Файл: Понятие предпринимательского договора (Теоретические аспекты предпринимательского договора).pdf

Затронутый пробельный момент видится ненадуманным, принимая в расчет проблемы, с которыми сталкивается судебная практика при исследовании «количественного аспекта» в сходных (пусть даже и отдаленно) ситуациях: так, вопрос о размере предоставления встает при оценке возмездности приобретения имущества в целях применения ст. 302 ГК РФ (как известно, суды исходят из того, что приобретатель не считается получившим имущество возмездно, если отчуждатель не получил в полном объеме плату или иное встречное предоставление за передачу спорного имущества^[18]).

Полагаем, все-таки, что о принятии от контрагента исполнения по договору уместно говорить не только при выполнении контрагентом своих обязательств полностью, но и в их существенной части (кроме того, справедливо, на наш взгляд, было бы задействовать разбираемую запретительную норму во всех случаях, когда имеет место явная диспропорция между размерами фактически произведенных сторонами встречных предоставлений (естественно, не в «пользу» контрагента)).

«Пространство» применения разбираемого рестриктивного положения достаточно весомо сужено:

во-первых, оно не рассчитано на случаи признания договора недействительным по основаниям, предусмотренным статьями 173 («Недействительность сделки юридического лица, совершенной в противоречии с целями его деятельности»), 178 («Недействительность сделки, совершенной под влиянием существенного заблуждения») и 179 ГК РФ («Недействительность сделки, совершенной под влиянием обмана, насилия, угрозы или неблагоприятных обстоятельств»). Ключевыми факторами «отбора» именно приведенных статей, полагаем, стали серьезность порока сделки, а равно юридический момент, связанный с кругом истцов по требованиям о признании сделки недействительной (ибо, повторимся, Кодекс распространяет рассматриваемое правило лишь на непосредственного участника (сторону) договора; поэтому, к примеру, опекун не лишается права на оспаривание сделки, не исполненной гражданином, впоследствии признанным недееспособным, но исполненной контрагентом такого гражданина, руководствуясь п. 2 ст. 177 ГК РФ). Кроме того, «…установление перечня оснований для исключений (ст. 173, 178 и 179 ГК РФ) из общего правила конвалидации договора по принципу estoppel», как небезосновательно подчеркивает М.А. Егорова, объясняется тем, что речь идет о «…договорах, обеими сторонами которых являются профессиональные предприниматели»^[19];

во-вторых, не работает запрет на заявление требования о признании сделки недействительной и тогда, когда предоставленное контрагентом исполнение связано с его заведомо недобросовестными действиями. Заметим, что данная здравая оговорка, служащая преградой к злонамеренному поведению по исполнению обязательства (особенно – если такое исполнение не является обременительным) исключительно в целях элиминирования возможности оспаривания сделки (не подпадающей под действие ст. 173, 178 и 179 ГК РФ) другой стороной, не содержалась в первоначальном варианте законопроекта о внесении изменений и дополнений в ГК РФ.

Досадная неопределенность присутствует в части того, охватывают ли предписания п. 2 ст. 431.1 ГК РФ случаи лишь оспоримости сделки или же они могут применяться и при ее ничтожности. Сравнительный анализ пунктов 2 и 3 ст. 431.1 ГК РФ провоцирует на широкую трактовку (учитывая, что в п. 3 содержится прямое указание на его применение только при оспоримости договора), которая представляется нам предпочтительной; вместе с тем, при ничтожности допустимой является подача только требования о применении последствий недействительности сделки (см. ст. 12, п. 3 ст. 166 ГК РФ), что может стать формальным поводом для утверждения о неприменимости изучаемого запрета при реализации обозначенной возможности (т.е. при незаявлении требования о признании ничтожной сделки недействительной).

Рассматриваемое предписание п. 2 ст. 431.1 ГК РФ вкупе с положениями абз. 4 п. 2 ст. 166 ГК РФ (налагающими запрет на оспаривание сделки стороной, из поведения которой явствует ее воля сохранить силу сделки, по основанию, о котором эта сторона знала или должна была знать при проявлении воли) и п. 5 ст. 166 ГК РФ (отвергающими правовое значение заявления о недействительности сделки, если ссылающееся на недействительность сделки действует недобросовестно) образуют «каркас» получившего отражение в отечественном гражданском праве принципа «эстоппель» (суть которого «…сводится к тому, что в случае, если сторона деятельно или конклюдентно выразила свою волю на принятие условий договора в отношениях с другой стороной, она лишается права … ссылаться на дефектность этих условий»^[20]).

