ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 21.09.2024
Просмотров: 48
Скачиваний: 0
Многочисленные советы относительно языка и уст находим в учениях Иоанна Лествичника, Исаака Сирина, Аввы Дорофея. Изложению этого материала необходимо посвятить отдельные исследования. Эти советы могут быть систематизированы тематически. Например, все авторы будут писать о многоглаголании:
«В какой мере язык воздерживается от многоглаголания, в такой озаряется ум к различению помышлений, а многоглаголанием приводится в замешательство и самый рассудительный ум» (Авва Дорофей);15
«Корень зла в многоглаголании, которое происходит от того, что человек не обдумывает своих мыслей и не управляет своим языком, - и таким образом делается неосторожным в слове, а вследствие этого удобопреклонным к злословию, лжи, насмешкам, которыя уже сами по себе весьма тяжкие грехи…» (Иоанн Лествичник).16
Даются речевые советы к пользованию языком:
«Пусть язык твой будет кроток, и никогда не встретится с тобою бесчестие. Приобрети уста сладкие, и все будут тебе друзьями. Не хвались никогда в речах своих делами своими, чтобы не быть посрамленным».17
Современный педагог обнаружит, как современен психологический анализ конфликтного диалога у христианских подвижников: «По тщеславию (человек) не может слышать слово от брата своего. Иной, когда услышит одно слово, смущается или отвечает пять слов или десять на одно слово, и враждует и огорчается. И когда спор прекратится, он продолжает иметь помыслы на сказавшего ему оное слово, и помнит зло, и жалеет, что он не сказал более того, что сказал, и готовит в себе еще худшие слова, чтобы сказать ему. И постоянно говорит: «Зачем я не сказал ему того-то, зачем он мне это сказал, и я ему то-то скажу,» и постоянно гневается … Это значит, что зло обратилось в навык. Бог да избавит нас от такого устроения» (Авва Дорофей).18
Приведенные выше фрагменты лишь намечают данную тему. Продолжается она обращением к древнерусской литературе, где изучение образа человека в Древней Руси должно быть предпринято именно с позиций анализа образа человека говорящего, общающегося, иными словами, как воспроизводит себя древний русич в словесном общении со своим окружением.
Возможны, на наш взгляд, два направления исследований (оба используются в педагогической практике). Первый – изучение оценок языка и речи в разных сочинениях древнерусской литературе. Например, правила речи описаны в «Пчеле» XIII-XIV веков (сборник афоризмов и пословиц). Вот какие комментарии извлекаются из приводимых «Пчелой» сентенций:
-
человек весь выявляется и просвечивается его речью («Фотий: Слово подобно зерцалу – как тем образ телесный и личный является, такоже и беседою душевный образ выражается…»);
-
правильная жизнь в слове делает человека благополучным («Слово как благим житием одевает душу образом… ласточки тишину проповедуют весеннюю, а мудрые слова – беспечалие»);
-
в речи надо предпочитать слушание перед говорением («Апостол рече: будь всяк человек скор на послушание, а ленив на глаголание»);
-
не празднословь, запрети пустые и праздные речи («Пифагор: удобнее камень всуе пустити, нежели слово праздно»);
-
воспитывать надо не столько словом, сколько личнгостью и «делами» («Уча, учи нравом, а не словом: кто словом мудр, а дела его несовершенны, тот хром есть»; «учитель нравом да покорит ученика»);
-
В правильном действии словом – оружие и зашита человека: «То же его знаменье, то же его град, то же его сила, то же его стена».19
Подобный анализ можно предпринять по множеству сочинений: «Домострою», сочинениям ораторской прозы и др.
Второе направление – реконструкция образцовых, рекомендательных качеств речи в сочинениях Древней Руси. Пытаясь представить образ древнерусского Древней Руси, нами был предпринят анализ слов, называющих образцовые качества речи. Дело в том, что при переводе определения науки риторики в первом отечественном учебнике 1620 года учитель-переводчик делал свои комментарии и назвал 6 (!) русских синонимов словам риторика и красноречие. Во всех этих словах фиксировалось определенное ценимое качество речи : «Риторика есть яже научает пути праваго и жития полезнаго добрословия. Сию науку сладкогласием или краснословием нарицает, (далее – учительское дополнение – А.В.) понеже красовито и удобно глаголати и писати научает». Затем ритор назван «учителем благословия», Димоньтен - «хитроречивым», а Кикерон – «началником латинскаго хитрословия».
Анализ слов подобного рода позволил выявить наиболее ценимые качества речи. Самыми частотными оказались слова с корнем благо- (благословие, благословесие, благоглаголание, благоязычие, благоречие, благоустие, благовестие благовещание и под. – этим списком количество корней не исчерпывается). Несомненно синонимичным ему являются сложные слова с корнем «добро-»: доброречие, добробеседование и мн. др.
