ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 30.11.2023
Просмотров: 33
Скачиваний: 2
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
МИНИСТЕРСТВО ПРОСВЕЩЕНИЯ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ БЮДЖЕТНОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ ВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ «РОССИЙСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ПЕДАГОГИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ им. А.И. ГЕРЦЕНА»
РЕЦЕНЗИЯ
на книгу Н.А. Бердяева «Смысл истории. Новое средневековье»
Выполнила: студентка IV курса, Направления подготовки: Педагогическое образование (Историческое образование в основной школе), группы 4об-ПО_ИСТ(ИП)-1
Тимофеева Ксения Вячеславовна
Работу проверила:
Доктор исторических наук,
Профессор кафедры всеобщей истории
Кудрявцева Татьяна Владимировна
Санкт-Петербург
2022
Николай Александрович Бердяев – известный русский философ, публицист, автор примечательных трудов по истории и философии, религиозный мыслитель1. Родился 6 марта 1874 г. в Киеве в дворянской семье, закончил Киевский университета Св. Владимира. С ранних лет Бердяев увлекался чтением философских труд. В 1897 г. Бердяев будет впервые арестован за участие в демонстрации студентов. А в 1900 г. он будет выслан на три года в Вологодскую губернию2. Находясь в ссылке в Вологодской губернии, он переживет внутренний переход от идей марксизма к идеализму3. Николай Александрович был свидетелем и активным участником процесса, который сам он назвал «русским ренессансом начала ХХ века». Он принимал участие в работе Киевского, Московского памяти Вл. Соловьева и Петербургского религиозно-Философских обществ. Занимался редактированием журналов «Новый путь», «Вопросы жизни». Его статьи печатались в журналах «Мир Божий», «Полярная звезда» и других4. В 1914 г. Бердяев издал книгу «Смысл творчества. Опыт оправдания человека», которая станет основой его самобытной религиозно-философской концепции, которую он будет развивать в последующих трудах. Революцию 1917 г. Бердяев воспринял нейтрально, хотя и являлся идейным противником большевизма. Однако советская власть постепенно начала избавляться от инакомыслящих, под категорию которых попадал и свободолюбивый философ. Сфабрикованное дело «Тактического центра» в 1920 г. чуть не стоило свободы Бердяеву. В 1922 г. он все-таки будет выслан из страны.
В эмиграции Бердяев продолжал творить, вести активную просветительскую деятельность, сначала в Германии, а затем во Франции. В эмиграции он закончит работу над такими трудами, как «Миросозерцание Достоевского» и «Новое средневековье. Размышление о судьбе России и Европы». В период 1924 по 1939 годы Бердяев написал и опубликовал не менее 10 книг, среди которых «Философия свободного духа», удостоенная премии академии Франции в 1939 году, «Судьба человека в современном мире» и другие5. После взятия немцами Парижа в 1940 году Бердяев останется в оккупированном городе. В 1946 г. будет опубликована его книга «Русская идея». В 1948 году Николая Александровича не станет. Он умер в своём доме в Кламаре за рабочим столом.
Физическая гибель не означала гибели его нравственных и умственных трудов, огромного эпистолярного наследия, споры о которых не утихают до сих пор. В рамках данной работы мы рассмотрим два из них – «Смысл истории» (1922 г.) и «Новое средневековье» (1924 г.)
Работа Николая Александровича Бердяева «Смысл истории» в структурном отношении представляет собой предисловие, десять глав и приложение. В рамках нашей рецензии мы рассмотрим ключевые положения, выносимые Бердяевым в качестве основы для восприятия истории и исторического.
В предисловии автор объясняет необходимость обращения к философии истории в рамках русской мысли. По мнению автора, национальное сознание русского народа формировалось благодаря философии истории6. Это объясняется тем, что существует некая загадка России, отличающая ее от мысли и истории Запада. Ключом для понимания русской философской и исторической мысли является обращение к ее самобытности, связанной с эсхатологическим характером, апокалиптическим настроением.
Что же подразумевает Николай Александрович Бердяев под новой концепцией философии истории? Прежде всего, для того, чтобы постичь историческое необходимо пройти через «раздвоение». В концепции Бердяева это означает пережить некоторое расщепление в исторической жизни и в человеческом сознании, противопоставить исторической объект субъекту, пережить рефлексию. Исходя из этого положения, Бердяев рисует три периода по отношению к историческому познанию. Первый – период «органического пребывания в каком-нибудь устоявшемся историческом строе»7. В нем еще не зарождается историческое познание, поскольку мысль является статичной. Второй период – период раздвоения, когда начинается историческое движение и катаклизмы. Субъект перестает чувствовать себя частью исторического объекта, поэтому появляется своеобразная рефлексия исторического познания. Второй период крайне важен для исторической науки, но поскольку происходит разрыв между познающим и познаваемым, мы не можем говорить о том, что строится философия истории. В рамках данного периода возникает историзм, но не возникает историческое. Бердяев противопоставляет данные понятия, считая, что историзм «не познает, не понимает – мало того, он отрицает историческое»
8. Для того, чтобы обратиться к «историческому» необходимо познать некую тайну, именно этот процесс подводит нас к третьему периоду, в котором возникает настоящая философия история. В нем мы пройдем через тайну раздвоения, не противопоставляя себя историческому, а приобщаясь к нему, вернувшись к «тайникам исторической жизни, к ее внутреннему смысле, к внутренней душе истории».9 Бердяев полагает, что во время второго периода историческое познание не достигает той глубины и зрелости, необходимых для строительства философии истории. В качестве примера несостоятельности этого периода он приводит эпоху «просвещения», имея в виду не только известную эпоху просвещения XVIII века, но и любой «просветительский» период культур всех времен и народов, в том числе греческой. Бердяев определяет эпоху «просвещения» следующим образом: «есть такая эпоха в жизни каждого народа, когда ограниченный и самонадеянный человеческий разум ставит себя выше тайн бытия, тайн жизни, тех божественных тайн жизни, из которых исходит, как из своих истоков, вся человеческая культура и жизнь всех народов земли». На наш взгляд, в данном видении автора заключается основа его взгляда на историческое. В его понимании любая попытка сделать из «исторического» нечто реальное, лишенное специфического и тайного, обречена на неудачу. Разобщение человеческого духа и человеческого разума с историческим – роковая ошибка любой эпохи просвещения. Для того, чтобы по-настоящему познать историю и культуру нельзя разрывать связи с внутренней жизнью, священным преданием и традициями, которые составляют основу человеческого духа. Бердяев осуждает марксистский подход к истории на основании того, что Маркс умерщвляет «все исторические святыни и историческое предания»10 Перейдем к непосредственной дефиниции «исторического» у Бердяева. Он считает, что историческое «есть некоторый спецификум, есть реального особого рода, особая ступень бытия, реальность особого порядка»11. Для того чтобы это историческое познать и необходимо признать особое право за историческим преданием, традицией и преемственностью. Мы заклинаем «Я должен поставить себя в историческую судьбу и историческую судьбу в свою собственную человеческую глубину». Здесь, мне кажется, мы подходим к тому особенному пониманию философии истории, о которой и говорил Бердяев. Этот путь лежит через «установление тождества между человеком и историей, между судьбой человека и метафизикой истории».
