Файл: Книга художественная эпитафия новому облику.pdf

- Есть, - удовлетворённо произнёс Хазар.
Остальные защитники блок-поста разбежались – некоторые бежали прямо по полю, и их легко можно было всех перестрелять, но в колонне еще не было людей, готовых вот просто так убивать, хоть и военных, но безоружных людей, бегством спасающих свои жизни.
Снаряд попал украинскому пулемётчику в грудь, разметав тело на фрагменты. Проезжающие мимо разведчики ещё с интересом смотрели на разорванный труп врага и лужу крови, не представляя, сколько подобного «добра» их ждёт впереди – буквально уже в ближайшие часы.
Маховик войны набирал обороты. Поднимаемые по тревоге части ВСУ занимали назначенные рубежи, и в некоторых местах наступающие колонны уже наткнулись на глухую оборону.
- Хазар, я Шорох, - раздалось в рации. – Двести тридцать три, триста пятнадцать. Наткнулся на танковую засаду. Один «Тигр» уничтожен, пять «двухсотых». Пройти дальше не могу.
Хазар посмотрел на карте указанные координаты, оценивая обстановку. Только что погибли пять его разведчиков. Кто именно – Шорох не уточнял. Но сам факт того, что внезапно всё стало очень серьёзно.
- Возвращайся на мой маршрут, - принял решение Хазар. – Догоняй меня.
- Принял, - ответил Шорох.

- Есть возможность забрать тела?
- Нет, они сгорели…
- Догоняй меня.
- Есть.
На третьей точке, где должна была произойти встреча с ещё одним проводником, задачей которого был вывод одной группы на объект захвата, так же никого не встретили. Оценив, что до объекта оставалось всего пять километров, Хазар решил направить туда группу без проводника, однако, уже спустя пять минут командир группы доложил, что два его «Тигра» уткнулись в ремонтируемый мост, объехать который не было никакой возможности.
- Догоняйте, - приказал майор.
Выполнение задачи сыпалось буквально на глазах. Хазар был вне себя от ярости – кто так
«грамотно» планировал операцию, что не учёл фактическое отсутствие моста? Два объекта, назначенные к захвату его разведывательным отрядом, уже отсеклись, остался один – административное здание на окраине Харькова, где, по его данным, впоследствии должен был разместиться штаб группировки, наступающей на белгородско-харьковском направлении.
Когда разведывательный отряд, вернее то, что от него осталось, подошёл в назначенную точку,
Хазар увидел, что это была трёхэтажная школа, полная детей, которые, как и положено, пришли в первую смену.
- Вот это поворот, - вырвалось у майора.

Разведчики быстро сдёрнули замок, закрывающий ворота во двор школы, и один из «Тигров», над которым реял триколор, въехал во двор. Остальными машинами Хазар перекрыл рядом расположенный перекрёсток, выставив их таким образом, чтобы можно было огнём перекрыть подходы.
Вместе с тремя разведчиками, Хазар вошёл в школу и проследовал в кабинет директора. Здесь уже было несколько человек, которые с испугом смотрели на русских солдат.
- Кто директор? – спросил Хазар.

- Я, - ответила женщина средних лет, выделяющаяся строгим костюмом. – Кто вы, и что вам надо?
- Мы представители вооруженных сил Российской Федерации. Предлагаю вам немедленно организовать эвакуацию из здания школы всех учеников, преподавателей и обслуживающего персонала.
- Мне нужно согласовать эвакуацию с администрацией, - ответила директор.
- Это вы сделаете после эвакуации, - сказал Хазар. – Чем быстрее вы выведете отсюда детей, тем лучше будет, поверьте.
Женщина повернулась к своим сотрудницам:
- Объявляйте эвакуацию…
- Спасибо за понимание, - сказал Хазар.
Директор подарила ему презрительный взгляд.
Через двадцать минут школа опустела.
- Часть боезапаса переносим в школу, - приказал майор.
Он осмотрелся. Чувство предстоящей беды не покидало его. Нужно было всерьёз заняться организацией круговой обороны. К этому времени к школе подъехали «Тигры», которые наткнулись на разрушенный мост, командир группы доложил, что на параллельной дороге наблюдал движение шести украинских БТР-4, которые могли вскоре выйти к школе.
Два пулемётных расчёта Хазар разместил в подвалах ближайших пятиэтажек, расчёт «Конкурса» с пятью ракетами занял позицию на крыше пятиэтажки, снайперская пара забралась на крышу соседнего дома. В самой школе стали оборудовать огневые позиции в подвале и на первом этаже.
Хазар несколько раз выходил по связи на ЦБУ, докладывая обстановку, дважды выходил на командира бригады, который заверил, что руководитель наступающей на Харьков группировки поставлен в известность о срыве в работе спецназа, и что по факту захваченным оказался только один объект.
- Хазар, тебе нужно продержаться шесть часов. Потом к тебе подойдёт батальонно-тактическая группа танковой дивизии, встретишь их.
- Принял, - ответил майор.

