Файл: Сущность Богоискательства и факторы предшествующие ему.docx
Добавлен: 22.11.2023
Просмотров: 35
Скачиваний: 2
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
7.
После Октябрьской революции 1917 года большинство богоискателей покинули Россию и выступили против советской власти8.
Таким образом, культуру богоискательства нельзя понимать как интеллектуальную моду или абстрактную адогматическую рефлексию над религиозными проблемами. Богоискательства встраивалось в общий контекст социокультурных трансформаций, желая преодолеть социальный кризис и найти адекватные решения построения нового мира.
Как уже было озвучено, что богоискательство появилось среде русской либеральной интеллигенции - философов, литераторов, «новоправославных» священников. Основными представителями данной интеллигенции, которые особое внимание уделяли богоискательству были: Д.С. Мережковский, Н.А. Бердяев, С.Н. Булгаков, З.Н. Гиппиус, В.В. Розанов, Д.В. Философов и др. – группировались главным образом вокруг «Религиозно-философского общества»; они издавали журналы «Новый путь», «Вопросы жизни», «Весы». Первыми и по сути наиболее оригинальными были поиски В.В. Рязанова и Д.С. Мережковского.
2.1 Философско-религиозное учение В.В. Рязанова
Василий Васильевич Розанов родился 20 апреля в 1856 году в городе Ветлуге Костромской губернии в бедной семье коллежского секретаря лесного ведомства. Учиться начал в Костромской гимназии, а затем продолжил обучение в Симбирской и Нижегородской гимназиях. В гимназические годы Розанов испытал увлечение идеями позитивизма, атеизма и социализма. Он занимался обобщением научных и исторических знаний, пытался систематизировать их. «Меня занимала мысль, уложить в хронологические данные все море человеческой мысли, преимущественнее, чем искусства и литературы, - дав параллельно даты только важнейших политических событий. Вообще история наук, история ума человеческого всегда представлялась мне самым великолепным зрелищем – куда более важным, чем все пертурбации, особенно войны и дипломатики» - вспоминал он в «Мимолетном»9.
Уже на первом курсе историко-филологического факультета Московского университета, куда Розанов поступил в 1878 г., началась «энергичная внутренняя работа», смена мировоззренческих ориентаций, и он «перестал быть безбожником». Первая философская работа – «Исследование идеи счастья как идеи верховного начала человеческой жизни» - была написана В.В. Розановым в 1881-1882 гг. еще с позитивистских позиций. В ней он построил систему доказательств в пользу счастья как верховной идеи человека. Эта идея «неопровержимая», но она – придуманная идея, созданная человеком, но не открытая им, есть только последнее обобщение целей, какие ставил перед собой человек в истории, но не есть цель, вложенная в него природою. Но если так, то отсюда именно и вытекает страдание, причиняемое этой идеей: она не совпадает или, точнее, заглушает собою, подавляет некоторые естественные цели, вложенные в человеческую природу, которые, в отличие от искусственных целей, составляют ее назначение. Это последнее нельзя изобрести или придумать, но только – открыть, и открыть его можно, раскрывая природу человека, - и т.д
7.
В 1886 г. брак В.В. Розанова с Сусловой распался. Вторично он женился на В.Д. Рудневой. Брак этот был счастливым, многодетным, но из-за отказа первой жены дать развод по церковному законодательству считался незаконным, а дети – незаконнорожденными. Это обстоятельство определило интерес философа к проблем отношения церкви и семьи, что привело его к выводу об изначальной враждебности христианства к браку и семье9.
Одна из работ – «Легенда о Великом инквизиторе Ф.М. Достоевского. Опыт критического комментария» (1894), выдержавшая три издания, - сделала имя автора всероссийски известным. Эту работу в отечественном литературоведении оценивают как восторженный гимн почитателя своему кумиру. Именно в этой работе философ серьез и основательно высказался о значении религии, считая, что ни история, ни философия, ни точные науки не имеют такой степени общности и целостности представления о мире и человеке, как религия. Поэтому она дорога человеку, возвышает и провещает его. Содержание данного произведения многоаспектно и требует особого анализа в контексте всего его творчества, поскольку многие идеи здесь лишь обозначены. Идея противопоставления России (православия) и Запада (католицизма) находится как бы на поверхности, являясь одной из важнейших. Философ отрицает европейскую цивилизацию как эгоистическую и рассудочную Ее выразитель – Великий инквизитор – понижает «небесное учение до земного», пытаясь приспособить «Божеское к человеческому». Он не благодетель, а слуга Антихриста10.
