Файл: Содержание введение подходы к определению объекта международного права Разграничение объектов международного и внутреннего права Соотношение объекта права и объекта правоотношения Заключение Введение.doc
Добавлен: 04.02.2024
Просмотров: 61
Скачиваний: 2
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
19
В порядке исследования объекта международного права, серьезную смысловую нагрузку имеет вопрос о допустимости точки зрения, согласно которой объектом международного права и международных отношений может быть все то, что является объектом внутригосударственного права. Признается, что все стороны государственной жизни и деятельности могут быть предметом (объектом) договора. При такой постановке вопроса не остается места для внутренних дел государства. Все дела становятся доступными для международного регулирования. Отпадает необходимость в принципе невмешательства, поскольку устраняется само понятие внутренних дел государства. Государственный суверенитет сводится к нулю.20
В этих условиях отпадает само представление о международном праве как совокупности норм, регламентирующих отношения независимых государств. Международный правопорядок становится просто федеральным правопорядком, а международное право — правом внутригосударственным, регулирующим отношения в рамках этого федеративного устройства.
Все это находится в резком контрасте с фактическими отношениями, существующими в мире. Эти фактические отношения требуют строгого и ясного разграничения внутренних дел, в сферу которых вмешательство недопустимо, и дел, могущих быть предметом международного регулирования. Из этих предпосылок исходит Устав ООН и все другие международные акты, принятые в рамках современного международного права, выступающего как регулятор отношений независимых и суверенных государств, вмешательство во внутренние дела которых категорически запрещено. С той же категоричностью можно сказать, что внутренние дела государств не могут быть объектом международного права и международных правоотношений.
В доктрине получило распространение мнение, согласно которому происходит расширение объекта международного регулирования за счет сужения сферы исключительно национального регулирования. Считают, что сфера действия международного права более не ограничена отношениями между государствами; как и национальное право, оно должно непосредственно применяться к индивидам. Достаточно упоминания того или иного вопроса в международном документе, чтобы он перестал относиться к внутренней юрисдикции государства. Утверждают, что не объект регулирования, а источник права служит критерием различия внутренней и международной сферы21.
Надо отметить, что порой практика государств дает основания для подобного мнения. Так, англо-китайская Декларация о Гонконге 1984 г. определила, что после воссоединения Гонконга с Китаем социалистическая система не будет применяться в специальном административном регионе Гонконг, капиталистическая система останется неизменной в течение 50 лет. Думается, что урегулирование проблемы Гонконга не столь уж экстраординарно. Оно представляет собой урегулирование межгосударствен-ного спора и весьма
близко к такой форме правового урегулирования, как вольный город.
Государства четко разграничивают сферы международного и внутригосударственного регулирования. Объект международного права, справедливо замечает Д. Б. Левин, «связан только с такими вопросами, которые регулируют в порядке разграничения или согласования высшей компетенции двух или более субъектов международного права»22.
Иную позицию занимают представители буржуазной доктрины международного права. Так, по мнению Г. Мозлера, «граница между международно-правовым регулированием и государственно-правовой компетенцией не является раз и навсегда установленной». Г. Кельзен полагал, что международное право координирует национальный правопорядок и его основная функция — «определение территориальных, временных и материальных сфер действительности национальных правопорядков». Нередко названные концепции сопровождаются проектами создания надгосударственных органов, наделенных компетенцией правового регулирования; «мировой федерации», так как отсутствие центральной власти или «мирового права», по мнению этих юристов, делает неопределенными границы и правила международного права23.
Между тем критерии и границы объекта правового регулирования коренятся в самой структуре международных отношений, которые выходят за рамки внутренней компетенции государств и в результате совместной их деятельности закрепляются нормами международного права. Его система может рассматриваться лишь в пределах регулирования указанных отношений (вид, сфера и система международных отношений в целом).
Никто не станет отрицать, что международное сотрудничество играет значительную роль в решении широкого круга национальных проблем. Но это не делает соответствующие проблемы международными. Суверенное право государства решать их самостоятельно или в сотрудничестве с другими странами охраняется международным правом. Последнее способно оказывать косвенное и при этом весьма значительное влияние на внутриобщественные отношения, но не может их непосредственно регулировать. Иными словами, они не могут быть объектом международного права. Объектом международного права остаются межгосударственные отношения по поводу решения внутренней проблемы. Например, соглашение об оказании помощи в строительстве завода регулирует межгосударственные отношения, а решение о самом строительстве является чисто внутренним делом.
