Файл: Роман мигеля сервантеса хитроумный идальго дон кихот ламанчский.docx
ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 06.12.2023
Просмотров: 71
Скачиваний: 1
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
Можешь теперь бежать, высуня язык, за своим защитником.
Заливаясь слезами, мальчик повторял свою клятву — во что бы то ни стало отыскать рыцаря и просить его заставить хозяина заплатить ему жалованье и наказать за жестокость. После этого он, еле живой, поплелся с места расправы, провожаемый жирным смехом крестьянина.
Между тем Дон-Кихот, в восторге от блестящего дебюта на поприще рыцарских подвигов, выехал из леса и продожал прежний путь, говоря вслух:
— О несравненная Дульцинея Тобосская, красавица из красавиц! Ты в праве называться счастливейшею из смертных, потому что имеешь в своей власти такого храброго рыцаря, как Дон-Кихот Ламанчский, который, только что успев посвятиться в рыцари, уже пресек великое злодеяние, порожденное алчностью и жестокостью, и вырвал из рук неумолимого палача орудие, с помощью которого он раздирал тело своей несчастной жертвы!
В это время он подъехал к перекрестку, соединявшему четыре дороги, и вспомнил, что странствующие рыцари имели обыкновение останавливаться на таких местах, чтобы обдумать, по какой дороге лучше следовать.
Желая во всем подражать примеру своих прообразов, Дон-Кихот также остановился в раздумье; но потом вдруг опустил поводья и снова отдался на волю своего коня. Тот, видимо, обрадовавшись этому, весело зашевелил ушами и затрусил по той дороге, которая вела к его родной конюшне.
Проехав еще мили две, наш герой увидал вдали большой отряд всадников. Это были, как вскоре выяснилось, толедские купцы, отправлявшиеся в Мурсию закупать шелк. Они были очень хорошо одеты, сидели на прекрасных лошадях и ехали под большими зонтиками. Их сопровождало несколько верховых и пеших слуг.
Как только Дон-Кихот заметил этих, по его мнению, странствующих рыцарей, у него явилась мысль устроить один из тех поединков, о которых он столько начитался в своих книгах.
Гордо выпрямившись на стременах, он крепко сжал в руке копье, прикрылся щитом и выехал на самую середину дороги. Когда отряд приблизился настолько, что до его слуха мог достичь голос Дон-Кихота, он заносчиво крикнул:
— Пусть никто из вас не надеется проехать по этому месту, если не признает, что нет на всем земном шаре красавицы, подобной несравненной Дульцинее Тобосской.
Купцы в недоумении остановились и с любопытством поглядели на чудака, делавшего им такой странный вызов. Как люди опытные, они тотчас же поняли, с кем имеют дело, и один из них, человек очень насмешливый, ответил:
— Благородный рыцарь, к сожалению, мы не имеем счастия знать красавицы, о которой вы говорите. Покажите нам ее. Если её красота действительно так велика, как вы утверждаете, то мы охотно согласимся с вами без малейших возражений.
— Если бы вы увидали ее, то с вашей стороны не было бы ни малейшей заслуги в признании её несравненной красоты, — гордо возразил Дон-Кихот. — Я хочу, чтобы вы, не видя ее, признали истину моих слов. В противном же случае я вызываю вас, оскорбителей несравненной Дульцинеи Тобосской, помериться со мною оружием; и вступите ли вы со мною в бой поодиночке, как этого требуют законы рыцарства, или же, по презренному обычаю людей вашего сорта, наброситесь на меня все сразу, — я встречу вас с уверенностью человека, сильного своею правотой.
— Благородный рыцарь, — заговорил вновь насмешник, — прошу вас от имени всех находящихся здесь принцев, для успокоения нашей совести, воспрещающей нам утверждать то, чего мы не знаем и что клонится к унижению других красавиц Эстрамадуры и окрестностей города Толедо, показать нам хоть самый миниатюрный портрета вашей дамы. Как по небольшому обломку судят о целом, так и мы, взглянув на этот портрета, будем в состоянии произвести оценку по совести и, — если вы, действительно, окажетесь правы, — подтвердить то, что вы требуете. Исполнив эту нашу нижайшую просьбу, вы, во всяком случае, ничем не рискуете, доблестный рыцарь. Своим восторженным отзывом вы уже так расположили нас в пользу вашей красавицы, что если бы у неё и оказался один глаз кривым, а другой — источающим серу и киноварь, мы все равно готовы были бы восхищаться ею, сколько вам будет угодно.
