Файл: Порошина Анна Михайловна Poroshina Anna Mikhailovna.docx
ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 22.11.2023
Просмотров: 53
Скачиваний: 1
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
Порошина Анна Михайловна
Poroshina Anna Mikhailovna
Омский государственный аграрный университет имени П.А. Столыпина, Россия, г. Омск
Omsk State Agrarian University named after P. A. Stolypin, Russia, Omsk
noumen@inbox.ru
ВИЗУАЛЬНАЯ ПРОПАГАНДА ЗАКАТА ТРАДИЦИОННОЙ КУЛЬТУРЫ В ДИСНЕЕВСКИХ МУЛЬТФИЛЬМАХ (НА ПРИМЕРЕ МУЛЬТФИЛЬМА "МУЛАН")
Аннотация: Обращаясь к произведениям культуры, мы видим их многоуровневость, и разные слои восприятия нередко несут различные смысловые послания, зачастую не связанные друг с другом, а иногда и противоположные. На примере разбора визуальных образов мультфильма «Мулан» (Дисней, 1998) демонстрируется попытка провозгласить закат традиционной культуры и торжество новых ценностей.
Ключевые слова: культура, цивилизация, визуальный образ, дракон, Мулан.
VISUAL PROPAGANDA OF THE DECLINE OF TRADITIONAL CULTURE IN DISNEY CARTOONS (ON THE EXAMPLE OF THE CARTOON "MULAN")
Annotation: Turning to the works of culture we see their multilevelness. Different layers of perception often carry different semantic messages that can be not related to each other and sometimes opposite. On the example of parsing the visual images of the cartoon "Mulan" (Disney, 1998) an attempt is demonstrated to proclaim the decline of traditional culture and the triumph of new values.
Key words: culture, civilization, visual image, dragon, Mulan.
Смысловое послание можно сравнить с айсбергом: у него есть видимая часть, чаще всего выраженная в слове или жесте, и часть невидимая: в речи это в первую очередь тонкие эмоциональные и смысловые оттенки, передаваемые модуляциями голоса, в тексте – подводная игра культурных смыслов и ассоциаций (пред-рассудков). И эти скрытые смыслы, передаваемые в обход сознания и критического мышления, оказываются более властными и нередко более значимыми, нежели явное содержание сообщения. Когда мы рассматриваем в качестве высказываний фильмы и мультфильмы, то находим в них не только указанные выше подводные слои (эмоциональный слой речи героев и неявные смысловые коннотации их высказываний), но также специфический слой, оказывающийся ключевым. Парадоксально, но наиболее значимым «невидимым» смысловым слоем киновысказывания является визуальный ряд – то есть, собственно, то, что видно. Картинки, сменяющиеся на экране, несут в себе множество непроговариваемых смыслов, которые мы можем считывать, не отдавая себе в этом отчёта. Именно поэтому видеоряд является одним из наиболее эффективных средств внедрения смыслов в обход сознания и критики, т.е. пропаганды1.
В данной статье мы хотим продемонстрировать на примере мультфильма «Мулан» одну важную идею, прослеживающуюся во множестве продуктов компании Дисней на протяжении нескольких последних десятков лет, доносимую непосредственно через визуальные образы.
При беглом просмотре мультфильма кажется, что основной его идеей является поиск героем себя, следование своему пути и т.п. («Кто эта девушка?» - вопрошает в главном треке героиня) (рис. 1). Эта идея настолько пронизывает многие диснеевские мультики, что зачастую за ней становится сложно разглядеть остальное. Однако за красочной лицевой обложкой мотива «слушания своего сердца» героем находится главное содержание, которое планомерно, минуя теоретическое осмысление, с помощью визуальных образов укладывается в наши «сердца», которые нам и предстоит слушать впоследствии, утверждая новую культуру. И вот здесь и возникает наш интерес исследования того, что за новая культура преподносится нам и что скрывается за «похвальным» стремлением Диснея показать массовому зрителю другие культуры, народы, идентичности. Действительно, поразительно, с каким упорством вопреки расхожим анекдотам о том, что западный мир не видит ничего кроме себя, Дисней демонстрирует нам из раза в раз другие культуры: «Алладин» (1992), «Покахонтас» (1995), «Мулан» (1998), «Принцесса и лягушка» (2009), «Храбрая сердцем» (2012), «Город героев» (2014), «Моана» (2016), «Тайна Коко» (2017), «Райя и последний дракон» (2021). Не слишком ли много? Не слишком ли отчаянно американская студия знакомит зрителя с другими культурными мирами, цивилизациями? Что влечёт за собой эта «встреча»? Действительно ли она осуществляется?
