Файл: Радугин А.А. Философия. Курс Лекций.docx

ВУЗ: Не указан

Категория: Не указан

Дисциплина: Не указана

Добавлен: 26.06.2020

Просмотров: 3040

Скачиваний: 12

ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.

Суть рационалистического метода Декарта сводится к двум основным положениям. Во-первых, в познании следует отталки­ваться от некоторых интуитивно ясных, фундаментальных истин, или, иначе говоря, в основе познания, по Декарту, должна лежать интеллектуальная интуиция. Интеллектуальная интуиция, по Де­карту, — это твердое и отчетливое представление, рождающееся в здоровом уме посредством воззрения самого ума, настолько про­стое и отчетливое, что оно не вызывает никакого сомнения. Во-вто­рых, разум должен из этих интуитивных воззрений на основе дедук­ции вывести все необходимые следствия. Дедукция — это такое дей­ствие ума, посредством которого мы из определенных предпосылок делаем какие-то заключения, получаем определенные следствия. Дедукция, по Декарту, необходима потому, что вывод не всегда мо­жет представляться ясно и отчетливо. К нему можно прийти лишь через постепенное движение мысли при ясном и отчетливом осозна­нии каждого шага. С помощью дедукции мы неизвестное делаем из­вестным.

Декарт сформулировал следующие три основных правила де­дуктивного метода.

1. Во всяком вопросе должно содержаться неизвестное.

2. Это неизвестное должно иметь какие-то характерные осо­бенности, чтобы исследование было направлено на постижение именно этого неизвестного.

3. В вопросе также должно содержаться нечто известное. Таким образом, дедукция— это определение неизвестного че­рез ранее познанное и известное.

После определения основных положений метода перед Декар­том встала задача сформировать такой исходный достоверный принцип, из которого, руководствуясь правилами дедукции, можно было бы логически вывести все остальные понятия философской си­стемы, то есть Декарт должен был осуществить интеллектуальную интуицию. Интеллектуальная интуиция у Декарта начинается с со­мнения. Декарт подверг сомнению истинность всех знаний, которы­ми располагало человечество. Провозгласив сомнения в качестве ис­ходного пункта всякого исследования, Декарт ставил цель — помочь человечеству избавиться от всех предрассудков (или идолов, как их

называл Бэкон), от всех фантастических и ложных представлений принятых на веру, и таким образом расчистить путь для подлинного научного знания, и вместе с тем, найти искомый, исходный принцип отчетливое ясное представление, которое уже нельзя подвергнуть сомнению. Поставив под сомнение достоверность всех наших пред­ставлений о мире, мы можем легко допустить, писал Декарт, «что нет ни Бога, ни неба, ни земли и что даже у нас самих нет тела. Но мы все-таки не можем предположить, что мы не существуем, в то время как сомневаемся в истинности всех этих вещей. Столь же нелепо пола­гать несуществующим то, что мыслит, в то время как оно мыслит что, невзирая на самые крайние предположения, мы не можем не ве-рить, что заключение "я мыслю, следовательно я существую" истин­но и, что оно поэтому есть первое и вернейшее из всех заключений» (Декарт Р. Избр. произв.— М., 1950.— С. 428). Итак, положение «я мыслю, следовательно я существую», то есть представление о том, что мышление само по себе, независимо от его содержания и объектов, демонстрирует реальность мыслящего субъекта и явля­ется той первичной исходной интеллектуальной интуицией, из ко­торой, по Декарту, выводятся все знания о мире.


