Файл: Барьеры на пути эффективных коммуникаций.pdf

Линейные модели коммуникации, несмотря на их многообразие, в основном однонаправленны, т.е. для них важно, насколько качественно информация от адресанта доходит до адресата.

Функциональная модель Р.Якобсона определяет функционирование языка в речи и применяется в лингвистике как для анализа функций языка в целом, так и для анализа функционирования отдельных его единиц, производства речи и текста [15 Кашкин]. Поэтому Р.Якобсон в речевом событии выделяет адресанта и адресата, сообщение, код сообщения и контекст.

Большое влияние на процесс коммуникации оказали идеи М. М. Бахтина, которые выражались в следующем:

а) основным признаком любого высказывания его адресованность: без слушающего нет говорящего, без адресата нет адресанта;

б) всякое высказывание приобретает смысл только в контексте, в конкретное время и в конкретном месте.^[5]

Идеи М.М. Бахтина получили развитие в концепциях Р. Барта, Ю. Кристевой, в мировой лингвистике, философии, литературоведении, в теории коммуникации. Роллан Барт выдвинул гипотезу о том, что слово представляет собой лишь возможность значения – значение оно получает только в конкретном тексте, и это представление в известном смысле разрушает четкие линейные модели коммуникации, основанные на идее «передача→восприятие» (например, модель Шеннона). А Юлия Кристева выдвинула и развила гипотезу об интертекстуальности, согласно которой получатель сообщения становится его косвенным соавтором. Интертекстуальные аллюзии воспринимающего субъекта оказывают влияние на восприятие передаваемой информации, на интерпретацию сообщения, на получение желаемого эффекта, т.е. на цель речевого события [Лекция 8. Виды коммуникации. Коммуникация как языковая проблема vjanetta.narod.ru/lekcia8.html копия ].

Средой коммуникации, по мнению ученых, оказывается все, что окружает человека, т.к. сообщение никогда не отправляется ради сообщения. Слово – это всегда поступок (идея М.М. Бахтина).^[6]

Ученые выделяют различные сферы общественной коммуникации: производственную, деловую, научную, образовательную, педагогическую, спортивную, бытовую, шоу-бизнеса, культурную, международную и т.д. Выделяют и т.н. кризисную коммуникацию (незапланированное общение). Каждую из этих сфер обслуживает определенный институциональный (политический, религиозный, педагогический, деловой, производственный, медицинский, юридический и др.) или бытовой дискурс.

Коммуникативное поведение коммуниканта определяет интенция (коммуникативное намерение), обусловленная прагматическими целями и задачами общения. Прагматика как раздел семиотики (отношение пользователя к знакам) впервые была представлена Ч. Пирсом и Ч. Моррисом, а затем подробно описана в теории речевых актов Дж. Серлем и Дж. Остином. Речевой акт – это высказывание, произнесенное говорящим, адресованное слушающему, в определенной обстановке и с конкретной целью. Речевые акты различаются не только по иллокутивной силе (намерению говорящего), но и по направлению соответствия между словами и миром. По своей иллокутивной силе Дж. Серль, как и Дж. Остин, выделяет пять категорий речевых актов (далее – РА):

ассертивы, или репрезентативы (утверждать, отрицать, отвечать, возражать и т.п.); директивы (попросить, приказать, скомандовать, умолять, разрешить, пригласить, посоветовать);

комиссивы (обещать; давать зарок, обет, клятву, слово; ручаться, принять план действий); экспрессивы (благодарить, поздравлять, извиняться, соболезновать);

декларативы (декларации, давать имя, крестить, объявлять мужем и женой, издавать указ, подавать в отставку) [32 Серль по Формановская , 114-115].

Сообщение от адресанта к адресату представляет собой совокупность речевых актов, т.е. дискурс, обусловленный интенцией (замыслом) говорящего и конкретной ситуацией, в которой находятся коммуниканты.

