Файл: Врачам об антипрививочном движении и его вымыслах в СМИ.pdf

26 

М.П.Чумаков, с демонстративной эффективностью и без ВИЧ-инфицирования. Если бы в 
антипрививочном  мифе  была  хоть  капля  истины,  то  эпидемия  СПИДа  должна  была  бы 
начаться  не  в  Африке,  а  в  Прибалтике,  где  миллион  детей  получил  препараты  живых 
вирусов,  выращенных  на  обезьяньей  ткани.  Как  известно,  ничего  подобного  не  было. 
СПИД  «пришел»  в  Восточную  Европу  и,  в  частности,  в  Прибалтику,  в  конце  80-х,  и 
пришел «извне» как завозная инфекция; 

—

три независимые лаборатории исследовали замороженные музейные образцы тех серий 

вакцины, которые применялись в Африке в 1957-1960 гг., и в них не было обнаружено ни 
компонентов клеток шимпанзе, ни ВИЧ; 

—

ВИЧ-1  человека  появился  в  Африке  примерно  за  30  лет  до  применения  живой 

полиомиелитной вакцины; 

—

циркулирующие  вирусы  иммунодефицита  шимпанзе,  выделенные  у  этих  животных  в 

регионе,  где  в  1957-1960  гг.  проводилась  полиомиелитная  вакцинация,  филогенетически 
удалены  от  предполагаемого  предкового  штамма  всех  ВИЧ-1  из  группы  М,  патогенных 
для человека. 
Словом,  миф  о  происхождении  ВИЧ-инфекции  из  живых  полиомиелитных  вакцин 
категорически отвергается. 

• Загрязненные прионами вакцины заражают людей «коровьим бешенством». 

В  этом  навете  речь  идет  о  заразных  губкообразных  энцефалопатиях,  которые  вызывают 
прионы  (от 

proteinaceous  infectious  particles 

—  белковые  инфекционные  частицы) 

аномальной  конформации.  При  болезни  Крейтцфельдта-Якоба  они  накапливаются  в 
клетках  мозга,  приводя  больного  к  слабоумию  и  смерти.  Генетически  обусловленные 
случаи этой нейродегенеративной патологии (мутации прионовых белков) наблюдаются с 
частотой  1-2  на  миллион  населения  в  год.  У  коров  и  быков  прионы  также  вызывают 
энцефалопатию, которая, как это наблюдалось во время вспышки в 1990-х годах в Англии, 
через употребленное в пищу мясо с мозговой тканью передается человеку в форме нового 
варианта болезни Крейтцфельдта-Якоба. При этом антропозоонозе прионы накапливаются 
в мозговой и лимфоидной тканях. 
Крупный рогатый скот — источник некоторых продуктов, используемых в производстве 
вакцин  в  качестве  источников  питания  и  факторов  роста  микроорганизмов  и 
культивируемых  клеток.  Мясные  (но  не  из  нервной  ткани)  пептоны,  казеиновые  и 
лактальбуминовые  (белки  молока)  гидролизаты  применяются  в  питательных  средах  для 
выращивания  бактерий.  Для  ферментации  используется  трипсин  из  поджелудочной 
железы.  Сыворотка  плода  коровы  (новорожденного  теленка)  —  компонент  среды  для 
клеточных  культур,  обеспечивающих  размножение  вирусов.  Желатин  (гидролизат 
соединительной  ткани),  глицерин  и  Твин  80  (продукты  переработки  говяжьего  жира) 
добавляют  в  питательные  среды  и  вакцины  как  стабилизаторы.  Поэтому  чисто 
теоретически  существует  риск  загрязнения  прионами  вакцин  против  полиомиелита, 
клещевого  энцефалита,  гриппа,  желтой  лихорадки,  кори-паротита-краснухи,  гепатита  А, 
ветряной  и  натуральной  оспы,  дифтерии,  столбняка,  коклюша,  брюшного  тифа  и 
сибирской язвы. Однако: 

—

исходное  сырье  для  производства  вакцин  получают  из  тех  стран,  где  не 

зарегистрировано ни одного случая «коровьего бешенства»; 

