Файл: Вина как условие гражданско-правовой ответственности (Развитие гражданского законодательства о вине. Теории вины).pdf
Добавлен: 25.06.2023
Просмотров: 158
Скачиваний: 3
В теории гражданского права существуют различные мнения, касающиеся вины юридического лица. Так, Г. К. Матвеев под виной юридического лица понимал «виновность лиц, его составляющих, а также лиц, организующих его деятельность»[85].
О. С. Иоффе полагал, что вина юридического лица может выразиться в виновных действиях его работника, совершенных в связи с трудовыми функциями, а также она может быть рассредоточена между различными подразделениями юридического лица, когда вина конкретного работника исключается. При этом, по убеждению профессора, при всех условиях вина юридического лица - это вина не индивида, а коллектива[86].
По мнению Ф.Л. Рабинович, вина юридического лица является психическим отношением его работников, формирующих его волю, к совершаемым ими противоправным поступкам и их вредным последствиям. Факт наличия вины конкретного работника или должностного лица является одним из обстоятельств, свидетельствующих о вине юридического лица[87].
Указанную позицию разделяет также В. П. Грибанов, который предлагает под виной юридического лица понимать виновное поведение работника организации при исполнении им своих служебных обязанностей[88].
Т.И. Илларионова полагает, что вина работника является формой существования вины юридического лица, которая не может быть сведена к вине гражданина, действующего в своих интересах, поскольку для юридического лица и гражданина границы должного различны. Отличие заключается также в том, что вина работников складывается под влиянием специфических факторов, таких как моральный климат и психологическое настроение коллектива[89].
Согласимся с Б. С. Антимоновым, по мнению которого «вина юридического лица не может быть правильно понята, если ее представлять себе только как вину отдельного работника государственной организации или члена либо работника кооперативной организации. Не получится правильного представления о вине юридического лица и в том случае, если мы будем отождествлять ее с известной суммой, получаемой от сложения виновных поведений нескольких или даже всех работников юридического лица»[90].
Д. А. Пашенцев и В. В. Гарамита, критикуя цивилистов, которые сводят вину юридического лица к вине его отдельных должностных лиц, указывают, что необходимость устанавливать вину конкретных работников юридического лица отсутствует, так как всегда следует исходить из целостности деятельности вины юридического лица[91].
По мнению Б.Б. Черепахина, неверно отождествлять юридическое лицо с его трудовым коллективом, директором. Он подчеркивал, что воля юридического лица есть именно его воля, и вина юридического лица есть его вина как субъекта права[92].
Придерживаясь психологической концепции вины, отметим следующее. Действительно, можно очень условно говорить об обладании юридическими лицами свойствами психики, характерными для индивидуума. Очевидно, что осознание и воля – свойства, присущие именно человеку (реальному субъекту правоотношений). Между тем, допуская саму возможность существования юридических лиц, наделение их право- и дееспособностью, мы тем самым признаем наличие некой воли и сознания у искусственных субъектов правоотношений. Это – юридическая фикция.
Вина работников, уполномоченных лиц и органов управления юридического лица свидетельствует о наличии вины самого юридического лица. Как правило, и при деликте и при нарушении договорных обязательств имеет место вина органов управления, которая может проявляться в ненадлежащей организации деятельности или отсутствии должного контроля. Орган управления часто определяет волю юридического лица на совершение каких-либо действий, от органа управления во многом зависит наступление определенных последствий. Поэтому можно сделать вывод о том, что носителем воли юридического лица, прежде всего, является орган его управления. При этом мы не отождествляем вину работников, уполномоченных лиц, органов управления и вину юридического лица.
В последние годы некоторое распространение получил так называемый «смешанный» подход к понятию вины, который объединяет в себе базовые принципы как поведенческой, так и психологической концепции. Его сторонники полагают, что в одних случаях применению подлежит психологическая теория (в отношении к физическим лицам), а в других - поведенческая (в отношении юридических лиц). Иными словами, сторонники данной концепции исходят из разных критериев установления вины различных деликвентов, что, по нашему мнению, идет вразрез с основополагающими принципами гражданского права, и в первую очередь противоречит принципу равенства участников гражданских правоотношений.
