Файл: Тема Восток общее и особенное в историческом развитии.docx
ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 07.11.2023
Просмотров: 111
Скачиваний: 3
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
этих заминдаров, в первую очередь и признали английские власти частными собственниками. Что касается частного землевладения, а его следует отличать от частной земельной собственности, то появилось оно еще в доколониальный период. Как мы уже говорили, это были держания земли частными [с. 81].
лицами — сборщиками налогов, некоторыми военачальниками, представителями духовенства, деревенскими старостами. Но это были владения на определенных условиях и в качестве пожалований от государства, а практически от имени большого или малого, независимого или зависимого государя. Некоторые из этих частных владений были даже освобождены от государственного земельного налога, и владельцы распоряжались по своему усмотрению всей суммой ренты, получаемой с земледельцев-общинников. В этих широких правах на доходы с земли проявились определенные феодальные тенденции, но все же они не были правами частной собственности на землю. Владельцы этих земель не могли отчуждать их, продавать или передавать на каких-либо других условиях кому бы то ни было без санкции пожаловавшего, т. е. государства. И эти категории временных держателей или владельцев государственной земли волей колониальных властей были превращены в частных собственников [с. 82].
под тем же названием — заминдары. Таким образом, при англичанах термин заминдар приобрел новое значение. Им стали обозначать всякого, но преимущественно крупного земельного собственника. Едва ли не большую часть заминдаров составили бывшие сборщики и откупщики налогов. Всю или часть земли, с которой они прежде собирали земельный налог в казну, иногда это был целый округ (талук), колониальные власти стали рассматривать как их собственность, а самих собственников (заминдаров) ответственными за внесение в казну причитающейся суммы земельного налога. Так возникло множество крупных помещичьих владений капиталистического типа, неизвестного старой, доколониальной Индии. В среду новых помещиков попало много лиц из деревенской общинной верхушки, также облеченных в свое время обязанностями сбора налогов со своей деревни или группы деревень. Именно так в колониальной Индии сложилась крупная частная земельная собственность. Эти новые собственники также выступали посредниками между зем [с. 83].
ледельцем и колониальным государством. В официальных документах периода подготовки земельных реформ в независимой Индии всех их так и обозначали собирательным термином «посредники» [intermediaries]. Но это были уже посредники нового типа. В отличие от прежних джагирдаров, заминдаров, инамдаров и прочих, не имевших собственнических прав на землю, эти были собственниками всей или части земли, с которой они собирали налоги. В этом состоит принципиальное отличие положения заминдара доколониальных времен от заминдара колониального периода.
В системе заминдари обычно различали две категории: постоянных заминдаров, с владений которых взыскивались раз навсегда установленные ставки налогов на основании «постоянного положения» (permanent settlement), и временных заминдаров, налоговые поступления с которых периодически пересматривались колониальными властями (temporary settlement). Постоянные заминдары были созданы в районах, ранее захваченных англичанами, в данном случае в равнинных пригангских районах Бихара и в нескольких соседних районах Северо-Западных Провинций (современный штат Уттар Прадеш). На большей же части этих провинций преобладала система временных заминдарских владений. Однако к северу от Агры, на территории Дели и в прилегающих районах Панджаба, была распространена система махалвари. По этой системе собственником земли и единицей налогообложения считалась деревенская община, а ответственным за сбор налога непосредственно перед налоговым ведомством государства был старшина общины. Однако и в этой части Хиндустана были собственники типа заминдаров, именовавшиеся талукдарами или ала-маликами.
Если некоторые наши индологи считают введенную англичанами систему земельных отношений продолжением или усилением феодализма, будто бы господствовавшего и в добританской Индии, и называют заминдаров колониального периода феодальными помещиками, то Маркс оценивал эту систему иначе. Он писал: «Введение систем заминдари и райятвари явилось двумя аграрными революциями, осуществлен-[с. 84].
ными посредством английских указов и противоположными друг другу по своему характеру. Одна была аристократической, другая — демократической, одна— карикатурой на английский лендлордизм, другая — на французскую систему крестьянской собственности. Но обе они пагубны, обе таят в себе величайшие внутренние противоречия, обе произведены не в интересах народных масс, обрабатывающих землю, и не в интересах держателей, владеющих ею, а в интересах правительства, облагающего ее налогом» [1, 221]. Итак, называя
введенную англичанами систему аграрной революцией, Маркс подчеркивал коренные отличия ее от предшествующей, индийской; называя систему заминдари карикатурой на лендлордизм, он исключал возможность аналогии ее с европейским феодально-помещичьим землевладением. Некоторые ученые вообще не считают предоставленные английскими властями всякого рода посредникам права на получение земельной ренты с крестьян правами собственности.
