Файл: OTVETY.docx

Отношение Зарубежной России ко Льву Толстому было отмечено чертами некой двойственности. Каждый признавал литературные достоинства Толстого - его стиль, его абсолютно правдивое описание чувств и поступков огромного числа русских типажей и отдельных личностей.

В творчестве Толстого была и другая сторона: его идеализация крестьянства и проповедь анархизма и непротивления. Эта позиция Толстого не была приемлема для изгнанников, которые на собственном опыте познакомились с проявлениями анархии, ненавистью и насилием, на которые оказались способны крестьяне.

Музыка легко воспринималась иностранным окружением и получила его признание.

Преданность сообщества эмигрантов церкви способствовала углубленному изучению русской иконографии и принесла мировое признание этому виду искусства. Повышенный интерес к средневековой иконе был тесно связан с возрождением духовности и мистицизма.

Именно русский язык связывал эмигрантов с их прошлым и помогал преодолевать разобщенность. Эмигранты стремились к тому, чтобы их язык соответствовал поставленным задачам. Символическое значение в этой связи приобрел отказ от использования введенных большевиками новых правил орфографии.

Ситуация в поэзии была сложнее, и описать ее не столь легко. Взаимоотношение эмигрантской поэзии и поэзии советской представляются менее однозначными, чем это было в случае с прозой.

Наиболее известной поэтической школой накануне революции и в самые первые годы существования советского режима был акмеизм.

Наиболее значительной фигурой в поэзии Русского Зарубежья была Марина Цветаева.

В отличие от литературы изобразительное искусство и музыка не были органически связаны с языковой средой - с языком, который не был понятен окружающему миру и чистоту которого следовало ревностно сохранять.

Для многих эмигрантов возрождение веры явилось источником утешения и внутренней силы, необходимой для того, чтобы пережить тяготы изгнания и заполнить пустоту, возникшую после утраты прежних идеалов.

Первые годы ХХ века стали водоразделом во взаимоотношениях между церковью и образованной элитой империи.

Самой острой проблемой русских приходов неизбежно должно было стать их укомплектование кадрами священников.

Решению этой проблемы призвано было служить создание специального учреждения, ставившего перед собой двойную цель: обучение новых священников и проведение научных исследований в области богословия и истории православной церкви.

В 1925 году храм и земли были освящены в честь св. Сергия Радонежского, покровителя Московской Руси; в том же году открылась семинария и Богословский институт. Весь комплекс стал известен под названием Сергиевского подворья.

Вопрос о том, что составляет суть русской культуры, которую эмиграции предстояло сохранить и передать грядущим поколениям, решался вполне однозначно. Даже те, кого не слишком заботили вопросы религии, не могли отрицать религиозное прошлое России.

Церковь и духовенство принимали участие в организации домов для престарелых, лечебных и сиротских приютов. Такие учреждения поддерживались военными и ветеранскими организациями.

Несмотря на то, что число эмигрантов было в пропорциональном отношении невелико, их материальные и эмоциональные потребности всегда привлекали к себе особенно пристальное внимание диаспоры. Детей обучали русскому языку, основам веры в семье и в приходе.

Оказавшись в эмиграции, ученые стали немедленно предпринимать шаги к тому, чтобы обеспечить свое существование и продолжить профессиональную деятельность.

В Праге историки открыли свою собственную профессиональную организацию - Русское историческое общество. Оно финансировало проведение встреч, научных дискуссий и публиковало собственное периодическое издание - «Записки Русского исторического общества в Праге» (1927-1930).

1. Учитывая возможные трудности, обилие организаций, которые являлись зачастую источником споров и противоречий, мы не можем не удивляться тому, что Русское Зарубежье сумело не только сохранить, но и значительно приумножить достижения русской культуры.

2. Следует отметить, что задача сохранения русской культуры и передачи культурного наследия молодому поколению была решена с явным успехом. Не все дети, разумеется, сохранили верность традициям дореволюционной России, культурные связи все-таки ослабевали, врастание в общественные структуры стран расселения становилось все более частным явлением. Тем не менее, как представляется, большинство сохранило основные элементы наследия, полученного от родителей. - язык, знание русской литературы и истории и любовь к ним и, что особенно важно, верность своему русскому самосознанию. Многие дети эмигрантов, выросшие в «России вне России», сегодня активно участвуют в развитии русской культуры, их работы известны в России.

3. Диаспора внесла наиболее заметный вклад в западную и мировую культуру в области литературы, изобразительного искусства и музыки, продолжая развитие творческих направлений, возникших в эпоху Серебренного века. Это главное наследство, завещанное эмиграцией, как Советской России, так и Западу.

4. Социализм, органически присущий христианству, получил благодаря деятелям русской эмигрантской церкви свое дальнейшее идейное и практическое развитие и сыграл значительную роль в том успехе, которым христианский социализм стал пользоваться в мире после окончания второй мировой войны. Любой группе эмигрантов свойственно сохранять и поддерживать традиционную роль своей церкви.

5. Серебряный век внес одно новшество: живой интерес к духовности, философии и религии. Он укрепил тот барьер, который существовал между теми образованными специалистами, которые отстранялись от политики и воспринимали новые направления, и теми, кто активно интересовался политикой. Этот барьер продолжал существовать и в эмиграции.

6. И традиционализму, и новаторству суждено было оказать плодотворное влияние на возрождение научного интереса к России на Западе после второй мировой войны. В течение 40-х гг. русские стали неотъемлемой частью академической и прикладной научной общественности Запада и смогли внести свой вклад в дальнейшее развитие научных исследований.

6д

7. Культура Русского Зарубежья сейчас принадлежит истории, поскольку России за Рубежом больше не существует. Станет ли эта культура составной частью культурного прогресса, происходящего на Родине? Хочется верить в это.