Файл: Условия ограничения гражданских прав (Ограничение конституционных прав и свобод граждан. Понятие, пределы ограничения).pdf
Добавлен: 17.05.2023
Просмотров: 62
Скачиваний: 3
Следовательно, "природа возможных ограничений должна вытекать из природы права, подлежащего ограничению"[20], с тем чтобы "права человека воспринимались и обеспечивались не как теоретические или иллюзорные, а как конкретные и действительные"[21], при этом не суть важно, какой конкретный способ обеспечения прав человека применяет государство, важно лишь, чтобы отдельные лица, интересы которых связаны с этими правами, пользовались ими по существу[22]. Однако юридическая практика редко обнаруживает стремление соответствовать данным принципам. В качестве наглядного примера можно привести последние изменения уголовного и уголовно-процессуального законодательства.
Речь идет, в частности, о Федеральном законе от 30 декабря 2008 г. "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросам противодействия терроризму". Данным Законом внесены изменения в ряд статей Уголовного кодекса, Уголовно-процессуального кодекса и Федерального закона "О противодействии терроризму", в соответствии с которыми уголовные дела о преступлениях террористического характера (терроризм, захват заложников, организация незаконных вооруженных формирований, шпионаж, государственная измена, насильственный захват власти, вооруженный мятеж, диверсия, массовые беспорядки)[23] теперь будут рассматриваться коллегией из трех судей федерального суда общей юрисдикции (ранее эта категория дел рассматривалась судьей федерального суда общей юрисдикции и коллегией из 12 присяжных заседателей).
Не вдаваясь в дискуссию вопроса о том, насколько изменение законодательства будет способствовать и будет ли способствовать вообще снижению уровня преступности, следует обратить внимание на конституционный формат данных изменений, вернее сказать, на его отсутствие.
Так, право на рассмотрение дела судом с участием присяжных заседателей закреплено в ч. 2 ст. 47 Конституции РФ, в соответствии с которой конкретизация адресности данного права отнесена к компетенции федерального законодателя. В отличие от данной нормы положения ч. 2 ст. 20 Конституции имеют строго персонифицированный характер, не предполагающий какой-либо конкретизации в текущем законодательстве.
Вместе с тем в Конституции РФ не говорится, что федеральным законом могут быть ограничены лишь те права, применительно к которым в самом тексте Конституции предусмотрена возможность принятия такого закона, а также отсутствует указание на то, что содержание основного конституционного права не может быть ограничено федеральным законом. Однако это вовсе не означает, что текст Конституции РФ не содержит барьеров против произвольного ограничения федеральным законодателем основных прав и свобод человека и гражданина. Прежде всего эти барьеры обозначены теми имманентными пределами осуществления прав, которые закреплены в тексте Конституции. В общем виде имманентные пределы осуществления прав заданы принципом формального равенства, действующим в сфере прав и свобод человека и гражданина, и затем уточнены с помощью конституционных гарантий против злоупотреблений этими правами и свободами[24].
Фундаментальным, всеобщим, применимым к любому праву основанием для определения пределов его осуществления (и в этом смысле - ограничения) является принцип формального равенства, выражающий сущность права как особого социального явления[25]. Равенство субъектов прав и свобод человека и гражданина прямо или косвенно закреплено в целом ряде статей Конституции РФ. В ст. 19 Конституции РФ сказано, что все равны перед законом и судом. При этом государство гарантирует равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям, а также других обстоятельств.
Таким образом, сформулированный принцип формально-юридического равенства означает отсутствие у любого человека каких-либо привилегий перед другими людьми в сфере права. Этот принцип и определяет самые общие пределы правовой регуляции, т.е. пределы осуществления прав и свобод.
Далее, из системного анализа положений ст. 18, ч. 2 ст. 20 и ч. 1 ст. 46 Конституции следует, что ч. 2 ст. 20 Конституции РФ является уголовно-процессуальной гарантией судебной защиты конституционного права каждого на жизнь[26]. Согласно правовой позиции Конституционного Суда РФ, изложенной в Постановлении N 3-П от 2 февраля 1999 г., право на выбор судебной процедуры является дополнительной гарантией права на жизнь и непосредственно действующей. Соответственно каждому обвиняемому в преступлении, за которое может быть назначена смертная казнь, должно быть обеспечено право на выбор судебной процедуры[27].
