ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 16.10.2020
Просмотров: 2895
Скачиваний: 3
5. Необходимо обратить внимание на ограничение оборота государственных наград и установление уголовной ответственности за приобретение или сбыт государственных наград (ст. 324 УК). Так, незаконное приобретение или сбыт указанных наград наказываются штрафом, либо исправительными работами, либо арестом.
Раздел VI. МЕЖДУНАРОДНОЕ ЧАСТНОЕ ПРАВО
ВВОДНЫЙ КОММЕНТАРИЙ
1. Термин "международное частное право" редко встречается в отечественном законодательстве и лишь в 2001 г. впервые был использован в качестве названия одной из основных структурных единиц ГК РФ - раздела VI. Термин этот многозначен, и поэтому важно представлять себе, в каком значении он употребляется в данном случае.
В юридической литературе, особенно в учебной, под названием "международное частное право" нередко объединяют изложение всего, что имеет отношение к особенностям регулирования частноправовых отношений (гражданских, семейных, трудовых), так или иначе осложненных иностранным элементом, - отношений с участием иностранцев, использованием находящегося за границей имущества и т.п. Международное частное право в таком его понимании включает и коллизионное право, и вопросы международной унификации частного права, и специальные положения процессуального права о разрешении споров с участием иностранцев, и правила о статусе и процедуре международных коммерческих арбитражей.
В доктрине, прежде всего западной, понятие международного частного права чаще всего означает коллизионное право вместе с тесно примыкающим к нему так называемым правом иностранцев, определяющим частноправовой статус иностранцев, иностранных юридических лиц и лиц без гражданства (апатридов). Значительную часть "права иностранцев" составляют не коллизионные, а материальные нормы национального частного права (о предоставлении национального режима, его ограничениях и др.).
В самом узком значении, равнозначном понятию коллизионного права, термин "международное частное право" используется в некоторых современных международных договорах об унификации гражданского права, в том числе и тех, участницей которых является Российская Федерация. В этих случаях на основании "права, применимого в силу норм международного частного права", участникам соответствующей конвенции предлагается разрешать "вопросы, относящиеся к предмету регулирования" конвенции, но прямо в ней не разрешенные <1>.
--------------------------------
<1> Такие положения есть, например, в Конвенции ООН о договорах международной купли-продажи товаров, принятой в Вене 11 апреля 1980 г. (далее - Венская конвенция) (п. 2 ст. 7), и в подписанной Россией, но не ратифицированной Конвенции ООН об использовании электронных сообщений в международных договорах, принятой в Нью-Йорке 23 ноября 2005 г. (п. 2 ст. 5). В Венской конвенции, кроме того, установлено, что сфера ее действия может зависеть от применения "согласно международному частному праву" права Договаривающегося государства (подп. "в" п. 1 ст. 1).
В отечественной науке с 40-х гг. прошлого столетия господствует представление о международном частном праве как области (отрасли) частного права (или подотрасли одной из отраслей частного права - гражданского, семейного), объединяющей и материальные, и коллизионные нормы права (но не процессуальные и не нормы об арбитраже), специально предназначенные для регулирования частноправовых отношений, осложненных иностранным элементом.
При таком понимании международного частного права, основанном на представлении о единстве его предмета регулирования ("частноправовые отношения, осложненные иностранным элементом"), состав международного частного права образуют нормы права, в которых используются разные методы (способы) регулирования названных отношений: прямое регулирование национальным правом, международная унификация права, коллизионный метод, автономия воли и др.
Название разд. VI ГК РФ отражает последнюю из изложенных концепций понятия международного частного права. Несмотря на то что основное содержание этого раздела составляют коллизионные нормы российского права, в нем впервые определенно сформулировано подчиненное значение коллизионного метода регулирования по отношению к юридически превалирующему методу унификации материальных норм гражданского права в международных договорах Российской Федерации (п. 3 ст. 1186 ГК). Допуская в п. 1 ст. 1186 определение применимого права "на основании международных договоров Российской Федерации", ГК РФ тем самым включает в состав российского международного частного права унифицированные коллизионные нормы. В комментируемом разделе имеются так называемые нормы прямого действия (см. вторую фразу ст. 1196 и - в сочетании с п. 3 ст. 162 - п. 2 ст. 1209 ГК). Целый ряд норм разд. VI регламентирует действие принципа автономии воли (см. ст. ст. 1210, 1211, п. 3 ст. 1219, п. 2 ст. 1221, п. 1 ст. 1223 ГК).
2. Своим названием комментируемый раздел обязан не только отражению в его содержании господствующего в отечественной доктрине представления о международном частном праве, но и тому, что в ГК РФ впервые выделены и структурно обособлены общие положения международного частного права (гл. 66, ст. ст. 1186 - 1194). Большинство их являются общими по отношению к коллизионным нормам российского права, но некоторые, как уже отмечалось, выходят за эти рамки.