В процессе общения поведение коммуникантов преследует определенные цели, для достижения которых используются коммуникативные стратегии, коммуникативные тактики и коммуникативные навыки. Под коммуникативной целью принято понимать (вслед за Е.В.Клюевым) стратегический результат, на который направлен коммуникативный акт [Клюев]. Коммуникативная стратегия – это часть коммуникативного поведения или коммуникативного взаимодействия, в которой серия различных вербальных и невербальных средств используется для достижения определенной коммуникативной цели [15 Кашкин] Коммуникативная тактика, в отличие от стратегии, – совокупность практических ходов в реальном процессе речевого взаимодействия. Коммуникативная тактика – более мелкий масштаб рассмотрения коммуникативного процесса, по сравнению с коммуникативной стратегией. Она соотносится не с коммуникативной целью, а с набором отдельных коммуникативных намерений [15 Кашкин]. Коммуникативное намерение (задача) – тактический ход, являющийся практическим средством движения к соответствующей коммуникативной цели [15 Кашкин]. Коммуникативная компетенция говорящего зависит от умения ставить коммуникативную цель, определять коммуникативную интенцию и определять коммуникативную стратегию, направленную на конечный результат. Коммуникативный опыт зависит от умения определять коммуникативные намерения и оперировать коммуникативными тактиками. Коммуникативный опыт понимается как совокупность представлений об успешных и неуспешных коммуникативных тактиках, ведущих или не ведущих к реализации соответствующих коммуникативных стратегий, определяющих коммуникативное поведение индивида, и .имеет непосредственное отношение к формированию языковой, или коммуникативной личности. Успешность и неуспешность коммуникации интертекстуальна, она включается в контекст настоящего времени [15 Кашкин]. Термин «языковая личность» был введен в научный обиход Ю.Н. Карауловым (1987) и понимается как «обобщенный образ носителя культурно-языковых и коммуникативно-деятельностных ценностей, знаний, установок и поведенческих реакций» (Карасик 1996, с. 3). В последнее время все чаще встречается термин «коммуникативная личность». Коммуникативная личность – это коммуникативная компетенция индивида, которая состоит из индивидуальных коммуникативных стратегий и тактик, когнитивных, семиотических, мотивационных предпочтений, сформировавшихся в процессах коммуникации [15 Кашкин ]. И.А. Стернин ввел и такой термин, как «коммуникативный паспорт» индивида [29 Стернин]. Коммуникативная личность обладает собственным коммуникативным опытом и коммуникативными навыками.

Итак, нами рассмотрены основные понятия коммуникации, коммуникантов, видов, моделей, сфер и средств, функций коммуникации, составляющих речевого общения – речевых актов и дискурсов, коммуникативного поведения, стратегии, тактики, зависимости успешной коммуникации от коммуникативной компетенции и коммуникативного опыта говорящего, представляющего собой компетентную, или языковую, личность.^[7]

В теории коммуникации определены и охарактеризованы и коммуникативные неудачи, коммуникативные барьеры. В последние годы появился новый термин – коммуникативные риски, и в связи с этим появились лингвистические исследования, посвященные анализу этих рисков в различных видах официального и неофициального общения. О них пойдет речь в следующем параграфе главы.

1.2. Коммуникативные барьеры, неудачи, коммуникативные риски

Говоря об успешной коммуникации, ученые обратили внимание и на провалы в коммуникации.^[8] В связи с этим появились определения и характеристики таким понятиям, как коммуникативные неудачи, коммуникативные барьеры и коммуникативные риски. Несомненно, эти понятия можно условно считать синонимами, но, как всякие синонимы, они не совсем идентичны друг другу.

Понятие «коммуникативные неудачи (далее – КН)» интересовало лингвистов давно. О них писали многие ученые: А.М. Пешковский, Т.М. Дридзе, Е.А. Земская и др., понимающие под КН «полное или частичное непонимание высказывания партнером коммуникации» [13 Ермакова, Земская]. Подробная их классификация представлена в трудах Н.И. Формановской. Н.И.Формановская классифицирует их по а) социально-культурным, б) психосоциальным и в) собственно языковым.

К социально-культурным КН относят: различия в картинах мира, сформированные разными национальными культурами коммуникантов; разные ментальные модели фрагмента действительности у коммуникантов; несовпадения оценок фрагментов и явлений действительности; нарушения условий места и времени коммуникации; нарушения речевого поведения, в т.ч. и правил вежливости; нарушения канала связи; изменение эмоционального состояния партнера (в худшую сторону) и др.

К психосоциальным КН относятся: неправильное прочтение речевой интенции, что может вызвать неадекватную реакцию; употребление коммуникативных стереотипов оценочного и модального характера, нередко с вопросительным словом, воспринимаемых адресатом в прямом значении; специальное игнорирование адресатом намерения говорящего; неверные пресуппозиции и пр.

К собственно языковым КН относятся: многозначные слова и конструкции, омонимия и паронимия; неточная денотативная и референтная отнесенность номинаций; неточное понимание грамматических средств; окказионализмы, жаргонные и диалектные слова и выражения и т.п. [32 Формановская, 170-174].

Объединяет все выше названные КН то, что они обнаруживают себя в процессе общения, когда человек не предполагает, что его ожидает КН.

