Файл: Джоанн Кэтлин Роулинг Гарри Поттер и узник Азкабана.doc

И как раз в этот самый миг в кабинет ворвался Рон. Задыхаясь от бега, он остановился у стола профессора. И, несмотря на бешено стучащее сердце, проговорил:

– Это… я… дал… Гарри… Купил… в «Зонко»… сто… лет… назад…

– Ну вот, Северус, – довольно хлопнув в ладоши, сказал Люпин. – Дело прояснилось. Я отнесу пергамент обратно в «Зонко»? Не возражаете? – Люпин свернул Карту и сунул её куда-то в складки мантии. – Гарри, Рон, идёмте со мной, я хотел бы объяснить вам ещё кое-что про вампиров. Простите, Северус.

Гарри не смел поднять глаз на профессора Снегга. Все трое молча вышли из кабинета. Люпин заговорил только в холле. Посмотрев на Гарри, он хотел было что-то сказать, но Гарри его опередил.

– Профессор, я…

– Мне не надо никаких объяснений, – прервал его Люпин. И, оглядев пустой холл, понизил голос: – Я случайно знаю, что эта Карта много лет назад была конфискована кое у кого Филчем. Да, я знаю, что это Карта, – пояснил он, заметив изумлённые взгляды друзей. – Не хочу знать, как она попала к вам в руки. Меня вот что поражает: почему вы не отдали её преподавателям. Тем более после того случая с паролями. Мы все видели, что случается, когда важные сведения о замке валяются где попало. И я, Гарри, не верну тебе Карту.

Гарри этого ожидал и не стал возражать. Он сгорал от желания узнать, на что же намекал Снегг.

– Почему Снегг подумал, что я получил Карту прямо от её изготовителей? – выпалил он.

– Видишь ли… – Люпин как будто подыскивал ответ. – Наверное, решил, что этим изготовителям очень хотелось выманить тебя из замка. Наверное, их бы это порадовало.

– Вы их знаете? – спросил поражённый Гарри.

– Мы встречались, – коротко ответил Люпин, смотревший на Гарри как никогда строго. – Не ожидай, Гарри, что я когда-нибудь ещё приду тебе на выручку. Я не сумел тебе внушить, что Сириус Блэк – это очень опасно. Но я был уверен, что слова, которые ты слышал, когда дементоры приближались к тебе, всё-таки окажут на тебя воздействие. Твои родители, Гарри, отдали свои жизни, чтобы спасти твою. И чем же ты отплатил им? Поставил на кон против их великой жертвы пакет с магическими штучками.

И Люпин ушёл, оставив Гарри на растерзание совести. В кабинете Снегга ему так тяжело не было. Гарри и Рон медленно поднимались по мраморной лестнице. Проходя мимо одноглазой ведьмы, Гарри вспомнил про мантию-невидимку. Она всё ещё была там, в начале подземного хода, но Гарри не посмел спуститься за ней.

---

– Это я во всём виноват, – вдруг сказал Рон. – Я тебя уговорил идти в Хогсмид. Люпин прав: мы поступили глупо. Не надо было этого делать… – И Рон опять замолчал.

В коридоре, где ходили дозорные тролли, они увидели идущую навстречу Гермиону. По её лицу было видно – она знает, что произошло. Сердце у Гарри упало: сказала ли она профессору МакГонагалл про Карту? Гермиона подошла к ним и остановилась.

– Радуешься нашим неприятностям? – съязвил Рон. – Успела уже наябедничать?

– Нет, – сказала Гермиона, держа в руке письмо. Губы у неё дрожали. – Я просто подумала, вам надо это знать… Хагрид проиграл дело. Клювокрыла казнят.

---

Глава 15
Финальный матч

– Он… он вот, прислал мне, – сказала Гермиона, протягивая письмо.

Гарри взял кусок пергамента. Пергамент был мокрый, слёзы капали на слова, и чернила так расплылись, что некоторые слова только угадывались. Гарри прочитал:
Дорогая Гермиона!

Мы проиграли дело. Мне разрешили взять его в Хогвартс. День казни будет назначен. Клювику Лондон очень понравился. Никогда не забуду, как ты нам помогала.

