ВУЗ: Санкт-Петербургская государственная академия театрального искусства
Категория: Методичка
Дисциплина: Искусство
Добавлен: 10.02.2019
Просмотров: 969
Скачиваний: 8
Санкт-Петербургская государственная академия театрального искусства
Контрольная работа
Семинар по истории русского театра
«Сценическая история мелодрамы «Тридцать лет, или Жизнь игрока в России»
студента 2 курса театроведческого
факультета (вечерней формы обучения)
Медельца М.М
Преподаватель: Кириллова И.В
Санкт-Петербург
2013
Начало истории постановок мелодрамы «Тридцать лет или Жизнь игрока» В.Дюканжа было положено во французском театре « Порт Сен – Мартен» 19 июня 1827 года. В роли Жоржа де Жермани во Франции блистал Фредерик Леметр.
Уже через полгода после французской премьеры состоялась и российская премьера в Москве -20 января 1828 года. В Санкт-Петербурге первый спектакль был сыгран 3 мая 1828 года, в роли Жоржа выступал Василий Андреевич Каратыгин. Вот как выглядел премьерный состав исполнителей:
Драма в 3-х действиях и 6-ти картинах. Соч: В.Дюканжа и Дино
Г-н де Жермани, старик, отец Жоржа Г-н Борецкий
Жорж де Жермани Г-н Каратыгин б
Варнер, ложный друг Жоржа Г-н Брянский
Дермон, негоциант, дядя Амалии Г-н Толченов
Родольф д’Эрикур , его сын Г-н Григорьев б
Банкомет в игорном доме Г-н Григорьев м
Слуга в игорном доме Г-н Салтыков
Судья Г-н Калинин
Валентин, слуга Жермани Г-н Хотяинцов
1 Г-н Дубровин
2 игроки Г-н Алекин
3 Г-н Беккер
Амалия, богатая сирота, невеста Жоржа Г-жа Брянская
Луиза, служанка Амалии Г-жа Яковлева
Карл, жокей Варнера Г-н Беккер
Альберт, сын Жоржа и Амалии, офицер Г-н Дюр
Г-н Бирман, трактирщик Г-н Радин
Г-жа Бирман, его жена Г-н Перхулев (!)
Путешественник Г-н Щеников
Жоржета, дочь Жоржа и Амалии восп Мироненкова
Герль Г-н Сосновский
Бабета слуги Бирмана Г-жа Щербакова
Краткое содержание мелодрамы было опубликовано в «Северной пчеле» сразу после премьеры:
«Эта мелодрама принадлежит к самым ужасным из зрелищ сего рода, игранных на парижском театре Порт Сен-Мартен. Каждый акт разделен промежутком в 15 лет; первый происходит в 1790 году. Второй в 1805, третий в 1820 году.
В первом акте герой сей пьесы Жорж де Жермани, побуждаемый советами и услугами ложного друга Варнера, накануне своей свадьбы проигрывает большую часть своего имения и приданое невесты. И для сокрытия обмана берет на прокат бриллианты, которые, после венца, оказываются крадеными. Акт сей кончится тем, что отец умирая проклинает
1
его.- Во втором акте находим Жоржа на краю пропасти: он проиграл все свое и женино имение, и надавал фальшивых векселей, которым срок минет на другой день. Добродетельная жена его сносит его неистовства, и только кроткими убеждениями старается образумить мужа. Он объявляет ей о своем преступлении и принуждает отдать ему остальные сто тысяч франков, принадлежащих сыну их, чтобы выкупить фальшивые векселя. Но, вместо того по совету Варнера дает великолепный бал, в намерении поправить свои дела, и – проигрывается до чиста. Между тем злодей Варнер прокрадывается в комнату жены его с гнусными предложениями. Она отвергает их с негодованием. Варнер скрывается. Входит муж, замечает, что кто-то был у жены его, поднимается шум, сбегаются люди, и Жорж, в исступлении убивает невинного человека, на которого Варнер ему указывает. Акт кончится тем, что Жорж спасается бегством.
