ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 16.10.2020
Просмотров: 4524
Скачиваний: 3
Истоки данной нормы коренятся в римском праве, где ошибка плательщика в существовании обязательства была непререкаемым условием удовлетворения иска о возврате недолжно уплаченного (condictio indebiti). Сохраняется этот подход и в большинстве современных правопорядков, как континентальных, так и англо-американских <1>. Не стало исключением в этом отношении и отечественное законодательство, о чем свидетельствует норма подп. 4 комментируемой статьи.
--------------------------------
<1> Особенность англо-американского права состоит в том, что там для обоснования реституционного иска необходимо, чтобы ошибка носила фактический, а не правовой характер (mistake of law), тогда как в странах континентального права характер ошибки не имеет значения. В континентальном праве различаются подходы к распределению бремени доказывания. Так, во Франции и Швейцарии истец должен доказать, что он, производя платеж, заблуждался в существовании долга (ст. 1377 ГК Франции, ст. 63 Швейцарского обязательственного закона). Напротив, в Германии и Греции ответчик для защиты от кондикционного иска должен доказать, что истец в момент исполнения знал об отсутствии обязательства (§ 814 ГГУ, ст. 905 ГК Греции); такой же подход закреплен и в подп. 4 комментируемой статьи.
Проблема состоит в том, что требование наличия ошибки как условия возникновения кондикционного обязательства является адекватным только для ограниченной группы случаев неосновательного обогащения - уплаты недолжного (они и опосредовались в римском праве специальной condictio indebiti). Для иных случаев, таких как отпадение основания обогащения в связи с недостижимостью цели совершенного предоставления (condictio causa data causa non secuta) и исполнение по незаконному основанию (condictio ex iniusta causa), юридическая конструкция иска, обязательным условием удовлетворения которого является ошибка потерпевшего, совершенно не подходит.
Между тем законодательное придание обязательствам из неосновательного обогащения родового характера (ст. 1103 ГК) привело в судебной практике к тому, что норма подп. 4 комментируемой статьи очень часто стала использоваться лицами, получившими имущество по недействительной сделке или по незаключенному договору, для обоснования возражений против требований о возврате неосновательно приобретенного. Для разрешения этой проблемы потребовались разъяснения высшей судебной инстанции.
В отношении недействительных сделок Президиум ВАС РФ показал свою позицию в п. 11 информационного письма от 11 января 2000 г. N 49 на следующем примере.
На основании договора купли-продажи покупатель перечислил сумму аванса продавцу. В последующем арбитражный суд по иску покупателя констатировал ничтожность договора. Покупатель также обратился с иском о применении последствий недействительности ничтожной сделки и взыскании с продавца сумм аванса на основании ст. ст. 167 и 1102 ГК РФ. Продавец в отзыве на иск указывал, что о ничтожности сделки покупатель не мог не знать в момент ее совершения, поскольку при ее заключении были нарушены требования закона. Покупатель перечислял суммы аванса, зная об отсутствии обязательств, поскольку сделка, противоречащая требованиям закона, не порождает правовых последствий, кроме тех, которые связаны с ее недействительностью (п. 1 ст. 167, ст. 168 ГК). При таких условиях в соответствии с подп. 4 комментируемой статьи неосновательно полученное не может быть истребовано от приобретателя.
Президиум ВАС РФ поддержал позицию нижестоящего суда, удовлетворившего иск, указав при этом, что при применении последствий недействительности ничтожной сделки следует руководствоваться положениями п. 2 ст. 167 ГК РФ, которые не связывают обязанность стороны подобной сделки вернуть другой стороне все полученное с наличием условий, предусмотренных подп. 4 комментируемой статьи. В силу ст. 1103 ГК РФ в этом случае подлежат применению специальные правила, регулирующие последствия недействительности сделок.
Это разъяснение Президиума ВАС РФ представляется безупречным. Однако подобное обоснование исключения действия подп. 4 комментируемой статьи не действует в случаях неосновательного получения имущества по незаключенным договорам, последствия исполнения которых специальным образом законом не урегулированы и напрямую регламентируются нормами гл. 60 ГК РФ.
Так, по одному из дел общество с ограниченной ответственностью уплатило предпринимателю Я. сумму аванса по договору о выполнении работ по демонтажу, доставке и установке торгового оборудования. Однако в ходе рассмотрения дела судом было установлено, что договор является незаключенным, поскольку подписан не предпринимателем Я., а другим лицом. Тем не менее предприниматель Я. отказывался возвратить полученную сумму аванса со ссылкой на подп. 4 комментируемой статьи <1>.
--------------------------------
<1> Постановление ФАС Северо-Западного округа от 26 февраля 2003 г. N А05-9485/02-463/6.
