ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 13.10.2020
Просмотров: 6212
Скачиваний: 162
Из числа работ, в которых более или менее детально рассматривается типология КС, упомянем [Тагопе 1980. Цит. по: Larsen-Freeman & Long 1993: 127], где, в частности, описываются следующие группы КС.
I — стратегии перефразирования: а) апроксимация, т.е. использование лексической единицы или конструкции, о которой говорящий знает, что она неверна, но имеет достаточно общих с искомой единицей семантических признаков, чтобы удовлетворить его (например, слово pipe используется вместо waterpipe); б) словотворчество, т.е. "изобретение" какого-то нового слова для передачи желаемого понятия (например, airball вместо ballon); в) подмена описанием, т.е. говорящий описывает определенные свойства, признаки, элементы некоторо-
337
го объекта или действия вместо использования нужного слова или структуры.
II — стратегии переноса: а) буквальный перевод: говорящий слово за словом переводит высказывание с Я1 на Я2; б) переключение кодов: обучаемый использует слово Я1, не потрудившись даже перевести его на Я2.
III — стратегии избегания: а) уклонение от темы: обучаемый попросту не говорит о чем-то, если не располагает соответствующей лексикой и структурами; б) отказ от продолжения высказывания, когда говорящий останавливается, не договорив фразу, из-за отсутствия необходимых средств выражения задуманного.
В книге [Ellis 1986: 182-185] приводится развернутая и логически последовательная типология КС, опирающаяся на известные к тому времени классификации и суммирующая их, что избавляет нас от необходимости обсуждать публикации других авторов. Он рассматривает:
— стратегии редуцирования первоначального плана высказывания, т.е. попытки снять возникшую проблему посредством отказа от какой-либо составляющей своей коммуникативной цели. При этом могут иметь место: а) стратегии редуцирования формальной стороны высказывания, когда происходит избегание правил Я2, в которых обучаемый не уверен или которыми он еще не овладел в достаточной мере; б) стратегии функционального редуцирования, при котором обучаемый избегает использования тех или иных речевых актов, использования определенных тем (или замещает их);
— стратегии достижения цели, функционирующие в случаях, когда обучаемый решает сохранить первоначальный замысел высказывания и ищет для этого средства компенсации недостающих или неподходящих ресурсов (т.е. применяет компенсаторные стратегии) или делает попытку извлечь необходимые ресурсы из своей памяти (т.е. активируются стратегии извлечения из памяти). Компенсаторные стратегии могут быть некооперативными, когда обучаемый пытается самостоятельно справиться с возникшей проблемой, и кооперативными, когда в решении проблемы помогает собеседник; в таких случаях обращение может быть как прямым, так и косвенным (через паузу, взгляд и т.п.). К числу некооперативных стратегий относятся стратегии, базирующиеся на Я1 или ЯЗ (сюда входят: переключение кодов, подгонка под формы Я2 и буквальный перевод); стратегии, базирующиеся на Я2 (замена некоторой формы Я2 другой формой, описание вместо называния, словотворчество, переструктурирование); неязыковые стратегии, при которых обучаемый компенсирует недостающие средства Я2 мимикой, жестами и т.п.
При стратегиях извлечения из памяти обучаемый не может сразу найти нужное языковое средство, но проявляет настойчивость в таком поиске, не отказываясь от него в пользу какой-нибудь компенсаторной стратегии. В таких случаях могут использоваться такие стратегии:
338
ожидание (обучаемый ждет, пока на память придет нужное явление Я2), пользование семантическим полем (идентифицируется, а затем просматривается семантическое поле, к которому относится искомое явление, до нахождения последнего), пользование другими языками (обучаемый находит в памяти подходящее средство другого языка, а затем переводит его на Я2). Все названные выше КС, которые представляется более точным называть стратегиями преодоления коммуникативных затруднений при производстве речи, можно упорядочить с помощью схемы (см. рис. 11.3).