В этой связи абсолютно неприемлемым должен быть подход, когда конституционное право-гарантия получает конкретизацию в текущем законодательстве посредством предоставления возможности пользоваться ею для одной категории лиц и невозможности - для другой (как это имеет место быть в рассматриваемой ситуации). Подобное правовое регулирование ведет к дискриминации правопользователей, что означает нарушение конституционного принципа равноправия.
Более того, поскольку предназначение гарантий - это обеспечение пользования конституционными правами и свободами как действительными, а не мнимыми[28], то их отмена неизбежно приводит к невозможности реализации самого права. Как правило, под гарантиями понимаются "материальные, организационные, духовные и правовые условия и предпосылки, делающие реальностью осуществление основных прав и свобод, исполнение обязанностей человека и гражданина и обеспечивающие их охрану от незаконных ограничений и посягательств"[29]. Беря во внимание существующий правовой режим смертной казни в Российской Федерации, перспективы конституционной гарантии, предусмотренной ч. 2 ст. 20 Конституции, ничтожны[30].
Поэтому, когда мы говорим о том, что федеральным законом можно ограничить основные права, надо четко понимать, что такие ограничения не могут выходить за рамки тех пределов осуществления прав и свобод, которые очерчены в Конституции РФ. Это значит, что они:
1) не должны нарушать принцип равенства субъектов этих прав;
2) не должны вводить дополнительные гарантии против злоупотребления правами, а могут лишь конкретизировать те гарантии, которые закреплены в Конституции РФ.
Если рассматривать норму ч. 3 ст. 55 Конституции с такой точки зрения, то содержащееся здесь положение о том, что "права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства", выступает не как перечень самостоятельных оснований для ограничения основных прав законом, а как дополнительный барьер против произвольного вторжения федерального закона в компетенцию Основного Закона. Из него следует, что основные права могут быть ограничены федеральным законом, сфера действия которого уже очерчена конституционными пределами осуществления прав, только в указанных целях и только соразмерно этим целям.
Соответственно применительно к рассматриваемым поправкам уголовного, уголовно-процессуального законодательства говорить о них как об ограничении конституционного права, возможность установления которого предусмотрена ч. 3 ст. 55 Конституции, нельзя.
И дело не только в нарушении конституционного принципа равноправия (хотя не совсем ясно, почему, к примеру, лицо, обвиняемое в совершении серийных убийств, оказывается в более выигрышном положении, нежели тот, кого обвиняют в шпионаже, государственной измене и т.д.) и тем более не в абсолютизации прав, а в том, что изменения, внесенные в ряд законодательных актов, нуллифицируют сущность конституционного права, закрепленного в ч. 2 ст. 20 Конституции, что означает его умаление.
Оппоненты могут возразить, что с позиции политической целесообразности, памятуя о масштабе и характере террористических акций на юге России, с которыми государство столкнулось в недавнем прошлом и угрозы которых сохраняются и по сей день, принятие подобных мер законодательного характера вполне оправданно. Однако, с одной стороны, сознавая объективную необходимость ограничения основных прав и свобод личности в целях обеспечения интересов общества в целом или прав и свобод других лиц, с другой - важно учитывать, что возможность ограничения прав и свобод "всегда таит в себе угрозу если даже не злоупотреблений, то, во всяком случае, принятия несоразмерных охраняемому общественному интересу ограничительных мер"[31]. Именно поэтому решение любого вопроса правоприменительного характера должно быть исключительно с позиций конституционной законности.
О недопустимости умаления прав и свобод человека и гражданина говорится в ч. 2 ст. 55 Конституции РФ: "...в Российской Федерации не должны издаваться законы, отменяющие или умаляющие права и свободы человека и гражданина". Таким образом, термин "умаление" в Конституции РФ означает не ограничение основных прав (т.е. не уменьшение их объема, сокращение их действия по кругу лиц и по времени и т.п.), а принижение критериального и регулятивного значения для законодательства сущности этих прав, обусловленное их неправомерным ограничением. Правовая позиция Конституционного Суда, сформулированная по этому вопросу, заключается в том, что ограничения прав допустимы в строго определенных (ст. 55, ч. 3, Конституции РФ) целях, не могут толковаться расширительно и не должны приводить к умалению других гражданских, политических и иных прав, гарантированных гражданам Конституцией и законами РФ[32].
