ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 20.11.2024
Просмотров: 22
Скачиваний: 0
Татьяна Зинкевич-Евстигнеева
«Основы сказкотерапии»
Часть первая «Сказкотерапия как направление современной практической психологии»
Дорогие друзья! Сегодня есть еще немало людей, у которых термин «сказкотерапия» вызывает улыбку, и отношение как несерьезному, «детскому» методу. Но, познакомившись со сказкотерапией поближе, большинство из них изменяет свое мнение. Сказкотерапия самый древний в человеческой цивилизации метод практической психологии, и один из самых молодых методов в современной научной практике.
Несмотря на то, что сказкотерапия не имеет возрастных ограничений и множество разработок адресовано взрослым, существует «миф» о том, что этот метод является «детским». Каковы его истоки?
Известно, что примерно до 10-12 лет у детей преобладает так называемый “правополушарный” тип мышления. Следовательно, наиболее важная для их развития и социализации информация должна быть передана через яркие образы. Именно поэтому сказочные и мифологические истории являются лучшим способом передачи ребенку знаний о Мире. Если первое десятилетие жизни в этом отношении складывалось у ребенка благополучно (заботливые родители и педагоги читали, рассказывали сказочные истории, совместно их обсуждали), - то в бессознательном маленького человека формируется своеобразный “банк” жизненных ситуаций. То есть набор знаний о динамике внутренних процессов, способов взаимоотношений между людьми, возможностях самореализации, устройстве Мира и пр. Если сказочные и мифологические истории не обсуждались с ребенком, а просто читались или рассказывались, этот “банк”, эти знания находятся в ПАССИВНОМ состоянии. Это тоже прекрасно, ибо РЕСУРС успешной социализации в любом случае у ребенка имеется.
Если же взрослые нашли в себе силы и мудрость обсуждать с ребенком сказочные истории, осмыслять ЖИЗНЕННЫЕ УРОКИ, ища параллели с реальными явлениями, то “банк” знаний о Мире переходит в АКТИВНОЕ состояние. Что это значит? Ребенок естественным путем формирует способность осознанно действовать, различать добро и зло, видеть причинно-следственные связи между событиями; он размышляет о том, зачем пришел в этот мир исследуя собственные способности и возможности; осознанно и неосознанно проявляет свои лучшие качества.
Важно ли это для ребенка? Не рано ли ему задумываться о таких “серьезных” вещах? Важно и не рано. Более того, позже может быть уже поздно. Если мы оглянемся вокруг, то увидим, к чему привели разрушительные действия взрослого человека, одержимого иллюзией собственной безнаказанности, отрицающего “сказочные” законы взаимодействия с Миром. Может быть, сказки это и “пустяки” и “несерьезность”, однако они не разрушают окружающий мир, а взывают к светлым созидательным сторонам души человека.
Поэтому сказкотерапия со взрослыми сегодня особенно актуальна. Хотя бы потому, что необходимо остановить лавину разрушений, производимых человеком. А сделать это возможно только когда человек возвращается к своему изначальному, целостному. “сказочному” восприятию мира.
Мудрецы говорят, что давным-давно люди воспринимали мир как чудо, видя его красоту и целостность. Но многое изменилось, когда люди стали воспринимать мир как отдельные пазлы, не связанные друг с другом. Когда мы читаем добрые сказки к нам возвращается то далекое восприятие мира, мы как будто собираем свои представления из маленьких картинок – пазлов, и, наконец, перед нашими чувствами возникает целостный образ мира. Хоть сознание и сопротивляется, и указывает на всевозможные проблемы и противоречия, нашим чувствам возвращается давнее восприятие мира как чуда, свойственное некоторым одаренным детям.
Эти соображения дают основания определить предмет сказкотерапии как процесс воспитания Внутреннего Ребенка, развития души, повышение уровня осознанности событий, приобретение знаний о законах жизни и способах социального проявления созидательной творческой силы. И конечно, сказкотерапия – это еще и процесс “вспоминания” и возвращения подростку и взрослому гармоничного мироощущения. Что, в свою очередь, станет основой для созидательных действий по отношению к себе, близким, окружающему Миру.