Бой начался с того, что от попадания ПТУРа загорелся «Тигр», стоящий на перекрёстке. Разведчики проморгали ракетчиков, пустивших «Стугну» почти с километровой дальности. В «Тигре» погиб водитель.
В ответ спецназовцы накидали по месту пуска гранат из АГС, и на некоторое время бой затих. В окна прилегающих домов, часть которых уже была разбита взрывной волной, время от времени выглядывали испуганные люди. Происходящее казалось им каким-то сюрреализмом, которого не должно было быть. Однако, бой был самым настоящим, и смерть уже раскрыла крылья над городом, собирая свои плоды.

- Вижу движение, - доложили с крыши ракетчики. – Два БТР-4 идут по улице. Разрешите открыть огонь?
- Бей, - коротко сказал Хазар.
Оглушительно хлопнув, с крыши пятиэтажки куда-то вглубь квартала полетела противотанковая ракета. Почти сразу раздался звук разрыва. Спустя полминуты полетела ещё одна ракета, раздался второй взрыв.
- Командир, - доложили ракетчики. – Оба горят.
Снайперская пара принялась расстреливать солдат, высыпавших из горящих бронетранспортёров.
- Шесть часов, - Хазар посмотрел на часы. – Нам нужно продержаться всего шесть часов.

- Вижу танк, - сообщил ракетчик. – Может быть наш?
Хазар колебался всего мгновение.
- Бей. Наших пока тут быть не может.
Однако,выстрелить ракетчики не успели – вражеские танкисты опередили их на долю секунды.
Снаряд ударил в плиту над окном пятого этажа, буквально под то место, где стояла пусковая установка, и находились двое спецназовцев. От близкого взрыва они погибли на месте.
Ситуация резко осложнилась.
***
- Ты сформировал группу? – спросил в один из дней Исмаилов.

- Какую группу, товарищ генерал?
- Ты подходил ко мне с рапортом… человека нашёл…
- А, - вспомнил Котлов. – Так вы же не подписали рапорт на финансирование. Я не стал формировать…
- Я же тебе сказал – за счёт своих средств! – вдруг генерал повысил голос.
Котлов понял, что Исмаилову напомнили про агентурно-боевые группы, и он спускает сейчас это напоминание на голову своего подчинённого.

- Я сформирую, - кивнул Котлов.
- Немедленно! Сегодня к вечеру – доложить о готовности группы! Ты же говорил, что там практически всё готово, что люди уже заряжены и бьют копытом!
Игорь позвонил Олегу, которого не видел уже больше двух месяцев, и договорился о встрече.
- Так что, готова группа? – спросил Котлов, пожимая руку собеседнику.
- Какая группа? – Олег сделал удивлённые глаза.
- Ну, на Украине, - подсказал Игорь.
- На Украине? – бывший опер округлил свои глаза ещё больше.
- Агентурно-боевая, - прямо сказал Котлов.
- А финансирование где? – спросил Олег.
- Я же сказал – финансирование будет! – твёрдым голосом заявил полковник.
- Ну, вот как будет, тогда и поговорим, - ответил собеседник. – А то я как-бы совсем не мальчик, и все эти дела мне понятны… бабки на агентуру вы, походу, уже давно освоили, а теперь вас напрягать начали, а результата нет. Вот ты и цепляешься за каждую возможность. - Олег широко улыбнулся: - Не так, разве?
- Ты что такое говоришь? – возмутился Игорь. – Мы же с тобой друзья-товарищи!
- С каких пор? – уточнил бывший опер. – С того момента, как в ресторане однажды посидели? Нет, дорогой, мы не друзья, и не товарищи. Если хочешь, чтобы я тебе агентурно-боевую группу подарил, плати. Если денег нет – нам с тобой разговаривать не о чем. В субботниках я не участвую
– старый уже. На пенсии.
Расстались, не пожав друг другу руки.
Котлов чувствовал себя опущенным ниже канализации.
***
После совещания Исмаилов попросил Котлова остаться. В последние дни управление «жило на работе», люди практически не покидали свои рабочие места, решая массу различных задач, внезапно появившихся в ходе реализации «специальной военной операции» - как назвали войну по целому ряду политических и социально-экономических причин. Но, как бы её не назвали, она оставалась войной, и с жадностью Молоха пожирала людей.
Первые дни операции, когда инициатива во многих случаях оставалась за наступающей стороной, сотворили настоящую беду: войска, ориентированные в основном на лёгкий поход, рвались вперёд, практически нигде не закрепляя достигнутый результат. Окрылённые мнимым успехом, многие командиры полагались на то, что раз противник пропустил передовые части вглубь своей территории, то и на уже «освобождённой» территории сопротивления оказывать он не будет. Это ошибочное мнение привело к катастрофе.

