Файл: 1. КНИГА ОСНОВЫ ФИЛОЛОГИИ... КОНЕЦ_5_5.doc

«Тончайшие философские воображения и рассуждения, многоразличныя естественные свойства и перемены, бывающие в сем видимом строении мира и человеческих обращениях, имеют у нас пристойные и вещь выражающие речи. И ежели чего точно изобразить не можем, то не языку нашему, но недовольному своему в нем искусству приписывать долженствуем» [Там же: 392].

Более всего нас должно заинтересовать дальнейшее: «Кто отчасу далее в нем углубляется, употребляя предводителем общее философское понятие о человеческом слове, тот увидит безмерно широкое поле или, лучше сказать, едва пределы имеющее море. Отражаясь в оное, сколько мог я измерить, сочинил малый сей и общий чертеж сея обширности – Российскую грамматику, главные только правила в себе содержащую» [Там же: 392].

Таким образом, М.В. Ломоносов намечает существование некоей философии слова, основные правила которой изложены в грамматике. Грамматика, по мысли М.В. Ломоносова, является основой для последующих употреблений языка в слове и речи, при этом слово может пониматься и в широком смысле – как «обширное поле» словесно-речевой деятельности человека. Тот факт, что грамматика является основой для последующих действий с языком, которые, собственно, и становятся речью, ясно представлен в последующем рассуждении, когда М.В. Ломоносов обращается к сферам общения или родам наук, существовавшим в XVIII столетии: «Тупа оратория, косноязычна поэзия, неосновательна философия, неприятна история, сомнительна юриспруденция без грамматики. И хотя она от общего употребления языка происходит, однако правилами показывает путь самому употреблению» [Там же: 392].

Венчает это предисловие стилистически возвышенное пожелание наследнику Павлу Петровичу: «...да возрастет и российского слова исправность в богатстве, красоте и силе к описанию славных дел предков ваших...» [Там же: 393]. Как видим, стилистическая возвышенность употребления термина слово начиналась в ломоносовское время и сохраняется поныне.

В дальнейшем М.В. Ломоносов сделал несколько важных замечаний относительно философии слова. Текст самой «Российской грамматики» начат «Наставлением первым “О человеческом слове вообще”». Как видно уже по самому началу этого раздела, М.В. Ломоносов фиксирует общефилософские суждения, которые, с одной стороны, были достаточно общими для его времени, с другой стороны, утверждали понимание человека как существа, в характеристике которого главное – «слово». Вот как пишет об этом сам ученый:

«По благороднейшем даровании, которое человек среди прочих животных превосходит, то есть правителе наших действий – разуме, первейшее есть слово, данное ему для сообщения своих мыслей» [Там же: 394]. Итак, первое, чем человек обладает и чем превосходит других существ, – разум, управляющий нашими действиями, разум же выражается в слове, цель которого «сообщение мыслей». Кроме того что в этих рассуждениях вполне явлена логосическая традиция, ибо Логос есть единство «разума (мыслей) и слова», нельзя не видеть современности этого определения, ибо «со-общение» (именно так было переведено латинское слово communicatio в первой русской «Риторике» XVII века [Аннушкин 2006: 287]) как раз соответствует идее коммуникативности, на которой построено все обучение речи во второй половине ХХ столетия.

Обратим внимание и на то, что термин слово имеет в ломоносовском труде значение самой способности выражать мысли в устно-речевой форме. М.В. Ломоносов пишет: «Но как велика творческая премудрость: одарил нас словом, одарил слухом!» [Ломоносов 1952: 395]. Понятно, что слово здесь понимается не просто как понятие или единица языка, а как нечто большее – сама творческая способность человека мыслить и выражать мысль в речи.

Присутствует в ломоносовской теории и идея знаковости. Современному исследователю хотелось бы написать: «знаковости языка», однако у М.В.Ломоносова в тексте речь идет именно о знаковости «слова»: «Правда, что кроме слова нашего, можно бы мысли изображать через разные движения очей, лица, рук и прочих частей тела...» [Там же: 393]. М.В. Ломоносов как раз вдохновенно пишет о возможности человека сообщаться словами в «разговоре», так что глава 1-я «О голосе» данного Наставления повествует о слове как устной речи: «К образованию (а образованием названо у М.В. Ломоносова «изменение голоса» как индивидуальное выражение голосовых особенностей каждого человека или народа, которые узнаются на слух. – В.А.) принадлежит и слова человеческого выговор», где выговором называется изменение голоса с «изображением ...голосов разных животных и бездушных вещей» [Там же: 398].

В следующей, 2-й главе «О выговоре и неразделимых частях человеческого слова» употребление терминов слово и язык ясно подтверждает их понимание как инструментов создания устной речи: «Хотя не все сии изменения, однако великую часть оных имеет в себе человеческое слово. Толь многих народов, разным странам обитающихся, разные языки каких отмен не имеют! Показывают сие многие азиатические, африканские и американские народы, которых языки больше на шум других животных, нежели на человеческий разговор, походят, как о том многие описания путешествий свидетельствуют» [Там же: 398].

«Неразделимыми частями слова», как выясняется из повествования, называется примерно то, что сегодня было бы названо наименьшей единицей языка, т.е. той, «в которой в неразделимое по чувствам время ни напряжением, ниже повышением ничего отменного произвести невозможно» [Там же: 398]. К ним будут относиться как отдельные начертания букв, так и отдельные «движения органов» в производстве устной речи.