В современной литературе встречаются довольно оригинальные определения понятия вины. Так, В.В. Груздев под виной в гражданском праве понимает зависящую от лица причину (умысел, грубую неосторожность, неосторожность), в силу которой данное лицо допустило вредоносность своего поведения (не воспользовалось реальной возможностью избежать таких последствий)[93]. Считаем некорректным определять категорию вины через понятие причины, поскольку оно не отражает правовой сущности виновного поведения субъекта, а само понятие «причина» выходит за пределы правовой плоскости.
Так, толковый словарь Д.Н. Ушакова определяет причину как «явление, обстоятельство, служащее основанием чего-нибудь или обусловливающее появление другого явления».[94] Сама по себе причина противоправного поведения может и не иметь правового значения, а потому считаем невозможным ставить в зависимость наступление гражданско-правовой ответственности от явлений, обуславливающих противоправное поведение правонарушителя.
Возражения вызывает также определение вины, данное А.А. Чукреевым. По его мнению, вина является одной из форм нарушения принципа добросовестности в гражданском праве. Он указывает: «Вина в гражданском праве - это недобросовестность, проявившаяся в нарушении лицом своей обязанности, права или законного интереса другого лица и влекущая применение мер гражданско-правовой ответственности»[95]. Полагаем, что автор необоснованно отождествляет понятия виновности и недобросовестности, поскольку не всякое недобросовестное поведение следует считать виновным и, следовательно, рассматривать как условие гражданско-правовой ответственности.
Таким образом, более правильным следует считать традиционный подход к определению вины как психического отношения субъекта к своему деянию и его последствиям.
Следует отметить, что субъективистский подход также нашел отражение в постановлении Конституционного Суда РФ «По делу о проверке конституционности положения пункта 2 статьи 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан И.В. Богданова, А.Б. Зернова, С.И. Кальянова и Н.В. Трухина». В п. 2 постановления Конституционный Суд указал, что «наличие вины - общий и общепризнанный принцип юридической ответственности во всех отраслях права, и всякое исключение из него должно быть выражено прямо и недвусмысленно, т.е. закреплено непосредственно. Исходя из этого, в гражданском законодательстве предусмотрены субъективные основания ответственности за причиненный вред, а для случаев, когда таким основанием является вина, решен вопрос о бремени ее доказывания»[96].
Таким образом, вина представляет собой разновидность психического отношения к совершаемым поступкам, и для уяснения ее сущности необходимо иметь представление о ее свойствах, отличительных признаках.
Одним из первых к исследованию данной темы обратился О.С. Иоффе, который выделил два основных признака вины:
1) Осознание естественной связи между совершенным действием (или воздержанием от действия) и наступившим результатом. Автор полагал, что «если лицо, совершая действие (или воздерживаясь от совершения определенного действия), не знало, не могло и не должно было знать, какая естественная цепь событий будет вызвана его поведением, оно не может быть признано виновным, так как при подобных условиях нет оснований считать, что в его действии или бездействии выразилось отрицательное отношение к ущемленным им общественным или личным интересам»[97].
2) Осознание общественной значимости совершенных действий (или воздержания от действий) и наступившего результата.
О.С. Иоффе писал, что «лицо должно не просто осознавать естественную связь между своим поведением и вызванными им последствиями, но и понимать общественную природу этих фактов, как противоречащих интересам социалистического общества и потому недопустимых с точки зрения принципов его организации. В противном случае лицо может быть признано причинителем вреда, но нет оснований считать, что в данных фактах выразилось его отрицательное отношение к обществу, а, следовательно, и нет необходимых предпосылок для признания его виновным».
При этом исследователь не включал в понятие вины осознание противоправности, он полагал, что «для признания правонарушителя виновным достаточно, чтобы он осознавал противообщественный характер своего поведения».