Третий акт происходит в Баварии. Жорж с женой и дочерью( сын остался во Франции на руках у дяди), живет в бедной хижине посреди пустыни. Все чуждаются его как злодея. Один проезжий, сжалясь над его бедностью берет его в проводники и, Жорж убивает несчастного, чтобы воспользоваться его деньгами. Является Варнер: и он принужден был бежать из Франции, теперь ходит по миру и замышляет злодейства. Они идут в лес, чтобы закопать тело убитого, и между тем является в хижине сын Жоржа –молодой офицер Альберт де Жермани, оставивший Францию по смерти богатого дяди, чтобы отыскать в Германии несчастных своих родителей. Он открывается матери, и она, после первых восторгов свидания бежит за мужем своим, укрыв Альберта в хижине от наступающей грозы. Между тем возвращаются Жорж и Варнер, узнают от маленькой дочери, что в хижине есть какой-то путешественник, что он дал ей несколько червонцев и что в его бумажнике на миллион ассигнаций. Варнер выбегает с бумажником и скрывается. Вдруг возвращается. Вдруг возвращается жена Жоржа, объявляет, что весь околоток наполнен солдатами, ищущими убийцу, и спрашивает у мужа о сыне. Открывается ужасная тайна; бросаются в горницу и выносят Альберта , он только ранен. Между тем гроза усиливается, пламя обхватывает хижину, вокруг нее появляются солдаты. Варнер, удерживаемый
ими, возвращается. Жорж бросает его в огонь, и сам предает себя в руки правосудия. При ударах грома, звуках воинской музыки и общем пожаре
занавес опускается. Зрелище ужасное и тягостное!
Должно отдать справедливость авторам в добром намерении: они хотели показать, до чего ведет пагубная страсть к игре.»1. Князь П.А.Вяземский писал А.С.Пушкину из Пензы летом 1828 года: «В самом деле где ты, как ты, что ты? С самого отъезда из Петербурга не имею о тебе понятия, слышу только от Карамзиных жалобы на тебя, что ты пропал для них без вести, а несется один гул, что ты играешь не на живот, а на смерть.
2
Правда ли? Ах! голубчик, как тебе не совестно.2» Этим письмом подтверждается, что и Пушкин был подвержен всеобщей лихорадке игры. Многие знали, что он проиграл по очереди главу «Онегина», потом личные
пистолеты, потом все опять отыграл, но оставил в банке наличную тысячу рублей, сумму, полученную от «Московского вестника» за работу. Да и сам Пушкин не отрицал этого. Он отвечал Вяземскому осенью 1828 года: «Успокоился ли ты? Пока Киселев и Полторацкие были здесь, я продолжал образ жизни, воспетый мною таким образом:
А в ненастные дни собирались они часто
Гнули ----------- их -------- от 50 на 100
И выигрывали и отписывали мелом
Так в ненастные дни занимались они делом.3
Уже позже, заменив пропущенное словами «Бог их прости», А.С.Пушкин сделает данные стихи эпиграфом к «Пиковой даме». Не случайно и упоминание о ненастных днях. Восстание декабристов произошло совсем недавно, а Пушкин был подавлен его исходом. Многих, и не только Пушкина, за зеленый стол толкало отчаяние.
«Еще безудержнее играли многие из его друзей, Один из ближайших, Павел Войнович Нащокин, мог за ночь в английском клубе проиграть состояние, дом на Пречистенке, роскошный выезд и сани, которые он держал для цыганки Оленьки, и взятые у ростовщика под любой залог деньги.И разом все отыграть обратно, чтоб снова поставить на кон и вновь проиграться до нитки. Раскованная игра импонировала, она создавала иллюзию действия.» (Беньяш Р.М Павел Мочалов Л., Искусство, 1976 С.125) А.С.Пушкин естественно тоже был знаком с этой мелодрамой. «Милый мой, расскажу тебе все, что у меня на душе: грустно, тоска, тоска. Жизнь жениха тридцатилетнего хуже 30-лет жизни игрока.»4 Пушкину были также известны слухи о фантастических выигрышах и таких же фантасмагорических проигрышах. Карточная игра ляжет в основу «Пиковой дамы». И если вместо эшафота герой попадает в сумасшедший дом, приводит его туда только азарт и страсть к наживе.
Бунтовать открыто было в то время равносильно безумию. Выслать из столицы могли за любую мысль о действиях власти, высказанную вслух. Оставалось «бунтовать» за зеленым сукном игорных столов. Мыслящих людей сжигал внутренний огонь отчаяния. Игра, азарт, подпитывали этот огонь. У многих было эгоистическое стремление во что бы то ни стало утвердить свою личность. Над умами уже властвовал романтизм. Неординарные натуры имели право отправляться на охоту за счастьем. Двумя годами позже, в 1830 году из под пера Анри Бейля (Стендаля) выйдет « Красное и черное», с героем Жюльеном Соррелем. А эпиграфом к роману будут слова: «Правда, горькая правда». А в настоящее время, в двадцатые
3
годы, продолжается байроновский пафос борьбы и протеста против современного мира. У многих писателей появляются романы, в которых они описывают «сыновей века» В 1816 году в Лондоне был опубликован роман Бенжамена де Констана «Адольф» Он также оказал действие на современников. А.С. Пушкин также не обошел данный роман стороной. В 1831 году он писал: «Адольф принадлежит к числу двух или трех романов,
В которых отразился век,
И современный человек
Изображен довольно верно
С его безнравственной душой
Себялюбивой и сухой,
Мечтаньям преданной безмерно,
С его озлобленным умом,
Кипящим в действии пустом.
