Файл: Аудиторская деятельность как вид предпринимательства: общая характеристика.pdf

Для мировой практики регулирования аудиторской деятельности характерны две основные модели.^[15] Первая - континентальная модель, предполагающая строгую регламентацию и надзор за аудиторской деятельностью со стороны государственных органов; ее придерживается большинство стран континентальной Европы (Германия, Франция, Австрия и др.) и Япония. Вторая модель - британо-американская, опирающаяся на регулирование аудиторской деятельности профессиональными организациями.

Как отмечает И. Н. Санникова^[16], наличие двух моделей регулирования аудиторской деятельности непосредственно связано с особенностями англосаксонского (общего) и романогерманского права. В странах применения общего права, таких, как США и Великобритания, профессиональные саморегулируемые организации являются исключительными субъектами регулирования аудиторской деятельности. В то же время в Германии и Франции в условиях отсутствия закона об аудиторской деятельности регулирование профессиональной деятельности аудиторов осуществляется государством на основе стандартов, выработанных профессиональным сообществом.

В России сформирована смешанная система регулирования, с одной стороны, базирующаяся на государственном регулировании, а с другой - предоставляющая широкие полномочия саморегулируемым организациям аудиторов, что позволяет говорить о ее сходстве с континентальной моделью. Полномочия, закрепленные государством за СРОА, свидетельствуют о признании роли института самоуправления в аудиторской деятельности и должны способствовать экономии ресурсов государства.^[17]

Для большинства зарубежных стран характерно наличие одной национальной саморегулируемой организации аудиторов (исключение составляет Великобритания, где функционируют три профессиональных объединения, наличие которых обусловлено территориальной принадлежностью)^[18].

Сложившаяся в России модель самоуправления аудиторского сообщества отличается от мировой практики: в настоящее время действуют пять профессиональных аудиторских объединений - это некоммерческие партнерства «Аудиторская палата России», «Институт профессиональных аудиторов», «Московская аудиторская палата», «Российская коллегия аудиторов» и «Аудиторская ассоциация Содружество». Изменение требований к численности членов СРОА, внесенное федеральным законом № 403-Ф3, приведет к неизбежному сокращению количества саморегулируемых организаций аудиторов. Признавая необходимость поиска оптимальной национальной модели регулирования аудиторской деятельности, необходимо отметить, что в сегодняшних сложных экономических условиях такое решение может усугубить ряд негативных тенденций развития рынка аудиторских услуг, участникам которого до 1 января 2017 г. надлежит выбрать СРОА, членами которой они будут. Самим же саморегулируемым организациям придется выяснить, какие из них продолжат свою деятельность. Это неизбежно приведет к нездоровой конкуренции между СРОА, что сейчас вряд ли будет способствовать главному - обеспечению поступательного развития рынка и повышения качества аудита.

1.3. Саморегулирование в сфере аудиторской деятельности

Неблагополучное на протяжении ряда лет состояние рынка аудиторских услуг отмечается многими авторами^[19]. В настоящее время сужается рынок, снижаются доходы, падает престиж профессии, сокращается количество аудиторских организаций и аттестованных аудиторов (о ситуации на рынке аудиторских услуг подробнее будет сказано во второй главе исследования). Нарекания по поводу качества аудиторских заключений стали дежурной темой. Можно услышать мнение, что аудиторское сообщество оказалось не готовым к самоорганизации, саморегулированию и самоконтролю.^[20]

Переход к саморегулированию зафиксирован в Законе № 307-ФЗ. Сейчас на рынке аудита действуют пять саморегулируемых организаций, есть Совет по аудиторской деятельности и рабочий орган, который готовит для него проекты решений. Атрибуты саморегулирования налицо. Но почему-то механизм не работает. "На выходе" наблюдается низкое качество аудита и падение престижа профессии. Члены саморегулируемых организаций с неохотой платят членские взносы, воспринимая даже их незначительный размер как непосильную финансовую нагрузку. Таким образом, механизм саморегулирования по-настоящему не запущен, а затрачиваемая энергия не дает желаемого эффекта.