Более обширный перечень признаков вины предлагают Д.А. Пашенцев и В.В. Гарамита[98]. К их числу они относят следующие:
1) Наличие сознательного отношения субъекта, при котором адекватно отражается окружающая действительность и ее явления. При этом под сознанием авторы понимают общее свойство всех проявлений психики человека в отношении к окружающей действительности.
2) Наличие осознанного отношения субъекта, которое является более узким понятием по сравнению с сознанием и предполагает понимание значения каких-то определенных действий.
3) Выражение определенных эмоций, чувств правонарушителя, которые, как правило, имеют негативную окраску (виновный правонарушитель при совершении противоправного деяния выражает отрицательное отношение или пренебрежение к установленным в обществе обязательным правилам поведения).
4) Негативное отношение правонарушителя к интересам государства и общества проявляется в выборе противоправного варианта поведения.
5) Отношение общества к правонарушению и субъекту, его совершившему, которым выражается оценка неправомерного поведения сознательного индивида с точки зрения реально существующих в конкретный исторический период и одобряемых большинством членов общества правил[99].
Вышеперечисленные признаки вины позволяют более детально уяснить ее сущность и разработать понятие гражданско-правовой ответственности, которая по общему правилу наступает при наличии вины как одного из неотъемлемых признаков гражданского правонарушения. В гражданском праве, в отличие от уголовного права, действует презумпция вины правонарушителя: правонарушитель предполагается виновным, если не докажет отсутствие своей вины (п. 2 ст. 401 ГК РФ, п. 2 ст. 1064 ГК РФ). Поскольку правонарушитель предполагается виновным, то кредитор должен доказать наличие у него убытков и причинную связь между их возникновением и действиями должника, а должник для освобождения от ответственности должен доказать, что им были предприняты все меры для предотвращения правонарушения.
2.2 Формы вины
В отдельных случаях законодатель для возложения ответственности на правонарушителя указывает на необходимость наличия конкретной формы вины (п. 1 ст. 404, п. 1 ст. 693, ст. 697, ст. 901, п. 1 ст. 963, п. 2 ст. 1104, ст. 1083 ГК РФ и др.). При этом в ГК РФ отсутствует определение понятия форм и степени вины, не раскрыты присущие им признаки. В некоторых ситуациях возникает необходимость различить формы вины и определить степень вины не только нарушителя, но также кредитора, потерпевшего и других участников правоотношений (ст. ст. 404, 406, 1083 ГК РФ и др.).
Для определения формы вины традиционно используется два критерия: интеллектуальное и волевое содержание. Интеллектуальное содержание вины отражает способность лица осознавать и предвидеть характер, значение и результат конкретного, избранного им варианта поведения. Волевое содержание вины подразумевает непосредственно сам выбор лицом конкретного варианта поведения в форме желания-нежелания, допущения, безразличия[100].
В теории права выделяют две формы вины: умысел и неосторожность. Неосторожность делится на простую и грубую[101]. Эти формы вины называет и Гражданский кодекс Российской Федерации (п. 1 ст. 401 ГК РФ, п. 4 ст. 227, п. 1 ст. 693, ст. 697, ст. 901, п.1 ст. 963, п. 2 ст. 1083, п. 2 ст. 1104 ГК РФ). Используя разработки уголовного права, можно дать следующую характеристику умышленной формы вины применительно к гражданским правонарушениям. Умысел имеется в действиях субъекта тогда, когда лицо, совершившее правонарушение, осознает противоправность своего поведения, предвидит наступление неблагоприятных последствий своих действий, желает наступления таких последствий (прямой умысел) или сознательно допускает их наступление (косвенный умысел)[102].
Таким образом, умысел выражается, прежде всего, в отношении лица к совершаемому им деянию. Б.С. Антимонов предлагал следующее определение понятия умысла: «Умысел является сложным субъективным состоянием человека, в котором принимают участие и интеллект, и воля, и эмоция». При этом профессор отмечал, что «упречной является именно воля, которая неразрывно органически включена в действие»[103].
А. К. Коньшина определяет умышленную вину как намеренные действия либо бездействие должника с целью неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательства либо создания невозможности его исполнения[104].