Файл: Индивидуальный проект кавказ в судьбе и творчестве м. Ю. Лермонтова дарсигова мадина ахмедовна.docx
Добавлен: 09.11.2023
Просмотров: 331
Скачиваний: 7
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
Кавказские впечатления ранних лет надолго остались в душе поэта. «Синие горы Кавказа, приветствую вас! вы взлелеяли детство мое; вы носили меня на своих одичалых хребтах, облаками меня одевали, вы к небу меня приучили, и я с той поры всё мечтаю об вас да о небе…» - строки из первых набросков к поэме «Измаил-бей».
Известны не только произведения М.Ю. Лермонтова, посвященные Кавказу, но и его высказывания о пребывании там. Одно из них записано в 1880-х годах автором самой полной биографии М.Ю.Лермонтова, П.А.Висковатовым, со слов издателя журнала «Отечественные записки» А.А.Краевского - записано наверняка не совсем точно лексически, но можно верить, что верно по смыслу: «Зачем нам всё тянуться за Европою и за французским? Я многому научился у азиатов, и мне бы хотелось проникнуть в таинства азиатского миросозерцания, зачатки которого и для самих азиатов, и для нас еще мало понятны. Но там, на Востоке, тайник богатых откровений».
За время путешествия (вместе с Александром Одоевским) из Ставрополя в Тифлис в 1837 году М.Ю. Лермонтов создал множество карандашных зарисовок горных пейзажей; рисовал и позже - русских офицеров, казаков и горцев, сцены сражений, перестрелок, скачек… Карандашные зарисовки превращал затем в акварели и картины маслом. Друг Михаила Юрьевича, профессиональный художник, ученик К.П.Брюллова, князь Григорий Гагарин высоко ценил точность и динамизм лермонтовских рисунков; в 1840-1841 годах они не раз становились соавторами акварелей, воспроизводящих сцены из военной жизни.
Возвращаться из первой ссылки в северные края М.Ю. Лермонтову очень не хотелось. После холодного и чопорного Петербурга стали особенно близки сердцу и роскошная южная природа, и «экзотический» Тифлис, гармонично вписанный в этот природный горный край, и воины-кавказцы - как русские казаки, офицеры, солдаты, так и грузины, армяне, азербайджанцы («кавказские татары», на языке того времени).
Думается, определенную роль в формировании масштабной личности М.Ю. Лермонтова, в ощущении им себя и патриотом России, и гражданином планеты Земля, родственным представителю любого ее народа, сыграла родословная поэта, в которой сплелись три ветви: русских дворян Столыпиных - по бабушке с материнской стороны; татарских князей Челебеев - по деду с материнской стороны; шотландских танов (баронов) Лермонтов - по отцу. Литературоведы и журналисты больше всего говорят обычно о шотландской ветви, а меньше всего - о татарской, хотя татарская родословной поэта тесно связана с Кавказом.
Предок М.Ю. Лермонтова по татарской линии - Аслан-мурза (т.е. князь) Челебей. В 1389 году Аслан-мурза вместе со своей дружиной перешел из Золотой Орды, раздираемой враждой ее правителей, к великому князю Димитрию Донскому. В Москве Аслан-мурза женился на дочери одного из приближённых великого князя - Марии Житовой. Старший сын этой супружеской четы, Арсений, стал основателем рода российских дворян Арсеньевых. К этому роду принадлежал дед Лермонтова по материнской линии Михаил Васильевич Арсеньев, супруг бабушки М.Ю. Лермонтова, Елизаветы Алексеевны Столыпиной. Она говорила, что внук Мишенька - точная копия деда и по внешности, и по характеру: так же горяч и настойчив в отстаивании справедливости; так же легко увлекается красотой - и в жизни, и в искусстве; так же великодушен и щедр с друзьями. Да и имя Михаил внук получил в честь деда.
Первая ссылка на Кавказ, в которую 22-летний М.Ю. Лермонтов отправлялся в тяжелейшем душевном состоянии, доставила ему больше радостных, чем горьких, дней: в сражениях с горцами ему тогда не пришлось участвовать, зато стали глубже и ярче детские впечатления о Кавказе, к тому же удалось познакомиться (или заново встретиться) со многими интересными, даже выдающимися людьми. Прежде всего, это грузинский князь Александр Чавчавадзе, его жена княгиня Саломэ (рождённая Орбелиани) и их дочь Нина, по мужу А.С. Грибоедова. Общение М.Ю. Лермонтова с этой семьей в период пребывания в Тифлисе не вызывает сомнений: «второй матерью» Нины Чавчавадзе, по словам А.С. Грибоедова, была тетушка Лермонтова, Прасковья Николаевна Ахвердова, рождённая Арсеньева. Ее муж, генерал Федор Исаевич Ахвердов, имел армянские и грузинские корни и приходился родственником князю Александру Чавчавадзе по его жене.
