Файл: Srednevekovij roman i povestj.pdf

Имы не знаем, как встречать Анфортаса нас будет рать…»

. .

Тогда прекрасный Сеграмор К Гиневре лучезарной взор

С мольбой смиренной обратил…

Икоролеве уступил

Король. И le Roi Сеграмор Уже летит во весь опор

Вогнем пылающей броне На схожем с молнией коне…

. .

А Парцифаль был недвижим, Поскольку завладела им Любовь, которая не раз Пытала и меня и вас, С ума сводила, в бой звала

И сердце пополам рвала. Ах, знаю я такую, О коей я тоскую.

Я тоже безутешен И вроде бы помешан…

Но все же вникнем в разговор, Который начал Сеграмор… «Высокочтимый господин, Вы здесь, как видите, не один.

Вчужие вторглись вы владенья. Мы вправе ждать от вас извиненья. Поверьте, жизнь я скорей отдам,

Чем себе позволю потворствовать вам! Ответствуйте, из какой земли, С какою целью сюда вы пришли?

И коль не хотите с жизнью расстаться, Вам предлагаю почетно сдаться!..» Однако Парцифаль молчал, Он ничего не замечал Да и не слышал ничего, Так одурманила его

Волшебница госпожа Любовь… И на снегу он все видит кровь… Отъехал le Roi Сеграмор чутьчуть, Дабы с налета его проткнуть.

Но в этот миг Парцифаль проснулся: Господин Рассудок к нему вернулся… И Парцифальгерой с улыбкою

Наклонил копье свое пестрое, крепкое, гибкое,

Впещере найденное им,

Застыл в прибежище лесном… Сейчас ему в бою честном Сойтись придется с мужем грозным

Под снежным ветром, днем морозным. Но Парцифаль недвижен вновь.

Героя госпожа Любовь Опять околдовала. Жертв ей, что ли, мало?..

…Скажите, госпожа Любовь, За что вы пьете нашу кровь, Зачем вы к нам являетесь

Инами забавляетесь? Вы, исцеляя от тоски,

Нам сердце рвете на куски, Вы столь искусно лечите, Что насмерть нас калечите. Скажите, и не стыдно вам,

Вняв самым пламенным словам, Куражиться над ними, Над чувствами святыми,

Инашу боль не укрощать,

Но беспощадно превращать Чистейшие стремленья

Впредмет увеселенья? Ужасна сила ваших чар Для тех, кто молод и кто стар, Мы все на этом свете Попались в ваши сети.

Всем причинили вы беду.

Мы изза вас в сплошном аду, Томимые нуждою, Гонимые враждою.

Мы вас не в силах убедить, Мы вас не в силах победить, Напротив: вам в угоду Бежим в огонь и воду…

Себе в служанки выбрав Честь, Все ж позабыли вы, что есть Угроза вашей власти

Вживой, в горячей Страсти!.. О госпожа Живая Страсть, Молю, не дайте мне пропасть

Вплену Любви холодной, Прекрасной, но… бесплодной!.. Другую б песню я сложил, Коль от Любви бы заслужил Расположенья крохи

За слезы, стоны, вздохи, За все, что пережито мной… Изза кого? Изза одной… Но далее не смею Песнею своею, Весьма простонародной,

Любви касаться благородной, Бессильный гнев свой изливать!.. Любовь достойно воспевать Лишь Генрих фон Фельдеке{220} умеет.

Пред ним мой бедный язык немеет, Поэтому я приуныл.

АФельдеке Любовь сравнил, Вняв сладостным напевам, С большим, цветущим древом, Хоть лучше бы изображать, Как нам от нее бежать…

Авпрочем, от Любви уберечь Не могут нас ни щит и ни меч, Ни латы наши стальные, Ни стены крепостные.

Не ускакать от нее на коне, От нее по морской не уплыть волне: На море и на суше Загубит наши души.

. .

Но, госпожа Любовь, мне жаль, Что оказался Парцифаль, К великому несчастью,

Под вашей строгой властью. Ах, право, в неурочный час Кондвирамур прислала вас К нему из Пельрапера. Скажу вам для примера

(Прости, всемилостивый бог!), Что я бы вынести не мог Подобного явленья… Теперь без промедленья Рассказ я продолжаю свой, Чтоб не томился наш герой Под сладким вашим игом,

Апробудился мигом…

…Итак, могущественный Кей, Воинственнейший средь людей, Закованный в такие латы, Что столь надежны, сколь и богаты,

Свой к Парцифалю держит путь.