В другом случае истец вел с ответчиком переговоры о заключении договора поставки и передал ему в счет оплаты металлопродукции, предполагаемой к поставке, простой вексель. Однако в дальнейшем ответчик отказался от согласования ассортимента и заключения договора. На требование о возврате векселя как неосновательно полученного ответчик возражал, полагая, что в силу подп. 4 комментируемой статьи такое право у истца отсутствует, поскольку истец знал о том, что предоставляет вексель во исполнение несуществующего обязательства <1>.
--------------------------------
<1> См.: п. 15 Обзора практики рассмотрения споров, связанных с применением законодательства о неосновательном обогащении // Федеральный арбитражный суд Уральского округа. Практика. Комментарии. Обзоры. 2002. N 1. С. 73, 74.
Очевидно, что в приведенных случаях обогащение приобретателя является неосновательным в силу того, что оказалась недостижимой экономическая цель, преследуемая потерпевшим при совершении предоставления, а не из-за ошибочной передачи имущества. Не менее очевидно и то, что в подобных ситуациях оставление обогащения приобретателю было бы явной несправедливостью. Во избежание этого Президиуму ВАС РФ пришлось прибегнуть к ограничительному толкованию подп. 4 комментируемой статьи, что видно из следующего рассмотренного им дела.
Коммерческий банк (продавец) и акционерное общество (покупатель) заключили договор купли-продажи, в соответствии с которым продавец обязался передать покупателю имущество, а последний обязался его оплатить путем списания задолженности продавца, оформляемого заключаемым между ними соглашением о взаимозачете. Из соглашения о взаимозачете следует, что производится зачет взаимных требований: по договору купли-продажи должником на сумму 379287,08 рублей является акционерное общество, а по договору уступки требования, заключенному между третьим лицом и акционерным обществом, коммерческий банк обязан уплатить акционерному обществу 400 тыс. рублей. Постановлением арбитражного суда по другому делу договоры купли-продажи и уступки требования признаны незаключенными. Посчитав, что покупатель получил переданное ему по договору купли-продажи имущество без законных на то оснований, продавец предъявил ему иск о возврате этого имущества как неосновательного обогащения.
Отменяя решение суда первой инстанции, удовлетворившего требование истца, и отказывая в иске, суд апелляционной инстанции сослался на подп. 4 ст. 1109 ГК РФ. Суд кассационной инстанции отменил постановление суда апелляционной инстанции, а решение суда первой инстанции оставил в силе. Президиум ВАС РФ, оставляя без изменения постановление суда кассационной инстанции, указал, что норма подп. 4 комментируемой статьи подлежит применению только в том случае, если передача денежных средств или иного имущества произведена добровольно и намеренно при отсутствии какой-либо обязанности со стороны передающего (дарение) либо с благотворительной целью <1>. Аналогичная правовая позиция высказана в п. 5 информационного письма от 11 января 2000 г. N 49.
--------------------------------
<1> Постановление Президиума ВАС РФ от 15 февраля 2002 г. N 2773/01.
Этому подходу четко следуют арбитражные суды. Точно такое же обоснование удовлетворения кондикционного иска о возврате переданного по незаключенному договору и неприменения подп. 4 комментируемой статьи было дано и в двух делах, приведенных выше. Таким образом, в современной российской судебной практике значение критерия ошибки как условия удовлетворения иска о возврате неосновательного обогащения существенно ослаблено. Действие ограничения кондикции, предусмотренного подп. 4 комментируемой статьи, сведено лишь к случаям дарения и благотворительности <1>.
--------------------------------
<1> Следует отметить, что ослабление значения ошибки в кондикционных обязательствах наблюдается и за рубежом. Так, в новейшей голландской кодификации признак ошибки вообще исключен из числа условий иска об обратном истребовании недолжно произведенного платежа (ст. 203 кн. 6 ГК Нидерландов).
26 января 1996 года
N 15-ФЗ
РОССИЙСКАЯ ФЕДЕРАЦИЯ
ФЕДЕРАЛЬНЫЙ ЗАКОН
О ВВЕДЕНИИ В ДЕЙСТВИЕ ЧАСТИ ВТОРОЙ
ГРАЖДАНСКОГО КОДЕКСА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
(в ред. Федеральных законов от 26.11.2001 N 147-ФЗ,
от 09.04.2009 N 56-ФЗ)
Статья 1
Комментарий к статье 1
Принятие кодифицированного акта, как правило, сопровождается принятием Вводного закона, которым определяются дата вступления кодифицированного акта в силу, законодательные акты, утрачивающие в связи с этим юридическую силу, иные сроки введения в действие отдельных норм кодифицированного акта, в том числе сроки действия отдельных норм с обратной силой <1>.
--------------------------------
<1> Подробнее о "вводных" законодательных актах, принимаемых параллельно с частями Кодекса, см. комментарий к ст. 1 Федерального закона "О введении в действие части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" // Постатейный комментарий Гражданского кодекса Российской Федерации, части первой / Под ред. П.В. Крашенинникова. М.: Статут, 2011. С. 1284.