—

используется  мышечная  ткань,  молоко  и  сыворотка,  в  которых  обсемененность 

прионами  в  100  млн.  раз  меньше,  чем  в  неиспользуемых  головном,  спинном  и  костном 
мозге; 

—

сами  прионы  способны  размножаться  только  в  мозговой  ткани 

in  vivo, 

но  не  в 

культурах клеток при производстве вакцин; 

—

исходное  сырье  перерабатывается  на  начальных  стадиях  производства,  и  экстракция, 

солюбилизация, разбавление растворителями, гидролиз и другие химические воздействия, 
фракционирование  и  фильтрация  приводят  к  устранению  возможной  примеси  исходных 
белков  крупного  рогатого  скота;  готовые  бактериальные  вакцины,  полученные  на 

27 

ферментированных  питательных  средах,  содержат  их  не  более  0,1,  а  вирусные  вакцины, 
полученные в первичных или перевиваемых культурах клеток — не более 0,05 и 0,00001 
мкг на дозу, соответственно; 

—

производство  осуществляется  в  соответствии  с  принципами  GMP  и  под  адекватным 

контролем на каждом этапе от сбора исходного сырья до лекарственной формы. 
В результате расчетный риск прионового загрязнения даже при исходно инфицированной 
мышечной  ткани  составляет  от  1/40  млн.  до  1/2000  млн.,  а  при  инфицированной 
сыворотке плода коровы — менее 1/40000 млн. доз вакцины. Словом, теоретический риск 
загрязнения  вакцин  прионами  исчезающе  мал,  точнее,  близок  к  нулю.  Действительно, 
благодаря  усилиям  ветеринарных  служб  по  ликвидации  эпизоотии  «коровьего 
бешенства», число выявляемых случаев нового варианта болезни Крейтцфельдта-Якоба у 
человека  в  мире  стремительно  уменьшается:  среди  родившихся  в  1990-1999  гг.  в  20  раз 
меньше  больных,  чем  среди  родившихся  в  1970-1974-х,  хотя  количество  применяемых 
вакцин и охват прививками значительно возросли. За четверть века с 1986 г., когда стало 
диагностироваться  это  заболевание,  среди  его  ятрогенных  случаев  не  было  ни  одного, 
возникшего  вследствие  вакцинации,  хотя  в  мире  было  введено  много  миллионов  доз 
вакцин.  Таким  образом,  миф  о  прионовой  опасности  вакцинопрофилактики  —  не  более 
чем лозунг антипрививочной пропаганды. 

•

Вакцины  загрязнены  «нанобактериями»  —  причиной  хронических  заболеваний  от 

слабоумия,  рассеянного  склероза  и  почечных  камней  до  артритов,  атеросклероза, 
ишемической болезни сердца и рака. 

Этот  глобальный  антипрививочный  навет  возник  из  простого  лабораторного  артефакта, 
который биохимик и электронно-микроскопист из Финляндии (Kajander Е.О. и Ciftcioglu 
N.)  в  начале  1990-х  приняли  за  открытие  новой  формы  жизни  —  ранее  неизвестных 
фильтрующихся  коккообразных  размножающихся  структур  0,05-0,5  мкм,  названных 
«нанобактериями». Кроме фантастических свойств, им была приписана цитопатогенность 
и  этиопатогенетическая  роль  в  ряде  тяжелых  хронических  заболеваний.  На  самом  деле, 
феномен  «нанобактерий»  —  это  взаимодействие  С0

2

  и  NaHC0

3

  в  биологических 

жидкостях,  культуральных  средах  и  сыворотках  с  образованием  преципитатов  СаС0

3

, 

которые,  адсорбируя  белки,  имитируют  «растущие»  микроорганизмы.  Например,  в 
сыворотке  плода  коровы  они  адсорбируют  фетуин,  а  в  жидкостях  человека  — 
сывороточный альбумин. Те же финские авторы обнаружили присутствие нанобактерий в 
80%  коммерческих  образцов  сыворотки  плода  коровы  и в  9  вакцинах,  при  производстве 
которых применяется эта сыворотка, но ни один рецензируемый журнал не опубликовал 
это  псевдооткрытие,  и  никто  в  мире  за  12  лет  его  не  подтвердил.  Словом,  это  — 
классический  пример  мифа,  раздуваемого  антипрививочной  пропагандой  вопреки 
реальным фактам. 