Растянутые тыловые колонны стали гореть одна за другой, логистика наступающих войск была нарушена, и как следствие, войска встали, часто на невыгодных позициях. Встали без топлива, боеприпасов, сухпайков, и самое главное – без возможности быстро эвакуировать раненых в специализированные медицинские учреждения. Началось избиение.
Встретив неожиданное для себя сопротивление, многие командиры растерялись, и не могли эффективно действовать в условиях, которые вдруг стали сильно отличаться от ранее запланированных. Массово стало проявляться отсутствие у высоких командиров должной самостоятельности. Настоящие офицеры стали поговаривать, что как бы сейчас ни было тяжело, но война очень хорошо вывернула наружу «новый облик» - показывая, кто на что способен.
Раскрывая, кто купил свою должность для «службы» в мирное время, а кто реально достоин её в бою. Уже в первую неделю СВО по войскам прокатилась волна снятий с должностей, и ещё больше – отказов от исполнения обязанностей, и не только среди рядового состава, но и среди больших командиров, вдруг осознавших, на что они реально пригодны в этой жизни.
- В управление заехала огромная бригада военной контрразведки и следственного комитета, - сообщил генерал. – У Верховного возникло очень много вопросов к той информации, которую ему доводили по ситуации на Украине. Проверка будет тотальной.
- Это же парализует работу… - сказал Котлов.
- Работу? – Исмаилов вскинул брови. – Какую? Ты лучше меня знаешь, на чём основана наша работа – приписки, выдумки, стремление угодить вышестоящему руководству – одно большое враньё. Где здесь слово «работа»?

- Что нам теперь делать?
- Да поздно уже что-то делать, - сказал генерал. – Нам теперь даже уйти за кордон нельзя – вражеские спецслужбы нас там с распростёртыми объятиями встретят. Только не для того, чтобы мы там красиво жили со своими наворованными деньгами. А для того, что бы мы, в их понимании

«агрессоры», там красиво сидели. В самых страшных тюрьмах. Знаешь, где сейчас Гончаров?
Игорь знал, что полковник Гончаров, его сосед по кабинету, у которого когда-то был дом в Италии, по документам прикрытия успел выехать из России на третий день специальной операции.
Больше о его судьбе Котлов ничего не знал.
- Нет, не знаю.
- Он задержан в Чехии. И не просто задержан, а именно как российский разведчик.
- Да уж, - вздохнул Котлов. – Влипли. Не было бы войны – как бы мы хорошо продолжали жить…
- Я тебя что оставил-то, - генерал перешёл к делу.
- Слушаю.

- На днях военно-следственное управление арестовало полковника Крылова. Помнишь такого?
- Да, помню – командир бригады спецназа, - кивнул Котлов. – Выводил я его на чистую воду. За неправильно пришитые на рюкзаке бирки. Что он натворил?
- Он набил рожу командующему.

- Животное, - с презрением сказал Котлов. – Хоть за что?

- За то, что тот в течение трёх дней обещал ему вытащить из окружения роту спецназа. А потом
Крылов у операторов штаба случайно узнал, что командующий даже не планировал её вытаскивать. Когда на четвёртые сутки танковый взвод с группой спецназа пробился к окружённой роте, в живых они там застали только трёх человек, в том числе заместителя командира отряда.
Когда Крылова арестовали, и следователи опросили всех причастных, этот офицер рассказал, что при выдвижении они не встретили ни одного проводника.
Котлов почувствовал, как по спине пробежал ручеёк холодного пота. У него затряслись руки. Это были «его» проводники, которых просто не существовало в природе. Они жили только в его докладах и отчётах.
- Нет… - кто-то внутри него не хотел верить в сказанное.
- Готовься Игорь, все ниточки теперь ведут к тебе, - сказал генерал.