Следует отметить, что принцип сомнения применялся в фило­софии и до Декарта в античном скептицизме, в учении Августина, в учении Ш. Монтеня и др. Уже Августин на основе сомнения утверж­дал достоверность существования мыслящего существа. Следовательно, в этих вопросах Декарт не оригинален и находится в русле философской традиции. За пределы этой традиции его выводит край­не рационалистическое положение, что только мышление обладает абсолютной и непосредственной достоверностью. Оригинальность Декарта состоит в том, что он приписывает несомненный характер са­мому сомнению, мышлению и бытию субъекта мышления: обратив­шись к самому себе, сомнение, по Декарту, исчезает. Сомнению про­тивостоит непосредственная ясность самого факта мышления, мыш­ления, не зависящего от своего предмета, от предмета сомнения. Таким образом, «я мыслю» у Декарта есть как бы та абсолютно досто­верная аксиома, из которой должно вырасти все здание науки, подоб­но тому, как из небольшого числа аксиом и постулатов выводятся все положения Евклидовой геометрии. ,

Рационалистический постулат «Я мыслю» является основой единого научного метода. Этот метод, по мнению Декарта, должен превратить познание в организационную деятельность, освободив его от случайности, от таких субъективных факторов, как наблюда­тельность и острый ум, с одной стороны, удача и счастливое стечение обстоятельств — с другой. Метод позволяет науке не ориентировать­ся на отдельные открытия, а планомерно и целенаправленно разви­вается, включая в свою орбиту все более широкие области неизвест­ного, иначе говоря, превратить науку в важнейшую сферу человече­ской жизнедеятельности.

Декарт был сыном своего времени, и его философская система, «так и система Бэкона, не была лишена внутренних противоречий. юудвигая на первый план проблемы познания, Бэкон и Декарт зало-ддади основы для построения философских систем Нового времени. Если в средневековой философии центральное место отводилось учению о бытии — онтологии, то со времени Бэкона и Декарта на пе­редний план в философских системах выходит учение о познании — даосеология.

Бэкон и Декарт положили начало раскола всей действитель-иости на субъект и объект. Субъект — это носитель познавательно­го действия, объект — это то, на что направлено это действие. Субъ­ектом в системе Декарта является мыслящая субстанция — мысля­щее «Я». Однако Декарт сознавал, что «Я» как особой мыслящей субстанции надо найти выход к объективному миру. Иначе говоря, гносеология должна опираться на учение о бытии — онтологию. Де-яарт решает эту проблему на основе введения в свою метафизику идеи Бога. Бог является творцом объективного мира. Он же — созда­тель человека. Истинность исходного принципа как знания ясного и отчетливого гарантирована у Декарта существованием Бога — со­вершенного и всемогущего, вложившего в человека естественный свет разума. Таким образом, самосознание субъекта у Декарта не замкнуто на себе, а разомкнуто, открыто Богу, выступающему ис­точником объективной значимости человеческого мышления. С признанием Бога в качестве источника и гаранта человеческого самосознания, разума связано учение Декарта о врожденных иде­ях. К ним Декарт относил идею Бога как существа всесовершенного, идеи чисел и фигур, а также некоторые наиболее общие понятия, как например, «из ничего ничего не происходит». В учении о врож­денных идеях по-новому было развито платоновское положение об •истинном знании как припоминании того, что запечатлелось в душе, когда она пребывала в мире идей.


Рационалистические мотивы в учении Декарта переплетают­ся с теологическим учением о свободе воли, дарованной человеку Бо­гом в силу особого расположения — благодати. Согласно Декарту, ис­точником заблуждений не может быть разум сам по себе. Заблужде­ния есть продукт злоупотребления человеком присущей ему свободной воли. Заблуждения возникают тогда, когда бесконечно свободная воля переступает границы конечного человеческого разума, выносит суждения, лишенные разумного основания. Однако из их идей Декарт не делает агностических выводов. Он верит в неограниченные возможности человеческого разума в деле познания всей окружающей его действительности.

Таким образом, Ф. Бэкон и Р. Декарт заложили основы новой Методологии научного познания и дали этой методологии глубокое Философское обоснование.

Познавательный процесс и учение о субстанции в системе Б. Спинозы

Развитие этой методологии мы находим в работах нидерландского философа Бенедикта (Баруха) Спинозы (1632-1677). Спиноза оттал­кивался от идей Ф. Бэкона и Р. Декарта, он ведет с ними непрерывный диалог. Б. Спиноза, как и Р. Декарт, является сторонником рациона­лизма. Рационалистические установки проявляются в его системе как в самой форме изложения материала, так и в решении важней­ших гносеологических проблем. Основное произведение Б. Спинозы написано так называемым геометрическим способом, в котором по­стулируются аксиомы, развиваются доказательства, выводятся следствия и т.д. Внешне это выглядит как решение геометрической теоремы.