Объект национального права закреплен в кодексах, законах и иных нормативных актах, регулирующих отдельные отрасли внутригосударствен-ного права. Объект международного права в международно-правовых документах не закреплен и не является стабильным. Он расширяется за счет включения в него вопросов, по усмотрению государств, ранее относившихся к их исключительной внутренней компетенции. Так, вопросы обороны, экономики, защиты прав человека, борьбы с преступностью стали предметом совместного регулирования национального права и международного права. В тесных интеграционных объединениях (в частности, в ЕС) процесс расширения объекта международно-правового регулирования затрагивает практически все сферы, ранее входившие в исключительную внутреннюю компетенцию государств — членов ЕС.24
Как уже указывалось, объект международного права подвижен и расширяется как за счет появления новых областей межгосударственного сотрудничества (киберпространство, генная инженерия), так и путем регулирования вопросов, ранее находившихся в исключительной компетенции государства. К ним относятся права человека, защита окружающей среды, экономика, оборона, политическая система. Практически любой вопрос по воле государств может стать предметом совместного регулирования международного и внутреннего права.
Распространение регулирующего влияния международного права на область действия национальной юрисдикции особенно ярко проявляется в регламентации экономических вопросов. Так, например, в компетенцию ВТО перешли вопросы применения тарифных и нетарифных ограничений, интеллектуальной собственности, инвестиционных мер, экологических стандартов. В компетенцию МВФ государства передали регулирование вопросов, связанных с валютными курсами и платежными балансами.25
3. Соотношение объекта права и объекта правоотношения
В общей теории права довольно определенно обозначились две точки зрения.
Одни авторы считают, что объект права и объект правоотношения — это нетождественные понятия. Утверждается, что теория единого объекта логически приводит к отрицанию субъективного права как самостоятельной юридической категории.
Другие авторы так не считают. Они полагают, что между объектом права и объектом правоотношения нет различия, так как эти понятия, с их точки зрения, тождественны. В обоснование своей позиции ученые заявляют, что деление единого объекта на объект права и объект правоотношения является искусственным, хотя в своих дальнейших рассуждениях они выделяют понятие «специальный объект, или предмет», которое в значительной степени подрывает это утверждение об искусственности деления.
26
Постановочно объект международного права и объект каждого конкретного правоотношения, с одной стороны, — это нечто общее, и таким общим началом являются материальные и нематериальные блага, с которыми увязываются интересы субъектов международного права, их права и обязанности. С другой стороны, в каждом отдельном правоотношении объект получает конкретизацию, реальное воплощение в материальных предметах, а также нематериальных благах, связанных с интересами государств и иных субъектов международного права. Например, договор о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи не имеет какой-то материальной определенности, но его ценность в смысле развития дружественного сотрудничества, предотвращения войны бесспорна. А блага мира и дружественных отношений не менее важны, чем материальные блага.
Следовательно, объект каждого отдельного правоотношения — это конкретизация и детализация объекта как обобщающего понятия. Иначе говоря, объект права относится к объекту (или предмету) каждого конкретного правоотношения, как абстрактное к конкретному, как общее к частному.
Если объект международного права дает основание для классификации всех международных договоров и соглашений на три большие группы, о которых речь шла ранее, то объект каждого отдельного международного правоотношения отражается в наименовании конкретных договоров и соглашений, в конкретизации прав и обязанностей субъектов, при этом по своему предметному содержанию международные правоотношения могут иметь самую различную номенклатуру.
Все это указывает на то, что объект права и объект правоотношения тесно связаны между собой и что эти понятия неотделимы друг от друга (как неотделимы, например, понятия «человек» и «человеческое общество»). Но между этими двумя понятиями имеются и определенные, весьма существенные различия, вытекающие из различия общего и частного, несмотря на то, что здесь неизбежно диалектическое единство.
Применительно к международному праву подчеркивание таких отличительных черт особенно важно, так как конкретные права и обязанности субъектов вытекают из правовых норм, зафиксированных в договорах и соглашениях, в обычных нормах, которые также немыслимы без взаимного согласия. Поэтому применение и толкование норм права, определение конкретных прав и обязанностей сторон немыслимо без четкого представления о конкретном объекте каждого отдельного правоотношения. Без понимания указанных отличий, разумеется, немыслимо и само представление о субъективном праве в международном праве, так как понятие «объект международного права» увязывается, как правило, с объективным правом, в то время как понятие «субъективное право» неизбежно увязывается с объектом конкретных правовых отношений.