•

Аттенуированный  вирус  живой  коревой  вакцины  вызывает  хроническое 

заболевание кишечника и задержку нейропсихического развития (аутизм). 

В  1995  г.  было  обнаружено,  что  в  когорте  английских  детей,  иммунизированных  живой 
коревой вакциной, по сравнению с невакцинированным контролем, примерно втрое выше 
частота хронических воспалительных заболеваний кишечника (болезнь Крона и язвенный 
колит).  Группа  исследователей  вокруг  лондонского  хирурга  Wakefield'a  (ставшего  позже 
известным  скандальными  подтасовками)  выдвинула  предположение  —  вакцинация 
против  кори  повышает  риск  этих  заболеваний  неизвестного  этиопатогенеза.  Однако, 
проследив 

в 

проспективном 

популяционном 

исследовании 

когорты 

англичан, 

вакцинированных и невакцинированных против кори, от 5 до 26 лет, они установили, что 
вакцинация  не  повышает  риска  болезни  Крона  и  язвенного  колита,  и  трансформировали 
свою  первоначальную  гипотезу.  Как  доказанное,  представили  персистенцию  вакцинного 
вируса  в  качестве  причины  поствакцинального  энтероколита  с  гиперплазией 
илиоцекальных  лимфоузлов  и  задержкой  нейропсихического  развития  аутического 
спектра.  Вакцинный  вирус  был  ими  «идентифицирован»  в  фолликулярных  дендритных 

28 

клетках  и  лимфоцитах  с  помощью  ПЦР.  Проблема  клинической  дифференциальной 
диагностики  болезни  Крона  и  язвенного  колита  с  открытым  ими  «новым 
поствакцинальным осложнением» просто была проигнорирована. 
Тем  временем,  с  помощью  ПЦР  рафинированной  специфичности  и  повышенной 
чувствительности  при  болезни  Крона  и  аутизме  в  тканях  кишечника  и  в  крови 
вакцинированных  вообще  не  было  найдено  генома  вируса  кори  (ни  дикого,  ни 
вакцинного), и находки Wakefield'a большинство исследователей стали рассматривать как 
артефакты. 
Комбинированной коревой-паротитной-краснушной вакциной иммунизируют в США уже 
30, в Швеции и Финляндии — 20, а в остальных странах Европы — более 10 лет, но ни 
одно  из  более  двух  десятков  многолетних  наблюдений  эпидемиологического  и 
экологического  дизайна,  ретроспективных  и  проспективных,  когортных,  серийно-
контрольных  и  случай-контрольных  исследований  миллионов  иммунизированных  детей 
не  выявило  ассоциации  между  вакцинацией  и  различными  феноти-пическими 
проявлениями  аутизма,  задержкой  и  регрессом  нейропсихического  развития,  а  также 
увеличением  риска  хронической  патологии  кишечника.  Частота  случаев  задержки 
развития  была  значимо  выше  в  когортах  невакцинированных  детей  и  нарастала  со 
снижением охвата вакцинацинацией, а вакцинация значимо (в 6 раз, в среднем) снижала 
относительный  риск  спонтанно возникающих  болезни  Крона  и  язвенного  колита  до  0,16 
(0,04-0,68).  После  публикаций  таких  материалов  исходная  гипотеза  инфекционной 
этиологии  аутизма  и  корректность  диагноза  «аутистический  энтероколит»  стали 
восприниматься скептически, как и утверждение, послужившее заглавием раздела. 

•  Вакцина  БЦЖ  не  только  не  защищает  от  туберкулеза,  но  и  сама  его  вызывает  и 
способствует  нарастанию  заболеваемости, поэтому  БЦЖ-вакцинацию  отменили  во 
всех цивилизованных странах. 

