хороша фигура Марии в синем, как ночное небо, плаще, который мрачной

глубиной своего тона гармонирует со всем ее величавым обликом. Рубле-

ву, видимо, достались крайние фигуры чина, великомученики Дмитрий и

Георгий, и он вложил в яркую расцветку их одежд и в их юные лики выра-

жения светлой радости.

Мы знаем очень мало достоверного о первых шагах художественного

развития Рублева. Но есть основания предполагать, что именно он в свои
-4-
ранние годы украшал евангелие Христово и, в частности, выполнил миниа-

тюру - изображение символа евангелиста Матфея в образе ангела. Миниа-

тюра выдержана в оттенках голубого и лилового, только красный ободок

книги в руках ангела выделяется ярким пятном. Мастер замкнул фигуру

крылатого кудрявого юноши круглым голубым обрамлением, которое придает

образу спокойствие и завершенность. Фигура ангела расположена в преде-

лах круга с таким расчетом, что его широкое крыло уравновешивает раз-

вевающийся плащ, а все части его тела равномерно заполняют золотой

круг на равном расстоянии, касаясь голубого ободка; и поскольку стре-

мительное движение ангела как бы возвращается к исходной точке, все

происходящее претворяется в неизменное и уравновешенное. Плавно зак-

ругленная линия стала впоследствии любимым мотивом Рублева. Правда, в

ангеле линия сочетается с решительной лепкой, с последовательным, как

в византийских иконах, наложением все более светлых пятен, но все же

очертания его головы, широкого крыла, рукава, ноги и даже развевающе-

гося плаща звучат отголоском обрамляющего их круга. Конечно, в Москве

в 15 веке никто и не подозревал о существовании древнегреческой вазо-

вой живописи. Тем более поразительно, что русский мастер близко подо-

шел к композиционным решениям древнегреческих вазописцев, украшавших

силуэтными фигурами плоскодонные килики.

В 1408 году по почину московского великого князя было решено укра-

сить фресковой росписью обветшавший в то время Успенский собор во Вла-

димире. В те годы Феофана не было уже в живых, и потому выбор заказчи-

ков пал на отличившегося за три года до того Андрея Рублева. Вместе с

ним в работе участвовал и его старший друг по Андроникову монастырю

---

Даниил Черный. В силу старшинства Даниила его имя в летописной записи

об этом событии поставлено на первом месте. Но решающая роль, видимо,

принадлежала Рублеву. Им были расписаны стены, встречающие посетителя

при входе под величественные своды собора. Здесь Рублев должен был

представить Страшный Суд.

Для современников Рублева Страшный Суд был естественным завершением

всей истории человечества. В близком наступлении его никто не сомне-

вался. Но что ожидает людей в час светопреставления? Византийцы рисо-

вали яркими красками гнев судии, разрабатывали тему сурового возмез-

дия, подчеркивали назидательный смысл судилища. В русских сказаниях

сильнее выступают примирительные нотки, надежда на милость судии, ожи-

дание блаженства праведников. Соответственно этому роспись Рублева

пронизана духом радости и бодрости. Самые картины адских мучений, ви-

димо, мало его занимали, зато им ярко представлены сонмы праведников,

прославляющих создателя, трогательно упавшие перед престолом прароди-

тели стройные восседающие по сторонам от судии апостолы, праведники и

святители, которых апостолы сопровождают в рай, наконец, пленитель-

но-грациозные ангелы, возвещающие трубным гласом о наступлении тор-

жественного часа. В византийских изображениях Страшного Суда фигуры

отличаются обремененностью, телесностью, грозные тела тяжело ступают

по земле. Наоборот, у Рублева фигуры необыкновенно легки, воздушны,
-5-
почти невесомы; они то порывисто идут, то плавно парят, то стремитель-

но возносятся. Рублев прекрасно связал свои фигуры и группы с кругля-

щимися сводами древнего собора. Покрытые его живописью стены легко

уносятся вверх, столбы расступаются, и арки, повторяясь в очертаниях

фигур, начинают мелодически звучать.