Не сомневаюсь я ничуть: Достойный отпрыск Гамурета Нашел бы способ для ответа, И Кей бы замертво упал… Но юный валезиец спал, Его всего сковала дрема (Которая и нам знакома), Он не подъемлет головы… О женщины! Виновны вы!

Зачем рассудки нам туманите?

В какую вы нас пропасть тянете?.. Мне это видеть невтерпеж! Скажите, разве не похож Герой наш на самоубийцу?..

Кей подъезжает к валезийпу. «Я, молвит, требую суда! Вы нагло прибыли сюда. Чье привело вас наущенье?

Неважно!.. Важно возмещенье Непостижимого урона!

О, здесь оскорблена корона! Но крови мы не жаждем, нет. А посему благой совет Без возмущения примите:

С себя оружие снимите, Затем, смирив свой нрав горячий, Ошейник именно! собачий Наденьте… Да… Я так велю!

Я отведу вас к королю… Ах, не хотите? Что ж, мой милый,

Тогда вас взять придется силой!» Вот что промолвил злобный Кей. Но госпожа Любовь сильней Трезвого Рассудка:

Спит Парцифаль!.. Подумать жутко, Что с Парцифалем может стать… Кей закричал: «Ты смеешь спать, Когда я говорю с тобою?! Вострепещи перед судьбою!..» Его по шлему стукнул он Своим копьем… Раздался звон… Но валезиец не очнулся, Даже и не покачнулся.

«Ну, ждать я больше не могу! Сейчас ты мертвым на снегу Навеки спать уляжешься,

Коль следовать за мной откажешься!..

Тебя бы надобно кнутом Полосовать, дабы потом Мешки с мукой взвалить на спину! Тебя, ленивую скотину, Ничем иначе не проймешь!

Не понял? Ну, сейчас поймешь! Избить! Избить до синяков! Осел так не жалей боков!

Тут не воздействуешь словами!..» …О, боже! Что мы слышим с вами?! Такое и у мужика Слетает редко с языка,

Атут вот вдруг у паладина! Но кто ж во всем этом причина? Не вы ли, госпожа Любовь?..

Я знаю: вам не прекословь… Однако Парцифаль проснулся.

Вновь господин Рассудок к нему вернулся Развеялся ужасный сон, И капель крови не видит он На поляне белоснежной,

Готовый к битве неизбежной…

. .

. .

Теперь поведать вам могу, Что приключилось на снегу: Сперва казалось, грозный Кей Героя нашего сильней Да и ловчей немножко.

В его щите окошко Своим мечом он прорубил,

Но в тот же миг наказан был, Когда удар ответный Ему нанес урон приметный.

С коня он в снег лицом упал И ногу левую сломал,

Атакже руку правую…

Бегут к нему оравою Оруженосцы и пажи… Господь! Уста мне развяжи И повели поведать людям,

Что пред господним правосудьем Бессильны ненависть и зло!

Вы мните: Кею не везло?

Не в этом суть! Се воздаянье За черные его деянья, Господь свой вынес приговор

За муки те, что Антанор

ИКуневара вынесли… …Из леса Кея вынесли… Вот он в Артуровом шатре На скорбном возлежит одре, Вокруг слышны рыданья

Ивздохи состраданья.

К изнемогавшему от ран Племянник короля Гаван{221} Собственной персоной Прибыл, потрясенный… Героя раненого жаль.

Но грозно молвил сенешаль: «Довольно выть, хотя бы! Или все вы бабы?!» И рек, к Гавану обратясь:

«Послушайте, великий князь. Вы сын Артуровой сестры

Исердцем кротки и добры. Не надо плакать обо мне: Речь о родной идет стране! О вашем дяде речь идет! Ужель король Артур падет?! Не за себя отметить прошу, Но вас предостеречь спешу, Что враг еще не побежден. Он ждет! Я в этом убежден. Да, да! Не терпится ему Нас всех разбить по одному,

Дабы над всеми возвышаться… Так не пора ли вам вмешаться

Имолвить: «Этому не быть!» Вы… Вы должны его разбить!.. При вашем появленье Не выкажет он удивленья,

Ини галопом и ни рысью

(Я разгадал его повадку лисью) От вас он не ускачет прочь, Решивши, что себе помочь Он сможет способом иным: Лишь явитесь вы перед ним, Он вам сраженье не навяжет,

А женским волосом вас свяжет И по рукам и по ногам.

(К иным доверчивым врагам Он этот способ применяет. Он связывает и сминает

На жалость падкого юнца!..) Вы в мать пошли! Но не в отца!

Отбросьте кротость, нежность, томность. Пусть я вам раненный запомнюсь, Когда настанет ваш черед

Всраженье ринуться, вперед!..» Все это словоизверженье Не повергало в раздраженье Высокочтимого Гавана.