Эта  дезинформация  весьма  популярна  в  России  в  связи  с  довольно  высокой 
заболеваемостью  туберкулезом  легких.  БЦЖ-вакцинация  применяется  во  всех  без 
исключения  странах,  но  по-разному.  В  более  150  —  это  всеобщая  (разумеется,  охват  не 
везде дотягивает до 90%) неонатальная, в 30 из них с ревакцинацией, а в 31 стране — это 
избирательная вакцинация групп высокого риска возникновения туберкулезной инфекции 
(еще 

неинфицированных 

членов 

семьи 

больных 

туберкулезом 

или 

близко 

контактирующих с  больными лиц, детей иммигрантов из стран высокой заболеваемости, 
ВИЧ-инфицированных  без  клинических  проявлений  инфекции).  В  странах  с  высокой 
заболеваемостью  вакцинируют  всех  новорожденных  детей  и  ревакцинируют  детей 
старшего  возраста  с  отрицательной  кожной  реакцией  на  туберкулин.  Такая 
дифференциация обусловлена эпидситуацией, точнее, заболеваемостью туберкулезом, 
которая в России, например, 100, в США 4, а в Канаде 1 на 100 тыс. населения. Некоторые 
страны  (Чехия,  Словакия,  Иордания,  Норвегия)  после  официальной  отмены  всеобщей 
неонатальной вакцинации либо ввели вновь, реагируя на нарастание заболеваемости, либо 
продолжали  ее  по  запросам  населения  (Норвегия).  Согласно  позиции  ВОЗ:  «БЦЖ, 
единственная  существующая  в  настоящее  время  вакцина  против  туберкулеза, 
обеспечивает  защиту  от  туберкулезного  менингита  и  дис-семинированной  формы  у 
младенцев и детей младшего возраста... за прошедшие годы вакцинация БЦЖ позволила 
спасти  тысячи  человеческих  жизней.  Эта  вакцина  относительно  безопасна,  недорогая  и 
требует лишь одной инъекции. Несмотря на недостатки, вакцинация БЦЖ в большинстве 
эндемичных  стран  рассматривается  в  качестве  жизнесберегающего  и  важного  элемента 
стандартных мер по борьбе с туберкулезом». С введением массовой внутрикожной БЦЖ-
вакцинации в России в 50-годах доли туберкулезного менингита и костного туберкулеза в 
структуре заболеваемости снизились раз в десять. 
Вакцинальный  инфекционный  процесс,  который  возникает  при  внутрикожном  введении 
вакцины БЦЖ, даже когда речь идет об очень редкой генерализованной БЦЖ-инфекции у 
иммунодефицитов,  не  представляет  собой  первичный  туберкулез.  Он  имеет  иную 

29 

патоморфологию, клинику и динамику. Некоторое сходство клинических параметров, тем 
не  менее,  не  позволяет  называть  редкие  осложнения  БЦЖ-вакцинации  первичным 
туберкулезом. БЦЖ относится к микобактериям бычьего типа, но имеют серьезную утрату 
части  генома.  Непреднамеренное  введение  вакцины  БЦЖ  иммунодефицитам  может 
вызвать  поствакцинальные  осложнения,  требующие  химиотерапии.  Обширное  местное 
изъязвление и регионарный лимфаденит наблюдаются  у менее 1/5000, остеит —  у менее 
1/100000,  генерализованная  БЦЖ-инфекция  —  менее  1/300000  вакцинаций,  с 
летальностью без лечения 1/2000000 привитых. Важно отметить, что применяемые в мире 
субштаммы  БЦЖ  чувствительны  к  противотуберкулезным  химиопрепаратам,  чем 
отличаются  от  значительной  части  полирезистентных  циркулирующих  микобактерий 
туберкулеза  человеческого  типа.  Это  облегчает  лечение  поствакцинальных  осложнений. 
Истинный  первичный  туберкулезный  процесс  возникает  практически  у  всех  впервые 
инфицированных  (это  почти  всегда  —  дети)  циркулирующими  микобактериями 
туберкулеза  человеческого  и  бычьего  типов,  но  у  95%  он  протекает  латентно  или 
субклинически,  быстро  заканчиваясь  выздоровлением  с  изоляцией  микобактерий  в 
кальцинированных  очагах  и  формированием  приобретенного  клеточного  иммунитета. 
Однако  примерно  5%  первично  инфицированных  заболевают  манифестными  формами 
первичного  туберкулеза.  Это  может  быть  затянувшееся  заживление  очагов  первичного 
комплекса,  хроническое  течение  или,  чаще  всего,  вторичное  прогрессирование  с 
генерализацией процесса, нередко приводящее к летальному исходу. 
Вакцинация  БЦЖ  не  предотвращает,  но  задерживает  первичное  инфицирование.  Ее 
защитный  эффект  проявляется  в  уменьшении  частоты  реактивации  латентного 
туберкулеза.  Самые  высокие  показатели  защиты  (60-80%)  при  вакцинации  БЦЖ  были 
достигнуты в Северной Америке и Северной Европе, тогда как в тропических 
регионах  испытания  обычно  свидетельствовали  о  низкой  защите  или  об  ее  отсутствии. 
Например, 