Ф.И. Ахвердов занимал должность командира артиллерии Отдельного Грузинского корпуса, затем был губернатором Грузии. Семья Ахвердовых имела в Тифлисе великолепный особняк с обширным садом. Прасковья Николаевна и княгиня Саломэ вместе растили своих детей: офицеру Русской армии Александру Чавчавадзе приходилось на годы покидать семью, и он полагался на участие и помощь Прасковьи Николаевны. Семья Чавчавадзе в отсутствие отца и жила во флигеле тифлисского особняка Ахвердовых. И.Л.Андроников считал, что благодаря родству с Ахвердовыми М.Ю. Лермонтов познакомился с князем Чавчавадзе даже не в 1837 году, а еще раньше, в Петербурге, куда в 1830 году переехала овдовевшая к тому времени П.Н.Ахвердова и где в 1834-1836 годах отбывал «почетную ссылку» князь Чавчавадзе (вина его состояла в том, что он не препятствовал политическому заговору юных отпрысков грузинской знати).
М.Ю. Лермонтов всегда восхищался кавказскими женщинами: в его южных поэмах бриллиантами сверкают строки о грузинках, черкешенках, лезгинках… В доме Чавчавадзе Михаил Юрьевич познакомился с самыми очаровательными представительницами тифлисского высшего общества - с Ниной Грибоедовой-Чавчавадзе и ее сестрой Екатериной, с племянницами княгини Саломэ - Маико и Еленой Орбелиани, с Варварой Туманишвили, Меланией и Дарией Эристави и другими красавицами, которым посвящали стихи и грузинские, и русские поэты, в том числе служившие на Кавказе русские офицеры. Случались там и бурные романы, и счастливые браки. Свидетельств о тифлисских увлечениях поэта не осталось; мы знаем только его стихотворение о кинжале, подаренном одною из южных красавиц:
…Лилейная рука тебя мне поднесла
В знак памяти, в минуту расставанья,
И первый раз не кровь вдоль по тебе текла,
Но светлая слеза - жемчужина страданья…
Согласно грузинским источникам, это был подарок Нины Александровны Грибоедовой-Чавчавадзе, из фамильной княжеской коллекции.
Еще одна дружеская связь М.Ю. Лермонтова с кавказцами - сближение в период пребывания в Тифлисе в 1837 году с азербайджанским ученым и писателем Мирзой Фатали Ахундовым. Сведения об «ученом Али» в свое время собрал и опубликовал Ираклий Луарсабович Андроников, и я напомню только, что результатом этого сближения стала лермонтовская запись старинной кавказской легенды «Ашик-Кериб». Тема Кавказа проходит через все творчество М.Ю. Лермонтова. Его роман «Герой нашего времени», кавказские стихотворения и поэмы поражают широтой мировоззрения, истинным гуманизмом, признанием «прав и свобод» (как говорим мы теперь) за каждым народом и каждым человеком. У поэта болит сердце и за казака, пораженного пулей черкеса, и за черкеса, сраженного саблей казака, - для него дороги, интересны, близки все люди Земли. Прислушаемся к звучанию простейшей на первый взгляд фразы из «Валерика» - стихотворения, написанного в 1840 году после кровопролитнейшего сражения:
Вот разговор о старине
В палатке ближней слышен мне: Как при Ермолове ходили
В Чечню, в Аварию, к горам;
Как там дрались, как мы их били,
Как доставалося и нам…
2.2 Кавказ в живописи М.Ю. Лермонтова
Почему-то в наше время говорят только о литературной стороне творчества Лермонтова и забывают о том, что он увлекался еще и живописью. Лермонтову-писателю всегда помогал Лермонтов-художник. На создание произведений живописи поэта вдохновляла необыкновенная природа Кавказа, которую он хотел показать в своих картинах. Любая кавказская панорама Лермонтова - это как бы малый фрагмент вселенной, отразивший всю бесконечность мироздания в миниатюре. Руины, монастыри, храмы, лепящиеся на склонах гор, представляются зрителю естественными вкраплениями в природный ландшафт. Вписанные в каждый пейзаж фигурки людей - всадники, погонщики и верблюды, грузинки, набирающие в Куре воду, - подчинены изначально заданному ритму; их малый масштаб подчеркивает космическую безмерность целого. Но, несмотря на романтическую интонацию, «Лермонтовские» панорамы, как показал исследователь его творчества И.Л. Андроников, во многом совпадают с реальной топографией изображаемых мест, и, кроме того, с описанием этих мест в его собственных произведениях.
Наиболее интересны пейзажи, выполненные маслом, - «Кавказский вид с саклей» («Военно-Грузинская дорога близ Мцхеты»), «Вид Крестовой горы», «Вид Тифлиса», «Окрестности селения Карагач» («Кавказский вид с верблюдами») и другие, написанные им в 1837 - 1838 гг.