Розанов, в прочитанном докладе, в Религиозно-философском обществе, предлагает догадку, «вовсе же догматическую»: Иисус прекраснее всего в мире и даже самого мира. Когда он появился, то как Солнце затмил собою звезды. Звезды – это наука, искусство, семья. Нельзя спорить, что начертанный в Евангелии Лик Христа «слаще», привлекательнее семьи, и царств, и власти. Таким образом, во Христе если и смерть, то сладкая смерть – истома. «С рождением Христа, с воссиянием Евангелия все плоды земные вдруг стали горьки. Во Христе прогорк мир, и именно от Его сладости». Христос слишком добр, слишком светел, сладок и красив, а окружающий нас мир – полон несправедливости, сер в своей обыденности. Чтобы быть со Христом, надо отвергнуть этот мир. Но если отвергать этот мир, то нужно отвергнуть и Бога – создателя этого мира! Розанов жизненно подчеркивает противоположность мира и Христа. Поскольку Христос «не от мира сего», он как бы нейтрален по отношению к нему. Более того, философ бросает Христу обвинение, почему он не помог миру и человеку стать лучше: «Ты все мог, Господи Иисусе. Ты, «потрясший небо и землю». И не избавивший даже детей ни от муки небесной, ни от муки земной»11.
Итог жизненных размышлений В.В. Розанова о сути христианства, его «нестыковке» с миром и человеком мы находим в итоговом афоризме из того же «Апокалипсиса нашего времени»: «Христианство не космологично,на нем трава не растет»11.
Розанов констатирует, что все содержание Нового Завета сводится к указаниям: не тяготей к женщине и, следовательно: нет супружества, семьи! Вместо того чтобы брак покорить закону любви, покорили любовь закону брака. Церковь, отказалась освятить пол, любовь, т.е. все, Что присуще человеку как существу природному. В результате мир и человек потеряли целостность, разделившись на «своих» (безгрешных, непорочных) и иноверцев (грешников). У человека оказалась два враждебных начала: грешная плоть и высокая душа11.
Его не удовлетворяло такое отношение христианства к любви, браку, семье, и он вполне естественно обратился к другим религиям, и прежде всего к иудаизму – религии Вифлеема. Его привлек Ветхий Завет с его призывом плодиться и размножаться, с уважительным отношением к полу и семье. Он нашел богословскую ошибку, говоря о том, что не надо говорить Бог, надо говорить Боги ( мужская сторона Его и сторона – женская). Философ утверждает святость пола, что, естественно, противоречит христианской символике: земное – бренное и греховное, а небесное – одухотворенное и безгрешное. «Пол космичен. Мировой космос – жив, жизненен; он не существует резонно и логически, но живет». Пол определяет и человеческую жизнь, индивидуальность11.
Розанов строит концепцию «третьего пола», которого не знала и не терпела природа. У людей данного пола (их философ называл «людьми лунного света») в характере много лунного, нежного, мечтательного; для жизни, для дел – бесплодного; но удивительно плодотворного для культуры, для цивилизации… Здесь цветут науки и философия». Появление этого типа людей разрушает (психологически) тип социальной жизни и даже «тип истории». Но половое чувство (по Фрейду – «либидо»), сохраняясь, переносится в иные сферы жизни – духовное творчество, религия, культура. Именно в этих людях Розанов увидел «начало христианства, еще задолго до христианства», поскольку именно их мироощущению соотвествует христианский идеал «святости». Собирательный образ «людей третьего пола» - это монах, инок. Он пишет: «одно иночество; и оно одно составляет поворот в истории от древнего к новому, оно есть виновник и создатель новой эры»12.
Дмитрий Сергеевич Мережковский – одна из самых неоднозначных фигур русской культуры и философии Серебряного века. Он выделялся в кругу современников-интеллектуалов неутомимостью поиска ответов на самые сокровенные вопросы бытия; все болевые точки духовной жизни общества, социальные катаклизмы всегда волновали его и не оставались без отклика.