В этой связи отрицание различий между объектом права и объектом правоотношения логически ведет к отрицанию субъективного права, которое в международном праве проявляется значительно больше, чем в праве национальном. Важно также подметить еще одну сторону рассматриваемого вопроса. Применительно к праву в целом наличие объекта всегда презюмируется, то есть предполагается, что объект уже существует и что без объективного права он логически не может существовать.
По-иному обстоит дело, когда речь идет об объекте правоотношения, а имеется в виду, что правоотношение (в том числе и международное правоотно-шение) выступает перед нами как динамическая категория. В момент его возникновения может и не быть наличного объекта, но обязательно предполагается, что он возникнет в результате деятельности субъектов, в процессе реализации правоотношения. Например, два государства заключили соглашение о создании промышленного комплекса на территории одного из них. Материальным выражением объекта данного правоотношения, с которым увязывается выполнение прав и обязанностей сторон, является промышленный комплекс. Но в момент соглашения такого комплекса еще нет, он возникает позже в результате реализации правоотношения, в ходе определенного поведения субъектов. Следовательно, момент возникновения объекта увязывается с завершением правоотношения, но его создание занимает все время существования правоотношения.
В других случаях объекту международного правоотношения присуще качество делимости, в силу чего реализация прав и обязанностей сторон осуществляется частями (происходит поэтапное выполнение правоотношения).
Наконец, правоотношение может иметь с момента своего возникновения наличный и весьма конкретный объект. В таких случаях правоотношение и его объект возникают одновременно.
С учетом изложенного, в общей теории права иногда проводится деление правоотношений на пассивные и активные. В правоотношениях пассивного типа объектом являются наличные блага, существующие в данный момент (в момент возникновения правоотношения). В правоотношениях активного типа объект выступает как результат деятельности субъектов, то есть он возникает в будущем в ходе реализации правоотношения.
Такое деление правоотношений на пассивные и активные полностью применимо и к международному праву. В частности, договор о ненападении всегда имеет в основе наличный объект, выступающий в виде хороших и дружественных (во всяком случае, мирных) отношений государств. Сохранению данного объекта (мирных отношений) подчинена реализация правоотношения. Этому подчинено все поведение договаривающихся сторон. Договоры о дружбе и сотрудничестве предусматривают постоянное воспроизводство и стабилизацию объекта дружбы и сотрудничества сторон. При этом цель соглашения будет достигнута тем больше, чем крепче будут укреплены узы дружбы и чем полнее будет развито сотрудничество.
В порядке исследования объекта международного права, серьезную смысловую нагрузку имеет вопрос о допустимости точки зрения, согласно которой объектом международного права и международных отношений может быть все то, что является объектом внутригосударственного права. Признается, что все стороны государственной жизни и деятельности могут быть предметом (объектом) договора. При такой постановке вопроса не остается места для внутренних дел государства. Все дела становятся доступными для международного регулирования. Отпадает необходимость в принципе невмешательства, поскольку устраняется само понятие внутренних дел государства. Государственный суверенитет сводится к нулю.20
В этих условиях отпадает само представление о международном праве как совокупности норм, регламентирующих отношения независимых государств. Международный правопорядок становится просто федеральным правопорядком, а международное право — правом внутригосударственным, регулирующим отношения в рамках этого федеративного устройства.
Все это находится в резком контрасте с фактическими отношениями, существующими в мире. Эти фактические отношения требуют строгого и ясного разграничения внутренних дел, в сферу которых вмешательство недопустимо, и дел, могущих быть предметом международного регулирования. Из этих предпосылок исходит Устав ООН и все другие международные акты, принятые в рамках современного международного права, выступающего как регулятор отношений независимых и суверенных государств, вмешательство во внутренние дела которых категорически запрещено. С той же категоричностью можно сказать, что внутренние дела государств не могут быть объектом международного права и международных правоотношений.
В доктрине получило распространение мнение, согласно которому происходит расширение объекта международного регулирования за счет сужения сферы исключительно национального регулирования. Считают, что сфера действия международного права более не ограничена отношениями между государствами; как и национальное право, оно должно непосредственно применяться к индивидам. Достаточно упоминания того или иного вопроса в международном документе, чтобы он перестал относиться к внутренней юрисдикции государства. Утверждают, что не объект регулирования, а источник права служит критерием различия внутренней и международной сферы21.
Надо отметить, что порой практика государств дает основания для подобного мнения. Так, англо-китайская Декларация о Гонконге 1984 г. определила, что после воссоединения Гонконга с Китаем социалистическая система не будет применяться в специальном административном регионе Гонконг, капиталистическая система останется неизменной в течение 50 лет. Думается, что урегулирование проблемы Гонконга не столь уж экстраординарно. Оно представляет собой урегулирование межгосударствен-ного спора и весьма
близко к такой форме правового урегулирования, как вольный город.