СТРАТЕГИИ ПРЕОДОЛЕНИЯ КОММУНИКАТИВНЫХ ЗАТРУДНЕНИЙ ПРИ ПРОИЗВОДСТВЕ РЕЧИ
стратегии редуцирования
стратегии достижения цели
формальное редуцирование
|
функциональное |
компенсаторные страт |
|
редуцирование |
стратегии чени! ~^4 */ '1 |
|
а некоопера- |
г Т 01 коопера- ожида- исполь- |
|
тивные |
тивные ние зование |
|
^ \ |
1 семанти- |
|
->^ ± |
X |
|
*г Т |
у ческого |
|
зыко- языковые |
(обращение поля |
|
! |
за помощью) |
жесты
прямое косвенное
базирующиеся наЯ1,ЯЗ
базирующиеся на Я2
\
использование других языков
переключе- подгонка дословный подмена пара-ние кодов под фор- ный перевод фраз
мы Я2
Рис. 11.3
словотворчество
переструктурирование
Включенные в схему на рис. 11.3 стратегии в разной мере привлекают внимание исследователей. Одни из них только упоминаются, другие детально обсуждаются с опорой на многочисленные публикации. Из числа последних можно назвать "переключение кодов" (согласно схеме это компенсаторная, некооперативная, языковая стратегия, базирующаяся на Я1, ЯЗ и т.д.). Феномен переключения кодов при двуязычии и многоязычии активно исследуется с позиций ряда наук примерно с 50-х гг. нашего столетия, когда понятия общей теории связи вошли в обиход лингвистики, ПЛ, социологии и т.д. За это время накоплен обширный корпус фактов, с анализом которых можно ознакомиться, например, по книгам [Hamers & Blanc 1989; Romaine 1989]. Под кодом в таких случаях понимается система языковых правил, известная пользующимся ими индивидам. Принято разграничивать: (1) смешение кодов (code-mixing), т.е. перенесение гово-
339
рящим на языке X элементов или правил языка Y на язык X (базовый язык); в отличие от заимствований такие элементы не интегрируются в систему языка X; (2) переключение кодов (code-switching), т.е. альтернативное использование двух языков в одном и том же высказывании; эта стратегия отличается от смешения кодов тем, что в данном случае нет базового языка.В книге [Romaine 1989: 110-164] феномену переключения кодов отведена специальная глава, где детально, со ссылками на многие работы других авторов и с примерами из разных языков обсуждаются различные типы в разной мере проявляющихся переключений с одного языка на другой. В [Hamers & Blanc 1989: 135-154] эта проблема обсуждается в контексте межкультурной коммуникации; уточняется, что следует различать переключение кодов у билингвов, свободно владеющих обоими языками, и "некомпетентное переключение", которое происходит от недостаточного владения Я2. Аналогично этому, смешение кодов (т.е. фактически перенос с одного языка на другой) может применяться преднамеренно (для идентификации себя с определенной социальной группой или как способ выразить свои намерения, отношение, роль и т.п.) или из-за некомпетентности в Я2, когда тем самым компенсируется недостаточность имеющихся ресурсов.
Выше (см. 7.4) рассматривалось исследование A.A. Поймёновой [1999], посвященное лексическим ошибкам в свете стратегий преодоления коммуникативных затруднений. При анализе материалов своего эксперимента она не только детально описала различные виды стратегий, использовавшихся ии. на разных этапах производства речи, но и выделила три группы ии. в зависимости от типов предпочитаемых ими стратегий.
"Буквалистами" A.A. Поймёнова условно называет ии., которые стремятся как можно детальнее изобразить наблюдаемое ими событие или дословно передать воспринятый текст. Они в основном используют стратегии запоминания. В отличие от этого "творцы" опираются в основном не на память, а на свои аналитические способности. "Центристы" занимают промежуточное положение на установленном континууме и характеризуются сильной зависимостью выбора стратегии от вида высказывания. При продуктивном речепроизводстве пользователи языком смещаются в сторону "творцов", а при репродуктивном — в сторону "буквалистов". При репродуктивном речепроизводстве с отсроченным воспроизведением имеет место обратное смещение по направлению к "творцам".