Руководствуясь мнением Н.О. Лосского, становление «богоискательства» Д.С. Мережковского можно рассматривать как процесс, выражающийся в разработке двух принципиально важных сторон, что осуществлялось соответственно на двух последовательных стадиях. Первая сторона, «теоретическая» - реабилитация христианства, обоснование нового откровения, новых догматов, новой творческой эпохи в христианстве. Вторая, вытекающая из первой «практическая» - связанная с разработкой религиозного проекта будущего «Божественного Общества» - Третьего Завета13.
Для Д.С. Мережковского будущее было связано с обоснованием всего «нового» - сознания, общественности, христианства: историческая церковь с ее догматами и опытом не вписывалась в «новые» идеи религиозного мыслителя. Конец XIX века воспринимался Д.С. Мережковским как время, когда «исторический путь кончен – дальше идти некуда», как высшая точка исторического процесса: «Мир дошел до какой-то крайней точки, до какого-то вершинного острия, и вес на нем колеблется, как на острие ножа». Дух в понимании Д.С. Мережковского являлся активным, и именно активная сторона апокалиптического христианства помогла раскрытию природы Св. Духа, поэтому в новой церкви и новой религии Св. Троицы – в Третьем Царстве Духа – возможно совершение «великого переворота». Под «великим» Д.С. Мережковским понимал переворот «качественный», то есть культурный, духовную революцию в противоположность революции социалистической. Он обращается к современности и ближайшему будущему, дает религиозное решение вопроса13.
В исследовании «Гоголь и Чорт» (1906) автор подсказывает значение Н.В. Гоголя-философа в его пророческом предчувствии: «у нас прежде, нежели во всякой другой земле, воспразднуется Светлое Воскресение Христово!» Д.С. Мережковский интерпретирует такой праздник как залог и доказательство подлинности христианской веры православной России
11.
Мережковский прежде всего подчеркивал, что «конец света» есть «видение» русское, поскольку «вся русская литература, душа России, есть эсхатология – религия Конца». Отмечая характерную черту развития западной цивилизации как эволюционную – бесконечную с религиозной точки зрения, он уточняет, что сама мысль о конечности бытия была неприемлема для западного сознания. Далее, согласно Мережковскому, в Западной Европе цивилизация достигла наибольшей высоты в устройстве «земной жизни». Западные мыслители задумались о спасении культуры, ее духовных ценностей, то для отечественных мыслителей, как и для самого Д.С. Мережковского, выход из кризисной ситуации был связан с реализацией предназначения России, с религиозным преображением общества. Д.С. Мережковский противопоставляет западной культуре преображение общества «изнутри» - силами духовной культуры14.
Согласно Мережковскому, религия Св. Духа должна сочетать «земное с небесным, освятить доселе антирелигиозное или внерелигиозное культурное творчество, примирить религию с мирской жизнью и тем самым завершить «богочеловеческий процесс». Он рассматривал Царство Божие как преображение мира (следуя в русле идей Ф.М. Достоевского)14.
Творческую задачу христианства Д.С. Мережковский определял как подготовку справедливой жизни на земле – задачу, осмысление которой стало одной из магистральных тем инициированных им Собраний Религиозно-философского общества14.
Д.С. Мережковский понимал, что «конец мира» может быть или спасеньем, «новым небом и новой землей, где обитает правда», или гибелью – «хаосом». Выделяя Апокалипсис как один из главных моментов в истории и христианстве, он видео в нем не только идею Конца, но и кульминацию противоречий – борьбы сил добра и зла, возможность преображения человечества – возрождения. Закон Возрождения мыслитель рассматривал как голос вечности в истории человечества, как форму проявления Высших сил Бытия. Эта идея была актуальная даже тогда, когда Д.С. Мережковский признал, что «всемирный корабль тонет»14.
Задаваясь вопросом о том, что же ожидает культуру, общество и человечество в целом, Д.С. Мережковский берется за обоснование и создание такого «проекта», который учитывал бы и опыт истории, и современное ему состояние общества, и эсхатологическую перспективу. Необходимо также отметить, что, с одной стороны, Д.С. Мережковский не допускает варианта онтологического завершения истории (идея развития), как не приемлет он и позитивистскую теорию бесконечного развития – «дурной бесконечности». С другой стороны, он понимал, что исторический путь был уже однажды пройден, искал и находил этому доказательства (идея конца)15.