Даниэл Торнер, например, говорит: «Систему землевладения, введенную англичанами в Индии, можно охарактеризовать как несовершенный вид частной земельной собственности. Частная собственность на землю полностью не сложилась в Индии и до настоящего времени» [72, 35]. И действительно, система, введенная англичанами и просуществовавшая в Северной Индии более ста лет, выглядит уродливой попыткой сочетать установившиеся веками, отличные от европейских традиций земельные отношения с европейскими понятиями о собственности. Поэтому Маркс и назвал ее «карикатурой на английский лендлордизм». Но частная собственность на землю, хотя и зародилась еще в доколониальный период, стала развиваться и вытеснять прежние нормы владения именно при колониальном режиме. Вот почему с утверждением Торнера нельзя согласиться. Так английские власти распорядились землями, давно обрабатывавшимися и имевшими своих владельцев. Но колониальная администрация присвоила себе право распоряжаться и оставшимися еще свободными землями, в том числе и свободными общинными [с. 85].
1. Аграрные отношения. Формы землевладения в собственности.
2. Сельская община.
3. Кастовая система. Ее происхождение и эволюция.
Кудрявцев М. К. Кастовая система в Индии. — М.: Наука, 1992.— 264 с.
Кудрявцев М. К. Кастовая община (специфика сельской общины в Индии) // Проблемы аграрной истории. — Минск, 1978. — С. 137-144.
Кудрявцев М. К. Община и каста в Хиндустане. — М.: Наука, 1971.— 284 с.
https://vk.com/doc216001954_437347837?hash=1h51gEuZ6IslpHiBpBSKuPfDpkUfizc0RaFYxmKLaYH&dl=GrxvM5jTWGDt8hGdZmqQ0L2AiQ5vQPr9oMDJo9U6SAP
Уже исследователи XIX в. много сделали по изучению индийской деревенской общины. И Маркс на этих материалах мог не только составить общее представление об основных особенностях общины, но и высказать на этом основании весьма важное утверждение об особом пути социально-экономического развития восточных обществ — пути, отличном от того, по которому прошли народы Европы. К числу крупнейших исследований XIX в. по индийской общине принадлежат работы Г. С. Мена, Б. X. Баден-Пауэлла, M. М. Ковалевского и некоторых других [151; 78; 79; 80; 40; 42; 43]. Исследования индийской общины продолжались и в нашем веке. Изучались земельные отношения внутри общины, общины с частным собственником земли или государством, система налогообложения, организация внутреннего самоуправления и взаимоотношения его с органами государственной администрации.
Уже первым исследователям индийской общины) было ясно, что в таких областях, как Бенгал, долина Ганга, Панджаб, да и в некоторых других деревня давно подвергалась социальному расслоению. Здесь в рамках деревенской общины существовали не только имущественное неравенство и разные формы собственности и землевладения, но и разные формы эксплуатации. Отсюда с очевидностью следовало, что и в Индии община испытывала сильные разрушающие воздействия. Но все это не выходило за рамки привычных представлений, позволяло делать сопоставление индийской общины с общиной у европейских и других народов и устанавливать или проверять, таким образом, некоторые общие закономерности. Индийские материалы всегда широко использовались в научной литературе о сельской общине. Давно была подмечена и особенность индийских общин, а именно кастовые различия и кастовые груп [с. 100].
Некоторые рассматривали внутриобщинные отношения даже как крепостнические. Так, И. М. Рейснер писал о маратхской общине XVII— XVIII вв.: «Общинные слуги и ремесленники не только фактически находились в крепостном состоянии, но над ними тяготели также и пережитки рабства» [68, 57]. Причем речь идет о крепостной зависимости не от какого-либо феодала, а от общины в целом, и главным образом от так называемых «полноправных» [с. 102].