«Неразделимые части слова» затем, как говорится в главе 3-й, могут подвергаться операции «сложения», в результате которой «склады» образуют «речение». Ломоносовское речение понимается также как слово в обозначении отдельной лексемы – о соревновательности двух терминов-синонимов (речение и слово) в назывании отдельного понятия будет сказано чуть ниже.

В главе 4-й М.В. Ломоносов переходит к «знаменательным частям человеческого слова», вновь повторяя идею о том, что «слово дано для того человеку, чтобы свои понятия сообщать другому» [Там же: 406]. А поскольку человек «понимает ... и сообщает другому идеи вещей и их деяний», то основные «изображения словесные вещей бывают либо именами, либо глаголами». Они и называются «знаменательными частями слова» [Там же: 398]. Обращаем внимание на то, что сегодняшние части речи названы частями слова.

Современный исследователь находит много необычного в употреблении традиционных сегодняшних терминов, которые претерпели исторические изменения. Так, в значении «коммуникации», «контакта», «связи» употреблено слово «обращение»: «Обращение мыслей человеческих, для которых взаимного сообщения служит слово...» Подводя итог сделанной классификации, М.В. Ломоносов делает вывод: «Посему слово человеческое имеет осмь частей знаменательных: 1) имя для названия вещей; 2) местоимение для сокращения именований; 3) глагол для названия деяний... и т.д.» [Там же: 408]. Конечно, в данном случае нельзя не заметить, что М.В. Ломоносов, развивая новое учение, вполне сохраняет верность классической традиции, где было принято описывать «осмь частей слова» (как известно, самым популярным сочинением в Древней Руси была грамматическая статья «О осми частех слова»).

Аналогом слова в основном современном значении этого лингвистического термина («основная структурно-семантическая единица языка, служащая для наименования предметов и их свойств, явлений, отношений действительности, обладающая совокупностью семантических, фонетических и грамматических признаков, специфичных для данного языка» [Русский язык 1997: 496]) был термин «речение». Это доказывается следующими контекстами.

Звуки у Ломоносова названы «неразделимыми частями слова». Они бывают «самогласные» и согласные. «Таковые неразделимые части слова изображаются ...различными начертаниями, которые называются по нашему буквами» [Ломоносов 1952: 398]. Затем в описании М.В. Ломоносов называет эти «неразделимые части слова» (звуки) – буквами, а из «неразделимых частей слова», согласно его теории, составляются «склады» (в современной терминологии – слоги). Из складов «состоит речение» [Там же: 403]. Одна из последующих глав так и названа «О складах и речениях» [Там же: 403].

Таким образом, в ломоносовском описании «неразделимая часть слова», т.е. речи, – это звук и ее начертание – «буква»; «склад» – это современный слог, «речение» – это современное слово. Термин слово у М.В. Ломоносова принимает более широкое значение: это и словесный дар, свойственный человеку, и речь, и вся совокупность словесных произведений, которая получается в результате творческой деятельности человека, и отдельное «речение» как понятие, единица языка.

Любопытно, что изменение термина «речение» и замена его термином слово в значении единицы языка, понятия, отрезка текста произойдет уже в конце XVIII столетия, что будет отмечено в «Словаре Академии Российской» 1789–1793 гг., о котором речь пойдет ниже.

§ 2. Термины язык – речь – слово в русской лексикологии и лексикографии XVIII–XIX веков

Термины язык – речь – слово получили всестороннее описание в русской лексикологии и лексикографии раннего периода развития русской филологической традиции. Покажем эволюцию данных терминов на примере наиболее авторитетных словарей: «Словаря Академии Российской» 1789–1794 гг. (далее САР) и «Толковом словаре живого великорусского языка» В.И. Даля.

Прежде всего отметим, что в определениях слова язык в САР невозможно искать современного значения системы языка или чего-либо подобного. Приведем данные Словаря Академии Российской 1789–1794 гг., чтобы почувствовать стилистику и содержание словарных определений этого первого научного лексикографического опыта в России. Слово язык имеет следующие значения: «1) Совершенно мясистая, во рте у животного лежащая и от других отделенная часть...; 2) Наречие; слова и образ речи употребительныя каким-либо народом. Российской, Аглинской, Латинской язык...; 3) Оговорщик, колодник, оговаривающий других сообщников в своем преступлении; 4) Пленник...; 5) Народ, племя». В словах, образующих гнездо, также просматриваются положительные и отрицательные возможности использования языка: «благоязычие – красноречие; языковредие – злоречие во вред себе и другим; злоязычие – злословие, злоречие; косноязы- чие – гугнивость, заикливость; медленноязычный – то же, что косноязычный».

Термин речь в «Словаре Академии Российской» определен следующим образом: «1) Слово, или собрание многих слов, выражающих какий-либо смысл. Остроумная, колкая речь; 2) Выговор, выражение словом. Плавная, тихая речь; 3) Рассуждение изустно, пред кем предлагаемое или сочиненное. Сочинить речь. Поздравительная речь; 4) Жалоба, донос, вина».

Значения термина слово по сходству формулировок с термином речь ясно показывают, что их писал один человек, ср.: «СЛОВО – ...1) Всякое речение, состоящее из известнаго числа складов и служащее знаком какой-либо вещи. Слово первообразное, производное. Слово простое, сложное...; 2) ...собрание речений, заключающих какий-либо смысл; 3) Обещание, уверение. Честное слово. 4) Речь, проповедь, беседа... ...Слово похвальное; 5) В торгу берется за цену, которую требует ... кто за какую-либо вещь; 6) В книгах Св. Писания под именем сим разумеется Сын Божий».