Для того чтобы продемонстрировать основной, на мой взгляд, идеологический вектор мультфильмов американской мультипликационной студии о «чужих» культурах, мы обратимся к более детальному анализу мультфильма «Мулан», вышедшего в прокат в ногу с закатом прошлого века – в 1998 году.
Наверняка, многие из вас помнят, о чём мультфильм. Девушка по имени Мулан, не могущая показать себя успешно в традиционно женских делах, чтобы спасти престарелого отца, отправляется на войну с гуннами вместо него, облачившись в его мужские доспехи. С помощью выдержки и смекалки ей удаётся победить захватчиков, спасти императора и весь Китай.
Конечно, красной нитью через весь мультфильм проходит тема мужского и женского (рис. 2-4), которая безусловно требует отдельного рассмотрения в контексте всех Диснеевских мультфильмов, однако в рамках данной статьи мы будем говорить о ней только в связи с характерной для Китайской традиционной культуры патриархальностью.
Ну а теперь попробуем более внимательно присмотреться к тому, что же на самом деле несёт нам этот визуальный текст.
Судьба рода Фа. Предчувствие конца
Судьба рода Мулан в установках прежней культуры печальна: мы видим только женскую линию (бабушка, мама и сама Мулан) (рис. 5), в то время как отец хромает на правую ногу (рис. 6), что символизирует неустойчивость и неукоренённость по мужской линии; предков по отцовской линии в живых нет, как нет и сыновей (младшим братцем Мулан называет щенка (рис. 7)), и всё это усугубляется неугодным патриархальной культуре поведением самой Мулан (рис. 8), приводящим к невозможности появления и наследников. В данном случае микрокосм рода Мулан подаётся как некий образ самой цивилизации Китая, не могущей продолжать успешное существование в рамках традиционной для неё культуры.
Большой Каменный Дракон. Плач по Отцу
После того, как отца призывают к военной службе императору, сидя у ног каменного Дракона, Мулан оплакивает отца, не могущего более стоять на ногах и обречённого на гибель, если он пойдёт на войну (рис. 9). Синхронно с этим капают «слёзы» дождя на каменного Дракона как символ оплакивания закатывающейся цивилизации Китая, обречённой на конец (рис. 10). Мулан смотрит в лужу и не видит отражения Дракона, а видит лишь себя – здесь Мулан перенимает роль символа приходящей на смену Дракону культуре (рис. 11). Здесь происходит решение Мулан заменить Отца. Отец гасит свечу – уходит на покой (рис. 12), Мулан идёт и ставит благовония Мушу (рис. 13): теперь он становится покровителем нового символа.
Меч. Новая функция пятого элемента
Мулан облачается в доспехи отца и берёт его меч – меч с Драконом (рис.14). Но если раньше меч Дракона использовался как оружие, чтобы защищать императора и свою семью, то теперь он пригоден лишь для того, чтобы подрезать волосы (рис. 15), перерубить верёвки (рис. 16) и даже быть зеркалом (рис. 17), но отнюдь не орудием войны. На протяжении всего мультфильма Мулан ни разу не использует меч по изначальному предназначению.
Также своему предназначению не служит более и главный символ Китая – Дракон. Место хранителя теперь занимает Мушу.
Мушу. Американское блюдо в китайском ресторане
Прежде чем перейти к рассмотрению образа помощника Мулан Мушу, присмотримся к его имени. МуШу – название американского блюда в китайских ресторанах, вид китайского фастфуда, причём популярный также и в китайских ресторанчиках США. Вырождение/деградация дракона в Мушу (рис. 18), ставшего приспешником Мулан – символа культуры, приходящей на смену традиционной, – вот судьба Китая в глазах американской студии (рис. 19).
И именно здесь мы находим ответ на главный, на наш взгляд, вопрос мультфильма: Почему Большой Каменный Дракон разрушился? И действительно, если присмотреться, то ничего весомого для разрушения не произошло. Нам демонстрируют, что Большой Каменный Дракон не может пробудиться (рис. 20) – закостенелая цивилизация больше не может существовать как прежде. Она глыба за Великой стеной, но глыба, не слышащая прорезавшегося голоса будущего. Вот он звучащий от Диснея ответ: Большой каменный Дракон разрушился (рис. 21), поскольку просто не может быть более хранителем великой цивилизации. На смену ему в лице Мулан приходит новая культура, в которой дракон остаётся, но в виде смешного Мушу становится лишь забавным спутником, способным бить в гонг, достать рыбку, куснуть воина, разжечь небольшой огонёк и сделать подложные письма, чтобы переломить ход событий (рис. 22), но не более. Мушу рад помочь Мулан стать героиней, чтобы просто вернуться на своё место в храме.