После Октябрьской революции 1917 года большинство богоискателей покинули Россию и выступили против советской власти8.
Таким образом, культуру богоискательства нельзя понимать как интеллектуальную моду или абстрактную адогматическую рефлексию над религиозными проблемами. Богоискательства встраивалось в общий контекст социокультурных трансформаций, желая преодолеть социальный кризис и найти адекватные решения построения нового мира.
-
Представители религиозно-философского учения и их основная мысль
Как уже было озвучено, что богоискательство появилось среде русской либеральной интеллигенции - философов, литераторов, «новоправославных» священников. Основными представителями данной интеллигенции, которые особое внимание уделяли богоискательству были: Д.С. Мережковский, Н.А. Бердяев, С.Н. Булгаков, З.Н. Гиппиус, В.В. Розанов, Д.В. Философов и др. – группировались главным образом вокруг «Религиозно-философского общества»; они издавали журналы «Новый путь», «Вопросы жизни», «Весы». Первыми и по сути наиболее оригинальными были поиски В.В. Рязанова и Д.С. Мережковского.
2.1 Философско-религиозное учение В.В. Рязанова
Василий Васильевич Розанов родился 20 апреля в 1856 году в городе Ветлуге Костромской губернии в бедной семье коллежского секретаря лесного ведомства. Учиться начал в Костромской гимназии, а затем продолжил обучение в Симбирской и Нижегородской гимназиях. В гимназические годы Розанов испытал увлечение идеями позитивизма, атеизма и социализма. Он занимался обобщением научных и исторических знаний, пытался систематизировать их. «Меня занимала мысль, уложить в хронологические данные все море человеческой мысли, преимущественнее, чем искусства и литературы, - дав параллельно даты только важнейших политических событий. Вообще история наук, история ума человеческого всегда представлялась мне самым великолепным зрелищем – куда более важным, чем все пертурбации, особенно войны и дипломатики» - вспоминал он в «Мимолетном»9.
Уже на первом курсе историко-филологического факультета Московского университета, куда Розанов поступил в 1878 г., началась «энергичная внутренняя работа», смена мировоззренческих ориентаций, и он «перестал быть безбожником». Первая философская работа – «Исследование идеи счастья как идеи верховного начала человеческой жизни» - была написана В.В. Розановым в 1881-1882 гг. еще с позитивистских позиций. В ней он построил систему доказательств в пользу счастья как верховной идеи человека. Эта идея «неопровержимая», но она – придуманная идея, созданная человеком, но не открытая им, есть только последнее обобщение целей, какие ставил перед собой человек в истории, но не есть цель, вложенная в него природою. Но если так, то отсюда именно и вытекает страдание, причиняемое этой идеей: она не совпадает или, точнее, заглушает собою, подавляет некоторые естественные цели, вложенные в человеческую природу, которые, в отличие от искусственных целей, составляют ее назначение. Это последнее нельзя изобрести или придумать, но только – открыть, и открыть его можно, раскрывая природу человека, - и т.д
7.
В 1886 г. брак В.В. Розанова с Сусловой распался. Вторично он женился на В.Д. Рудневой. Брак этот был счастливым, многодетным, но из-за отказа первой жены дать развод по церковному законодательству считался незаконным, а дети – незаконнорожденными. Это обстоятельство определило интерес философа к проблем отношения церкви и семьи, что привело его к выводу об изначальной враждебности христианства к браку и семье9.
Одна из работ – «Легенда о Великом инквизиторе Ф.М. Достоевского. Опыт критического комментария» (1894), выдержавшая три издания, - сделала имя автора всероссийски известным. Эту работу в отечественном литературоведении оценивают как восторженный гимн почитателя своему кумиру. Именно в этой работе философ серьез и основательно высказался о значении религии, считая, что ни история, ни философия, ни точные науки не имеют такой степени общности и целостности представления о мире и человеке, как религия. Поэтому она дорога человеку, возвышает и провещает его. Содержание данного произведения многоаспектно и требует особого анализа в контексте всего его творчества, поскольку многие идеи здесь лишь обозначены. Идея противопоставления России (православия) и Запада (католицизма) находится как бы на поверхности, являясь одной из важнейших. Философ отрицает европейскую цивилизацию как эгоистическую и рассудочную Ее выразитель – Великий инквизитор – понижает «небесное учение до земного», пытаясь приспособить «Божеское к человеческому». Он не благодетель, а слуга Антихриста10.