Несмотря на то, что каждое из правил несет собственную смысловую нагрузку (в абз. 4 п. 2 ст. 166 ГК РФ внимание концентрируется на осведомленности лица об основании оспоримости сделки; п. 5 ст. 166 ГК РФ, нивелирующий последствия недобросовестного заявления о недействительности сделки, имеет максимально обобщенный характер; в п. 2 ст. 431.1 ГК РФ «центр тяжести» смещен на вопрос об исполнении обязательств сторонами сделки), их «взаимодействие» (в плане возможности выявления четкого соотношения законоположений) нельзя признать гармоничным (явно скоординированным), принимая в расчет содержательное пересечение приведенных правил (ибо принятие стороной исполнения по сделке может свидетельствовать о ее желании сохранить силу сделки, а равно и о недобросовестности^[21]) и, одновременно, наличие расхождений по многим параметрам (абз. 4 п. 2 ст. 166 ГК РФ посвящен исключительно оспоримым сделкам, в то время как п. 5 ст. 166 ГК РФ распространяет свое действие и на ничтожные сделки; п. 2 ст. 431.1 ГК РФ, в отличие от обозначенных норм ст. 166 ГК РФ, касается лишь сделок, исполнение которых связано с осуществлением предпринимательской деятельности, и пр.).

2.2.Односторонний отказ от предпринимательских договоров

Гражданский кодекс Российской Федерации позволяет расторгнуть договор по ряду оснований. Данные основания закреплены в ст. 450 ГК РФ. К ним законодатель относит возможность расторжения договора по соглашению сторон, по требованию одной из сторон по решению суда только при существенном нарушении условий договора другой стороной и односторонний отказ от исполнения договора, когда такой отказ допускается законом или соглашением сторон. Прежде чем мы перейдем к анализу правовой конструкции «односторонний отказ от договора» необходимо разобраться с такими терминами как «расторжение в одностороннем порядке» и «односторонний отказ от исполнения договора».

Все эти термины связаны с расторжением договоров и часто отождествляются и используются как синонимы, однако они заключают в себе различный смысл, механизмы и основания расторжения договора. Одностороннее расторжение договора имеет место быть только по основаниям, предусмотренных ч. 2 ст. 450 ГК РФ и происходит в судебном порядке. А односторонний отказ от исполнения договора возможен, если в договоре или законе предусмотрено такое основание для расторжения договора и происходит данная процедура во внесудебном порядке. Возможность подвергать изменению или договариваться о расторжении заключенного договора является иллюстрацией принципа свободы договора.

По мнению М.И. Брагинского «наделение сторон столь широкой возможностью определять судьбу договора составляет одно из прямых выражений договорной свободы: те, кто обладает правом по собственной воле заключать договор, должны быть в принципе столь же свободны в вопросах о его расторжении или изменении отдельных договорных условий». Однако следует помнить, что свобода действий сторон договора по его расторжению может быть ограничена законом или самим договором.

Согласно ч. 2 ст. 422 ГК РФ если после заключения договора принят закон, устанавливающий обязательные для сторон правила, иные, чем те, которые действовали при заключении договора, условия заключенного договора сохраняют силу, кроме случаев, когда в законе установлено, что его действие распространяется на отношения, возникшие из раннее заключенных договоров. Ч. 3 ст. 450 ГК РФ позволяет одной из сторон договора без достижения согласия с другой стороной договора и во внесудебном порядке отказаться от исполнения договора полностью или частично. Если одна из сторон договора не согласна с предъявленным отказом от исполнения договора она имеет право обратиться в суд за защитой нарушенных таким отказом прав.

Односторонний отказ от исполнения обязательства представляет собой одностороннюю сделку, направленную на прекращение гражданских право- отношений. Процессуальный аспект одностороннего отказа состоит в том, что такой отказ не требует судебного порядка. Для другой стороны такие действия являются обязательными. Основания для отказа от исполнения обязательства, порядок сообщения об этом другой стороне, последствия должны предусматриваться в законе или договоре^[22].

Также в статье 310 ГК РФ установлено, что односторонний отказ от исполнения обязательства, связанного с осуществлением предпринимательской деятельности допускается в случаях, предусмотренных договором, если иное не вытекает из закона или существа обязательства. Процедура досрочного расторжения договора состоит из двух стадий. Досудебная стадия связана с исполнением арендодателем обязанности письменно уведомить арендодателя о необходимости исполнить свое обязательство в разумный срок, а в случае непринятия арендатором соответствующих мер – с направлением письменного предложения о расторжении договора. После окончания данного срока наступает вторая стадия – судебное расторжение договора.

