Файл: I. Родоначальники династии.docx

Прокофию, однако, многое прощалось. Случалось, что с него за иную выходку взыскивали денежный штраф в пользу казны, чему он всегда был только рад, и нередко именно для этого выдумывал разные проделки. Екатерина II, зная о чудачествах Демидова, называла его дерзким болтуном, но смотрела на проделки снисходительно, зная о его больших пожертвованиях. Кроме того, Прокофий был настолько богат, что правительству приходилось прибегать к займам у него.

Прокофий одним из первых Демидовых отступил от традиции воспитывать детей дома. Его сыновья учились в Гамбурге и, вернувшись в Россию, сначала даже не могли объясняться по-русски. Прокофий держал их почти в нищете. И лишь по настоянию государыни, которой стало известно бедственное положение сыновей миллионщика, Прокофий вынужден был выделить каждому из них по тысяче душ крепостных крестьян.

Кроме заводов, он продал тогда же девять своих домов: в Москве, Петербурге, Ярославле, Нижнем, Чебоксарах, Казани, Тюмени, Кунгуре и Лакшеве. Несмотря на все эти продажи, широкую благотворительность и расточительство, а также многочисленные разделы имущества между его потомками, богатство Прокофия не уменьшалось. Этому способствовало то, что он довольно исправно вел свои дела. Известно, что он отдавал деньги в ссуду под проценты и немалое число лиц были его должниками. Кстати, в 1771 году, возвратившись из очередного заграничного путешествия, он подал правительству мысль об учреждении в России «ссудной кассы» и первое время оказывал кассе существенную поддержку своим капиталом.

Эксцентричный и своенравный богач-чудак оказался первым по-настоящему крупным благотворителем из рода Демидовых. Его дикие выходки и экстравагантность сочетались с громадными пожертвованиями на крупные начинания, часто имевшие общенациональное значение. «Демидовы осыпали золотом юный Московский университет и только что созданный Екатериною Воспитательный дом».

Еще в начале своего царствования Екатерина II «к отвращению погибели, нередко постигавшей незаконнорожденных при первом воззрении их на свет», предложила основать в Москве Воспитательный дом. Первые пожертвования поступили от самой императрицы и наследника цесаревича Павла Петровича. Среди других жертвователей числился и французский философ-просветитель Дидро. Не мог пройти мимо такого «великого, богоугодного дела» и Прокофий Акинфиевич. Он внес на устройство в Москве Воспитательного дома – 1 107 000 рублей. Из этой суммы он выделил 205 тыс. рублей на основание при Воспитательном доме коммерческого училища, «в котором на проценты с сея суммы имеют содержаться вечно 100 мальчиков из купеческих детей». Воспитательный дом был открыт 21 апреля 1764 года.

---

В 1772 году богатый филантроп посетил Воспитательный дом, и опекунский совет, согласно постановлению И. И. Бецкого, поднес ему золотую медаль и благодарственное свидетельство. За пожертвования на «Императорский Воспитательный для приносных детей дом» Прокофий Акинфиевич, не имевший чина, был произведен сразу в статские советники. Этим милости к нему императрицы не ограничились: за щедрые пожертвования она сделала его почетным опекуном и сенатором, а впоследствии произвела в действительные статские советники, дабы «ознаменовать перед целым светом признательность свою к благонамеренным его подвигам. Кроме того, он внес 20 тыс. рублей на учреждение при петербургском Воспитательном доме, открывшемся в 1770 году, госпиталя для бедных рожениц.

Прокофий Акинфиевич прожил долгую жизнь. Он любил цветы и с удовольствием занимался их разведением; его увлечение природой, заботы о пчелах (о которых он даже написал специальную работу), о птицах заменяли ему «внешние развлечения». Он оставил после себя ценную в историческом отношении переписку, дающую сведения о крепостном строе, заводском быте: письма к сыновьям и дочерям, к приказчикам, к известному полковнику Михельсону (которому он преподнес от себя адрес с выражением «наивящей» благодарности и с «презентом» за усмирение Пугачева), к известным деятелям той поры – И. И. Бецкому, И. И. Шувалову, Н. И. Рибас. Скончался знаменитый чудак и меценат в Москве 4 ноября 1788 года (по другим сведениям, в 1786 году) в 78 лет и был погребен с большой пышностью в Донском монастыре, за алтарем Сретенской церкви. При его гробе дежурили университетские студенты – его стипендиаты, отдавая ему последние почести.