мета-анализ 

двух 

десятков 

рандомизированных 

и 

контролируемых 

исследований  показал,  что  средняя  защита  от  туберкулезного  менингита  и 
диссеминированного  туберкулеза  составила  64-86%;  соответствующий  результат 
исследований «случай-контроль» — 75%. Защита от связанных с туберкулезом летальных 
исходов  —  65%.  Кроме  того, вакцинация БЦЖ  неспецифически  способствует  снижению 
детской смертности от нетуберкулезных инфекций в развивающихся странах. 
С  1977  по  2006  гг.  в  журналах  первого  ряда  были  опубликованы  результаты  более  35 
конкретных 

клинических 

испытаний, 

выполненных 

в 

различных 

по 

частоте 

заболеваемости странах: в Канаде и Греции, Турции и Финляндии, Индии и Боснии и т.д. 
с позитивной оценкой защитной эффективности и экономической выгодности вакцинации 
БЦЖ.  Согласно  этой  оценке,  БЦЖ-вакцинация  препятствует  инфицированию  и 
возникновению первичного туберкулеза, облегчает течение вторичного, продлевает жизнь 
и повышает эффективность других вакцинаций. 

•

Живые  паротитные  вакцины  угрожают  миру  пандемией  асептического 

менингита. 

Этот  миф  возник  из  непомерного  преувеличения  одной  из  реальных  проблем  живых 
вакцин  против  эпидемического  паротита.  Штаммы  (точнее,  смеси  субштаммов) 
аттенуированных  вирусов  для  вакцинного  производства  имеют  разную  остаточную 
вирулентность,  которая  зависит  от  природы  штамма,  особенностей  технологии 
конкретного  производителя  и  противовирусной  резистентности  вакцинируемого 
населения.  Это  выражается  в  частоте  поствакцинальных  осложнений  —  паротитного 
(асептического,  небактериального)  менингита  и  фебриль-ных  судорог.  Например, 
комбинированная  живая  коревая-паротитная  (штамм  Uraba)-краснушная  вакцина 
вызывает в развитых странах асептический менингит 1/1000-1/100 000, а такая же вакцина 
со штаммом паротитного вируса Jeryl Lynn — 1/100 000-1/1000 000 вакцинаций. При этом 
следует  отметить,  что  поствакцинальный  асептический  менингит  —  доброкачественное 
легкое  непродолжительное  заболевание  без  последствий,  которое  некоторые  авторы 

30 

вообще  не  связывают  с  вакцинацией.  Именно  благодаря  безвредности  и  стабильности, 
штамм  Jeryl  Lynn  все  чаще  используется  как  компонент  ассоциаций  с  коревой, 
краснушной и ветряночной вакцинами без какой-либо тревоги по поводу пандемии весьма 
редкой ятрогенной патологии — паротитного поствакцинального менингита. 

•

Вакцинация  —  причина  или  провокатор  аллергических  и  аутоиммунных 

заболеваний. 

Эта дезинформация чаще всего муссируется антипрививочной пропагандой. Она основана 
либо на чрезмерных преувеличениях реальных фактов, либо на неверных интерпретациях 
результатов неадекватного экспериментального моделирования. 

•

Анафилактические  реакции. 