Как неоднократно отмечалось Конституционным Судом РФ, "общим (основным) принципом действия закона во времени является распространение его на отношения, возникшие после введения его в действие, и только законодатель вправе распространить новые нормы на факты и порожденные ими правовые последствия, которые возникли до введения соответствующих норм в действие, т.е. придать закону обратную силу. При этом установление правил действия во времени и по кругу лиц новых норм, закрепляющих либо изменяющих права граждан, предусматривающих для них гарантии и льготы, должно осуществляться им с соблюдением требований Конституции Российской Федерации, в том числе вытекающих из принципа равенства (части 1 и 2 статьи 19), который гарантирует гражданам защиту от всех форм дискриминации при реализации прав и свобод, включая право на социальное обеспечение" (Определение КС РФ от 18 января 2005 г. N 7-О).
Комментируемая статья ввела в действие часть вторую ГК РФ с 1 марта 1996 г. Статьи 11, 12 введены в действие с обратной силой, ст. ст. 5 - 8 применяются к длящимся отношениям, возникшим до вступления в силу части второй ГК РФ.
В настоящий Вводный закон дважды вносились изменения. Так, Федеральным законом от 26 ноября 2001 г. N 147-ФЗ "О введении в действие части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации" <1> были изменены ст. ст. 4 и 5 в части уточнения действия нормативных правовых актов РСФСР и СССР и применения сроков исковой давности к требованиям, срок предъявления которых не истек к моменту введения в действие части второй ГК РФ. Федеральным законом от 9 апреля 2009 г. N 56-ФЗ "О внесении изменения в статью 825 части второй Гражданского кодекса Российской Федерации и признании утратившей силу статьи 10 Федерального закона "О введении в действие части второй Гражданского кодекса Российской Федерации" <2> ст. 10 комментируемого Вводного закона о лицензировании деятельности финансовых агентов признана утратившей силу.
--------------------------------
<1> Собрание законодательства РФ. 2001. N 49. Ст. 4553.
<2> Собрание законодательства РФ 2009. N 15. Ст. 1778.
Статья 2
Комментарий к статье 2
В настоящее время ГК РСФСР 1964 г., Постановление Верховного Совета РФ от 3 марта 1993 г. N 4604-1 "О некоторых вопросах применения законодательства Союза ССР на территории Российской Федерации" полностью утратили силу в связи с введением в действие частей третьей и четвертой ГК РФ <1>, а также Кодекса внутреннего водного транспорта РФ от 7 марта 2001 г. N 24-ФЗ <2> и других федеральных законов, регулирующих транспортные обязательства.
--------------------------------
<1> См.: ст. 2 Федерального закона от 26 ноября 2001 г. N 147-ФЗ "О введении в действие части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации" и ст. 2 Федерального закона от 18 декабря 2006 г. N 231-ФЗ "О введении в действие части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации".
<2> Собрание законодательства РФ. 2001. N 11. Ст. 1001.
Статья 3
Комментарий к статье 3
Основы гражданского законодательства Союза ССР и республик в соответствии с Постановлением Верховного Совета РФ "О некоторых вопросах применения законодательства Союза ССР на территории Российской Федерации" применялись на территории РФ с 3 августа 1992 г. к тем гражданским правоотношениям, которые возникли после указанной даты. По гражданским правоотношениям, возникшим до 3 августа 1992 г., Основы гражданского законодательства применялись к гражданским правам и обязанностям, которые возникли после 3 августа 1992 г.
Основы гражданского законодательства Союза ССР и республик признаны недействующими с 1 января 2008 г. в соответствии со ст. 3 Федерального закона от 18 декабря 2006 г. N 231-ФЗ "О введении в действие части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации" <1>.
--------------------------------
<1> Собрание законодательства РФ. 2006. N 52 (ч. 1). Ст. 5497.
Статья 4
Комментарий к статье 4
Комментируемая статья устанавливает соотношение действия части второй ГК РФ и тех нормативных правовых актов, которые были приняты до вступления ее в силу, в том числе нормативных правовых актов СССР и РСФСР. До вступления в силу Федерального закона от 26 ноября 2001 г. N 147-ФЗ "О введении в действие части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации", изменившего редакцию абз. 2, редакция настоящей статьи не содержала указаний на то, что на территории России продолжают действовать акты Верховного Совета РСФСР, Верховного Совета РФ, Президиума Верховного Совета РСФСР, а также не являющиеся законами нормативные акты Верховного Совета СССР и Президиума Верховного Совета СССР.
В числе актов, упоминаемых в комментируемой статье и не утративших силу, можно отметить Федеральный закон от 2 декабря 1990 г. N 395-1 "О банках и банковской деятельности" <1>, Закон РФ от 29 мая 1992 г. N 2872-1 "О залоге" <2> и многие другие.
--------------------------------
<1> Собрание законодательства РФ. 1996. N 6. Ст. 492.