Среди множества полустертых и поблекших от времени фигур росписи Ус-

пенского собора, образ апостола Петра во главе праведников принадлежит

к числу замечательнейших созданий Рублева. Выполняя свою фреску, он,

вероятно, с признательностью вспоминал Феофана. Феофан научил Рублева

свободным ударам кисти, которые передают живую и подвижную мимику лица

и сообщают ему мягкую и приятную лепку. И все же как не похож Петр

Рублева на образы Феофана! Куда девалась величавая гордость Феофановых

старцев! Петр Рублева - весь самоотверженность, призыв, приветливость

и ласка. Где отрешенность от земного греческих отшельников! Петр обра-

---

щает лицо к следующей за ним толпе, уверенный, что его услышат и пой-

мут. весь его облик говорит о доверии к людям, о твердой убежденности,

что добрым и страстным призывом можно наставить людей на истинный

путь. Рублев и не пытался придать своему Петру внешние черты сходства

с кем-либо из своих современников, но он вложил в его облик тот свет-

лый энтузиазм, который ему привелось встретить в лучших русских людях

своего времени, сподвижниках Дмитрия, его современниках. В отличие от

фресок Феофана, блики у Рублева стали тоньше и нежнее и ложатся пра-

вильными рядами; сильнее выступает контур, очертания голов сближаются

с очертанием круга, формой, которая давно привлекала Рублева и в кото-

рой он видел выражение высшего совершенства.

Рублев приступил к росписи Успенского собора 25 мая. Вероятно, еще

до наступления холодов работа была закончена и произошло торжественное

освящение храма. Прошло несколько месяцев, и над Русью разразилась бе-

да. Хотя Куликовской битвой и открывается цепь воинских подвигов русс-

ких в борьбе с татарами, но прежде чем татарская опасность была начис-

то уничтожена, татары доставили русским еще много горя. Обычно они

ждали наступления осени, чтобы нагрянуть на русские хлеба. На этот раз

хан Едигей двинул полки в начале декабря. Его появление было так нео-

жиданно, что великий князь, не успев собрать войска, вынужден был спа-

саться в Костроме, а вслед за ним множество москвичей должны были по-

кинуть столицу. Посады вокруг города были сожжены, чтобы врагам не

достался материал для постройки осадных сооружений. Едигей подошел к

городу и расположился в селе Коломенском. Его послы требовали у Твери

помощи против Москвы, но тверичане, забыв, что Калита когда-то помогал

татарам громить Тверь, отказались стать предателями родины. Хан прос-

тоял под Москвой месяц, взял огромный выкуп в три тысячи рублей и,

спалив села, разорив их и забрав пленных, двинулся, к удивлению и ра-

дости москвичей назад, в Золотую Орду.

Через два года такому же нападению подвергся Владимир. На этот раз

татар незаметно подвел к городу недовольный порядками суздальский

князь. Татары ворвались в Успенский собор и стали грабить ценности.

Особенно жестока была расправа с ключарем собора попом Патрикеем, не
-6-
желавшем выдать церковной казны. Мы не знаем где провел эти годы Руб-

---

лев: отсиделся ли он за стенами Андроникова монастыря или, по примеру

других москвичей, подался в северные края. Но гроза, конечно, захвати-

ла и его. Все происходило у него перед глазами. Может быть, он и сам

знал попа Патрикея и живо воображал себе дикую расправу в Успенском

соборе, где едва успели просохнуть краски, положенные его гениальной

рукой. Татары разорили Русскую землю, увели пленников, делили меж со-

бою серебряные монеты, отмеривая их ковшами.