Для того чтобы стать направлением в практической психологии сказкотерапия прошла большой путь. Она была и продолжает быть средством передачи опыта и знаний “из уст в уста”. Она была и продолжает быть предметом исследований различных специалистов (ведь надо же кому-то “расшифровать” древние послания!). Она служила и продолжает верно служить многим психологам, психотерапевтам и педагогам как техника психологической помощи и обучения. И, наконец, ее признали как особое явление в человеческой культуре, как мультидисциплинарную систему, как носителя важнейшей информации.
Однако сказкотерапевтам бывает непросто выделить себя среди других психологических школ, ведь сегодня, пожалуй, мало осталось психологов и психотерапевтов, представителей творческих профессий, которые бы не использовали в своей работе сказочную форму. Поэтому чтобы понять, что такое сказкотерапия, необходимо выделить этапы ее пути, как направления.
Интересной особенностью сказкотерапии является то, что ни один из трех этапов, благодаря которым сформировалась ее концепция, не закончился. Все три предшествующих этапа, являясь сами по себе важнейшими процессами, продолжаются по сей день.
Мы выделяем три этапа, предшествующих оформлению концепции сказкотерапии, как направления, как Школы.
Этап спонтанного сложения и передачи историй.
С древних времен люди рассказывают друг другу истории из своей жизни, пересказывают друг другу увиденное, услышанное, пережитое, прочитанное. Народные сказки и авторские, мифы, легенды, притчи, анекдоты, байки, - жанры многообразны.
Лучшие сказочники прошлого и современности продолжают традицию этого этапа. Мы прекрасно знаем их имена. И среди них имена Г.-Х. Андерсена, З. Топелиуса, П.-К. Асбьёрнсен, В. Гауфа, Т. Гоффмана, Э. Лабулэ, О. Уальда, С. Калдупе, Е. Шварца, Е. Клюева, А. Гнездилова и многих других.
Сказками вдохновлялись, грели душу, ими скрашивали серые будни, извлекали «сказочные уроки» и прикладывали их к жизненной философии. В сказках рассказчики оттачивали и продолжают оттачивать свое слово. А сатирические сказки являлись живым откликом на актуальные события. Эта традиция продолжается по сей день.
Поэтому первый этап делает сказкотерапевта, или специалиста, использующего сказку в своей практике, носителем древней традиции передачи опыта, знаний о жизни социальной и духовной посредством увлекательной истории.
Этап научного осмысления метафорического материала.
Начиная с 18 века в Европе, и с 19 века в России, в среде просвещенных людей появляется интерес к фольклорному наследию. В умах многих образованных людей появляется мысль о сохранении фольклорного материала. Братья Гримм, Ш. Перро, А.Н. Афанасьев, В. И. Даль, П.А. Бессонов и другие активно собирали и систематизировали фольклорное наследие.
В 60-70 годы Х1Х столетия в России благодаря всплеску интереса к народному творчеству, был заложен фундамент национального нравственно-эстетического воспитания на основе фольклора. Выходят такие труды как: «Песни, собранные П.В. Киреевским» одиннадцатитомная серия (1862-1874); «Пословицы русского народа» В.И. Даля (1861); «Великорусские загадки» И.А. Худякова (1861); четырехтомник «Песен, собранных П.Н. Рыбниковым» (1861-1867); двухтомник «Калики перехожие» П.А. Бессонова (1861-1863). Но главным событием для сказкотерапевтов является выход в период 1855-1863 гг. первых восьми томов русских народных сказок, собранных А.Н. Афанасьевым.
Собственно, уже в предисловии к первому тому сказок, А. Н. Афанасьев провозглашает принцип подлинности сказки. Дело в том, что до середины Х1Х века к сказкам относились несерьезно, находя в них лишь проявления «забавы» низших слоев общества. Поэтому каждый, до кого доходила народная история, легко мог переделать ее по своему усмотрению. При таком подходе, сохранить подлинный смысл сказки очень сложно.