А.Л. Кудрин, выступая 2 июня 2014 г. в Государственной Думе, справедливо заметил, что государственная система управления "сегодня существенно отстает от точного анализа и выявления того, что требуется сделать".^[21]

Из 16 членов Совета по аудиторской деятельности (далее - Совет) только двое являются представителями аудиторского сообщества. Председатель Совета избирается из представителей пользователей бухгалтерской (финансовой) отчетности. Если бы Совет по своей сути был консультативным, было бы логично и правильно возглавить его уважаемому и авторитетному специалисту из числа пользователей аудиторских услуг. Но мы говорим не о консультативном совете, а о высшем органе самоуправления аудитом, и простой здравый смысл, равно как и формальная, и диалектическая логика, подсказывает, что он должен возглавляться уважаемым и авторитетным представителем аудиторского сообщества.

Рабочий орган Совета на 70% формируется из числа представителей саморегулируемых организаций. Но это уже не помогает исправить положение. Он, как и сам Совет, став частью аппарата министерства, может готовить только решения, одобряемые этим аппаратом.

Сказанное не означает, что решения двух уважаемых органов являются по определению неправильными. Но из представленного описания следует, что подлинного саморегулирования в сфере аудита не существует. Ситуация дошла до абсурдной, когда аудиторскому сообществу не разрешили самостоятельно решать даже такие вопросы, как назначение на должность и освобождение от должности руководителя Единой аттестационной комиссии, создаваемой самими саморегулируемыми организациями (ч. 4 ст. 11 Закона N 307-ФЗ в действующей редакции).

Естественно, сложным для рынка было решение законодателя о повышении требований к численности членов саморегулируемых организаций аудиторов (п. 1 ч. 3 ст. 17 Закона N 307-ФЗ). Субъект законодательной инициативы, внесший соответствующие поправки в Федеральный закон об аудиторской деятельности, известен, но подлинный автор остается инкогнито. Какие цели преследовались, какими критериями руководствовались инициаторы поправок, предлагая многократное увеличение численности (применительно к юридическим лицам в 4 раза, применительно к физическим лицам в 14 раз)? Предполагаемое изменение требований к числу членов саморегулируемых организаций аудиторов (далее - СРОА) не было предметом обсуждения на заседаниях Совета и его рабочего органа. Письмо пяти СРОА, направленное в Государственную Думу, осталось без ответа. Другими словами, мнение саморегулируемого аудиторского сообщества законодателем оказалось не учтено.

Каковы последствия внесенных изменений? Ни одна из действующих СРОА не соответствует установленным требованиям. Все аудиторы поставлены в состояние неопределенности на два года. А саморегулируемые организации, вместо того чтобы сконцентрировать свои усилия на решении таких задач, как повышение качества аудиторских услуг, обеспечение эффективности внешнего контроля деятельности аудиторских организаций и удаление с рынка тех, кто не желает добросовестно выполнять свою работу, вынуждены бороться за свое выживание. Главенствующей становится задача увеличения численности членов. Следует согласиться с А.В. Турбановым, что это приведет к целому ряду отрицательных последствий для повышения привлекательности СРОА:

- снижается размер членских взносов в ущерб должному финансированию их деятельности,

- "входной" контроль при приеме новых членов становится излишне лояльным, как и требования к аудиторам, нарушающим стандарты аудита, Кодекс профессиональной этики и Правила независимости.^[22]

Более того, начинается информационная война, сопровождающаяся восхвалением одних СРОА и нападками на деловую репутацию других. Естественно, такие действия не повышают престиж профессии, но организаторов черного пиара это не интересует.