Проблема КС волнует многих исследователей, при этом определение сущности и специфики этого феномена вызывает разногласия и связано со значительными трудностями. Так, в работе [Gass & Selinker 1994: 181] отмечено, что большинство исследователей включают в дефиницию КС три компонента: проблемность, осознанность и целенаправленность. Проблемность заключается в том, что до использования некоторой КС обучаемый должен прежде всего дать себе отчет в том, что он встретился с проблемой в коммуникации, которую ему необходимо решить. Осознанность связана с тем, что обучаемый понимает не только то, что он встретился с проблемой, но и то, что он делает что-то для ее решения. Целенаправленность включается в дефиницию КС потому, что обучаемый контролирует возможные пути решения проблемы и делает свой выбор относительно того, какой из путей даст определенные результаты.
Авторы ссылаются на работу [Bialystok 1990], где дается критический анализ этих составляющих дефиниции КС. Так, имеется много случаев пользования языком, когда нам приходится описывать объекты, но при этом нет проблемности в том смысле, кото-
340
рый придается такому действию в связи с КС. Если же беспроблемное пользование языком допускает применение того же типа стратегий, который реализуется при встрече с проблемой, то трудно считать проблемность одной из характеристик КС. В равной мере сложно увязывать с КС осознанность, поскольку коммуникативные трудности преодолеваются с применением небольшого набора стратегий даже в варьирующихся ситуациях. Отсюда возможно, что обучаемый не делает каждый раз выбора в связи с новой проблемной ситуацией, скорее он берет одну из привычно применяемых стратегий. Это тесно связано и с идеей целенаправленности: если выбор делается привычным путем, то едва ли он осуществляется целенаправленно.
11.4. Стратегии идентификации слов и понимания текста в условиях овладения Я2
Особенности восприятия и понимания сообщения (со слуха и при чтении) исследуются в разных ракурсах; ниже речь идет только о некоторых работах, акцентирующих внимание на применяемых слушателем или читателем стратегиях и используемых при этом опорах (опорных элементах)1. В качестве примера анализа стратегий фонологической переработки Я2 можно назвать публикацию [Hammarberg 1985], где выделены два основных типа таких стратегий, согласующихся с тенденциями к упрощению и к опоре на знакомое (особенно на модели Я1). Эти тенденции часто взаимодействуют и подкрепляют друг друга.
Б. Хаммарберг говорит о следующих стратегиях, применяемых обучаемыми (взрослыми немцами, осваивающими шведский язык в естественной ситуации), чтобы справиться с фонологической структурой Я2, особенно на ранних стадиях овладения этим языком: (1) идентификация легко схватываемых категорий (особенно опора на Я1, т.е. идентификация знакомых сегментов, признаков); (2) следование привычным продуктивным фонологическим правилам (т.е. стремление следовать правилам Я1 и игнорировать другие правила); (3) редуцирование структурной сложности, с которой трудно справиться; (4) редуцирование изменений языковых форм. Поскольку немецкий и шведский языки являются родственными и второй из них в лексическом отношении испытал влияние первого, Б. Хаммарберг ставил также задачу выявления зависимости между фонологической и смысловой переработкой слов, которые он называет "когнатами" (например, шведск. karta и нем. Karte близки по форме и означают одно и то же — 'карта'). В результате эксперимента было установлено, что первоначально обучаемый пытается опознать новое иноязычное слово как лексическую единицу. Если оказывается, что в Я1 имеется слово, в достаточной мере сходное с опознаваемым по форме, это дает основания для фонематической интерпретации и для применения автоматизмов Я1; отсюда следует, что фонетический образ нового слова возникает на концептуальной основе — через лексическую идентификацию. Если в Я1 не имеется подходящего когната, обучаемый вынужден опираться на непосредственно данный фонетический образ слова Я2, т.е. на то, как его произносит носитель Я2. Интересно, что в условиях возможности выбора обучаемые предпочитают когнитивный путь, коммуникативно значимый и позволяющий осмыслить новое иноязычное слово.