Подводя итог, следует отметить, что сформулированная Конституционным Судом РФ правовая позиция по вопросу о пределах ограничения конституционных прав федеральным законом - это важный шаг на пути формирования надлежащей правовой доктрины, способной не только стать теоретической основой для эффективной защиты прав и свобод человека и гражданина в РФ, но и создать надежные гарантии против неправомерных ограничений конституционных прав и свобод федеральным законодателем, умаляющим основное содержание этих прав и свобод.
Глава 2 Ограничение конституционных прав и свобод в целях обеспечения обороны страны и безопасности граждан
2.1 Проблема обеспечения общественной безопасности и правового (законного) ограничения прав и свобод человека
Проблема обеспечения общественной безопасности и правового (законного) ограничения прав и свобод человека в современных условиях приобретает особую остроту и требует самого пристального внимания. Вряд ли можно поставить под сомнение актуальность этой проблемы для российского общества, и события последних лет демонстрируют новые тенденции в расстановке приоритетов: на первое место по общегосударственной важности выходят вопросы обеспечения общественной безопасности, неизбежно связанные с определенным ограничением прав и свобод человека и гражданина. Отметим, что исследование вопросов соотношения безопасности общества и соблюдения прав человека затрагивает в первую очередь рассмотрение личных прав человека (гражданина). В данном контексте не разграничиваются права гражданина и человека, поскольку каждый гражданин прежде всего человек.
Таким образом, одна из главных проблем, стоящих на повестке дня, может быть сформулирована следующим образом: как определить критерии допустимости (правомерности) ограничения прав человека в целях обеспечения общественной безопасности? В литературе данная проблема поднималась неоднократно, и некоторыми исследователями были предложены критерии ограничения прав человека и гражданина. Так, В.С. Устинов выделяет три таких критерия: 1) цель: обеспечение должного признания и уважения прав и свобод других граждан и удовлетворения справедливых требований морали, общественного порядка и общего благосостояния в демократическом обществе; 2) законность ограничений: введение ограничений только на основе закона; 3) необходимость (по смыслу ч. 3 ст. 55 Конституции РФ)[33]. В.А. Толстик в качестве так называемых индикаторов определения степени ограничения прав человека наряду с названными выделяет и общеправовые принципы права в целом, поскольку именно на них в подавляющем большинстве случаев ориентируются законодатель и правоприменитель при решении проблемы ограничения прав человека[34]. Однако до настоящего времени ни в теории права, ни в правоприменительной практике нет однозначного подхода к определению критериев ограничения прав и свобод человека.
Проблема соблюдения прав человека особенно остро встала в период борьбы против абсолютистского государства, отождествляя собой борьбу народа и каждого человека за свободу от произвола государственной власти. Элементы института прав и свобод человека нашли свое закрепление в ряде законодательных актов, таких как английский Билль о правах 1689 г., американский Билль о правах 1789 - 1791 гг., французская Декларация прав и свобод человека и гражданина 1789 г. и ряд др. После Второй мировой войны проблема прав человека из национальной стала превращаться в международную, результатом чего стало принятие Всеобщей декларации прав человека 1948 г. и закрепление принципа уважения к правам человека и основным свободам в Уставе ООН.
Важно учитывать, что ограничение прав и свобод человека - одна из актуальнейших проблем любого государства. Процесс жизнедеятельности общества неизбежно сталкивается с ситуациями, требующими от государства принятия мер в ущерб гарантированным основным законом и международными нормами правам и свободам человека и гражданина. Поэтому следует учесть, что ограничение прав и свобод - это один из способов регулирования степени свободы в обществе, однако в своей реализации не допускающий вольного истолкования и злоупотребления. Отсюда следует основное требование к применению государством ограничений прав человека - четкая регламентация оснований, порядка и пределов их применения.