Государства четко разграничивают сферы международного и внутригосударственного регулирования. Объект международного права, справедливо замечает Д. Б. Левин, «связан только с такими вопросами, которые регулируют в порядке разграничения или согласования высшей компетенции двух или более субъектов международного права»22.
Иную позицию занимают представители буржуазной доктрины международного права. Так, по мнению Г. Мозлера, «граница между международно-правовым регулированием и государственно-правовой компетенцией не является раз и навсегда установленной». Г. Кельзен полагал, что международное право координирует национальный правопорядок и его основная функция — «определение территориальных, временных и материальных сфер действительности национальных правопорядков». Нередко названные концепции сопровождаются проектами создания надгосударственных органов, наделенных компетенцией правового регулирования; «мировой федерации», так как отсутствие центральной власти или «мирового права», по мнению этих юристов, делает неопределенными границы и правила международного права23.
Между тем критерии и границы объекта правового регулирования коренятся в самой структуре международных отношений, которые выходят за рамки внутренней компетенции государств и в результате совместной их деятельности закрепляются нормами международного права. Его система может рассматриваться лишь в пределах регулирования указанных отношений (вид, сфера и система международных отношений в целом).
Никто не станет отрицать, что международное сотрудничество играет значительную роль в решении широкого круга национальных проблем. Но это не делает соответствующие проблемы международными. Суверенное право государства решать их самостоятельно или в сотрудничестве с другими странами охраняется международным правом. Последнее способно оказывать косвенное и при этом весьма значительное влияние на внутриобщественные отношения, но не может их непосредственно регулировать. Иными словами, они не могут быть объектом международного права. Объектом международного права остаются межгосударственные отношения по поводу решения внутренней проблемы. Например, соглашение об оказании помощи в строительстве завода регулирует межгосударственные отношения, а решение о самом строительстве является чисто внутренним делом.
Объект национального права закреплен в кодексах, законах и иных нормативных актах, регулирующих отдельные отрасли внутригосударствен-ного права. Объект международного права в международно-правовых документах не закреплен и не является стабильным. Он расширяется за счет включения в него вопросов, по усмотрению государств, ранее относившихся к их исключительной внутренней компетенции. Так, вопросы обороны, экономики, защиты прав человека, борьбы с преступностью стали предметом совместного регулирования национального права и международного права. В тесных интеграционных объединениях (в частности, в ЕС) процесс расширения объекта международно-правового регулирования затрагивает практически все сферы, ранее входившие в исключительную внутреннюю компетенцию государств — членов ЕС.24
Как уже указывалось, объект международного права подвижен и расширяется как за счет появления новых областей межгосударственного сотрудничества (киберпространство, генная инженерия), так и путем регулирования вопросов, ранее находившихся в исключительной компетенции государства. К ним относятся права человека, защита окружающей среды, экономика, оборона, политическая система. Практически любой вопрос по воле государств может стать предметом совместного регулирования международного и внутреннего права.
Распространение регулирующего влияния международного права на область действия национальной юрисдикции особенно ярко проявляется в регламентации экономических вопросов. Так, например, в компетенцию ВТО перешли вопросы применения тарифных и нетарифных ограничений, интеллектуальной собственности, инвестиционных мер, экологических стандартов. В компетенцию МВФ государства передали регулирование вопросов, связанных с валютными курсами и платежными балансами.25
3. Соотношение объекта права и объекта правоотношения
В общей теории права довольно определенно обозначились две точки зрения.
Одни авторы считают, что объект права и объект правоотношения — это нетождественные понятия. Утверждается, что теория единого объекта логически приводит к отрицанию субъективного права как самостоятельной юридической категории.
Другие авторы так не считают. Они полагают, что между объектом права и объектом правоотношения нет различия, так как эти понятия, с их точки зрения, тождественны. В обоснование своей позиции ученые заявляют, что деление единого объекта на объект права и объект правоотношения является искусственным, хотя в своих дальнейших рассуждениях они выделяют понятие «специальный объект, или предмет», которое в значительной степени подрывает это утверждение об искусственности деления.
