ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 09.11.2023
Просмотров: 12
Скачиваний: 1
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
Роль и значение Г.Р. Державина в формировании русского литературного языка не раз становились предметом глубокого и разностороннего изучения.
Державин – фигура самобытная, олицетворяющая собой самостоятельное явление в развитии литературы, литературного языка и стиля.
Традиционно в стиле Державина как одну из ярких черт выделяют наличие многочисленных оправданных, а так же неоправданных, инверсий, которые делают его язык трудно воспринимаемым. Так, С.Т. Аксаков в воспоминаниях о Державине замечает, что временами Державин «управлялся с языком без всякого уважения», в частности – «гнул на колено синтаксис». Об этом много писали историки русского литературного языка. (Ковалевская, Мещерский). Инверсии являются не столько архаической чертой стиля Державина, сколько особой характеристикой его творческой манеры. Инверсионный синтаксис Державина отражает особый, поэтически нелинейный, изгиб его мысли:
Не ты ли в страшной сей картине
Мне представляешься теперь?
Химер опутан в паутине,
Из человека лютый зверь!
(«Колесница»)
Однако еще Я.К. Грот замечал, что в связи с этим страницы его произведений наполнены стройной речью, запечатленной оригинальною простотой и характером чисто русского языка, близкого к народному.
Помимо этого, Державин считается стилистическим новатором – он создал так называемый «забавный русский слог», выглядящий весьма оригинально на фоне борьбы «старого» и «нового слога» в начале XIX века. По замечанию В.А. Западова, Державин называл свои оды, написанные этим слогом, «смешанными одами». Однако наиболее удачным названием стилистики Державина исследователь считает определение М.Н. Муравьева – «перепутаж».
Перепутаж включал смешение не только высокого и штилей, но также русского и иностранного, канцелярского и простонародного, общероссийского и диалектного и т.д.
Державин первым ввел в свои произведения широкие пласты русской фразеологии. Такое обогащение языка характерно не только его трагедиям, народным драмам, комическим операм, но и одам, лирическим стихотворениям, дружеским посланиям.
Например, выражение «Невзирая на лица» было взято из Библии, а популярно стало лишь после публикации стихотворения «Властителям и судиям».
В “Оде к Фелице” замечательно свободно обращение Державина к русской народной фразеологии. Он пишет: “Где старость по миру не бродит? Заслуга хлеб себе находит?”; “А в клоб не ступишь и ногой”; “как волк овец, людей не давишь” и т. п.
Одновременно в лексике стихотворений нередко отмечаются иноязычные заимствования, восходящие к живым европейским языкам: маскарад, клоб, лимонад, вафли, шампанское и др. Эти слова называют преимущественно предметы тогдашнего дворянского быта.
Нужно отметить, что отношение Державина с грамматикой языка были достаточно сложными. Современники удивлялись нелепостям отдельных форм и конструкций его речи, Пушкин сказал, что некоторые стихи Державина похожи на дурной перевод с хорошего оригинала.
Природу грамматики Державина лучше всего определил Я.К. Грот, считавший, что его произведения заслуживают изучения, представляя важный момент в истории литературной речи, то есть момент складывания нешаблонного, живого литературного языка, предвосхищающего возможность появления индивидуального художественного стиля отдельного писателя.
Державин обращается с языком самовластно: он не боялся ошибок в грамматике и синтаксисе, лишь бы воплотить свою идею в яркий образ, таким способом достигая своей цели вернее, чем, если бы гонялся за чистотой речи. Его язык, при всей видимости своего своенравия, есть язык выразительный, сильный и пластический, он ломал грамматику в угоду смысловой точности.
С той же целью Державин создает новые слова, не все из них привились, но некоторые вошли в русский язык. Так, в «Фелице» он употребил слово, образованное от имени героя романа Сервантеса «Дон Кихот»: «донкихотство», и оно прочно вошло в русский язык.
По замечанию А.В. Чичерина, именно Державин обогатил язык русских стихов широчайшей палитрой цветовых прилагательных. Особенно охотно Державин создает сложные имена прилагательные и сложные причастия, образуя их с помощью различных суффиксов: кораблегибельный позор, скоропостижный огонь, высоковыйное счастие, листомрачный верх, огнепернатый шлем, вкусноспелые плоды, веселорезвая Эрата, солнцеокий осётр и т. д. Особенно это касается, как указано выше, эпитетов, обозначающих цвет. Именно после Державина началась эпоха сложных прилагательных, особенно цветовых.
Сам Державин писал: «Я выдумываю нарочно новые и никому непонятные слова; а особливо ежели захочу простую мысль представить пышною, или правого сделать виноватым, то пишу вместо умедлить – упослеживать и пр.». Индивидуально-авторская лексика Державина многочисленна. Практически все собственно «державинские» слова образованы словосложением: каменосечец, живописец-философ. Однако использовались и другие способы: глаголы чешуится океан (блестит, как чешуя), попрохладиться, совосплескать и существительные людскость («так разум, людскость, любопытство, и любомудрый тонкий взор коварно сердце пронизает»), совосклицанье.
Несколько слов, по мнению Я.К. Грота, Державин употребил взамен иноязычных: прямовидность (vs. горизонт), тихогром (vs. пианофорте / фортепиано), плетеница вм. гирлянда. Ироническим дублетом русского рудокопства стало державинское горорытство.
Державин играл выдающуюся роль в истории русского языка. На его достижения опирались многие поэты первых десятилетий XVIII века. Державин открывал широкую дорогу для развития русского литературного языка.