общинников — мирасдаров, составлявших большинство деревенского населения, которых тот же автор несколькими страницами раньше квалифицировал как феодальных крестьян: «Маратхский мирасдар был типичным феодальным крестьянином» [68, 50]. Это противоречие в характеристике социального положения мирасдаров обесценивает утверждение о крепостничестве и рабстве. Тенденция рассматривать общинные отношения как феодальные присуща и некоторым западным ученым, например Томасу Бейдельману [84]. В работах советских авторов утвердилась и еще одна тенденция: делить общинников на две категории — полноправных и неполноправных. В общих чертах такое деление можно считать правомерным, но только с одной оговоркой, что полноправными и неполноправными в данном случае были не отдельные общинники, а целые социальные коллективы, именно кастовые группы. Притом правовое положение данного лица или группы в общине не всегда зависело от имущественного положения и не всегда определялось местом данной группы в кастовой иерархии. Эта классификация сельского населения мало что дает для его социальной характеристики, так как не совпадает ни с имущественным, ни с классовым, ни с кастовым делением его [с. 103].
СИСТЕМА ДЖАНЖМАНИ
первым эту систему описал в 30-х годах нашего века Вилльям Хендрикс Вайзер. С 1925 г. в течение нескольких лет Вайзер с семьей жил в одной деревне недалеко от городка Маинпури, расположенного в междуречье Ганга и Джамны, т. е. в самом центре Хиндустана. За эти годы он провел всестороннее этнографо-социологическое обследование этой деревни. На основании материалов, собранных в процессе продолжительного непосредственного общения с жителями деревни, Вайзер в соавторстве с женой написал книгу, вышедшую в 1930 г. под заглавием «За земляными стенами» [207]. Это подробное описание повседневной жизни деревни, ма- [с. 104].
териальных условий существования разных групп местного населения, его общественных отношений, верований и обрядов, нравов и обычаев. Этой деревне авторы присвоили псевдоним Каримпур. Так Вайзером была положена традиция монографического описания отдельных деревень Индии, получившая дальнейшее развитие после второй мировой войны. Произведенный Вайзером экономический анализ межкастовых отношений в той же деревне показал, что в данном случае перед нами определенная система экономических отношений, широко распространенная по крайней мере в Северной Индии. Эту систему он описал и в другой своей книге — «Индусская система джаджмани»,— опубликованной в 1936 г. и переизданной в 1958 г. [208]. Материалы, собранные после него другими исследователями по другим деревням в разных частях страны, особенно книга О. Льюиса [148] о деревне Рампур на севере Хиндустана, показали, что система джаджмани имеет широкое распространение, а попытки выяснить происхождение ее уводят нас в седую древность, ко времени становления самого кастового строя.
лицами — сборщиками налогов, некоторыми военачальниками, представителями духовенства, деревенскими старостами. Но это были владения на определенных условиях и в качестве пожалований от государства, а практически от имени большого или малого, независимого или зависимого государя. Некоторые из этих частных владений были даже освобождены от государственного земельного налога, и владельцы распоряжались по своему усмотрению всей суммой ренты, получаемой с земледельцев-общинников. В этих широких правах на доходы с земли проявились определенные феодальные тенденции, но все же они не были правами частной собственности на землю. Владельцы этих земель не могли отчуждать их, продавать или передавать на каких-либо других условиях кому бы то ни было без санкции пожаловавшего, т. е. государства. И эти категории временных держателей или владельцев государственной земли волей колониальных властей были превращены в частных собственников [с. 82].
под тем же названием — заминдары. Таким образом, при англичанах термин заминдар приобрел новое значение. Им стали обозначать всякого, но преимущественно крупного земельного собственника. Едва ли не большую часть заминдаров составили бывшие сборщики и откупщики налогов. Всю или часть земли, с которой они прежде собирали земельный налог в казну, иногда это был целый округ (талук), колониальные власти стали рассматривать как их собственность, а самих собственников (заминдаров) ответственными за внесение в казну причитающейся суммы земельного налога. Так возникло множество крупных помещичьих владений капиталистического типа, неизвестного старой, доколониальной Индии. В среду новых помещиков попало много лиц из деревенской общинной верхушки, также облеченных в свое время обязанностями сбора налогов со своей деревни или группы деревень. Именно так в колониальной Индии сложилась крупная частная земельная собственность. Эти новые собственники также выступали посредниками между зем [с. 83].
ледельцем и колониальным государством. В официальных документах периода подготовки земельных реформ в независимой Индии всех их так и обозначали собирательным термином «посредники» [intermediaries]. Но это были уже посредники нового типа. В отличие от прежних джагирдаров, заминдаров, инамдаров и прочих, не имевших собственнических прав на землю, эти были собственниками всей или части земли, с которой они собирали налоги. В этом состоит принципиальное отличие положения заминдара доколониальных времен от заминдара колониального периода.