С содержательной стороны рационализм Спинозы проявляет­ся в представленной им трактовке процесса познания. Он резко про­тивопоставляет чувственные представления, называемые им вооб­ражением, пониманию. Чувственное представление образует, по Спинозе, первый, низший род знания. Оно слагается из двух спосо­бов восприятия. Первый из них Спиноза именует смутным или бес­порядочным опытом. Этот опыт охватывает наиболее широкую сфе­ру человеческой жизни, поскольку без такого опыта не может обой­тись ни один человек. Однако, теоретическая ценность истин или идей, как называет их Спиноза, достигаемых в опытном знании, не­велика. Спиноза ограниченность опытного знания объясняет тем, что опыт не обладает всеобщностью и необходимостью. Сколько бы мы не производили опытов, рассуждает нидерландский философ, человек не в состоянии почерпнуть из них всеобщие и необходимые истины. Этот уровень познания дает людям лишь неполную правду, неадек­ватные идеи.

Достоверное знание возможно только на стадии рассудка или разума, составляющей второй вид познания. Деятельность рассудка связана с оперированием общими понятиями. Противопоставляя две формы познания, чувственную и рациональную, Спиноза проводит четкое различие и между инструментами, которыми они оперируют. Результаты чувственного познания— чувственные представления —имеют сложный состав, поскольку природу внешних тел они неиз­бежно отражают сквозь призму восприятия человеческого тела. В результате этого способа познания идеи о состоянии внешних тел оказываются причудливо спутанными с идеями о состоянии собст­венного тела человека. В такого рода идеях объективное не возмож­но отделить от субъективного. Отсюда проистекает сугубо индиви­дуальный характер чувственных идей.


Общие же понятия отражают объективные свойства самих ве­щей. Общими понятиями, по мнению Спинозы, являются, прежде всего, математические понятия. На их формирование опыт не оказывает никакого влияния. Они даны сознанию человека изначально, a priori, то есть до всякого опыта. Здесь у Спинозы, также как и у Де­карта, мы вновь сталкиваемся с теорией врожденных идей. Таким образом, если эмпирик Ф. Бэкон всегда подчеркивал чувственное со­держание идей, то рационалист Б. Спиноза делает акцент на их логическую природу. Рациональный вид познания, по его мнению, это дедуктивный способ выведения истин из исходных посылок. Только логическая связанность, системность рассуждений способны привести человека к адекватному знанию.

Вершиной достоверного знания, с точки зрения нидерландского мыслителя, является интуиция. В учении об интуиции, развиваемое Спинозой, встречаются и накладываются друг на друга два подхода. Первый связан с мистической традицией средневековой философии, идущей от неоплатонизма. Интуиция в этой традиции трактуется как "внутренний свет" человеческого сознания, дающий непосредственное, целостное понимание действительности. Вместе с тем, Спиноза, вслед за Декартом, придает интуиции интеллекту­альный оттенок. По своему происхождению и функционированию, т.е. в процессе своей деятельности, интуиция у Спинозы связана с де­дуктивным способом познания.

Таким образом, Спиноза, также как и Декарт, оперирует поня­тием интеллектуальной интуиции. Однако в трактовке этой интуи­ции у этих философов Нового времени имеются определенные разли­чия. У Декарта, как видно из предыдущего изложения, под интуитив­ным суждением понималось такое простое и отчетливое суждение, которое само по себе не оставляло сомнения в истинности мыслимого. У Спинозы же интуитивное суждение по своей сути является анали­тическим суждением, в котором предикат (логическое сказуемое) раскрывает признаки объекта. По мнению Спинозы, такие абсолютно бесспорные суждения совершенно не зависят от эмпирического обоб­щения, полного случайностей и противоречий, и спасают от всякого субъективизма. Они сами в себе содержат критерий истинности, и "как свет обнаруживает и самого себя и окружающую тьму, так и ис­тина есть мерило и самой себя и лжи" (Спиноза Б. Избр. произв. В 2-х тт.Т.1.—М.,1957.—С.440).