— Несравненные очи Дульцинеи Тобосской не источают ничего подобного, низкие люди! — вне себя от гнева воскликнул Дон-Кихот. — Если они что и источают, то лишь лучезарный свет, а сама она — благовоние амбры и мускуса! Она не косая и не горбатая, а стройная, как веретено, вышедшее из мастерских Гвадарамы, и глаза её подобны звездам! Вы дорого заплатите мне за эту гнусную клевету!
С этими словами он поднял копье и с такою силою бросился на неосторожного купца, что тому, действительно, пришлось бы плохо, если бы Росинант не догадался вовремя споткнуться о лежавший на дороге камень и не сбросил с себя седока.
Отлетевший в сторону рыцарь тщетно пытался подняться на ноги: щит, копье и прочие атрибуты его рыцарского знания не позволяли ему сделать этого. Барахтаясь в пыли, как жук, упавший на спину, он, однако, без всякого смущения кричал хохотавшим купцам:
— Погодите, презренные люди, не убегайте и не смейте насмехаться надо мною! Я упал не по своей вине, и смеяться тут вовсе не над чем...
Один из слуг, сопровождавших путешественников, обладавший, очевидно, нетерпеливым характером и вдобавок еще раздосадованный угрозами и хвастливостью Дон-Кихота, подбежал к нему, вырвал у него копье, сломал его и одним из его обломков с таким ожесточением принялся колотить злополучного рыцаря, что чуть не перебил ему все кости, несмотря на кирасу, прикрывавшую тощее тело отважного искателя приключений.
Напрасно купцы приказывали ему оставить бедного сумасброда в покое: разошедшийся слуга не слушал их и продолжал свое дело, пока сам не выбился из сил и не превратил в щепки оба обломка копья.
Только после этого он оставил полуживого рыцаря и поспешил догнать своих хозяев, продолжавших хохотать во все горло и обсуждавших на всевозможные лады забавное приключение.
Дон-Кихот сначала все угрожал своим врагам, призывая на их головы мщение всех добрых и злых сил, но под конец замолк.
Оставшись один, он снова попытался было встать; но то, что ему не удалось сделать здоровому и целому, теперь для него, полуизувеченного, оказалось и совсем невозможным. В этом грустном положении его только и утешала мысль, что случившееся с ним несчастье — не редкость для странствующих рыцарей и что оно произошло исключительно по неосторожности Росинанта.
Заливаясь слезами, мальчик повторял свою клятву — во что бы то ни стало отыскать рыцаря и просить его заставить хозяина заплатить ему жалованье и наказать за жестокость. После этого он, еле живой, поплелся с места расправы, провожаемый жирным смехом крестьянина.
Между тем Дон-Кихот, в восторге от блестящего дебюта на поприще рыцарских подвигов, выехал из леса и продожал прежний путь, говоря вслух:
— О несравненная Дульцинея Тобосская, красавица из красавиц! Ты в праве называться счастливейшею из смертных, потому что имеешь в своей власти такого храброго рыцаря, как Дон-Кихот Ламанчский, который, только что успев посвятиться в рыцари, уже пресек великое злодеяние, порожденное алчностью и жестокостью, и вырвал из рук неумолимого палача орудие, с помощью которого он раздирал тело своей несчастной жертвы!
В это время он подъехал к перекрестку, соединявшему четыре дороги, и вспомнил, что странствующие рыцари имели обыкновение останавливаться на таких местах, чтобы обдумать, по какой дороге лучше следовать.
Желая во всем подражать примеру своих прообразов, Дон-Кихот также остановился в раздумье; но потом вдруг опустил поводья и снова отдался на волю своего коня. Тот, видимо, обрадовавшись этому, весело зашевелил ушами и затрусил по той дороге, которая вела к его родной конюшне.
Проехав еще мили две, наш герой увидал вдали большой отряд всадников. Это были, как вскоре выяснилось, толедские купцы, отправлявшиеся в Мурсию закупать шелк. Они были очень хорошо одеты, сидели на прекрасных лошадях и ехали под большими зонтиками. Их сопровождало несколько верховых и пеших слуг.
Как только Дон-Кихот заметил этих, по его мнению, странствующих рыцарей, у него явилась мысль устроить один из тех поединков, о которых он столько начитался в своих книгах.
Гордо выпрямившись на стременах, он крепко сжал в руке копье, прикрылся щитом и выехал на самую середину дороги. Когда отряд приблизился настолько, что до его слуха мог достичь голос Дон-Кихота, он заносчиво крикнул:
— Пусть никто из вас не надеется проехать по этому месту, если не признает, что нет на всем земном шаре красавицы, подобной несравненной Дульцинее Тобосской.