Любопытно, что слова с корнем красно- начинают активно употребляться не ранее второй половины XVII века, хотя красогласование имеется уже в Хронике Георгия Амартола. Красноглагольником Андрей Курбский называет Иоанна Грозного, «красноглаголанием…» жен «прельщаются человецы», но сам термин красноречие впервые употреблен хулителем красноречия протопопом Аввакумом. Так что красота речи оценивается (как и всякая мирская красота) двояко.
Анализ качеств речи, выраженных словами типа доброречие, краснословие показал, что в древнерусском языке XVII века было не только около 20-ти синонимов слову риторика, но положительным качествам речи противостоят отрицательные, причем в количестве корне й ничуть не меньшем, чем положительные. Все эти слова, конечно, показывают требования к речи и они систематизируются следующим образом:
-
благо зло (благословие, доброречие злословие, злоязычие, пагубословие. срамословие);
-
красота – некрасота (красноречие, златоустие нелепословие, гнилословие);
-
правдословие, истиннословие лжесловие, плетословие, кривоглаголагие, блядословие;
-
Способность к речи бессловесие, безгласие (многовещание оценивается и как способность к речи, и как дурное многоглаголание);
-
«Краткословие, потребное везде (Максим Грек) многоречие, велегласие, велеречие, долгословесье;
-
Содержательность речи пустота речи (суемыслие и суесловие, празднословие, тщесловие);
-
Съгласие, советъ прекословие, супротивословие;
-
Восхваление хула (славословие вредословие, кощюнословие, грубословие);
-
Громкость неблагозвучие (многогласие негладкогласие);
-
Сладость словесная грубость (сладкогласие, сладкоязычие пагубословие, жестословие);
-
Остроумие (остроязычство) косноязычие, косноглаголание.20
Духовная литература и педагогика XIX века продолжают развивать традиции, заложенные святоотческой литературой. Выше мы писали о той поразительной цельности и преемственности идей, которыми наполняется наша духовная литература. В данном случае представляется важным не просто перечень авторов (их много и они весьма разнородны стилистически), а анализ проблем, которые ставятся духовными писателями в отношении человеческого и Божественного Слова.
Эти проблемы, которые точнее назвать антиномиями слова, можно показать, обращаясь к классическим авторам духовной словесности:
-
Антиномия уединения / общения. С одной стороны, православная этика речи рекомендует уединение, ибо собеседование с Богом возможно только в сердечном уединении. Этого сердечного уединения и следует держаться даже в обществе, творя повсеместно молитву Иисусову. С другой стороны, «общительность является обязательной добродетелью христианина»21 - в подтверждение этой мысли приводятся слова апостола Павла к Тимофею, «чтобы они (богатые – авт.) благодетельствовали, богатели добрыми делами, были щедры и общительны» (1 Тим. 6, 18). Антиномия подтверждается словами Исаака Сирина: «Будь дружен со всеми, а мыслью пребывай один».
-
Антиномия молчания / доброречия. Молчание требуется для того, чтобы формировать духовную сосредоточенность, устремленность к Божественному, но молчание не должно перейти в «молчаливость, соединенную с ограниченностью – скудостью душевного содержания и нелюдимостью».22 Проявление же доброты как основного качества христианина непременно требует доброречия как ответственного и нравственного отношения в слове к своему собеседнику или аудитории.
-
Антиномия бесстрастия / чувствования. Духовная этика речи, по-видимому требует нормализации жизни чувства с запретом на умышленное возбуждение ложных страстей в человеке (чем особенно грешит современная речевая действительность, стремящаяся всячески воздействовать на страстную сторону души). История слов «страсть» и «чувство» требует особого рассмотрения. Здесь лишь укажем, что страсть положена в основу речевого воздействия классическими теоретиками риторики. «Вся сила и мощь красноречия состоит в возбуждении страстей» (Цицерон).23 «Основание красноречия суть страсти» (М.М.Сперанский).24 Лучшие страницы, посвященные анализу «возбуждения и утоления страстей», имеются в «Кратком руководстве к красноречию» М.В.Ломоносова – ср. то, что пишет М.В.Ломоносов о любви: «Любовь есть склонность духа к другому кому, чтобы из его благополучия иметь услаждение. Сия страсть по справедливости может назваться мать других страстей… и т.д.».25 Отрицать этическую компоненту в этих авторитетных для отечественной культуры текстах было бы невозможно. В то же время «страсть» в православной этике является синонимом греха и порока – поэтому в молитвенных обращениях найдем: «Господи, покрый мя от человек некоторых, и бесов, и страстей…»; «погаси пламень страстей моих»; (к Богородице) «Жизнодателя Бога рождшая, умерщвлена мя страстьми оживи… уврачуй души моея многолетния страсти» и мн.др.