Хагрид
– Они не посмеют, – сказал Гарри. – Не посмеют. Клювокрыл не опасен.

– Это всё отец Малфоя! – возмущалась Гермиона, вытирая слёзы. – Он запугал Комиссию, этих старых глупых болтунов. Они его боятся. Конечно, можно подать апелляцию. Так всегда делают. Но вряд ли это поможет. Приговор всё равно оставят в силе.

– Не оставят! – горячо возразил Рон. – Ты больше не будешь одна этим заниматься. Я тебе помогу, Гермиона.

– Ох, Рон!

Гермиона, чуть не в обмороке, бросилась ему на шею.

Рон сконфузился и стал неловко поглаживать Гермиону по голове. Наконец к Гермионе вернулись силы, и она выпустила Рона из объятий.

– Мне, Рон, правда, правда очень жалко Коросту, – рыдала она.

– Ну ладно, ладно, – успокаивал её Рон, явно счастливый, что Гермиона отпустила его. – Короста была очень старая. И в общем-то, от неё было мало проку. Кто знает, вдруг мама с папой позволят мне теперь завести сову.

Из-за мер безопасности, введённых после второго появления Блэка, Гарри, Рон и Гермиона не могли по вечерам навещать Хагрида. Теперь они беседовали с ним только после уроков ухода за магическими существами.

Суровый приговор подействовал на него как удар молнии.

– Эт моя вина, – говорил он как никогда косноязычно. – Я… ить весь онемел. А они таки важны, во всём чёрном. Я… это… значит, совсем запутался. Пергамент из рук валится… Твои-то цифры, Гермиона, из головы вон… К тому же Люциус Малфой встал и давай их, знамо дело, дурить. Чо он сказал, то они и решили.

– Ладно, подадим апелляцию! – кипел Рон. – Не сдавайся. Мы уже этим занимаемся.

Хагрид сопровождал класс в замок. Впереди, сразу перед ними, шёл Малфой, как всегда, в сопровождении Крэбба и Гойла. Малфой, издевательски смеясь, то и дело оглядывался.

– Навряд ли поможет, Рон, – грустно покачал головой Хагрид. – Поди-кось с ними справься. Комиссия у Малфоя в кулаке. Я вот чо думаю: пусть у Клювика последние-то денёчки будут самые что ни на есть вольготные. Мой это долг…

---

С этими словами Хагрид повернул обратно в хижину, спрятав лицо в огромный носовой платок.

– Ха-ха-ха! Разревелся!

Малфой с неизменными спутниками стояли, прислушиваясь, в главных дверях замка.

– Вы видели что-нибудь более жалкое?! – воскликнул Малфой. – И это наш учитель!

Гарри с Роном бросились к Малфою, но Гермиона их опередила.

Хлоп! Размахнувшись, она изо всех сил ударила Малфоя по щеке. Малфой покачнулся. Гарри, Рон и Крэбб с Гойлом остолбенели. А Гермиона размахнулась ещё раз.

– Не смей так говорить о Хагриде, ты, злобная дрянь…

– Гермиона! – севшим голосом проговорил Рон, пытаясь отвести занесённую руку Гермионы.

– Не мешай, Рон! – Гермиона вынула волшебную палочку.

Малфой сделал шаг назад, Крэбб и Гойл, онемев, ждали распоряжений.

– Пошли, – буркнул Малфой. Компания вошла в замок и устремилась к лестнице, ведущей в подвалы.

– Гермиона! – ещё раз повторил Рон, не находя слов от восторга и удивления.

– Гарри, ты должен, должен выиграть финальный матч! – не могла успокоиться Гермиона. – Я не перенесу, если мы проиграем.

– У нас сейчас заклинания, – напомнил Рон, всё ещё таращась на Гермиону. – Идёмте скорее, а то опоздаем.

Почти бегом бросились по мраморной лестнице в класс профессора Флитвика.

– Вы опоздали, молодые люди, – слегка попенял профессор. – Садитесь скорее, доставайте палочки. Мы сегодня поупражняемся с Веселящими чарами. Уже разбились на пары.