Из картин этого цикла по эмоциональной насыщенности, обобщенности романтического восприятия выделяется «Воспоминание о Кавказе». Гаснущее вечернее небо, синие горы вдали, облака, два всадника-горца на переднем плане - все составные части пейзажа, все подробности - мелкий кустарник, травка и камни - согреты, оживлены поэтическим чувством. Фигуры всадников сливаются с природой. Они являются неотъемлемой частью этой природы, гор и скал, освещенной последними лучами солнца тихой долины. То же самое следует сказать о других пейзажных изображениях поэта: «Эльбрус при восходе солнца», «Кавказский вид с верблюдами», «Кавказский вид с саклей», «Вид Пятигорска». Природа является «темой» картины даже там, где, казалось, намечен «сюжет», - «Перестрелка в горах Дагестана», «Сцена из кавказской жизни».
Хоть эти картины написаны и не кистью художника и подвергаются частой критике, но Лермонтов не пытался добиться признания общественности, он писал их для себя, чтобы передать и запомнить определенные моменты пребывания его на Кавказе.
Заключение
Итак, Лермонтов — одно из самых высоких, героических имен в русской литературе. Читатель при первом же прикосновении к творчеству Лермонтова ощущает себя стоящим у порога огромного и неповторимого поэтического мира.
И все же общие идеи, лежащие в основе поэзии Лермонтова, поддаются определению и объяснению. Это — идеи личности и свободы, которые утверждает поэт как самые высокие ценности и критерии. Лермонтов нашел в этих идеях, существовавших и до него, особый аспект и воплотил их со страстью, своеобразием и полнотой, неизвестными его предшественникам в русской поэзии. Творчество Лермонтова, несущее эти идеи, способствовало обострению критического сознания его современников и было целиком направлено против бесчеловечности. И в наши дни творчество Лермонтова сохраняет свое великое значение, все еще тревожит и беспокоит. Поэзия Лермонтова противостоит всяческой регламентации мышления и попиранию человеческой личности. В борьбе за человека, за его достоинство, за его свободу, за его право на гордую и бесстрашную мысль, в борьбе с бездумным благодушием и духовной неподвижностью беспокойная и мятежная поэзия Лермонтова помогает нам и теперь, как она помогала своим читателям в прошлом.
Наследие Лермонтова не только исторический документ, а летопись отошедшей в прошлое эпохи. Для нас творчество великого поэта - живой родник, неисчерпаемое богатство. Поэт вышел за пределы своего времени. Его слово «звучит как колокол на башне вечевой во дни торжеств и бед народных…».
Лермонтов как бы вобрал в свое творчество типичные романтические настроения эпохи, проникся ими, но подчинил эти настроения личной, глубоко индивидуальной жизненной позиции.
Все романтики того времени противопоставляли личность враждебной действительности, но только Лермонтов занял позицию решительного и активного протеста.
Лермонтов близок и понятен новым поколениям. К его вечно живой поэзии, к его удивительной поэме «Аул Бастунджи» будут обращаться все новые и новые поколения читателей.
Вместе с тем, Лермонтов откликается на самые животрепещущие для своего времени темы, среди которых – Кавказ, отношения с горцами, значение Кавказа для России. Лермонтов в своих произведениях как в поэтических, так и в живописных показывает красоту природы Кавказа, восхищается свободолюбием, отвагой, гордостью, воинственностью горцев, проникает в культуру кавказских народов. Сегодня, когда кавказская тема звучит не менее актуально, чем во времена Лермонтова, так как Кавказская проблема не решена в современном обществе, поэтому необходимо постоянное обращение к творчеству Лермонтова, которое может дать ответ на многие стоящие перед нами вопросы.
Творчество Лермонтова принадлежит к числу все еще недостаточно объясненных явлений в истории литературы. Нет единства взглядов по некоторым вопросам его эволюции, в трактовке отдельных произведений. Все это свидетельствует о том, что художественное наследие великого поэта и сегодня стимулирует исследовательскую мысль, заставляя ученых постоянно обращаться к замечательным произведениям Лермонтова при решении многих важных вопросов как истории, так и теории литературы. Это проявляется, в частности, в спорах о соотношении в лермонтовском творчестве реализма и романтизма. Высказываются различные точки зрения. Одни литературоведы считают Лермонтова только романтиком, другие говорят о движении поэта от романтизма к реализму. Но характер эволюции Лермонтова не вполне укладывается в эту формулу. В самых общих чертах развитие русской литературы первой половины XIX в. действительно шло по такому пути. Однако творчество Лермонтова, учитывающее генеральную тенденцию историко-литературного процесса, обладало чертами глубокого своеобразия. В основном Лермонтов оставался романтиком до конца своей жизни. Романтизм был наиболее близким для Лермонтова литературным направлением. Особенности романтического искусства помогали ему поэтически выразить центральную идею его творчества — идею свободы личности. В зрелый период художественная система Лермонтова включает в себя и элементы реалистического видения мира. При этом реализм и романтизм у позднего Лермонтова не просто существуют параллельно, противоборствуют или создают динамическое равновесие, но взаимодействуют и образуют в конечном счете некое единство, придающее лермонтовскому творчеству оригинальный и неповторимый характер.