Примечательно, что мультипликаторы также создают и двойника Мушу: советник императора на удивление совпадает с образом Мушу (рис. 23), причём не только визуально. Он тоже держится за своё место и, как подчёркивает, «сам получил эту должность», подобно Мушу, который сам себя назначил сопровождать Мулан. Возможно, именно этим двойником демонстрируется параллелизм Мулан и императора. В конце мультфильма император предлагает Мулан должность в совете вместо прежнего советника. Мулан отказывается: она претендует на другое место. Советник императора – двойник Мушу, а значит и ей в пору занять место императора (рис. 24). Большой каменный дракон рухнул!
Есть и ещё дракон на празднике в честь победы над гуннами (рис. 25). Однако под личиной традиционного праздничного дракона скрывается сам враг – гунны. Дракон на празднике победы над гуннами внутри самого себя несёт разрушение. В этом контексте показателен разговор Шань Ю с разведчиками императора ещё в зачине (рис. 26):
Разведчик: Император остановит тебя.
Шань Ю: Остановит? Он сам меня вызвал. Построив Великую стену, он бросил мне вызов.
Тогда получается, что Шань Ю, работающий в связке с императором, является не кем иным, как двойником ещё одного приспешника Мулан.
Давайте же обратим внимание на него.
Сверчок. Разрушение как удача
Сверчок, который, по словам бабушки, приносит удачу, в действительности приносит разрушение, причём разрушение того, что за спиной (рис. 27), то есть прошлого, таким образом, разрушая прежнюю культуру, оказывается катализатором и необходимым участником построения новой культуры. Передавая сверчка Мулан, бабушка как символ прошлого демонстрирует своё согласие на трансформацию. В этом плане интересный диалог происходит у бабушки и мамы Мулан про удачу и умерших предков. «Откуда у них удача? Они же умерли» - говорит бабушка. Вопреки опоре на прошлое в традиционной культуре, бабушка знаменует, что прошлое уже не властно.
Команда Мулан. На чём зиждется пришедшая культура
Итак, мы видим команду Мулан (рис. 28):
Сверчок, который рушит всё за собой (вопреки ориентации традиционной культуры Китая на сохранение прошлого и традиции) и при этом считается символом удачи;
Мушу – разжалованный за прошлые неуспехи хранитель рода Мулан, изначально включившийся в историю обманом и основывающий на нём все свои достижения;
сама Мулан, которая после внешнего разоблачения среди воинов разоблачается и внутренне: «Может я это не ради отца, может я хотела доказать, что я на многое способна».
Вот он образ новой культуры, которую Дисней приводит, чтобы «спасти» Китай: разрушение, обман и эго – точки опоры для построения «нового дивного мира» в Китае.
Шанк. Главная трансформация
И ещё один важный герой – Шанк. Возможно, даже самый важный, поскольку основная трансформация в процессе происходит именно с ним. Итак, давайте присмотримся к его пути.
Во-первых, Шанк потерял/похоронил отца. Причём, потеряв отца, он оставляет и свой меч, создавая на его основе символическую могилу Отца (рис. 29): шлем отца как символ головы/главы, сам меч – остов/скелет и кукла девочки как знак детородности/продолжения/будущего (когда Мулан в начале мультфильма идёт к свахе, то она встречает девочку с куклой (рис. 30). Впоследствии Шань Ю отправляется именно туда, потому что «надо вернуть девочке куклу» (рис. 31), то есть гунны сжигают дотла именно то место, где господствует традиция, идущая вразрез с Мулан). Таким образом, Шанку больше не нужен его меч, поскольку сражаться больше не за что – Отец мёртв. Теперь всё, за что он может зацепиться, – это Мулан. «Сверчки», за плечами которых остаются обломки цивилизации Большого Каменного Дракона, оказываются вынуждены примерить на себя черты новой культуры. Единственный случай, когда ему оказывается нужен меч, – это казнить разоблачённую Мулан. Но у него уже нет своего меча, а потому он берёт меч Мулан и… бросает меч с драконом пред ней (рис. 32), возвращая «свой долг – жизнь за жизнь». Мулан спасает жизнь Шанка (рис. 33), взяв его в свои руки – даруя ему жизнь в новой культуре, и теперь он уже не может убить её.