тема 7

Т"^ тема Y

Рациопализм эпохи Просвещения и метафизический материализм XVIII века

1. Рационализм, как умонастроение и методология эпохи Просвещения

2. Механистический материализм и сенсуализм в философии эпохи Просвещения

л.

Рационализм как умонастроение и методология эпохи Просвещения

XVIII в. в истории Западной Европы называется эпохой Просвещения. В английской философии идеи этой эпохи наиболее яркое выражение нашли в творчестве Дж. Локка, Дж. Толанда и др., во Франции — в ра­ботах Ф. Вольтера, Ж-Ж. Руссо, Д. Дидро, П. Гольбаха, в Германии — в произведениях Г. Лессинга, И. Гердера, молодого Канта и Г. Фихте.


Одной из важнейших характеристик философии эпохи Просве­щения является рационализм. В прошлой теме мы уже встречались с рационалистическим учением Р. Декарта. В отношении учения Декар та термин рационализм употребляется для характеристики гносеоло гических и логико-методологических установок. Рационализм трак­туется как гносеологическое учение, утверждающее, что основным инструментом познания является разум. Ощущения и опыт имеют t познании вторичное значение. В этом смысле рационализм противс стоит сенсуализму и эмпиризму. Сенсуализм придает решающее зн& чение человеческим чувствам, ощущениям и восприятиям, а эмго ризм на первое место в познании выдвигает опыт. Однако в исторш философии имеет место и более широкий подход к понятию рацион. лизм. Тогда он рассматривается как широкое идейно-теоретическо течение, выражающее взгляды, потребности, общественные настро» ния определенных социальных классов, слое этапе общественного развития. А на основе э' рабатывает определенные методологически ции человека в практической деятельности и поз;

как правило, связывается с идейными устремленя..,..... ., ^

прогрессивных сил общества, находящихся на восходящей с;

своего развития. Для него характерны возвеличивание человечен;

индивида как активного, свободного и равноправного существа, исто­рический оптимизм, вера в безграничные возможности человека в п знании и преобразовании природы.

В этом смысле противоположным рационализму понятием яв­ляется иррационализм. Он выдвигается на авансцену истории в период кризиса общественных структур. Представителям иррационализма в большей мере присуща пессимистическая оценка познавательных и деятельно-преобразовательных возможностей человека, отрицания исторического и социального прогресса, скептицизма и агностицизм. Об иррационализме речь пойдет при характеристике философии кон­ца XIX — середины XX в. Для философии эпохи Просвещения, как уже отмечалось ранее, характерно умонастроение рационализма.

Почему же так произошло? Ответ на этот вопрос следует искать в социально-экономических, политических и идеологических процес­сах, происшедших в эпоху Просвещения. Прежде всего, следует отме­тить, что эпоха Просвещения — это период разложения феодальных отношений и интенсивного развития капитализма, глубоких перемен в экономической, социально-политической и духовной жизни народов стран Западной Европы. Потребности капиталистического способа производства стимулировали развитие науки, техники, культуры, просвещения и образования. Изменения в общественных отношениях и общественном сознании служили предпосылкой для раскрепоще­ния умов, освобождения человеческой мысли от феодально-религиоз­ной идеологии, становления нового мировоззрения. Яркую характе­ристику рационализма эпохи Просвещения дал Ф. Энгельс. «Великие люди, которые во Франции просвещали головы для приближающейся революции, выступили крайне революционно. Никаких внешних ав­торитетов какого бы то ни было рода они не признавали. Религия, по­нимание природы, государственный строй — все было подвергнуто самой беспощадной критике, все должно было предстоять перед судом разума и либо оправдать свое существование, либо отказаться от него. Мыслящий рассудок стал единственным мерилом всего существую­щего» (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 20.— С. 16).