В.А.Кюхельбеккер, уже находясь в ссылке тоже будет в своем «Дневнике» писать о романе «Адольф». Помимо романов появляются многие статьи, посвященные романтизму. Одну из них, статью В.К. Бриммера «Об истинном иложном романтизме» Кюхельбекер тоже будет обсуждать на страницах своего «Дневника»: «Метафизика сердца, отвлеченные понятия, раздробление чувств и мыслей, по мнению автора, составляют характер романтизма».5 Все романтические герои попадают в противоречивые ситуации, в проблематику выбора. Все они участвуют в диалектике добра и зла. Если им трудно понять метафизику мира, становление всего сущего, то современное мироустройство их попросту не устраивает.
« Но Жорж не игрок, а злодей по всем частям: неблагодарный сын. Жестокосердный супруг, нечувствительный отец, корыстолюбец, грабитель и убийца. Во втором акте он убивает невинного человека не за игру, а в припадке бешеной ревности. В третьем акте нет и следов игры. Что ж это за игрок? Всякий злодей начинает с малого и кончит большим преступлением. И может ли быть такое лицо предметом Драмы? Оно возбуждает в сердце зрителя чувство ужаса и омерзения, а не того интереса, или участия, на котором основана занимательность повести или театрального представления. После сего не должно требовать от авторов натуральности, непринужденности и вероятности: действие и ход пьесы натянуты и ведутся как- бы насильно.» 6 Такие эмоции вызывал и главный герой мелодрамы «Тридцать лет, или Жизнь игрока» Жорж де Жермани.
«Жизнь игрока» странно соприкасалась с жизнью. Мотив разрушительного азарта был в воздухе. Мочаловский Жермани перешагнул за рампу.
Его популярность превосходила и чем-то опровергала успех даже самой заманчивой мелодрамы со всей ее дьявольски заплетенной интригой. Успех резонировал, отдавался реальной душевной мукой, будил порывания к
4
романтической исповеди.
Жорж Жермани у Мочалова вышел столько же жертвой своих неуемных страстей, сколько (если не больше) жертвой мощных жизненных обстоятельств. А обстоятельства означали историю. Человека история перемалывала. Чем дольше и яростнее он бунтовал в одиночку –не одинокий герой оставался ему не ведом-тем большее вызывал признание. На стороне побежденного неизменно оказывалось сочувствие зрителей.»7.
Перевод сей мелодрамы очень посредствен: в первом акте говорится о взятии приступом траншеи, во втором слышали о какой-то «искре души», и т.п. Г-н Каратыгин играл роль Жоржа с искусством и успехом. Он сделал из нее все, что было можно. Заметим, что в последнем акте костюм его не был соображаем с временем действия: он одет был как «анахорет» средних веков. Бедные в Германии так не ходят; надлежало одеть не разодранную мантию. А поношенный сюртук, тогда было бы вероятнее, что его взяли в проводники.8
Интересно это упоминание о разодранной мантии, в которой играл В.А.Каратыгин. Не стоит забывать, что Каратыгин был актером столичного театра. Он был более придворным актером, нежели П.С.Мочалов. Традиции придворного театра по- прежнему остаются классическими. В чем же еще выходить на сцену придворного театра, как не в мантии?
«Для описания этого не находится места в журналах. Зато очень скоро, чтобы рассеять возможные заблуждения и загнать умы в отведенные для них и разгороженные надежно стойла, в журнале «Репертуар и Пантеон» наконец-то выводится формула, исчисляющая реальность соотношений. Там четко и недвусмысленно сказано: Мы, петербургские жители, имеем совсем иное понятие о г. Мочалове, и нам даже не может прийти в голову мысль сравнивать его с первым нынешним европейским трагиком В.А.Каратыгиным. У нас это почли бы варварством...между всемирным трагиком В.А.Каратыгиным и московским трагиком г. Мочаловым не может и не должно быть никакого сравнения. Хвала и честь обоим, но В.А.Каратыгин.. солнце.. оно одно!»9
Такие были сравнения и были они не в пользу Мочалова. Тем не менее, именно Мочалов будил в этой роли воображение зрителей и заставлял отчаянно биться их сердца. И именно поэтому русские писатели чаще ссылались на Павла Степановича Мочалова в роли Жоржа. А.Ф.Писемский прямо опишет исполнение Мочаловым роли Игрока в своем романе «Масоны», где будет также описана страсть дворянства к карточной игре. А.Н.Островский в своей пьесе «Пучина» , с первых страниц будет напоминать об игре Мочалова в диалоге двух студентов. Причем Островский этим диалогом будет еще и проводить параллель с сюжетом своей пьесы.