1 Детальные обзоры публикаций, посвященных различным стратегиям и опорам при освоении новых иноязычных слов и при понимании текста на иностранном языке, см. в работах [Медведева 1998; 1999а], к которым следует обратиться заинтересованному
341
Применяя ту или иную стратегию, обучаемые используют некоторые опоры или опорные элементы. В работе [Haastrup 1987] процедуры получения выводного знания (inferencing) трактуются в качестве основных для восприятия языка, пользования языком и овладения языком. Выводное знание предполагает догадку о значении высказывания в свете наличных языковых "ключей" в сочетании с общим знанием о мире, о ситуации и о языковых явлениях. По результатам своего исследования того, какие источники знаний используются при разных уровнях владения Я2, и со ссылкой на работу [Carton 1971] К. Хааст-руп говорит о трех основных типах ключей или опор:
— контекстуальные ключи, к. которым относятся, во-первых, текст (в том числе а) отдельное слово из близлежащего контекста; б) ближайший контекст; в) специфическая часть контекста за пределами предложения; г) текст в целом), во-вторых, знание о мире;
— внутриязыковые ключи, связанные с исследуемым словом (его фонологией/орфорграфией, морфологией, т.е. префиксом, суффиксом, корнем слова, частеречной принадлежностью, устойчивой сочетаемостью, семантикой) или синтаксисом предложения;
— межъязыковые ключи по линии первого языка (Я1), связанные с фонологией/орфорграфией, морфологией, устойчивой сочетаемостью, семантикой, или по линии какого-либо из известных языков (ΗΝ), что может быть также связано с общим впечатлением о происхождении слова и т.д.
Известно, что разнообразные виды ключей используются также для ориентации в структуре предложения (достаточно вспомнить пример с "глокой куздрой" Л.В. Щербы). При универсальности таких ключей их набор ограничен; те или иные ключи являются специфичными для отдельных языков, в то же время одни и те же ключи могут играть разную роль для различных языков (например, для одних важнее порядок слов, а для других — морфологическая согласованность и т.п.). С точки зрения условий овладения Я2/ИЯ ставится вопрос: использует ли обучаемый те же самые ключи, которыми он оперирует в Я1, и приписывает ли он им такую же роль, как в Я1? Обсуждение результатов ряда исследований в этой области мы находим в книге [Gass & Selinker 1994: 140-143].
Установлено, что при интерпретации высказываний первоначальная гипотеза согласуется с принятой для Я1 стратегией ориентации в структуре предложения, хотя могут иметь место и некоторые универсальные тенденции преимущественного использования отдельных ключей. Замечено также, что, потерпев неудачу в применении привычных для Я1 ключей, т.е. убедившись в несоответствии нужных для Я2 и Я1 ключей и стратегий, обучаемые переходят на использование универсальной потенциальной возможности опоры на значение при интерпретации предложений. Таким образом, при понимании сообщений на Я2 обучаемому приходится пересматривать свои представления о том, какие ключи необходимы и какие из них являются наиболее важными.
Широкая программа исследований, так или иначе связанных с проблемами идентификации слов и понимания текста в условиях овладе-
342
ния вторым и третьим языком, в течение ряда лет осуществляется на кафедре английского языка Тверского государственного университета при участии студентов, выполняющих курсовые и дипломные работы.
Одно из направлений таких научных изысканий исходит из того, что "идентификация значения незнакомого иноязычного слова протекает во многом так же, как при встрече с неологизмом в родном языке" [Медведева 1992: 77]; внимание акцентируется на феномене "внутренней формы" и на используемых при этом опорных элементах.