Что значит окрик грубияна? Подобный пыл нас веселит… …Гаван коня седлать велит И без оружья скачет к чаще,

Готовый к встрече предстоящей. Но Парцифаля видит он, Как прежде, погруженным в сон. Тот ничего не замечает, Тот ни на что не отвечает, У госпожи Любви в плену… Сорвать не в силах пелену

Сын Герцелойды с глаз незрячих… О, сколько ж огненногорячих Потоков крови в нем кипит!

Спит Парцифаль. Зато не спит

Внем кровь потомков: бабок, дедов Мучительниц и сердцеедов, Всех, всех, кто повторился в нем, И жжет его таким огнем, Которым грудь его согрета.

И разве не от Гамурета Сия приверженность Любви?.. Зови его иль не зови,

Он спит. Он ничему не внемлет. Любовный сон его объемлет… …Сын Лота говорит ему:

«Я за обиду не приму Сие упорное молчанье.

Я прибыл к вам не на ристанье, Но вы обидели престол Артура! Вами Круглый стол

Вкакойто степени затронут! Пусть в равнодушье вашем тонут Мои слова, но объясненья, Как вторглись в наши вы владенья, Сейчас обязаны вы дать!..

Вы спите? Я согласен ждать, Предоставляя вам отсрочку!..»

…В одну, Гаван приметил, точку Уставил Парцифаль свой взор: Где снеговой белел ковер, Три капли огненно алели.

То кровь была на самом деле!.. Тогда Гаван бросает свой, Подбитый желтою тафтой, Великолепный плащ шелковый (Поступок истинно толковый!) На снег, где проступала кровь…

Итут же госпожа Любовь Перед Рассудком отступила,

Из плена Разум рыцаря отпустила (Но сердце его все держала в плену),

ИПарцифаль призвал жену:

«О благороднейшая, где ты? Томлюсь, терзаюсь, жду ответа. Не я ль завоевал в бою

Ируку и страну твою? Кламида одолел не я ли?.. Так вспомни же о Парцифале, Бедном сыне Гамурета, Который солнечного света

Не видит в ослепленье странном… Застлало мне глаза туманом…»

Ивдруг он дико заорал:

«Эй! Кто копье мое украл?! Куда копье мое девалось?!» «Увы! В бою оно сломалось!» Смеясь, ответствовал Гаван. «В бою?! И это не обман?! Воистину невероятно!

Но дрался с кем я?! Непонятно! Не с вами ведь. Вы безоружны. Дешевой славы мне не нужно… Да вы смеетесь надо мной!

Я просто видел сон дурной!..» Но продолжал Гаван учтиво: «Поверьте, говорю не лживо, И хоть я с вами еще незнаком,

Квам дружбой искренней влеком. Не вижу никаких препятствий

Ктому, чтобы мы жили в братстве. Пришел я вас не победить, А к тем шатрам сопроводить, Где множество господ и дам, Покуда неизвестных вам,

Ждут вашего явленья… Итак, прошу соизволенья

Вас проводить туда… в шатер…» «Мне ваш приятен разговор.

Вы друг мне, так я полагаю,

Ия вам дружбу свою предлагаю. Но кто вы, смею ли узнать?..» «Кто я? Меня Гаваном звать. Сын Лота и сестры Артура…» «Ах, ты и есть Гаван? Натура Твоя известна… Но пока Признаюсь: честь невелика, Что ты мне хочешь быть полезен. Со всеми ты людьми любезен! Всем равно хочешь услужить!.. С тобой я соглашусь дружить

Лишь при условье, что за дружбу В ответ мою ты примешь службу, Чтобы понять, как ты был прав, В свои друзья меня избрав!.. Однако кто же здесь владыка?» «Король Артур! Ты поглядика На тот шатер…» «О, погоди! Стеснение в моей груди!..

Я не могу пред королевой Предстать, пока над чистой девой Еще глумиться смеет тот, Кем страшный не оплачен счет!..

Злосчастный, ненавистный Кей (Изза наивности моей) Вкатил несчастной оплеуху! Отмстить злодею хватит духу! Возмездья час неотвратим!..»

«…Ты только что сражался с ним, Причем, скажу, не без успеха.

Исон тебе, брат, не помеха! Переломал ты Кею ногу

Ируку… Словом, понемногу Месть все же осуществлена

Иполностью отомщена Прекраснейшая Куневара! Одно досадно: от удара Разбилось в щепки и твое Необычайное копье!..

Но не печалься. В битве правой Ты победил, увенчан славой. Послушай! Ликованья хор!