Файл: Адвокат навыки профессионального мастерства под редакцией Л. А. Воскобитовой, И. Н. Лукьяновой, Л. П. Михайловой.docx
ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 08.11.2023
Просмотров: 567
Скачиваний: 1
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
Речь нужно построить так, чтобы в ней был именно анализ доказательств, а не их перечисление. Вряд ли следует каждое доказательство воспроизводить дословно. И здесь возможны многочисленные приемы.
Однажды адвокат, записывавший судебное заседание на диктофон, в прениях перед присяжными заседателями включил кусок записи показаний свидетеля, для того чтобы напомнить его показания. Точно так же при необходимости воспроизвести что-то дословно возможно прочитать протокол, огласить часть документа и т.д.
Говоря об анализе доказательств, Р. Гаррис в книге "Школа адвокатуры" писал, что анализ доказательств похож на витрину магазина. В нее можно набросать много красивых вещей, забить ее доверху, однако смотреться она не будет. Если же все расставить по местам в правильном и логичном порядке, то получится картина, которая будет радовать глаз.
Анализ доказательств в суде с участием присяжных заседателей имеет свои особенности. Большим плюсом суда присяжных в оценке доказательств является независимость присяжных от юридических догм, штампов. С другой стороны, это налагает на стороны большую ответственность в убеждении суда в справедливости собственного анализа. Когда однажды присяжных заседателей после вынесения вердикта спросили, каким образом они выносили свое решение, как оценивали доказательства, одна женщина (по профессии - учитель математики) пояснила: в самом начале процесса она разделила листок бумаги на две части и наблюдала за процессом. Если она слышала доказательства в пользу обвиняемого, она ставила плюс, если против - минус. Затем в конце она подсчитала общее количество плюсов и минусов и вынесла то решение, где знаков было больше. Решение проблемы странное и вряд ли приемлемое. Однако думается, что это не вина присяжного заседателя, это вина выступавших юристов, они виноваты в том, что не смогли донести до суда правильный способ оценки доказательств.
Выступая в Ивановском областном суде перед присяжными заседателями, опытнейший государственный обвинитель С.Ю. Расторгуев часто говорит присяжным: "Прошу вас учесть, что доказательства не считают, их взвешивают. Вспомните Фемиду, богиню правосудия с весами в руках..." Такой подход представляется верным, ибо доказательства должны получить оценку не только каждое в отдельности, но все вместе в своей совокупности, и не только по внутреннему содержанию, но и по внешнему облику.
Когда говорим о внешней стороне, то речь идет не о допустимости доказательств, а о тех внешних свойствах, которые, не делая доказательства недопустимыми и даже не влияя на их содержание, вместе с тем подрывают доверие или, наоборот, усиливают влияние этого доказательства на суд.
Самым ярким примером такой оценки является характеристика свидетелей. Вот что по этому поводу писал Р. Гаррис. Представьте себе, что по разным сторонам тротуара идут двое прохожих. Один из них, останавливаясь, начинает, указывая на другого, кричать: "Посмотрите все, вот идет самый честный человек! Честнейший из всех людей на земле!" Люди, находящиеся на улице подумают про того, к кому направлено это обращение, все что угодно, только не то, что он честнейший человек на земле.
Внешний вид, одежда, речь, интонации свидетеля порой говорят о нем больше, чем его показания.
Однажды в одном из процессов свидетелями выступали два подростка. Допрос каждого продолжался более часа. Они с трудом говорили, связывали слова. Это были дети из неблагополучных семей с явно низким уровнем развития. Устав, наконец, от бесполезных попыток получить от них какую-нибудь информацию, государственный обвинитель попросил суд огласить показания на предварительном следствии. Это были четкие, последовательные показания, изобилующие сложными предложениями и терминами. В речи государственный обвинитель анализировал показания свидетелей на следствии и просил суд поверить именно этим логичным показаниям. Речь адвоката свелась к рассказу об образе самих свидетелей и к мысли о том, что эти свидетели никак не ассоциируются с тем, что они могут дать четкие показания.
Другой пример, когда в зале суда стоял здоровый мужчина, крепкого телосложения, одетый в спортивную куртку, из его показаний следовало, что он больше десяти лет провел в местах лишения свободы за совершение вооруженных нападений. Однако на вопрос суда, почему он ранее не давал такие показания, он пояснил, что боялся жены обвиняемого. Выступая в прениях, адвокату лишь осталось обратить внимание суда на маленькую, хрупкую 20-летнюю девушку, которую боялся свидетель.
Конечно, изложенные примеры небезупречны и можно высказать массу доводов в их опровержение, но они наглядно демонстрируют, что анализировать возможно не только содержание доказательств, но и их внешние атрибуты.
