Файл: "Понятие и виды ценных бумаг"".pdf

Все это свидетельствует о том, что, используя содержание ценных бумаг в качестве классификационного критерия, упомянутые авторы не отождествляли его с правовой природой обязательства, составляющего содержание ценной бумаги.

Современные исследователи, вслед за нашими предшественниками, также полагают, что «имущественные права, предоставляемые ценными бумагами, могут быть обязательственными и вещными». При этом к вещным правам относят «складские свидетельства, закладную, коносамент». Вместе с тем утверждается, что «названные ценные бумаги воплощают в себе наряду с вещными правами также и обязательственные права» [15, С. 69].

Такая оговорка весьма показательна, однако не вносит ясности в позицию автора относительно правовой природы отношений, порождаемых ценными бумагами. Тем более, что впоследствии прилагается немало усилий к тому, чтобы доказать вещную природу права, удостоверенного ценной бумагой. Приводимые в пользу этой позиции аргументы, на наш взгляд, не выдерживают критики [18, С. 31].

Так, утверждается, что «распоряжение товарной ценной бумагой означает распоряжение вещью, право на которую закреплено в данной бумаге». Действительно, ценная бумага удостоверяет право на вещь, но, передавая ценную бумагу третьему лицу, ее владелец распоряжается не вещью, а правом в обязательственном правоотношении.

Вопреки утверждениям о том, «что к приобретателю ценной бумаги переходит право собственности или иное вещное право на вещь», к нему переходит право требовать выдачи вещи обязанным лицом. При этом исходят из того, что «владелец товарораспорядительной ценной бумаги одновременно является и собственником вещи», что противоречит определению договора складского хранения, содержащемуся в п. 1 ст. 907 ГК, в котором в роли поклажедателя выступает товаровладелец, т. е. субъект, не отождествляемый в законе с собственником [8, С. 66].

Равным образом и в роли грузополучателя по коносаменту может выступать отнюдь не собственник. Аналогичные возражения вызывают и рассуждения относительно правовой природы второй части двойного складского свидетельства, удостоверяющего залоговое право, характеризуемое как вещное право на товар [16, С. 93].

Следовало бы иметь в виду, что правила о залоге помещены в главе 23 ГК, посвященной исполнению обязательств, что вопрос о правовой природе залогового правоотношения спорен и, по справедливому замечанию авторов учебников, «говорить об отнесении его к вещным правам можно только de lege ferenda.

---

Неслучайно авторы Концепции развития гражданского законодательства рассматривают в качестве недостатка Гражданского кодекса то обстоятельство, что он не разграничивает вопросы формальной легитимации владельца ценной бумаги для целей определения лица, которому должник должен осуществлять исполнение, с тем, чтобы оно являлось надлежащим, и о действительной принадлежности прав, удостоверенных ценной бумагой [15, С. 69].

В соответствии с этим предлагается установить в ГК лиц, которые могут требовать исполнения по ценной бумаге: по предъявительским бумагам — предъявитель бумаги; по ордерным бумагам — лицо, являющееся предъявителем бумаги и поименованное в ней в качестве первого держателя, либо лицо, являющееся предъявителем бумаги и приобретшее бумагу по непрерывному ряду индоссаментов, по именным бумагам — лицо, указанное в бумаге.

Это предложение не является неожиданным, так как в литературе и ранее указывалось на необходимость различать обладателя ценной бумаги и субъекта права из бумаги [16, С. 94].

Более того, учитывая специфику ценной бумаги на предъявителя, В.А. Белов приходит к выводу о том, что «ценная бумага — это документ не об обладателе прав, но об их «осуществителе»; в этом весь смысл ценных бумаг как юридического института». С этим трудно поспорить.

Любопытно, что приведенные выше рассуждения сопровождаются выдержкой из работы В.А. Белова о том, что «только тогда право можно (и нужно) удостоверять ценной бумагой, когда кредитор не преследует целью обладание самим этим правом, а претендует лишь на право, на его юридический заменитель, которым и будет выступать ценная бумага». Тем самым подчеркивается не только обязательственно-правовой характер отношений, порождаемых ценной бумагой, но и особенная цель, которой она служит, — обеспечить оборотоспособность обязательственного права, в ней закрепленного [18, С. 32].

Однако зачастую последнее обстоятельство попросту игнорируется; в процессе полемики акценты смещаются на определение судьбы субъективного права, составляющего содержание ценной бумаги, в отрыве от судьбы материального носителя [8, С. 67].

Но в таком случае «исчезает» специфический объект, в «рамках» которого только и существует данное право, который доставляет ему такое качество как оборотоспособность. Подобным акцентам могут способствовать рассуждения, сводящиеся к обоснованию возможности существования права как в рамках специальных форм — документов (акции, облигации), так и в иных формах.

---

Субъективному праву «по большому счету безразлично, будет ли ценная бумага существовать в мире вещей или же станет бестелесной вещью», — пишет Д.В. Мурзин.

Он же замечает, что поскольку «без именных акций и облигаций не могут существовать определенные правоотношения», то «тогда именные акции и облигации стремятся к бездокументарности с той же закономерностью, что и деньги — к обезличиванию» [15, С. 70].

Е.Н. Решетина также пишет о дематериализации ценных бумаг, которая оставляет след только в виде фиксации прав. «Мы не можем отрицать, что если есть доказательства закрепления, значит, на законодательном уровне признается наличие абстракции. Отрицая данный факт и не признавая существования бездокументарных ценных бумаг собственно ценными бумагами, мы, как это ни странно, будем вступать в противоречие с законом (ст. 142 ГК)». Вместе с тем автор считает, что поскольку «потребность в ценной бумаге остается ввиду специфики правового регулирования», постольку «это влечет за собой возникновение так называемой тенденции к овеществлению прав» [18, С. 32].