В системе заминдари обычно различали две категории: постоянных заминдаров, с владений которых взыскивались раз навсегда установленные ставки налогов на основании «постоянного положения» (permanent settlement), и временных заминдаров, налоговые поступления с которых периодически пересматривались колониальными властями (temporary settlement). Постоянные заминдары были созданы в районах, ранее захваченных англичанами, в данном случае в равнинных пригангских районах Бихара и в нескольких соседних районах Северо-Западных Провинций (современный штат Уттар Прадеш). На большей же части этих провинций преобладала система временных заминдарских владений. Однако к северу от Агры, на территории Дели и в прилегающих районах Панджаба, была распространена система махалвари. По этой системе собственником земли и единицей налогообложения считалась деревенская община, а ответственным за сбор налога непосредственно перед налоговым ведомством государства был старшина общины. Однако и в этой части Хиндустана были собственники типа заминдаров, именовавшиеся талукдарами или ала-маликами.
Если некоторые наши индологи считают введенную англичанами систему земельных отношений продолжением или усилением феодализма, будто бы господствовавшего и в добританской Индии, и называют заминдаров колониального периода феодальными помещиками, то Маркс оценивал эту систему иначе. Он писал: «Введение систем заминдари и райятвари явилось двумя аграрными революциями, осуществлен-[с. 84].
ными посредством английских указов и противоположными друг другу по своему характеру. Одна была аристократической, другая — демократической, одна— карикатурой на английский лендлордизм, другая — на французскую систему крестьянской собственности. Но обе они пагубны, обе таят в себе величайшие внутренние противоречия, обе произведены не в интересах народных масс, обрабатывающих землю, и не в интересах держателей, владеющих ею, а в интересах правительства, облагающего ее налогом» [1, 221]. Итак, называя
введенную англичанами систему аграрной революцией, Маркс подчеркивал коренные отличия ее от предшествующей, индийской; называя систему заминдари карикатурой на лендлордизм, он исключал возможность аналогии ее с европейским феодально-помещичьим землевладением. Некоторые ученые вообще не считают предоставленные английскими властями всякого рода посредникам права на получение земельной ренты с крестьян правами собственности.
Даниэл Торнер, например, говорит: «Систему землевладения, введенную англичанами в Индии, можно охарактеризовать как несовершенный вид частной земельной собственности. Частная собственность на землю полностью не сложилась в Индии и до настоящего времени» [72, 35]. И действительно, система, введенная англичанами и просуществовавшая в Северной Индии более ста лет, выглядит уродливой попыткой сочетать установившиеся веками, отличные от европейских традиций земельные отношения с европейскими понятиями о собственности. Поэтому Маркс и назвал ее «карикатурой на английский лендлордизм». Но частная собственность на землю, хотя и зародилась еще в доколониальный период, стала развиваться и вытеснять прежние нормы владения именно при колониальном режиме. Вот почему с утверждением Торнера нельзя согласиться. Так английские власти распорядились землями, давно обрабатывавшимися и имевшими своих владельцев. Но колониальная администрация присвоила себе право распоряжаться и оставшимися еще свободными землями, в том числе и свободными общинными [с. 85].
План
1. Аграрные отношения. Формы землевладения в собственности.
2. Сельская община.
3. Кастовая система. Ее происхождение и эволюция.
Кудрявцев М. К. Кастовая система в Индии. — М.: Наука, 1992.— 264 с.
Кудрявцев М. К. Кастовая община (специфика сельской общины в Индии) // Проблемы аграрной истории. — Минск, 1978. — С. 137-144.
Кудрявцев М. К. Община и каста в Хиндустане. — М.: Наука, 1971.— 284 с.
https://vk.com/doc216001954_437347837?hash=1h51gEuZ6IslpHiBpBSKuPfDpkUfizc0RaFYxmKLaYH&dl=GrxvM5jTWGDt8hGdZmqQ0L2AiQ5vQPr9oMDJo9U6SAP
Уже исследователи XIX в. много сделали по изучению индийской деревенской общины. И Маркс на этих материалах мог не только составить общее представление об основных особенностях общины, но и высказать на этом основании весьма важное утверждение об особом пути социально-экономического развития восточных обществ — пути, отличном от того, по которому прошли народы Европы. К числу крупнейших исследований XIX в. по индийской общине принадлежат работы Г. С. Мена, Б. X. Баден-Пауэлла, M. М. Ковалевского и некоторых других [151; 78; 79; 80; 40; 42; 43]. Исследования индийской общины продолжались и в нашем веке. Изучались земельные отношения внутри общины, общины с частным собственником земли или государством, система налогообложения, организация внутреннего самоуправления и взаимоотношения его с органами государственной администрации.