3. Наряду с ГК РФ нормы международного частного права содержит ряд других российских законов. В нашем законодательстве с 20-х гг. прошлого столетия традиционно существует свод норм международного частного морского права. В настоящее время они установлены в ст. ст. 414 - 427 гл. XXVI "Применимое право" Кодекса торгового мореплавания 1999 г. (далее - КТМ). Есть отдельные нормы международного частного права и в других законах. В Концепции развития гражданского законодательства РФ, одобренной Советом при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства 7 октября 2009 г., обращается внимание на ряд таких "отдельных, установленных в разное время, разнородных по существу" норм <1>. В связи с этим в Концепции отмечается, что "при необходимости сохранения в указанных и других законах правил международного частного права как норм специальных по отношению к нормам ГК, в этих законах целесообразно прямо указать на применение к соответствующим отношениям, осложненным иностранным элементом, также общих правил раздела VI ГК (выделено нами. - Л.М.)" <2>.
--------------------------------
<1> В Законах РФ от 29 мая 1992 г. N 2872-1 "О залоге" (ст. 10) и от 20 августа 1993 г. N 5663-1 "О космической деятельности" (ст. 28), в Федеральных законах от 3 августа 1995 г. N 123-ФЗ "О племенном животноводстве" (ст. ст. 43, 46) и от 22 апреля 1996 г. N 39-ФЗ "О рынке ценных бумаг" (ст. 27.2) и др. (Концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации / Исслед. центр частного права при Президенте Российской Федерации. М.: Статут; КонсультантПлюс, 2009. С. 155).
<2> Концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации. С. 155.
В данном случае под "общими правилами раздела VI ГК" в Концепции имеются в виду не только "общие положения" гл. 66 Кодекса, но и все нормы этого раздела как общие по отношению к другим нормам отечественного международного частного права, находящимся вне ГК РФ. Это общее значение норм комментируемого раздела выражается в разных связях и отношениях, которые обнаруживаются при взаимодействии норм разд. VI ГК с нормами других законов, например коллизионными нормами гл. XXVI КТМ:
1) общие положения гл. 66 ГК РФ являются в равной мере общими как для специальных правил, помещенных в гл. 67 и 68 этого Кодекса, так и для всех коллизионных норм КТМ. И в отношении последних правила о квалификации (ст. 1187), взаимности (ст. 1183), об обратной отсылке (ст. 1190), о публичном порядке (ст. 1193) и другие действуют так же, как в отношении коллизионных норм самого ГК РФ;
2) регулируемые КТМ "имущественные отношения, возникающие из торгового мореплавания" (п. 2 ст. 1 КТМ), для которых в этом Кодексе специальные коллизионные нормы не предусмотрены (например, отношения по договору о ледокольной проводке судна - см. ст. 418 КТМ), подпадают под действие коллизионных норм ГК РФ (в данном примере - о праве, применимом к отношениям сторон по договору, установленным в ст. ст. 1210, 1211 ГК и др.);
3) неполнота имеющегося в КТМ коллизионного регулирования может быть восполнена субсидиарным применением более детальных коллизионных правил ГК РФ. Так, в КТМ имеются свои правила о праве, применимом к отношениям, возникающим из столкновения судов (ст. 420), во многом отличающиеся от коллизионных норм ГК РФ о праве, подлежащем применению к деликтным обязательствам (ст. 1219). Но при этом к отношениям, возникшим из столкновения судов, могут быть дополнительно применены правила ГК РФ о выборе права сторонами такого обязательства (п. 3 ст. 1219) и о содержании деликтного статута (ст. 1220).
Выводы в приведенных примерах могут быть обоснованы еще и имеющимися в КТМ (п. 2 ст. 1) двумя важными нормами о том, что гражданско-правовые отношения, возникающие из торгового мореплавания, регулируются КТМ "в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации", и о субсидиарном применении гражданского законодательства Российской Федерации к таким отношениям, когда они "не регулируются или не полностью регулируются" КТМ. Однако нет оснований не исходить из тех же принципов при определении соотношения норм разд. VI ГК РФ с нормами международного частного права других российских законов.
4. Семейное законодательство обособлено от Гражданского, и Семейный кодекс РФ имеет свою систему коллизионных норм в разд. VII "Применение семейного законодательства к семейным отношениям с участием иностранных граждан и лиц без гражданства" (ст. ст. 156 - 167). Благодаря тому что в ст. 4 СК РФ предусмотрено субсидиарное применение гражданского законодательства к имущественным и личным неимущественным отношениям между членами семьи, подпадающим под действие СК РФ, но семейным законодательством не урегулированным, нормы разд. VII СК РФ находятся с нормами разд. VI ГК РФ в таком же соотношении, как и нормы международного частного права других гражданских законов (см. п. 3 настоящего комментария).
