Файл: Понятие и виды наследования (СУЩНОСТЬ ИНСТИТУТА НАСЛЕДОВАНИЯ ПО РОССИЙСКОМУ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВУ).pdf

Диспозитивность норм наследственного права проявляется также в праве наследника принять наследство или отказаться от его принятия (ст. 1152 ГК РФ). При призвании наследника к наследованию одновременно по нескольким основаниям (по завещанию и по закону или в порядке наследственной трансмиссии и в результате открытия наследства и тому подобное) наследник может принять наследство, причитающееся ему по одному из этих оснований, по нескольким из них или по всем основаниям. Важным проявлением диспозитивности является возможность выбрать способ принятия наследства (ст. 1153 ГК РФ), совершить отказ от наследства в пользу конкретного лица (направленный отказ [20, с.33]) или без такого указания (чистый отказ [4, с.8]) (п. 1 ст. 1157 ГК РФ).

Перечень норм, в которых проявляется диспозитивность наследственного права, можно было бы продолжить.

Диспозитивность проявляется также в праве отказополучателя принять завещательный отказ или отказаться от его принятия (ст. 1160 ГК РФ).

Однако обратим внимание на институты, в которых диспозитивность сужена. Императивными нормами являются нормы о тайне завещания (ст. 1123 ГК РФ) и о форме завещания (ст. 1124 ГК РФ). Эти нормы служат обеспечению принципа свободы завещания и, в сущности, выступают оборотной стороной диспозитивности. К числу императивных норм наследственного права относятся нормы, ограничивающие свободу завещания, в первую очередь - закрепляющие право на обязательную долю в наследстве (ст. 1149 ГК РФ). В теории обязательственного права утверждается, что ограничение диспозитивности в обязательственном праве связано либо с защитой слабой стороны обязательства, либо с защитой публичного интереса.

С чем связано ограничение диспозитивности в подотрасли наследственного права? Несомненно, защита слабой стороны отношения здесь также присутствует, но лишь в том случае, когда речь идет об отношениях между наследниками. Так, до рождения насцитуруса запрещено заключать соглашение о разделе наследства (ст. 1166 ГК РФ). Что же касается норм, защищающих публичный интерес, эти нормы многочисленны и разнообразны. «История развития законодательства о наследовании свидетельствует о постоянной конкуренции двух противоположных тенденций - расширения свободы завещания и усиления семейно-обеспечительной функции наследственного права» [17].

Однако основной причиной, с которой связаны императивные начала в наследственном праве, является естественное стремление уважать волю наследодателя.

Так, в Конституционный Суд РФ обратился гражданин с жалобой на несоответствие Конституции нормы ст. 1158 ГК РФ, позволяющей совершить направленный отказ лишь в пользу лиц из числа наследников по завещанию, а также наследников по закону любой очереди, которые призваны к наследованию.

---

Конституционный Суд РФ не согласился с мнением заявителя и использовал теорию «подразумеваемого завещания», указывая, что «институт наследования призван гарантировать каждому, что приобретенные им при жизни имущество и иные материальные блага (с имеющимися в отношении них обременениями) после его смерти перейдут к его наследникам либо согласно его воле как наследодателя, либо, если он ее не выразит, согласно воле закона, которая в данном случае презюмируется как соответствующая личной воле наследодателя».

Обеспечение реализации воли наследодателя, который определенным образом распорядился своим имуществом при жизни либо положился на законодательную регламентацию права наследования, является одной из важнейших задач правового регулирования наследственных отношений» (Постановление Конституционного Суда РФ от 23 декабря 2013 г. № 29-П [24]).

Итак, защита действительной или подразумеваемой воли наследодателя и защита публичного интереса являются ключевыми причинами ограничений и запретов в сфере наследственного права.

Вместе с тем необходимость преимущественно защищать волю наследодателя связана с целым рядом запретов и ограничений, целесообразность которых нуждается в каждом случае в самостоятельном исследовании. В качестве примера практического преломления теоретической дискуссии об императивности или диспозитивности норм наследственного права рассмотрим лишь проблему распоряжения наследством, понимая под таким распоряжением договор об отчуждении права принять наследство, заключаемый в период между открытием наследства и принятием наследства. По такому договору товаром являются не отдельные вещи или имущественные права, а наследство как единый комплекс имущественных прав и обязанностей.