Иное дело – коммуникативные барьеры. Под коммуникативным барьером (далее – КБ) обычно понимается все то, что препятствует эффективной коммуникации и блокирует ее. В отличие от КН, коммуникативные барьеры, хотя и пересекаются с последними, являются препятствием для коммуникации и осознаются коммуникантами еще до вступления в ее процесс.

КБ выделяют по разным основаниям. У разных ученых число их колеблется от 4-6 до 8-10 и более. Широко известна классификация КБ: барьеры, обусловленные факторами среды (акустические помехи, отвлекающая окружающая обстановка, температурные и погодные условия); технические барьеры (плохая телефонная связь, помехи в радиоэфире); «человеческие» барьеры (психофизиологические, психологические, социокультурные и т.п.).^[9]

По другой классификации выделяются: а) информационные барьеры (механический обрыв информации, неясность передаваемой информации, информационная перегрузка, искажение информации); б) замещающее- искажающие барьеры (слушающие информацию придают передаваемым словам иное значение); в) эмоциональные барьеры; г) барьеры непонимания (фонетическое, семантическое (жаргоны, диалекты, молодежный сленг), множество микрокультур, каждая из которых создает свое «поле значений); д) стилистические барьеры; е) логические барьеры; ж) барьеры социально- культурных различий; з) сенсорные барьеры; и) психологические барьеры; к) социальные барьеры, л) организационные барьеры [7 Василик ]. Выделяют также: языковой барьер (существенное различие словарного запаса, лексикона коммуникатора и коммуниканта); профессиональное неприятие имиджа коммуникатора и др. [36 Шепель В. Настольная книга бизнесмена и менеджера: Управленческая гуманитарология, 118-119].

В последнее десятилетие в трудах лингвистов появился термин «коммуникативные риски», который в определенной степени отличается и от КН, и от КБ.

«Риск – реальная возможность чего-либо нежелательного, опасного» [3 БУСРЯ, 1018]. В процессе коммуникации риски встречаются постоянно.

«Коммуникативные риски поджидают нас каждую минуту, и пренебрежение умением их предупреждать грозит большими бедами… Рискогенны почти все коммуникативные акты» [19 Кормилицына, 9].

М.А. Кормилицына предлагает следующую классификацию коммуникативных рисков (далее – КР):^[10]

1. Провал коммуникации из-за полного непонимания, а также близкий к провалу вызов у адресата раздражения, которое может возникнуть из-за непонимания либо не прочитанного или не услышанного текста, либо из-за неизвестного адресату слова (иностранного, жаргонного, диалектного, неизвестного термина и т.д.), либо из-за грубого, оскорбительного выражения, неприемлемого для адресата;

2. Риск неправильного понимания, часто распространенный в коммуникации профессионала с непрофессионалом (учителя и ученика, врача и пациента), особенно опасный в процессе обучения и в законодательстве. Риск неправильного понимания постоянно возникает в повседневном, неофициальном общения. Но он обычно легко преодолим из-за непосредственного общения, где можно всегда переспросить, уточнить непонятое и т.п. Сложнее преодолеть этот риск в опосредованном общении (по телефону, в сети Интернет), который не всегда адресантом осознается, а предусмотреть все последствия неправильного понимания сложно, а иногда и невозможно;^[11]

3. Риск неполного, не совсем точного понимания. Чаще всего он не учитывается адресантом, не прогнозируется и не всегда устраняется даже в случае обнаружения. Этот тип риска порождает социальные риски (иногда используется намеренно, особенно в СМИ). Нередко подрывает семейное благополучие, вредит дружбе и снижает эффективность и научного общения, и обучения. Самые непреодолимые риски те, которые «являются следствием намеренной «коммуникативной глухоты» или отсутствия общего языка» [19 Кормилицына, 11-12].

Исследователями называются основные причины коммуникативных рисков:

1. Неточное прогнозирование компетенций адресата и его способности понимания текста. Иными словами, адресант опирается на свой жизненный и профессиональный опыт и не учитывает жизненный и профессиональный опыт адресата, который может не совпадать с опытом адресанта. В этом случае особенно рискогенными оказываются прямые, категоричные негативные оценки, или «ярлыки», которые желательно смягчить метатекстовыми и др. средствами;^[12]

2. Нецелесообразность применения некоторых средств речевого воздействия на адресата. К ним относят чаще всего иррациональные аргументы (к человеку), среди которых наиболее частотен и в повседневном, и в официальном общении жанр угрозы, эмоциональная оценка чего-либо, и т.н. демагогия, особенно в политическом дискурсе;^[13]