Глава 66. ОБЩИЕ ПОЛОЖЕНИЯ
Статья 1186. Определение права, подлежащего применению к гражданско-правовым отношениям с участием иностранных лиц или гражданско-правовым отношениям, осложненным иным иностранным элементом
Комментарий к статье 1186
1. В абз. 1 п. 1 комментируемой статьи воспроизведена с существенным дополнением и с уточнением редакции норма, установленная в ст. 156 Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик 1991 г. <1> (далее - Основы гражданского законодательства, ОГЗ 1991 г.) применительно к праву СССР. В остальном данная статья содержит нормы, которых в прежнем законодательстве не было. Однако принципиально новым из них является лишь правило, установленное в п. 2 (см. п. п. 12 - 14 настоящего комментария). Абзац 2 п. 1 комментируемой статьи носит отсылочный характер (см. п. 15 настоящего комментария и сл.), а в важной по существу норме в п. 3 закреплен порядок, очевидный и до принятия части третьей ГК РФ.
--------------------------------
<1> Ведомости СНД и ВС СССР. 1991. N 26. Ст. 733.
2. Комментируемая статья вопреки распространившемуся взгляду на нее как на норму, открывающую свод российского коллизионного права (разд. VI ГК) и определяющую источники этого права, имеет более важное значение и более широкое содержание.
Вопрос о том, какие нормы права следует применять к конкретному отношению (спору, требованию и т.д.), постоянно возникает перед судами (и иными органами, применяющими право), но по общему правилу ограничивается выбором надлежащих правовых актов и норм в пределах права данного государства ("своего" права). Необходимость определить применимое право в этих случаях означает поиск норм, соответствующих природе спорного отношения, времени его возникновения и существования, компетенции органов власти, правомочных регулировать отношения такого рода, и т.п.
В п. 1 комментируемой статьи под "определением права, подлежащего применению", понимается решение принципиально иных вопросов: во-первых, должно ли применяться "свое", российское либо иностранное право; во-вторых, если применимо иностранное право, то право какого именно иностранного государства подлежит применению? При необходимости решать второй вопрос первый сливается с ним и становится малозаметным. Между тем он во всех случаях остается главным, наиболее принципиальным вопросом, решаемым в комментируемой норме. Ее суть состоит прежде всего в том, что она устанавливает возможность применять в России к определенной категории гражданско-правовых отношений (к "отношениям, осложненным иностранным элементом") иностранное право как систему правовых норм другого государства, исполнение которых будет в случае необходимости принудительно обеспечено Российским государством <1>.
--------------------------------
<1> Это главное назначение нормы, установленной в п. 2 комментируемой статьи, было более отчетливо выражено в предшествовавшем ей правиле в ст. 156 ОГЗ 1991 г., в котором речь шла не просто об определении подлежащего применению права, а о случаях применения иностранного права к гражданским отношениям.
3. Действие и применение в пределах юрисдикции государства (в основном совпадающих с его территориальными границами) его собственного (внутригосударственного, "национального") права являются неотъемлемым свойством и необходимым проявлением суверенитета государства. Поэтому применение государством в пределах своей юрисдикции иностранного права ограничивает его суверенитет. Подобное возможно только в порядке самоограничения, т.е. по воле государства, допускающего применение иностранного права. В противном случае суверенитет будет нарушен.
Действие на территории государства иностранного публичного права (конституционного, административного, уголовного, процессуального) не допускается вовсе или допускается (признается) в весьма ограниченных пределах, а применение публичного права одного государства другим государством практически исключено. В отношении иностранного частного права - гражданского, торгового, семейного (в меньшей степени - трудового) - положение обратное: применение иностранного частного права к отношениям, осложненным иностранным элементом (а не только признание), общепринято всеми государствами. Для объяснения этого феномена создан ряд теорий, изложению которых в данном комментарии не место. Важно, однако, подчеркнуть чисто практическую основу данного явления. Ни одно государство не может участвовать в международном экономическом, культурном, научном общении, не допуская применения своими органами на своей территории "чужого" частного права, и чем больше государство заинтересовано в таком общении, тем более широкие пределы применения иностранного частного права оно устанавливает.
Принцип действия в пределах российской юрисдикции российского права и, следовательно, возможного применения в этих пределах иных юридически обязательных правил лишь с дозволения Российского государства (выраженного надлежаще уполномоченными органами и в надлежащей форме) в общем виде в Конституции РФ не сформулирован. Но он с достаточной определенностью вытекает из совокупности ряда ее принципиальных положений о:
- распространении суверенитета Российской Федерации на всю ее территорию (ч. 1 ст. 4);
- верховенстве российской Конституции и федеральных законов на всей территории России (ч. 2 ст. 4);
- всеобщей обязанности, в том числе обязанности органов государственной власти, соблюдать Конституцию России и законы, под которыми, как видно из контекста, имеются в виду российские законы (ч. 2 ст. 15);