Уже первым исследователям индийской общины) было ясно, что в таких областях, как Бенгал, долина Ганга, Панджаб, да и в некоторых других деревня давно подвергалась социальному расслоению. Здесь в рамках деревенской общины существовали не только имущественное неравенство и разные формы собственности и землевладения, но и разные формы эксплуатации. Отсюда с очевидностью следовало, что и в Индии община испытывала сильные разрушающие воздействия. Но все это не выходило за рамки привычных представлений, позволяло делать сопоставление индийской общины с общиной у европейских и других народов и устанавливать или проверять, таким образом, некоторые общие закономерности. Индийские материалы всегда широко использовались в научной литературе о сельской общине. Давно была подмечена и особенность индийских общин, а именно кастовые различия и кастовые груп [с. 100].
Некоторые рассматривали внутриобщинные отношения даже как крепостнические. Так, И. М. Рейснер писал о маратхской общине XVII— XVIII вв.: «Общинные слуги и ремесленники не только фактически находились в крепостном состоянии, но над ними тяготели также и пережитки рабства» [68, 57]. Причем речь идет о крепостной зависимости не от какого-либо феодала, а от общины в целом, и главным образом от так называемых «полноправных» [с. 102].
общинников — мирасдаров, составлявших большинство деревенского населения, которых тот же автор несколькими страницами раньше квалифицировал как феодальных крестьян: «Маратхский мирасдар был типичным феодальным крестьянином» [68, 50]. Это противоречие в характеристике социального положения мирасдаров обесценивает утверждение о крепостничестве и рабстве. Тенденция рассматривать общинные отношения как феодальные присуща и некоторым западным ученым, например Томасу Бейдельману [84]. В работах советских авторов утвердилась и еще одна тенденция: делить общинников на две категории — полноправных и неполноправных. В общих чертах такое деление можно считать правомерным, но только с одной оговоркой, что полноправными и неполноправными в данном случае были не отдельные общинники, а целые социальные коллективы, именно кастовые группы. Притом правовое положение данного лица или группы в общине не всегда зависело от имущественного положения и не всегда определялось местом данной группы в кастовой иерархии. Эта классификация сельского населения мало что дает для его социальной характеристики, так как не совпадает ни с имущественным, ни с классовым, ни с кастовым делением его [с. 103].
СИСТЕМА ДЖАНЖМАНИ
первым эту систему описал в 30-х годах нашего века Вилльям Хендрикс Вайзер. С 1925 г. в течение нескольких лет Вайзер с семьей жил в одной деревне недалеко от городка Маинпури, расположенного в междуречье Ганга и Джамны, т. е. в самом центре Хиндустана. За эти годы он провел всестороннее этнографо-социологическое обследование этой деревни. На основании материалов, собранных в процессе продолжительного непосредственного общения с жителями деревни, Вайзер в соавторстве с женой написал книгу, вышедшую в 1930 г. под заглавием «За земляными стенами» [207]. Это подробное описание повседневной жизни деревни, ма- [с. 104].
териальных условий существования разных групп местного населения, его общественных отношений, верований и обрядов, нравов и обычаев. Этой деревне авторы присвоили псевдоним Каримпур. Так Вайзером была положена традиция монографического описания отдельных деревень Индии, получившая дальнейшее развитие после второй мировой войны. Произведенный Вайзером экономический анализ межкастовых отношений в той же деревне показал, что в данном случае перед нами определенная система экономических отношений, широко распространенная по крайней мере в Северной Индии. Эту систему он описал и в другой своей книге — «Индусская система джаджмани»,— опубликованной в 1936 г. и переизданной в 1958 г. [208]. Материалы, собранные после него другими исследователями по другим деревням в разных частях страны, особенно книга О. Льюиса [148] о деревне Рампур на севере Хиндустана, показали, что система джаджмани имеет широкое распространение, а попытки выяснить происхождение ее уводят нас в седую древность, ко времени становления самого кастового строя.