Сегодня многие исследователи, вторя А.Н. Афанасьеву, также говорят о «порченности», искаженности многих сказок. Процесс искажения сказочного наследия происходил не только в России, но и европейских странах. Например, К. Эстес отмечает: «Иногда разные культурные наслоения изменяют костяк сказки. Например, относительно братье Гримм <…> возникает сильное подозрение, что источники (сказители) того времени порой «подчищали» свои сказки в угоду набожным собратьям. С течением времени на старые языческие символы наложились христианские. Так что древняя сказочная ведунья превратилась в злую ведьму, дух – в ангела, использовавшийся при посвящении покров или сорочка – в носовой платок, а дитя по имени Красавица (обычное имя для девочки, родившейся в праздник солнцестояния) оказалось переименованным в – Печальницу. Детали сексуального характера опускались. Приходившие на помощь существа и животные обычно превращались в демонов и страшилищ. Так были утрачены многие назидательные сказки <…>».
В связи с этим, на основе принципа подлинности сказки, важным направлением в современном исследовании сказок является восстановление изначальной сути древних историй. Это своего рода психологическая, культурологическая археология, когда исследователь слой за слоем снимает «искажения», стараясь восстановить изначальность сказки. Исследователю приходится проводить сравнительный анализ множества источников, отыскивая «первичный вариант» сказки. Так, например, последователи «финской школы» (А. Аарне, К. Крон) предлагают среди множества версий одной сказки отыскивать наиболее подробную, образную и понятную, которая и будет, собственно, «первичной».
Однако такой метод вряд ли можно считать точным. Исследовательский опыт убеждает нас в том, что чем древнее сказка, тем более она лаконична и менее образна. Богатый образный ряд появляется в более поздних пересказах. Кстати, это ответ на вопрос, почему многим читателям приятнее знакомиться с авторским пересказом народных сказок (который априори является более поздним по отношению к изначальному варианту сказки), - язык более образный, поэтичный, смысл более близкий современному человеку.
Кроме того, при пересказе не обязательно появляются деструктивные искажения сути. Бывает, что сказка становится более привлекательной и глубокой. Примером этому являются сказки А.С. Пушкина, которые, как известно, являлись талантливым поэтическим пересказом народных историй. Например, «Сказка о царе Салтане» имеет прототип «По колено ноги в золоте», варианты текста этой русской сказки можно найти в сборнике русских народных сказок, собранных А.Н. Афанасьевым. Мария Луиза фон Франц, юнгианский аналитик, посвятившая большую часть времени исследованию сказок, писала о том, что пересказе сказка не обязательно портится, она может становится лучше.
В связи с этим, перспектива восстановления изначальной сути древних историй, как направления исследования сказок, видится в исследовании древнейшего многослойного, многозначного символизма архаических историй.
Здесь возникает два основных вопроса. Во-первых, откуда, собственно, родом сказки? То есть с какой географической, культурной точки начинать отсчет? Во-вторых, какая интерпретация символизма сказок верная?
По поводу первого вопроса велось и ведется немало споров. Действительно, откуда родом сказки? Кто их придумал первым? Многим народным историям свойственен, так называемый, «бродячий сюжет». В сказочной традиции разных народов меняются имена героев и декорации, но фабула остается. Так, например, несложно в разных культурах найти истории о «золушках», «чернушках» и «синдереллах». С другой стороны, исследуя разнообразные притчи, можно увидеть, что многие сказки – это ничто иное, как образное доступное изложение древних притч, учений Великих Учителей.
Сегодня относительно первородины сказок нет единого мнения. Кто-то, как Т. Бенфей, придерживается мнения об «индийском корне» сказочных историй. А кто-то, вслед за Х. Винклером, Е. Штукеном и А. Йенсенем, считает, что сказки распространились по миру из Малой Азии, куда попали благодаря влиянию легендарной вавилонской культуры. Большинство же исследователей придерживаются того мнения, что одного центра рождения сказок не было. Сказочные истории появлялись в разных географических точках, неся в себе осколки древних культур наших предшественников. Но главное не историческая родина сказок, а то, что сказки – носители общечеловеческих ценностей, того, что объединяет людей, принадлежащих разным культурам.
Второй вопрос – какая интерпретация скрытого значения сказок является верной, также остается открытым. Этнографы, культурологи, филологи склонны видеть в сказочных сюжетах и персонажах персонификации природных сил и явлений, а также древних религиозных культов (М. Мюллер, В.Н. Демин, И.Г. Гердер). Н. К. Рерих и А.Н. Афанасьев видели в символизме сказок сокровенный шифр души человека