Большую помощь для анализа доказательств могут оказать разного рода наглядные пособия.
В советской практике применение наглядных пособий было редкостью, неодинаково отношение к ним судей и сейчас. Нередко приходится слышать от судей: пожалуйста, уберите ваш плакат, рисунок, схему - мы это не исследовали. Думается, что подобная позиция не основана на законе. В судебном заседании в ходе судебного следствия исследуются доказательства, а предъявляемые адвокатом в ходе прений наглядные пособия доказательствами не являются, а следовательно, они в принципе не могут быть исследованы в ходе следствия. Вместе с тем они выражают (демонстрируют) позицию защиты. Совершенно непонятно, почему на словах можно рассказать о том, кто, где стоял, а изобразить это на бумаге и показать суду - нет?! Более того, адвокат просто должен в определенных случаях прибегать к помощи наглядных пособий. С помощью схем можно четко проанализировать протокол осмотра места происшествия, с помощью рисунка заключение судебно-медицинской или иной экспертизы. Можно несколько раз проговорить, с какой стороны имелись ранения у потерпевшего, а можно просто на рисунке изобразить их расположение, такой вариант будет прост, доступен и понятен.
Можно привести другой пример, когда адвокат, выступая в прениях и анализируя ситуацию, произошедшую между несколькими автомобилями, принесла в зал судебного заседания игрушечные автомобили и, расставляя и передвигая их, демонстрировала суду невозможность возникновения ситуации, о которой говорил государственный обвинитель. В другом процессе адвокат, анализируя показания свидетелей относительно того, кто из подсудимых находился на месте происшествия, вспоминая, кто как из них был одет (на одном было белая рубашка, на двух других красная и синяя футболки), говорил о том, что цвета одежды разительно отличаются, их невозможно перепутать. Взгляните на них, произнес адвокат и указал на висевший за столом судьи Российский флаг - невозможность ошибки была наглядно продемонстрирована.
Демонстрация нужна и для оценки вещественных доказательств: подсудимый обвинялся наряду с другими преступлениями в совершении незаконного приобретения и хранения огнестрельного оружия - пистолета. В ходе рассмотрения дела по ходатайству защиты было признано недопустимым доказательством заключение баллистической экспертизы. Однако прокурором обвинение было поддержано в полном объеме, включая и данный состав преступления. Перед защитой встала проблема: как объяснить присяжным значение этой экспертизы и невозможность без ее исследования вынести обвинительный приговор. И тогда была осуществлена следующая идея: в ходе выступления в прениях, подходя к данному эпизоду обвинения, адвокат взял в руки предварительно заготовленный пистолет (это была сувенирная зажигалка, купленная в обычном магазине). Показывая его присяжным, адвокат говорил: "Вам прокурор демонстрировал металлический пистолет, я тоже вам показываю, тот, что находится у меня в руках, он тоже металлический, имеет название, номер, сам он очень тяжелый. Но вот только в чем проблема, настоящий ли он, стреляет ли он, имеются ли в нем патроны, если он стрелял, то не сломан ли он сейчас? Вы это можете сказать? Я могу вам показать, что представляет собой пистолет, который у меня в руках, но что за пистолет был в руках у прокурора, не знает никто". Демонстрация помогла раскрыть мысль, наглядно показать обоснованность позиции и значимость доказательства для разрешения дела.
Еще одним элементом содержания выступления защитника в прениях, способным помочь защитнику донести до слушателя его выступление, является использование различного рода историй или аналогий. Человеческому восприятию всегда способствуют всякого рода ассоциации, особенно это проявляется у людей с эмоциональным складом характера. Если адвокат хочет, чтобы что-то из его идей, высказываний, примеров запомнилось, лучше всего подобрать некую ассоциацию (аналогию) из книги, фильма, жизни, близкую по духу его слушателям. Так, выступая по делу о весьма странном заказном убийстве, защитник, анализируя нелепое поведение подсудимых, говорил, что при заказном убийстве такого не бывает, заказные убийства - это дела Листьева, Холодова и другие, о которых мы часто слышим по телевизору, это четко спланированные, организованные преступления, совершаемые с использованием специальных средств.
Другой пример - использование аналогии при анализе показаний подсудимого:
Подсудимому было предъявлено обвинение в незаконном хранении, приобретении огнестрельного оружия. Он, отрицая свою вину, говорил, что был уверен в том, что данный автомат непригоден для стрельбы. Он нашел его случайно, положил в подвал и даже не притронулся к нему. Выступая, государственный обвинитель вспомнила, что подсудимый являлся человеком военным, служил в горячих точках, приучен правильно обращаться с оружием. "А теперь представьте, - обратилась она к присяжным, - что какая-нибудь женщина приобрела дорогое и интересное украшение. Поверите ли вы в то, что она, не примерив его на себя, не покрасовавшись в нем перед зеркалом, просто уберет его в ящик и забудет. Вот так и этот человек не мог забыть про оружие...". В данном случае аналогия использовалась для анализа доказательства, оценки его достоверности.