История, по Бердяеву, есть «величайшая духовная реальность», в основе которой лежит историческая память, заключенная в исторические предания. Мы не сможем познать ни одну великую эпоху всемирной истории, не постигая духовные откровения этого периода. Философия истории становится «некоторым одухотворением и преображением исторического процесса»12. Память в истории способна объявить борьбу вечности с временем. Замечательна мысль автора о том, что «философия истории всегда свидетельствует о величайших победах вечности над временем и тлением».
Поскольку история, в рамках концепции Бердяева, является мифом, который, в свою очередь, является «реальностью иного порядка»13, нам необходимо уделить внимание человеческому духу, который этот миф познает. Действительно, изучение истории превращается в процесс «припоминания», который подразумевает, что на самом деле все историческое познание черпается не извне, а уже заложено внутри каждого человека. В глубине нашего духа существует неведомый пласт, в котором и заключен рассказ, «связанный с глубиною времен»14. Следовательно, нам нужен некий центр исторического, в котором будут соединены метафизическое и историческое проявления. Им, по Бердяеву, станет христианство, центр всего концептуального подхода автора. Несмотря на то, что автор уделяет большое внимание эллинскому и еврейскому мирам, которые, по его мнению, лежат в основе европейского сознания, он не отдает им пальму первенства в формировании философии истории. Во-первых, он считает, что у греческих мыслителей не было такого понятия в целом, поскольку им было чуждо понятие «историческое свершение»15. Их миропонимание было завязано на эстетике и космическом, исторический процесс был им чужероден, поскольку тот должен был иметь конец, в то время как у эллинов все находилось в «вечном круговороте»16. Евреи в этом отношении зашли гораздо дальше, поскольку в их мироощущении появилось ощущение исторического, обращение к будущему, мессианская идея17. Однако настоящая философия истории имеет связь с эсхатологией18 и как «особая форма духовного восприятия мира»19 свойственна только христианскому миру. Бердяев соглашается с Шеллингом, который считал, что «христианство есть откровение Бога в истории»
20. Что сделало христианство для истории? Прежде всего, оно внесло динамизм в качестве идеи однократности и неповторимости событий. В центре мирового процесса стоит единственный исторический и метафизический (раскрывающий глубины жизни) факт – явление Христа21. История, таким образом, есть трагедия, свершение, которое имеет начало и конец. Такое восприятие возможно только благодаря чувству катастрофического, которое и привнесло христианство. Ключевым понятием для философии истории и христианства в частности является свобода, которая и определяет драматизм всего исторического процесса. Христианство преодолело круговорот эллинов и постулировало: «вечное входит во временное, временное в вечное»22. История является неким Богочеловечеством, столкновением и взаимодействием «Божества и человека, Божественного Промысла, Божественного фатума, Божественной необходимости и неизъяснимой таинственной человеческой свободы»23. Поскольку христианская идея привнесла человеку свободу духа, то стало возможным существование мировой истории.
История есть сочетание консервативного и творческого, связь духовного прошлого и творческого устремления к завершению истории24. Благодаря такому союзу рождается на свет синтез истории земной и небесной, которой Бердяев уделяет особое внимание. Небесная история является своеобразным прологом земной истории. Философия истории, по Бердяеву, должна служить в качестве метафизики истории, которая раскроет этот пролог, определяющий нашу историческую судьбу. В истории происходит взаимодействие трех начал: необходимости, свободы и претворяющего начала благодати25. Это объясняет особые отношения между человеком и Богом, каждый из которых являет откровение другому.
Обращаясь к вопросу о времени, автор сетует на то, что люди зациклены на прошлом или слишком устремлены в будущее. По его мнению, должно произойти совмещение этих начал, дабы не происходил разрыв между вечным и временным. Именно христианство дарит человечеству это совмещение. Снова возвращаясь к вопросу о христианстве, Бердяев констатирует, что именно оно дало человечеству историческое действие, свободу духа26. Однако человеческий дух переживал некоторые стадии. Акт небесно - исторической драмы, в ходе которого дух человека был заключен в недра природной необходимости