Гарри с Роном пошли в конец класса, сели за последний стол и открыли сумки.

– А где Гермиона? – спросил Рон, оглядев класс. Гарри тоже огляделся. Гермионы в классе не было. Но ведь она стояла рядом, когда он открывал дверь!

– Как странно, – сказал Гарри Рону. – Может, она забежала в туалет?

Но Гермиона так на уроке и не появилась.

– Ей пошли бы на пользу Веселящие чары, – пошутил Рон по дороге в Большой зал.

Класс шёл на обед в превосходном настроении, лица у всех сияли.

Но Гермиона не пришла и на обед. К концу обеда после яблочного пирога Веселящие чары слегка повыветрились, и Гарри с Роном стали ощущать беспокойство.

– Как, по-твоему, не мог Малфой что-нибудь ей сделать? – спросил, нахмурившись, Рон по дороге к башне Гриффиндора. Прошли мимо дежурных троллей, сказали Полной Даме пароль («Флиббертигиббет») и протиснулись в проём гостиной.

Гермиона как ни в чём не бывало крепко спала, уронив голову на учебник нумерологии. Друзья сели по обе стороны, и Гарри толкнул её в бок.

– А? Что? – проснулась Гермиона, непонимающе озираясь по сторонам. – Пора идти? Какой сейчас урок?

---

– Прорицание, через двадцать минут, – вразумил её Гарри. – Гермиона, почему ты пропустила заклинания?

– Что? Не может быть! – вскрикнула Гермиона. – Я забыла пойти на заклинания!

– Но как ты могла забыть? Ты ведь дошла с нами до самого порога!

– Не могу этому поверить, – причитала Гермиона. – Профессор Флитвик очень сердился? Это всё Малфой! Я шла и думала о нём, и у меня как-то всё спуталось!

– Знаешь что, Гермиона, – сказал Рон, взглянув на толстенную «Нумерологию», которая послужила Гермионе подушкой. – По-моему, ты немного того… Слишком много на себя навалила.

– Ничего подобного! – возразила Гермиона, откинув с глаз волосы и безуспешно ища глазами сумку. – Я просто перепутала расписание. Пойду найду профессора Флитвика и попрошу прощения… Увидимся на прорицании.

Через двадцать минут она присоединилась к друзьям у первой ступени лесенки, ведущей в кабинет профессора Трелони. Вид у неё был явно огорошенный.

– Как же я могла пропустить Веселящие чары! Ведь они наверняка войдут в экзамены. Профессор Флитвик мне сейчас намекнул.

Они втроём поднялись по лестнице в кабинет профессора Трелони. Здесь, как всегда, было жарко и царил полумрак. На каждом столике матово поблёскивал хрустальный шар. Гарри, Рон и Гермиона сели за один шаткий столик.

– Я думал, мы будем глядеть в хрустальный шар в следующем семестре. – Рон осторожно оглянулся, нет ли поблизости профессора предсказаний.

– Не расстраивайся, – заметил Гарри. – Это значит, что мы покончили с хиромантией. Мне уже тошно от её фокусов, как возьмёт в руку мою ладонь, так и закатит глаза.

– Добрый день всем, – плавно пропел знакомый туманный голос, сопровождаемый явлением профессора Трелони откуда-то из густой тени.

Подружки Парвати и Лаванда задрожали от возбуждения, их лица освещало молочно-белое сияние, исходившее от магического кристалла перед ними.

– Я решила заняться магическим кристаллом немного раньше, чем планировала. – Профессор Трелони села спиной к огню и оглядела класс. – Богини судьбы поведали мне, что магический кристалл войдёт в ваш июньский экзамен.

Гермиона фыркнула.

– Богини судьбы ей поведали, ну, знаете ли! Она же сама готовит экзамен… Отличное предсказание! – Гермиона даже не потрудилась опустить голос до шёпота.

Лицо профессора всё время оставалось в тени, так что трудно было сказать, слышала ли она Гермиону. Как бы то ни было, она невозмутимо продолжала:

---