Один раз, выступая в процессе, защитник сказал, что рассматриваемое дело очень похоже на многочисленные события, которые в своем развитии проходят пять этапов: шумиха, неразбериха, поиск виноватых, наказание невиновных и награждение тех, кто не имеет к этому никакого отношения.
Это уже аналогия для оценки всего дела. Много примеров дают нам различные фильмы, детективы: "Место встречи изменить нельзя", "Шерлок Холмс" и др.
Однажды в процессе, где обвиняемый вел себя слишком активно - возражал на все действия прокурора, требовал вызвать многочисленных свидетелей и вообще вел себя суперэнергично, - прокурор в прениях, сославшись на такое поведение подсудимого, заявила, что даже в зале суда он ведет себя так, как считает нужным, не считается с действиями других участников, что доказывает его эгоистичную натуру и свидетельствует о причастности его к преступлению.
"Тогда защитнику вспомнилась следующая история: Пиро судили тайно и осудили. Генерал Пантер тотчас же отправился сообщить военному министру об исходе процесса.
- К счастью, - сказал он, - судьи были убеждены в виновности подсудимого, потому что улик против него не было никаких.
- Улики! - пробормотал Греток. - Что могут сказать улики? Есть только одна неопровержимая улика: признание виновного. Пиро сознался?
- Нет, генерал.
- Он сознается: он должен сознаться. Нужно уговорить его, Пантер; скажите ему, что если он сознается, то ему смягчат наказание, что его помилуют. Обещайте, что если он сознается, то суд признает его невиновным. Ему дадут орден. Обратитесь к его лучшим чувствам... Но ведь, в сущности, разве он уже не сознался, Пантер? Бывают молчаливые сознания; молчание - то же признание.
- Но он же не молчит, генерал. Он вопит как оглашенный, что он невиновен.
- Пантер, признание виновного заключается иногда в чрезмерном упорстве его отпирательств. Отчаянно отпираться - значит сознаться" <*>.
--------------------------------
<*> Франс А. Остров пингвинов.
Эта история помогла объяснить и поведение подсудимого, и абсурдность выводов о том, что на этом поведении можно строить какие-либо выводы о совершении им преступления.
Важно отметить, что наглядные пособия, истории или аналогии могут использоваться и при объяснении закона или правовом анализе. Даже в этих ситуациях уместны подобные сравнения, причем они могут быть как чисто правовые (аналогичный пример из практики Верховного Суда РФ), так и эмоциональные. Например, как объяснить присяжным право подсудимого не давать показания, а также то обстоятельство, что он не предупреждается об ответственности за дачу ложных показаний. Прокурор в суде говорит: "Уважаемые присяжные, вы, конечно, можете послушать подсудимых, но в отличие от потерпевших они ни за что не отвечают и могут врать сколько угодно, они имеют право на ложь!" В данном случае одной ссылки на закон и сообщения присяжным о том, что это конституционное право обвиняемого, будет недостаточно. Им нужно нарисовать ситуацию, когда человек хочет сказать правду, но ему никто не верит, поскольку его не предупредили об ответственности, он кричит - предупредите, но ему говорят: нельзя...
Объяснение закона, правовая позиция защитника должны уложиться в логику его рассуждений, вытекать из предыдущих этапов. Когда вы уже сообщили суду, что подсудимого следует оправдать, пояснили, почему это нужно сделать, осталось осветить вопрос о том, как это следует сделать, показать, что ваша просьба об оправдании не просто аморфная идея, а основанная на праве позиция. Без норм права речь адвоката становится беспредметной.
С грустью вспоминается пример, когда адвокат, выступая в суде кассационной инстанции, неоднократно повторял фразу: "Согласно закону..." Вдруг неожиданно судья остановил его и спросил: "Уважаемый защитник. Какому закону?", адвокат растерялся, стал листать какие-то книжки, но не смог ничего пояснить. В связи с этим суд объявил перерыв, чтобы защитник нашел закон.
Объяснение закона должно включать в себя две стороны: материально-правовую и процессуально-правовую. Процессуальная сторона должна включать: правила оценки доказательств, оценку законности процесса, основания для принятия решения и др. Материально-правовая сторона включает в себя квалификацию, определение вопросов, связанных с наказанием, и т.п. При этом следует подчеркнуть, что если в иных аспектах возможны исключения и упущения, то правовой анализ должен быть полным по объему дела с приведением необходимого юридического обоснования.