Купцы в недоумении остановились и с любопытством поглядели на чудака, делавшего им такой странный вызов. Как люди опытные, они тотчас же поняли, с кем имеют дело, и один из них, человек очень насмешливый, ответил:
— Благородный рыцарь, к сожалению, мы не имеем счастия знать красавицы, о которой вы говорите. Покажите нам ее. Если её красота действительно так велика, как вы утверждаете, то мы охотно согласимся с вами без малейших возражений.
— Если бы вы увидали ее, то с вашей стороны не было бы ни малейшей заслуги в признании её несравненной красоты, — гордо возразил Дон-Кихот. — Я хочу, чтобы вы, не видя ее, признали истину моих слов. В противном же случае я вызываю вас, оскорбителей несравненной Дульцинеи Тобосской, помериться со мною оружием; и вступите ли вы со мною в бой поодиночке, как этого требуют законы рыцарства, или же, по презренному обычаю людей вашего сорта, наброситесь на меня все сразу, — я встречу вас с уверенностью человека, сильного своею правотой.
— Благородный рыцарь, — заговорил вновь насмешник, — прошу вас от имени всех находящихся здесь принцев, для успокоения нашей совести, воспрещающей нам утверждать то, чего мы не знаем и что клонится к унижению других красавиц Эстрамадуры и окрестностей города Толедо, показать нам хоть самый миниатюрный портрета вашей дамы. Как по небольшому обломку судят о целом, так и мы, взглянув на этот портрета, будем в состоянии произвести оценку по совести и, — если вы, действительно, окажетесь правы, — подтвердить то, что вы требуете. Исполнив эту нашу нижайшую просьбу, вы, во всяком случае, ничем не рискуете, доблестный рыцарь. Своим восторженным отзывом вы уже так расположили нас в пользу вашей красавицы, что если бы у неё и оказался один глаз кривым, а другой — источающим серу и киноварь, мы все равно готовы были бы восхищаться ею, сколько вам будет угодно.
— Несравненные очи Дульцинеи Тобосской не источают ничего подобного, низкие люди! — вне себя от гнева воскликнул Дон-Кихот. — Если они что и источают, то лишь лучезарный свет, а сама она — благовоние амбры и мускуса! Она не косая и не горбатая, а стройная, как веретено, вышедшее из мастерских Гвадарамы, и глаза её подобны звездам! Вы дорого заплатите мне за эту гнусную клевету!
С этими словами он поднял копье и с такою силою бросился на неосторожного купца, что тому, действительно, пришлось бы плохо, если бы Росинант не догадался вовремя споткнуться о лежавший на дороге камень и не сбросил с себя седока.
Отлетевший в сторону рыцарь тщетно пытался подняться на ноги: щит, копье и прочие атрибуты его рыцарского знания не позволяли ему сделать этого. Барахтаясь в пыли, как жук, упавший на спину, он, однако, без всякого смущения кричал хохотавшим купцам:
— Погодите, презренные люди, не убегайте и не смейте насмехаться надо мною! Я упал не по своей вине, и смеяться тут вовсе не над чем...
Один из слуг, сопровождавших путешественников, обладавший, очевидно, нетерпеливым характером и вдобавок еще раздосадованный угрозами и хвастливостью Дон-Кихота, подбежал к нему, вырвал у него копье, сломал его и одним из его обломков с таким ожесточением принялся колотить злополучного рыцаря, что чуть не перебил ему все кости, несмотря на кирасу, прикрывавшую тощее тело отважного искателя приключений.
Напрасно купцы приказывали ему оставить бедного сумасброда в покое: разошедшийся слуга не слушал их и продолжал свое дело, пока сам не выбился из сил и не превратил в щепки оба обломка копья.
Только после этого он оставил полуживого рыцаря и поспешил догнать своих хозяев, продолжавших хохотать во все горло и обсуждавших на всевозможные лады забавное приключение.
Дон-Кихот сначала все угрожал своим врагам, призывая на их головы мщение всех добрых и злых сил, но под конец замолк.
Оставшись один, он снова попытался было встать; но то, что ему не удалось сделать здоровому и целому, теперь для него, полуизувеченного, оказалось и совсем невозможным. В этом грустном положении его только и утешала мысль, что случившееся с ним несчастье — не редкость для странствующих рыцарей и что оно произошло исключительно по неосторожности Росинанта.