Договор о продаже наследства был известен еще римскому праву, где, однако, возникали вопросы о том, не противоречит ли уступка права принять наследство личному характеру отношений по наследованию [.19 ,с.280].

В российской повседневности договор о продаже наследства был бы востребован в ситуации, когда наследство, по мнению наследника, невелико, а место открытия наследства (и место нахождения имущества) находится столь далеко от места жительства наследника, что наследник больше заинтересован уступить право на наследство в целом, чем тратиться на услуги представителя по оформлению наследственных прав, а затем продавать наследство. Однако очевидно, что, для того чтобы зарегистрировать переход к третьему лицу (покупателю) права собственности на входящую в состав наследства недвижимость, продавец должен сначала принять наследство.

---

Также и нормы корпоративного законодательства, определяющие, в частности, порядок внесения изменений в ЕГРЮЛ или в реестр акционеров, потребуют от наследника сначала принять наследство, а потом уж отчуждать входящие в состав наследства корпоративные права.

Поэтому, несмотря на открытый перечень договоров и общее дозволение заключать договоры, как предусмотренные гражданским законодательством, так и не предусмотренные, но не противоречащие ему (ст. 421 ГК РФ), договор о продаже наследства как договор о передаче права на наследство как на единую совокупность, со всеми правами и обязанностями, как известными, так и неизвестными наследнику, заключаемый в период между открытием наследства и его принятием, в российском гражданском праве вряд ли возможен. Эта невозможность, с одной стороны, защищает кредиторов наследодателя, которым, вероятно, проще будет найти наследника, чем покупателя наследства, и, возможно, больше согласуется с буквальным толкованием воли наследодателя.

С другой стороны, возможно, здесь не совсем уместно ограничивается защита интересов наследника. Целесообразность дозволения в российском гражданском праве отчуждать наследство как единый комплекс может составлять предмет дискуссий, как и многие другие вопросы, связанные с проявлением общего гражданского принципа диспозитивности в нормах наследственного права и практике их применения.

Свобода завещания является основополагающим принципом наследования, представляя собой активное выражение личной воли лица-завещателя, который распоряжается своим правом определить судьбу наследственного имущества, учитывая взаимоотношения, сложившиеся между ним и иными лицами. В случае если лицо соглашается с порядком наследования, установленным ГК РФ, наследодатель пассивно распоряжается своим имуществом.

Как известно, свобода завещания ограничена только обязательной долей в наследстве, что формально открывает для обязательных наследников право требовать завещанное имущество в части, падающей на обязательную долю. Но в то же время в рассматриваемой ситуации принцип разумности и справедливости, на наш взгляд, требует учета (соблюдения) прав не только обязательных наследников, но и лиц, призванных к наследованию по завещанию.

Можно предположить, что реализация обязательным наследником своих прав за счет наследства, вошедшего в завещание, отчасти граничит с категорией «злоупотребление правом». Действия обязательного наследника, хоть и с формальной точки зрения допустимые, не должны ущемлять права других лиц, в частности, наследников по завещанию. По крайне мере, если бы реализация прав обязательного наследника была бы возможна без нанесения ущерба наследникам по завещанию, передача обязательной доли из завещанного имущества противоречила бы здравому смыслу и логике наследственных отношений.

---

Представляется, если имущества наследодателя, не вошедшего в состав завещанного, достаточно для удовлетворения требований обязательного наследника, то обязательную долю такой наследник должен получить из незавещанной части. При таком положении вещей имущественные интересы наследников по завещанию будут учтены в большей степени, нежели в случаях, когда обязательный наследник является свободным в выборе средств удовлетворения своих притязаний. В обратной же ситуации, предполагающей недостаточность незавещанного имущества для покрытия обязательной доли, обращение требований к завещанному имуществу соответствует как частным, так и публичным интересам. По крайней мере, достигается их разумный баланс.

В соответствии с принципом универсальности наследственного правопреемства принятие наследником части наследства означает принятие всего причитающегося ему наследства, в чем бы оно ни заключалось и где бы ни находилось (п. 2 ст. 1152 ГК РФ). Из этого принципа абз. 2 п. 2 ст. 1152 ГК РФ установлено исключение: при призвании наследника к наследованию одновременно по нескольким основаниям (по завещанию и по закону, или в порядке наследственной трансмиссии и в результате открытия наследства и т.п.) наследник может принять наследство, причитающееся ему по одному из этих оснований, по нескольким из них или по всем основаниям.