Из прямых потомков Прокофия Акинфиевича известность получил лишь его внук Василий Львович. Он родился в июле 1769 года и в 19 лет поступил на службу во флот. Под командованием адмирала Грейга принимал участие в сражении против шведов у острова Готланд, а затем перешел на Черноморский флот, где под командованием адмирала Ушакова 31 июля 1791 года на корабле «Вознесение Господне» участвовал в сражении с турецким флотом. Не чувствуя призвания к службе, Василий Львович в 1795 году в чине капитан-лейтенанта флота вышел в отставку и навсегда поселился в своем имении, где вел жизнь, уже далекую от заводской деятельности первооснователей рода. Он целиком посвятил себя уездным общественным делам и сельскому хозяйству.

2.3 Григорий Акинфиевич

Д

---

ругой сын Акинфия, Григорий, второй по старшинству и на пять лет моложе Прокофия, как и последний, не пользовался особой любовью отца. Григорий Акинфиевич оказался, однако, более деятельным заводчиком, чем его старший брат. К доставшимся ему по разделу двум железным и двум медным заводам он присоединил еще два основанных им завода: Тисовский (построенный еще при отце в 1730 году) и Бисертский (1761). Сведения о Григории Акинфиевиче крайне скудны. Он, по-видимому, гораздо меньше своих братьев проявил себя на поприще благотворительности, однако его имя также значится в списке почетных благотворителей Московского университета, как и имена других Демидовых. Судьбой ему был отпущен недолгий срок – всего 46 лет. Он умер 15 ноября 1761 года и погребен рядом с дедом, Никитой Демидовым, в Туле. Через два года там же похоронили и его супругу, Анастасию Павловну Суровцеву (1713–1763), от которой он имел пятерых дочерей и троих сыновей: Александра, Павла и Петра.

Наиболее предприимчивым из братьев был Александр Григорьевич, имевший чин действительного статского советника. К концу XVIII века у него уже было семь заводов, составлявших вторую по мощности, после Нижне-Тагильской, Ревдинскую группу заводов Демидовых. В нее входили два доменных, два железных и три медных завода. В 1787 году он построил еще один завод – Малебский, один из последних заводов, основанных Демидовыми в XVIII веке. Пять заводов принадлежали младшему сыну Григория, Петру, дослужившемуся до высокого чина тайного советника.

Династические линии обоих братьев не дали громких имен.

2.4 Павел Григорьевич

Н аибольшую известность своей научной и филантропической деятельностью приобрел второй из сыновей Григория Акинфиевича – Павел Григорьевич Демидов (1738–1821). Он получил прекрасное образование, изучил несколько иностранных языков, играл на фортепиано и на скрипке. Свое обучение Демидов продолжил в Европе. Юный богач слушал лекции в Геттингенском университете, учился в знаменитой Горной академии во Фрейберге. Особое внимание он уделял естественным наукам и металлургии. После окончания обучения молодой Демидов предпринял длительное путешествие по Европе. Долгое общение с европейской цивилизацией облагородило его вкусы и внушило стремление быть полезным родине. По словам профессора Московского университета С. П. Шевырева, П. Г. Демидов «представлял зрелые плоды того просвещения, которое смело сеял преобразователь самодержавной рукою своею по лицу всей России».

