теперь ближе к американской, чем дальше от советской, какой она была?
Кузнецов: Но в Америке с тех пор появился круглосуточный информационный канал Си-эн-эн, с тех пор чернуха и порнуха у них ушли на платные кабельные каналы, а мы, как развеселившиеся подростки, которым дали свободу. Если раньше показывали передовиков производства – слесарей и доярок, которые покорно голосуют «за», то сейчас – проституток и бомжей.
Соловьев: Но при этом ТВ приняло хартию, где накладывает на себя добровольные ограничения.
Кузнецов: Большое спасибо за подсказку. В хартии, перед ее принятием, была сделана вымарка, очень существенная. По проекту хартии, по примеру западных кодексов, запрещалось работникам ТВ принимать подарки, подношения, деньги за включение или невключение в эфир того или иного деятеля, сюжета. Это правило оказалось для нас неприемлемым.
Гордон: Как же без «джинсы»?
Кузнецов: Без «джинсы» никак нельзя. Посмотрите, сколько хороших машин стоит возле здания телецентра.
Гордон: Припарковаться нельзя!
Кузнецов: На одну зарплату это ж не купишь, правда?
Соловьев: Ну почему, если зарплата как у Ларри Кинга, то можно не одну машину купить.
Кузнецов: Я не вижу здесь Ларри Кинга.
Соловьев: Посмотрите внимательней – правда, я не ношу подтяжек. Теперь, если говорить о качестве ТВ. Вам не кажется, что вы требуете, чтобы общество приняло ТВ, которое ему несвойственно? Если сейчас мы соответствуем Америке 70-х годов, то пройдет 30 лет, и у нас появится свое информационное ТВ и все прочее В чем проблема?
Кузнецов: Мы-то пожили, детей жалко. Когда юный человек видит на экране, что можно с мамой обсуждать «а давай мы папу выгоним» – он забывает заповедь «чти отца своего». Когда он видит человека под маской, который совершает преступления, он думает, что это можно, или – ах, какой мерзавец, я-то лучше...
Соловьев: Вы какого года рождения?
Кузнецов: 1938-го.
Соловьев: Если я правильно помню, то старое ТВ, к которому вы апеллируете, давало образ Павлика Морозова, который тоже чтил своего отца не ахти как. Поэтому, извините, ссылка не очень корректна.
Кузнецов: Оба хуже, вот что я бы сказал.
(Еще минуты три мы пикировались таким же образом, и ведущий решил подвести итог)
Соловьев: Так вы, уважаемый господин свидетель, в соответствии с точкой зрения Александра Гарьевича предлагаете ТВ закрыть, или всего лишь, как любой нормальный человек, говорите: «больше товаров, хороших и разных»?
Кузнецов: То, что предлагал Маяковский применительно к США: «Я б Америку закрыл, слегка почистил, а потом опять открыл – вторично».
Соловьев: А кто будет закрывать и чистить?
Кузнецов: Нужны люди, которые хотя бы знают, что ТВ появилось не в конце 60-х, как сказано в начале вашей передачи, а как раз в 1938 году, на Шаболовке. Малострочное ТВ в 1931 году началось, хотя бы это надо знать.
Соловьев: Давайте сейчас выберем кучу мафусаилов, и осуществится мечта Александра Гарьевича о выключении ТВ. Молодежь скажет: это не Эм-ти-ви – спасибо! А это не спортканал – спасибо! И что мы получим на экране – мафусаилов, рассказывающих мафусаиловскую правду. Кому? Таким же мафусаилам!
Кузнецов: В Германии, в Великобритании есть общественные советы ТВ, то есть люди, которые пользуются авторитетом и у расшалившихся подростков, и у мафусаилов. Неужели мы в России не найдем два десятка таких людей?