Розанов, в прочитанном докладе, в Религиозно-философском обществе, предлагает догадку, «вовсе же догматическую»: Иисус прекраснее всего в мире и даже самого мира. Когда он появился, то как Солнце затмил собою звезды. Звезды – это наука, искусство, семья. Нельзя спорить, что начертанный в Евангелии Лик Христа «слаще», привлекательнее семьи, и царств, и власти. Таким образом, во Христе если и смерть, то сладкая смерть – истома. «С рождением Христа, с воссиянием Евангелия все плоды земные вдруг стали горьки. Во Христе прогорк мир, и именно от Его сладости». Христос слишком добр, слишком светел, сладок и красив, а окружающий нас мир – полон несправедливости, сер в своей обыденности. Чтобы быть со Христом, надо отвергнуть этот мир. Но если отвергать этот мир, то нужно отвергнуть и Бога – создателя этого мира! Розанов жизненно подчеркивает противоположность мира и Христа. Поскольку Христос «не от мира сего», он как бы нейтрален по отношению к нему. Более того, философ бросает Христу обвинение, почему он не помог миру и человеку стать лучше: «Ты все мог, Господи Иисусе. Ты, «потрясший небо и землю». И не избавивший даже детей ни от муки небесной, ни от муки земной»11.
Итог жизненных размышлений В.В. Розанова о сути христианства, его «нестыковке» с миром и человеком мы находим в итоговом афоризме из того же «Апокалипсиса нашего времени»: «Христианство не космологично,на нем трава не растет»11.
Розанов констатирует, что все содержание Нового Завета сводится к указаниям: не тяготей к женщине и, следовательно: нет супружества, семьи! Вместо того чтобы брак покорить закону любви, покорили любовь закону брака. Церковь, отказалась освятить пол, любовь, т.е. все, Что присуще человеку как существу природному. В результате мир и человек потеряли целостность, разделившись на «своих» (безгрешных, непорочных) и иноверцев (грешников). У человека оказалась два враждебных начала: грешная плоть и высокая душа11.
Его не удовлетворяло такое отношение христианства к любви, браку, семье, и он вполне естественно обратился к другим религиям, и прежде всего к иудаизму – религии Вифлеема. Его привлек Ветхий Завет с его призывом плодиться и размножаться, с уважительным отношением к полу и семье. Он нашел богословскую ошибку, говоря о том, что не надо говорить Бог, надо говорить Боги ( мужская сторона Его и сторона – женская). Философ утверждает святость пола, что, естественно, противоречит христианской символике: земное – бренное и греховное, а небесное – одухотворенное и безгрешное. «Пол космичен. Мировой космос – жив, жизненен; он не существует резонно и логически, но живет». Пол определяет и человеческую жизнь, индивидуальность11.
Розанов строит концепцию «третьего пола», которого не знала и не терпела природа. У людей данного пола (их философ называл «людьми лунного света») в характере много лунного, нежного, мечтательного; для жизни, для дел – бесплодного; но удивительно плодотворного для культуры, для цивилизации… Здесь цветут науки и философия». Появление этого типа людей разрушает (психологически) тип социальной жизни и даже «тип истории». Но половое чувство (по Фрейду – «либидо»), сохраняясь, переносится в иные сферы жизни – духовное творчество, религия, культура. Именно в этих людях Розанов увидел «начало христианства, еще задолго до христианства», поскольку именно их мироощущению соотвествует христианский идеал «святости». Собирательный образ «людей третьего пола» - это монах, инок. Он пишет: «одно иночество; и оно одно составляет поворот в истории от древнего к новому, оно есть виновник и создатель новой эры»12.
-
Философско-религиозное учение Д.С. Мережковского
Дмитрий Сергеевич Мережковский – одна из самых неоднозначных фигур русской культуры и философии Серебряного века. Он выделялся в кругу современников-интеллектуалов неутомимостью поиска ответов на самые сокровенные вопросы бытия; все болевые точки духовной жизни общества, социальные катаклизмы всегда волновали его и не оставались без отклика.