---

Вернувшись после смерти отца в Россию, молодой выпускник европейских университетов решил полностью посвятить себя наукам. С целью более глубокого изучения природных богатств и состояния горнозаводского дела в России он отправился в новое путешествие, теперь уже по своей стране. Во время поездки Павел Григорьевич обращал внимание на рудники и горные заводы, посетил все екатеринбургские казенные и частные заводы, побывал в Туле, Шлиссельбурге и Ладоге. В этот период он состоял на государственной службе, и в 1762 году «за обширные познания в натуральной истории и минералогии» ему был пожалован императрицей чин советника Берг-коллегии, а при выходе в отставку – статского советника. За заслуги в изучении природных богатств России Вольное российское собрание 14 января 1772 года избрало Павла Григорьевича своим действительным членом. В том же году он вторично отправился за границу, побывал в Германии, Франции, Голландии и в 1773 году возвратился в Россию через Стокгольм. После возвращения он отошел от государственной службы и всю свою последующую жизнь посвятил «философскому уединению, рассматриванию природы и ученым созерцаниям». Ему принадлежит немало ценных наблюдений и открытий в области естествознания, по результатам которых он вел постоянную обширную переписку с ведущими учеными того времени, особенно с Карлом Линнеем.

Павел Григорьевич был, в сущности, первым из Демидовых, чья просветительская, меценатская, научная деятельность перешагнула национальные границы. Именно с него начинается не поверхностный, а глубинный интерес представителей династии уральских заводчиков к европейской культуре и просвещению, освоение достижений западной цивилизации, «хождение в Европу» российских аристократов.

Заключение

В течение XVIII века Демидовы активно участвовали в развитии горной промышленности России. Ими было основано не менее 55 заводов. Во многом благодаря Демидовым рудный Урал превращается в центр русской металлургии. Уже к 1750 году из действовавших в России 75 металлургических заводов на долю Урала приходилось 61 предприятие; ³/₄выплавляемого чугуна и большую часть меди поставляла уральская металлургия. Во второй половине XVIII века Урал стал мировой кузницей, поставлявшей железо не только на русский, но и на европейский рынок. Уральское железо, мягкое в ковке, пользовалось устойчивым спросом европейских покупателей, и в середине столетия почти половина железа шла на экспорт. Львиную долю в этих поставках за рубеж давали демидовские заводы. Железо продавалось крупным иностранным конторам, находившимся в Петербурге. Вместе с тем к концу столетия энергия Демидовых по устроительству заводов постепенно ослабевает. Для новых поколений Демидовых их уральские и сибирские заводы, их вотчины не являются уже главным центром интересов. Они лишь источник громадных доходов, позволяющих удовлетворять все растущие запросы их просвещенных владельцев, вкусивших неведомые им прежде плоды от европейского «древа познания». Культурные и просветительские устремления Демидовых, как и многих других представителей русской аристократии этого «галантного» века, все чаще обращаются к Западной Европе.

---

Литература

1. 
   Головщиков К. Род дворян Демидовых. – Ярославль, 1881.
   
2. 
   Головщиков К. Павел Григорьевич Демидов и история основанного им в Ярославле училища (1803–1880). – Ярославль, 1883.
   
3. 
   Демидов Н. А. Журнал путешествий его высочества Никиты Акинфиевича Демидова по иностранным государствам с начала выезда его из Санкт-Петербурга марта 17 дня 1771 по возвращению в Россию ноября 22 дня 1773. – М., 1786.
   
4. 
   Историческое начертание горного производства в Российской империи. – СПб., 1834.
   
5. 
   Кафенгауз Б. Б. История хозяйства Демидовых в XVIII–XIX вв. Опыт исследования по истории уральской металлургии. – М.; Л., 1949. – Т. 1.
   
6. 
   Краснова Е. И. Демидовы. Родословная роспись. – Екатеринбург, 1992.
   
7. 
   Кузьмичев А. Д., Шапкин И. Н. Отечественное предпринимательство. Очерки истории. – М., 1995.
   
8. 
   Любомиров П. Г. Очерки по истории русской промышленности. XVII, XVIII и начало XIX в. – М., 1947.
   
9. 
   Павленко Н. И. История металлургии в России XVIII в. (заводы и заводовладельцы). – М., 1962.
   
10. 
    Памяти Павла Павловича Демидова, князя Сан-Донато. – СПб.,1885.
    
11. 
    Прокофий Акинфиевич Демидов (богач-чудак). – СПб., 1885.
    

---