Описанное происходит в условиях обширного экономического кризиса (рецессии, стагнации, стагфляции), естественным путем вымывающего с рынка как аудиторов, так и пользователей аудиторских услуг.^[23] На момент принятия Закона в России было немногим более 22 тыс. аттестованных аудиторов. Это означало, что в лучшем случае может остаться две СРОА, если рынок аудиторских услуг удастся разделить пополам. Но нельзя не учитывать, что на протяжении ряда лет на рынке отмечалась тенденция сокращения численности как аудиторских организаций, так и аттестованных аудиторов. По состоянию на 1 июня 2015 г. количество аудиторов составило уже 20,9 тыс. Скорее всего, к 1 января 2017 г. останется менее 20 тыс., а это значит, что сможет сохраниться только одна СРОА.^[24] Вероятно, такова цель изменений, но зачем? Общеизвестно, что существование монополии всегда сопряжено с целым рядом негативных явлений. Прежде всего, это отсутствие естественных стимулов к совершенствованию и развитию, застой. Рынок аудита требует совсем другого.

Аудиторскому сообществу следовало бы объединиться, чтобы добиться отмены явно нерационального нововведения. Ситуация этому благоприятствует. Государство в очередной раз небезосновательно озаботилось избавлением себя от излишних функций. В качестве одного из результатов было одобрение Правительством Российской Федерации 29 января 2015 г. первой части, а 30 декабря 2015 г. второй части Концепции совершенствования механизмов саморегулирования (далее - Концепция).^[25] Она подготовлена в соответствии с Поручением Президента Российской Федерации от 27.05.2014, и есть основания считать, что будет реализована.

В Концепции справедливо отмечается, что институт саморегулирования обладает серьезными преимуществами в сравнении с прямым государственным регулированием. Мировая практика свидетельствует, что "общие регулятивные и охранительные меры, вводимые субъектами саморегулирования, зачастую устанавливают более высокий и более детальный уровень требований к участникам рынка (товарам и услугам), нежели акты государственных органов власти". Во многих странах именно саморегулируемые организации, в том числе аудиторов, выработали огромный массив требований и рекомендаций, зачастую более профессиональных и актуальных, а самое главное, более востребованных, чем способен им предложить государственный регулятор.

В то же время в Концепции обоснованно говорится о целом ряде недостатков, имеющих место при внедрении института саморегулирования в России. В их числе: неэффективность механизмов ответственности, неразвитость практики урегулирования споров, низкая информированность потребителей (пользователей) о возможностях и преимуществах саморегулирования.

Реализация положений Концепции предполагает принятие новой редакции Федерального закона «О саморегулируемых организациях», который должен стать подлинно базовым для развития института саморегулирования в России. Соответственно, потребуется серьезное реформирование законодательства об аудиторской деятельности, что существенно повлияет на рынок аудиторских услуг. Он должен измениться и по форме, и по существу.

С учетом сказанного имеет смысл остановиться на основных положениях Концепции и дать им оценку с точки зрения применимости к институту саморегулирования в сфере аудита. Ключевой идеей Концепции является построение общегосударственной модели саморегулирования, предполагающей трехуровневую структуру. На первом, основном, уровне - субъекты рынка, осуществляющие хозяйственную деятельность (аудиторские организации и аудиторы). Второй уровень - саморегулируемые организации (аудиторов). Третий уровень - национальные объединения саморегулируемых организаций по отраслям (национальное объединение СРОА).

Согласно Концепции Федеральным законом об аудиторской деятельности может быть предусмотрено обязательное членство в национальном объединении всех СРОА. Оно создается в качестве юридического лица в организационно-правовой форме ассоциации или союза.

Анализ предполагаемых функций национального объединения позволяет заключить, что оно может заменить отраслевой государственный регулятор (разработка федеральных стандартов, ведение реестра членов СРО, осуществление контроля деятельности участвующих в нем СРО и др.). В этом есть определенный позитив - снижение уровня вмешательства государства в деятельность саморегулируемых организаций и субъектов рынка, а значит, возможность большего раскрытия потенциала саморегулирования.

Действительно, в каждой сфере, где происходит переход к саморегулированию, есть потребность в формировании центра для определения стратегических направлений развития соответствующей отрасли и профессии, разработки единых подходов к установлению профессиональных стандартов (правил) и практике их применения.