Таким образом, наследнику, призванному к наследованию одновременно по нескольким основаниям, предоставляется возможность принять наследство, осуществив выбор основания наследования. Как отметил Конституционный Суд РФ в Определении от 30 сентября 2004 г. № 316-О, в приведенных положениях ГК РФ нашло свое выражение диспозитивное начало гражданско-правового регулирования, обусловленное самой природой прав, возникающих из гражданских правоотношений. «Указанные правила вытекают из закрепленных ГК РФ основных начал гражданского законодательства, предусматривающих, что граждане приобретают и осуществляют свои гражданские права своей волей и в своем интересе (ст. 1), участвуют в гражданских отношениях на основе автономии воли и имущественной самостоятельности (ст. 2), по своему усмотрению осуществляют принадлежащие им гражданские права (ст. 9)» [25].

Следует обратить внимание на уже отмеченную в литературе некорректность формулировки нормы, закрепленной абз. 2 п. 2 ст. 1152 ГК РФ: «Уже само по себе введенное указанной нормой понятие множественности оснований наследования противоречит ст. 1111 ГК РФ, которой установлено только два основания наследования: по завещанию и по закону» [6]. Усугубляет положение установление абз. 2 п. 2 ст. 1152 ГК РФ (как и п. 3 ст. 1158 ГК РФ, посвященным отказу от наследства) неисчерпывающего перечня таких «оснований» наследования.

---

Нечеткость формулировки ведет к неправильному пониманию принципа универсальности наследственного правопреемства на практике, в частности при наследовании обязательной доли в наследстве. Основываясь на убеждении, что обязательная доля и наследование по закону - различные основания наследования, необходимые наследники часто выражают желание отказаться от наследования по закону незавещанного имущества, но принять наследство в порядке ст. 1149 ГК РФ, таким образом получив причитающуюся им обязательную долю из завещанного имущества.

Данная ситуация находит свое разрешение благодаря правилу ст. 1149 ГК РФ о том, что право на обязательную долю удовлетворяется в первую очередь из оставшейся незавещанной части наследственного имущества.

Отсутствие четкого законодательного регулирования понятия «основание наследования» допускает различные варианты его толкования, что привело к формированию разных точек зрения и отсутствию единообразной нотариальной практики также по следующему вопросу: может ли наследник, отказавшийся от обязательной доли, претендовать на причитавшееся ему по закону незавещанное имущество.

По этому поводу отсутствовала и определенная правовая позиция Федеральной нотариальной палаты, которая считала, что вопрос о том, может ли наследник, оформивший отказ от обязательной доли в наследстве, наследовать по закону на общих основаниях, должен решаться в судебном порядке.

Лишь недавно Пленум Верховного Суда РФ разъяснил, что наследник, имеющий право на обязательную долю в наследстве, вправе потребовать удовлетворения этого права либо наследовать наравне с иными наследниками по закону (абз. 2 п. 35 Постановления от 29 мая 2012 г. № 9 «О судебной практике по делам о наследовании») [26].

Неясность возникает и в отношении вариантов принятия наследства наследником, в пользу которого сделан отказ от наследства (п. 1 ст. 1158 ГК РФ). ГК РФ прямо не отвечает на вопрос: может ли такой наследник отказаться от причитающегося ему вследствие направленного отказа имущества, а принять лишь ту часть наследства, которая изначально причиталась ему лично. К.Б. Ярошенко считает, что наследник, в пользу которого совершен отказ от наследства, вправе противопоставить свою волю и не принимать долю отпавшего наследника.

В этом случае направленный отказ трансформируется в абсолютный со всеми вытекающими отсюда последствиями в части приращения долей отпавшего наследника. Эту позицию воспринял и воспроизвел в указанном выше Постановлении Пленум Верховного Суда РФ (пп. «б», «г» п. 46). Соответствующие рекомендации даются им в отношении применения п. 3 ст. 1158 ГК РФ, говорящего о возможности отказа от части наследства в случае призвания к наследованию одновременно по нескольким основаниям.

---