Анафилаксия  —  угрожающая  жизни  аллергическая 

реакция  на  введение  вакцин.  В  готовых  препаратах  разной  специфичности  и  различных 
производителей  может  содержаться  в  качестве  добавок  или  следовых  примесей  ряд 
субстанций  (аллергенов),  которые  теоретически  способны  вызывать  аллергические 
реакции 

у 

сенсибилизированных 

индивидов: 

амфотерицин, 

хлортетрациклин, 

стрептомицин,  дигидрострептомицин,  неомицин,  полимиксин  В,  сульфат  гентамицина, 
тимеросал,  2-феноксиэтанол,  овальбумин  и  другие  белки  куриных  яиц  и  эмбрионов, 
бычий  сывороточный  альбумин  (только  антирабическая  вакцина),  сыворотка  плода 
коровы, свиная желатина и ее гидролизах компоненты дрожжей. Из пробок, закрывающих 
флаконы  и  их  внутреннего  покрытия,  а  также  из  прокладки  поршня  (шприц-доза)  могут 
экстрагироваться в  вакцину  следовые  примеси  латекса.  Кроме  того,  также  теоретически, 
любой микробный антиген в вакцине может стать после первой иммунизации аллергеном, 
а  содержащийся  в  инактивированных  вакцинах  гидроксид  или  фосфат  алюминия  (также 
аллергены)  могут  адъювантировать  IgE-опосредованный  иммунный  ответ,  но  способны 
также  существенно  снизить  аллергические  реакции  на  инъекции  адсорбированных 
аллергенов благодаря «физиологической» детоксикации. 
Тем  не  менее,  поствакцинальная  анафилаксия  на  практике  довольно  редка.  Лишь  в 
единичных  наблюдениях  с  неадекватным  дизайном она  достигает  частоты  1/5000.  Но  по 
материалам  около  двух  миллиардов  иммунизации  в  более  двух  десятках  исследований  с 
современными вакцинами, она варьирует от 1/5000000 до 1/30000, не отличаясь в сторону 
увеличения от частоты анафилаксии на фармакотерапевтические лекарственные средства. 
При  этом  большая  часть  анафилактических  реакций  обусловлена  сенсибилизацией  к 
нескольким  известным  антигенам  —  желатине,  белкам  куриных  яиц  и  эмбрионов  и 
антибиотикам.  Атопия  в  анамнезе  ребенка  не  повышает  риска  анафилаксии  на 
вакцинацию. Редкость анафилаксии на вакцинные препараты свидетельствует о столь же 
редких аллергических реакциях на любые входящие в них аллергены, хотя, потенциальная 
аллергенность отдельных примесей все же была исследована. 

—

Желатина 

как  стабилизатор  содержится  в  антирабических,  некоторых  гриппозных, 

коревых,  паротитных,  краснушных  и  ветряночных,  в  дифтерийно-столбнячно-
коклюшных  бесклеточных  вакцинах  в  дозах  от  15  мкг  до  16  мг.  Ее  аллергенная 
активность  очевидна,  а  замена  мало  гидролизованной  бычьей  желатины  на  свиную 
глубокого гидролиза (до 5-6 кДа) или полное устранение позволило снизить частоту от 
весьма  малой  (1:1800000)  до  неопределяемой.  Таким  образом,  сенсибилизация  к 
желатине — не противопоказание к вакцинации.

—

Пищевая  аллергия  к 

белкам  куриных  яиц 

широко  распространена  среди  населения, 

однако  присутствие  (которое  не  превышает  2-8  нг/мл)  овальбумина  и  другие  белков 
куриных  яиц  и  эмбрионов  в  вакцинах  на  практике  не  приводит  к  поствакцинальным 
эксцессам  анафилактических  и  других  серьезных  аллергических  реакций.  Частота  их 
среди детей с аллергией к яичным белкам в анамнезе не превышает 1/1000. Аллергия 
данной  специфичности  —  не  противопоказание  к  вакцинации.  Только  ограниченный 
контингент  детей  с  эпизодами  тяжелой  кардиореспираторной  аллергопатологии  в 
анамнезе  рекомендуется  вакцинировать  на  всякий  случай  в  стационаре  с  отделением 
реанимации.