26
Постановочно объект международного права и объект каждого конкретного правоотношения, с одной стороны, — это нечто общее, и таким общим началом являются материальные и нематериальные блага, с которыми увязываются интересы субъектов международного права, их права и обязанности. С другой стороны, в каждом отдельном правоотношении объект получает конкретизацию, реальное воплощение в материальных предметах, а также нематериальных благах, связанных с интересами государств и иных субъектов международного права. Например, договор о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи не имеет какой-то материальной определенности, но его ценность в смысле развития дружественного сотрудничества, предотвращения войны бесспорна. А блага мира и дружественных отношений не менее важны, чем материальные блага.
Следовательно, объект каждого отдельного правоотношения — это конкретизация и детализация объекта как обобщающего понятия. Иначе говоря, объект права относится к объекту (или предмету) каждого конкретного правоотношения, как абстрактное к конкретному, как общее к частному.
Если объект международного права дает основание для классификации всех международных договоров и соглашений на три большие группы, о которых речь шла ранее, то объект каждого отдельного международного правоотношения отражается в наименовании конкретных договоров и соглашений, в конкретизации прав и обязанностей субъектов, при этом по своему предметному содержанию международные правоотношения могут иметь самую различную номенклатуру.
Все это указывает на то, что объект права и объект правоотношения тесно связаны между собой и что эти понятия неотделимы друг от друга (как неотделимы, например, понятия «человек» и «человеческое общество»). Но между этими двумя понятиями имеются и определенные, весьма существенные различия, вытекающие из различия общего и частного, несмотря на то, что здесь неизбежно диалектическое единство.
Применительно к международному праву подчеркивание таких отличительных черт особенно важно, так как конкретные права и обязанности субъектов вытекают из правовых норм, зафиксированных в договорах и соглашениях, в обычных нормах, которые также немыслимы без взаимного согласия. Поэтому применение и толкование норм права, определение конкретных прав и обязанностей сторон немыслимо без четкого представления о конкретном объекте каждого отдельного правоотношения. Без понимания указанных отличий, разумеется, немыслимо и само представление о субъективном праве в международном праве, так как понятие «объект международного права» увязывается, как правило, с объективным правом, в то время как понятие «субъективное право» неизбежно увязывается с объектом конкретных правовых отношений.
В этой связи отрицание различий между объектом права и объектом правоотношения логически ведет к отрицанию субъективного права, которое в международном праве проявляется значительно больше, чем в праве национальном. Важно также подметить еще одну сторону рассматриваемого вопроса. Применительно к праву в целом наличие объекта всегда презюмируется, то есть предполагается, что объект уже существует и что без объективного права он логически не может существовать.
По-иному обстоит дело, когда речь идет об объекте правоотношения, а имеется в виду, что правоотношение (в том числе и международное правоотно-шение) выступает перед нами как динамическая категория. В момент его возникновения может и не быть наличного объекта, но обязательно предполагается, что он возникнет в результате деятельности субъектов, в процессе реализации правоотношения. Например, два государства заключили соглашение о создании промышленного комплекса на территории одного из них. Материальным выражением объекта данного правоотношения, с которым увязывается выполнение прав и обязанностей сторон, является промышленный комплекс. Но в момент соглашения такого комплекса еще нет, он возникает позже в результате реализации правоотношения, в ходе определенного поведения субъектов. Следовательно, момент возникновения объекта увязывается с завершением правоотношения, но его создание занимает все время существования правоотношения.
В других случаях объекту международного правоотношения присуще качество делимости, в силу чего реализация прав и обязанностей сторон осуществляется частями (происходит поэтапное выполнение правоотношения).
Наконец, правоотношение может иметь с момента своего возникновения наличный и весьма конкретный объект. В таких случаях правоотношение и его объект возникают одновременно.
С учетом изложенного, в общей теории права иногда проводится деление правоотношений на пассивные и активные. В правоотношениях пассивного типа объектом являются наличные блага, существующие в данный момент (в момент возникновения правоотношения). В правоотношениях активного типа объект выступает как результат деятельности субъектов, то есть он возникает в будущем в ходе реализации правоотношения.
Такое деление правоотношений на пассивные и активные полностью применимо и к международному праву. В частности, договор о ненападении всегда имеет в основе наличный объект, выступающий в виде хороших и дружественных (во всяком случае, мирных) отношений государств. Сохранению данного объекта (мирных отношений) подчинена реализация правоотношения. Этому подчинено все поведение договаривающихся сторон. Договоры о дружбе и сотрудничестве предусматривают постоянное воспроизводство и стабилизацию объекта дружбы и сотрудничества сторон. При этом цель соглашения будет достигнута тем больше, чем крепче будут укреплены узы дружбы и чем полнее будет развито сотрудничество.