Указанная процедура возможна только после завершения предыдущей, так как требует наличия оснований для расторжения и подтвержденного факта письменного предупреждения ответчика о необходимости исполнить свое обязательство в разумный срок или письменного предложения расторгнуть договор. Если от арендатора на предложение о расторжении договора не получен в установленный законом или договором (а при его отсутствии – 30-дневный срок) ответ или получен отрицательный ответ, суд принимает решение об удовлетворении требования истца.

Расторжение договора происходит на основании решения суда. Однако, на практике в случаях получения уведомления о расторжении договора от арендодателя, арендаторы считают право арендодателя на односторонний отказ от исполнения договора неправомерным и подают исковые заявления в арбитражный суд о признании данного пункта договора недействительным. Такие ситуации возникают из-за того, что зачастую хозяйствующие субъекты пренебрежительно относятся к процессу заключения договоров, не правильно трактуют отдельные положения договора, надеются, что в их случае все будет хорошо и эти пункты в договоре простая формальность. Однако такое отношение может привести к большим проблемам.

Для лучшего понимания проблемы обратимся к судебной практике. В Постановлении Пленума Высшего Арбитражного суда Российской Федерации № 35 от 06 июня 2014 года «О последствиях расторжения дого- вора» сформулированы правовые позиции, касающиеся одностороннего отказа от договора. В данном Постановлении Пленума ВАС РФ разъяснено, что односторонний отказ от исполнения договора влечет те же правовые последствия, что и расторжение договора по соглашению сторон или по решению суда^[23].

Также важная правовая позиция о досрочном расторжении договора аренды изложена в Постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 09 сентября 2008 года N 5782/08: «ни статья 310, ни пункт 3 статьи 450 ГК РФ не связывают право на односторонний отказ от исполнения договора с наличием каких-либо оснований для такого отказа, предусмотренных законом или соглашением сторон. Для одностороннего отказа от исполнения, связанного с осуществлением его сторонами предпринимательской деятельности, достаточно самого факта указания в законе или соглашении сторон на возможность одностороннего отказа.

Положения статьи 619 ГК РФ развивают положения пункта 2 статьи 450 ГК РФ и не могут рассматриваться как ограничивающие права сторон в договоре аренды, в том числе, заключенном на определенный срок, предусмотреть возможность одностороннего отказа стороны от исполнения без указания оснований.

В силу пункта 3 статьи 450 ГК РФ односторонний отказ от исполнения договора, осуществляемый в соответствии с законом или договором, является юридическим фактом, ведущим к расторжению договора»^[24]. Аналогичная правовая позиция сформулирована в Постановлении Президиума ВАС РФ от 16.02.2010 N 13057/09 по делу N А40-87811/08-147-655^[25].

Предметом оспаривания по данному делу является пункт договора аренды, согласно которому арендодатель имеет право на односторонний отказ от исполнения договора. Суд, разрешая это дело, пришел к выводу, что односторонний отказ ответчика от исполнения договора не нарушает права и законные интересы истца, так как в договоре аренды прямо предусмотрено право арендодателя расторгнуть его в одностороннем порядке и это не противоречит ст. 310 ГК РФ.

Однако не всегда суды придерживаются такой правовой позиции. Рассматривая одно из дел, ВАС РФ отказал в передаче в Президиум дела, так как нижестоящие суды сделали верный вывод об отсутствии права арендатора на односторонний отказ от договора аренды. В исследуемом договоре было установлено, что «договор, может быть расторгнут досрочно по требованию арендатора по иным основаниям с предварительным уведомлением арендодателя за 3 месяца».

Анализируя данное условие в совокупности с иными положениями договора аренды, суды отметили, что данный пункт договора определяет лишь дополнительные основания для расторжения договора аренды по требованию арендатора. Но в свою очередь, он не предоставляет арендатору право на односторонний отказ от исполнения договора, являющийся основанием для расторжения договора во внесудебном порядке^[26]. Существует еще одна правовая позиция, согласно которой суды признают односторонний отказ от исполнения договора злоупотреблением правом. Так, Федеральный Арбитражный Суд Поволжского округа в Постановлении от 11 февраля 2010 года по делу N А49-2145/2009^[27] пришел к выводу, что односторонний отказ истца от исполнения договора фактически препятствуют осуществлению ответчиком коммерческой деятельности, причинение ущерба второй стороне договора и, как следствие, является злоупотреблением правом.