Руководствуясь мнением Н.О. Лосского, становление «богоискательства» Д.С. Мережковского можно рассматривать как процесс, выражающийся в разработке двух принципиально важных сторон, что осуществлялось соответственно на двух последовательных стадиях. Первая сторона, «теоретическая» - реабилитация христианства, обоснование нового откровения, новых догматов, новой творческой эпохи в христианстве. Вторая, вытекающая из первой «практическая» - связанная с разработкой религиозного проекта будущего «Божественного Общества» - Третьего Завета13.
Для Д.С. Мережковского будущее было связано с обоснованием всего «нового» - сознания, общественности, христианства: историческая церковь с ее догматами и опытом не вписывалась в «новые» идеи религиозного мыслителя. Конец XIX века воспринимался Д.С. Мережковским как время, когда «исторический путь кончен – дальше идти некуда», как высшая точка исторического процесса: «Мир дошел до какой-то крайней точки, до какого-то вершинного острия, и вес на нем колеблется, как на острие ножа». Дух в понимании Д.С. Мережковского являлся активным, и именно активная сторона апокалиптического христианства помогла раскрытию природы Св. Духа, поэтому в новой церкви и новой религии Св. Троицы – в Третьем Царстве Духа – возможно совершение «великого переворота». Под «великим» Д.С. Мережковским понимал переворот «качественный», то есть культурный, духовную революцию в противоположность революции социалистической. Он обращается к современности и ближайшему будущему, дает религиозное решение вопроса13.
В исследовании «Гоголь и Чорт» (1906) автор подсказывает значение Н.В. Гоголя-философа в его пророческом предчувствии: «у нас прежде, нежели во всякой другой земле, воспразднуется Светлое Воскресение Христово!» Д.С. Мережковский интерпретирует такой праздник как залог и доказательство подлинности христианской веры православной России
11.
Мережковский прежде всего подчеркивал, что «конец света» есть «видение» русское, поскольку «вся русская литература, душа России, есть эсхатология – религия Конца». Отмечая характерную черту развития западной цивилизации как эволюционную – бесконечную с религиозной точки зрения, он уточняет, что сама мысль о конечности бытия была неприемлема для западного сознания. Далее, согласно Мережковскому, в Западной Европе цивилизация достигла наибольшей высоты в устройстве «земной жизни». Западные мыслители задумались о спасении культуры, ее духовных ценностей, то для отечественных мыслителей, как и для самого Д.С. Мережковского, выход из кризисной ситуации был связан с реализацией предназначения России, с религиозным преображением общества. Д.С. Мережковский противопоставляет западной культуре преображение общества «изнутри» - силами духовной культуры14.
Согласно Мережковскому, религия Св. Духа должна сочетать «земное с небесным, освятить доселе антирелигиозное или внерелигиозное культурное творчество, примирить религию с мирской жизнью и тем самым завершить «богочеловеческий процесс». Он рассматривал Царство Божие как преображение мира (следуя в русле идей Ф.М. Достоевского)14.
Творческую задачу христианства Д.С. Мережковский определял как подготовку справедливой жизни на земле – задачу, осмысление которой стало одной из магистральных тем инициированных им Собраний Религиозно-философского общества14.
Д.С. Мережковский понимал, что «конец мира» может быть или спасеньем, «новым небом и новой землей, где обитает правда», или гибелью – «хаосом». Выделяя Апокалипсис как один из главных моментов в истории и христианстве, он видео в нем не только идею Конца, но и кульминацию противоречий – борьбы сил добра и зла, возможность преображения человечества – возрождения. Закон Возрождения мыслитель рассматривал как голос вечности в истории человечества, как форму проявления Высших сил Бытия. Эта идея была актуальная даже тогда, когда Д.С. Мережковский признал, что «всемирный корабль тонет»14.
Задаваясь вопросом о том, что же ожидает культуру, общество и человечество в целом, Д.С. Мережковский берется за обоснование и создание такого «проекта», который учитывал бы и опыт истории, и современное ему состояние общества, и эсхатологическую перспективу. Необходимо также отметить, что, с одной стороны, Д.С. Мережковский не допускает варианта онтологического завершения истории (идея развития), как не приемлет он и позитивистскую теорию бесконечного развития – «дурной бесконечности». С другой стороны, он понимал, что исторический путь был уже однажды пройден, искал и находил этому доказательства (идея конца)15.