Обитель Сергия была начисто сожжена татарами. Можно представить се-

бе, как тяжело было русским людям видеть одни обуглившиесь головешки

на том самом месте, где 30 лет тому назад они искали нравственной опо-

ры перед наступлением на Мамая. Этими настроениями объясняется, почему

ученик и преемник Сергия Никон, когда миновала гроза, с большим рвени-

ем принимается за восстановление монастыря, наперекор многим сомневаю-

щимся развивает кипучую строительную деятельность, возводит на месте

деревянного белокаменный храм, приглашает прославленного в ту пору

Епифания для составления жизнеописания Сергия и призывает в монастырь

Андрея Рублева вместе с другом его Даниилом Черным для росписи собора

и иконостаса. Эти годы были ознаменованы явлениями, не менее примеча-

тельными, чем победа над татарами. Русские люди, только что избавивши-

еся от иноплеменных, создают художественные ценности мирового значе-

ния. Среди них первое место принадлежит творению Андрея Рублева, его

"Троице" , иконе из иконостаса Троицкого собора Сергиева монастыря,

ныне находящейся в Государственной Третьяковской галерее.

Старинная легенда рассказывает: "Жил старый кочевник Авраам, и дав-

но было ему дано обетование, что станет он родоначальником целого на-

рода. Проходили годы, состарились и он и его жена, и уже по законам

естества не могло быть у них потомства. И вот однажды, когда сидел он

на пороге своего дома в Мамврийской дубраве, в полуденный зной явился

ему сам бог. Невидимое, непостижимое, не имеющее образа божество, для

общения с человеком принявшее вид трёх путников."

Издревле христианское искусство изображало это таинственное явле-

---

ние. Три мужа в одеждах путников с посохами подошли к шатру гостепри-

имного старца. Он пригласил их за трапезу. Жена месит муку, чтобы ис-

печь хлеба, слуга-отрок закалывает тельца. Хозяева подают к столу уго-

щение.

По-домашнему обыденно изображается событие, но необыкновенен, уди-

вителен его смысл. Три мужа явились, чтобы принести огромной важности

весть. Они изображены с крыльями, в виде ангелов( слово "ангел"

по-гречески значит "вестник"). И весть эта о "завете", договоре бога и

человека.

Рублёву ведомо было множество толкований в письменности, но все они

сводились к двум основным пониманиям. Согласно первому - это явление в

ангельском виде самого бога, которого сопровождают два служащих ему

ангела. Но было и другое толкование смысла ангельской троицы. В обра-

зах трёх ангелов была явлена миру тайна троического божественного

единства - "Троица единосущная и нераздельная".
-7-
В основе этих легенд лежит убеждение, что божество недостижимо созна-

нию смертного и становится ему доступным, лишь приобретая человеческие

черты. Это убеждение вдохновляло художников на создание образов, сот-

канных из жизненных впечатлений и выражавших их представления о возвы-

шенном и прекрасном. Рублев видел, конечно, византийские иконы Троицы,

но его отталкивало, что византийцы уделяли большое внимание трапезе,

уставленной яствами, что Авраам с супругой неизменно присутствуют при

этой сцене, своим суетливым гостеприимством напоминая об обстоятельст-

вах, при которых на землю сошло божество, наконец, что византийцев

больше интересовал богословский вопрос о соотношении трех лиц Троицы -

отца, сына и духа, - чем само явление на земле неземного.

"Троица" Рублева была плодом подлинного и счастливого вдохновения.

При первом взгляде они покоряют своим несравненным обоянием. Но вдох-

новение озарило мастера лишь после того, как он прошел путь настойчи-

вых исканий; видимо, он долго испытывал свое сердце и упражнял свой

глаз, прежде чем взяться за кисть и излить свои чувства. Он жил среди

людей, почитавших обряды, наивно убежденных в таинственной силе древ-

них форм. Чтобы не оскорблять их привязанностей к старине, он согласно

обычаю представил трех крылатых ангелов, так что средний возвышается

над боковыми. Он изобразил чашу с головою тельца, не забыл и дуб Мамв-

рийский и палаты, намекающие на отсутствующего Авраама. Но Рублев не

---

Смотрите также файлы

• Достигнув места остановки, необходимо с разбегу лечь на землю и перекатиться.pdf

• Тема Документальное.docx

• Обеспечение безопасности при ведении боевых действий по тушению пожаров и проведении аср в непригодной для дыхания среде.doc

• Самостоятельная работа 3 в каком году были проведены первые Олимпийские игры в Древней Греции А. В 776 до н э Б. В 393 до н э.docx

• Туманов Семен Александрович москва 2023 Практическое занятие.docx