Таким образом, результат, к которому приходят авторы, является следствием разнонаправленных тенденций — дематериализации и овеществления прав. Подобные рассуждения, могущие служить поводом для обоснования существования бездокументарных ценных бумаг, свидетельствуют всего лишь о способах формализации (в том числе материализации) субъективного права, которые не предопределяют во всех возможных случаях единства правового режима, а, напротив, этому препятствуют [16, С. 94].

Надо полагать, что данная классификация, как это следует из вышеизложенного, может способствовать ложному представлению о ценных бумагах, якобы опосредующих как вещно-правовые, так и обязательственно-правовые отношения.

На самом деле, во всяком случае по содержанию (а его составляет совокупность прав и обязанностей участников), любая ценная бумага имеет обязательственно-правовую природу [8, С. 67].

Разница между двумя обозначенными классификационными группами ценных бумаг состоит лишь в том, что содержанием права владельца ценной бумаги в первом случае является возможность требовать выдачи груза (по коносаменту), товара (по фактуре), заложенного имущества (по варранту), а во втором — совершения иного действия или уплаты денежной суммы.

Поэтому совершенно прав Д.В. Мурзин, по мнению которого «абсолютное право собственности на вещь лежит за рамками права требования вещи, непосредственно выраженного в бумаге» [15, С. 70].

---

В том и другом случае право ценной бумаги может быть уступлено владельцем третьему лицу посредством ее передачи новому владельцу по правилам главы 24 ГК о перемене лиц в обязательстве или правилам об индоссировании.

Уступка права требования есть не что иное, как распоряжение обязательственным правом. Особенности процедуры уступки прав по ценной бумаге, определяемые видом ценных бумаг (именные, предъявительские, ордерные), не отменяют единства правовой природы этого акта, равно как и обязательственно-правовой природы перешедшего к новому владельцу права [16, С. 94].

Различия между указанными группами ценных бумаг проявляются лишь на стадии реализации закрепленных в них прав: в первом случае — это вещно-правовые последствия, выражающиеся в фактическом обладании имуществом, во втором — сочетание вещно-правовых последствий с обязательственно-правовыми, когда выполнение обязанности должником сводится к перечислению суммы долга на банковский счет кредитора.

Не приходится сомневаться, что подобная классификация весьма условна и призвана лишь отразить содержание права требования, закрепленного в ценной бумаге.

Именно в этом смысле употребляется, например, залоговая ценная бумага (варрант) в учебной литературе. И хотя авторы пишут о передаче в залог товаров, хранящихся на складе, на самом деле предметом залогового правоотношения является право требования в обязательстве по хранению. К сожалению, встречаются и более категоричные суждения [18, С. 32].

Так, утверждается, что «складское свидетельство как ценная бумага удостоверяет право собственности на товар», что «возможная последующая передача двойного складского свидетельства путем учинения передаточной надписи означает передачу права собственности на товар», тогда как согласно определению договора складского хранения поклажедателем в нем выступает товаровладелец, который, как уже отмечалось, может и не быть собственником товара [8, С. 68].

Например, в роли поклажедателя может выступать покупатель, которому поставщиком отгружен не заказанный товар. Кроме того, товаровладелец, сохраняя только складское свидетельство, продолжает обладать правом распоряжения хранящимися на складе товарами, но не может требовать от хранителя их выдачи [15, С. 70].

Таким образом, право по ценным бумагам становится относительно самостоятельным предметом гражданского оборота, «позволяет владельцам этих документов осуществлять оборот прав на товары без перемещения товара, который продолжает находиться на складе.

---

1.2. Правовой режим ценных бумаг

Для начала стоит отметить, что правовой режим устанавливает порядок особого правового регулирования, выражается в сочетании определенных правовых средств и образовывает необходимое социальное состояние и степень благоприятности или неблагоприятности для того, чтоб удовлетворить интересы субъектов правоотношений [20, С. 199].

Правовой режим имеет следующие признаки. Его устанавливает законодательство и обеспечивает государство (политико-правовой режим). Целью режима является регламентирование специфическим образом конкретных сфер общественных отношений, выделение в пространственных и временных границах тех или иных субъектов правоотношений [21, С. 25].

В рамках правового режима может производиться его детализация относительно объектов и субъектов правового регулирования.

Далее стоит привести классификацию рассмариваемой юридической категории. В зависимости от предмета регулирования выделяют земельный, административный, конституционный и другие правовые режимы. По юридической природе – процессуальный и материальный, по содержанию – пошлинный, таможенный, валютный.

По отношению к субъектам может устанавливаться правовой режим граждан, вынужденных переселенцев, беженцев и др. По функциям права возникает режим особой охраны или особого регулирования, по формам выражения – договорный и законный, по сфере использования – меж- и внутригосударственный (экономические санкции, охрана территориальных вод и т.д.), по уровню нормативных актов – локальный, муниципальный, региональный и общефедеральный [6, С. 11].

По определению ценные бумаги являются документами, которые позволяют удостоверить имущественные права собственника с соблюдением обязательных реквизитов и требуемой законодательством формы. Имущественные права могут осуществляться и передаваться только при предъявлении ценных документов.

Отсутствие обязательных необходимых реквизитов или несоответствие документа установленной форме влечет его недействительность, ничтожность. К примеру, если вексель составили с нарушениями, то его нельзя рассматривать как вексель.

Самой большой оборотоспособностью обладают ценные бумаги на предьявителя. Более сложным является порядок передачи именных ценных бумаг. В этом случае переуступить права можно лишь в обычном гражданском правовом порядке, который установлен для уступки требования, другим словами, при заключении сделки между бывшим и новым владельцем [20, С. 200].

---