ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 01.09.2024
Просмотров: 84
Скачиваний: 0
Г.К. Пондопуло
Культурогенез
В период становления человеческого рода
Материалы к лекции
Содержание
Введение в антропологию культуры
ПРИРОДА. ЧЕЛОВЕК. КУЛЬТУРА ____________________________ 2
Археологические культуры каменного века _________________________ 7
НИЖНИЙ ПАЛЕОЛИТ.
Древнейшие технологии и их роль в формировании тела человека__ 8
ВЕРХНИЙ ПАЛЕОЛИТ.
Культурогенез в период становления человеческого рода__________ 10
Архаические культуры верхнего палеолита _____________________ 11
АРХАИЧЕСКИЕ КУЛЬТУРЫ МЕЗОЛИТА И ПАЛЕОЛИТА
Роль мифа в самоопределении культуры_________________________ 12
Приложения
ТЕКСТЫ _________________________________________________________ 17
УЧЕБНЫЕ ПОСОБИЯ______________________________________________ 17
ФИЛЬМЫ_________________________________________________________17
РЕЛИГИОЗНЫЕ ФУНДАМЕНТАЛИСТЫ В БОРЬБЕ
С ЭВОЛЮЦИОННОЙ ТЕОРИЕЙ____________________________________ 20
ТАБЛИЦЫ: АРХАИЧЕСКИЕ КУЛЬТУРЫ КАМЕННОГО ВЕКА_________ 20
Введение в антропологию культуры
ПРИРОДА. ЧЕЛОВЕК. КУЛЬТУРА
Мы, люди, - об этом всегда следует помнить – по своей природе культурные существа…
К. Лоренц
Культурная антропология рассматривает феномен культуры в его непосредственной связи с человеком, с его телом, сознанием, волей, способностью к творчеству. В центре внимания культурной антропологии, в связи с этим, оказывается изучение предыстории культуры, проблемы биокультурной коэволюции в период становления человеческого рода.
Возникновение культурной антропологии как самостоятельной научной дисциплины относится к 70-м годам XIX века и связано с именами английского этнографии и историка Э. Б. Тайлора, автора книг «Первобытная культура» (1871) и «Антропология (Введение к изучению человека и цивилизации)» (1881), и американского этнографа и историка Г.Л. Моргана, автора знаменитой книги «Первобытное общество» (1900), положившей начало научному изучению древнейших форм материальной культуры. Оба они стояли на позициях классического эволюционизма в понимании происхождения и развития культуры.
Так, Тайлор считал, следуя эволюционной концепции создателя теории происхождения видов Чарльза Дарвина1, что «с идеальной точки зрения на культуру можно смотреть как на общее усовершенствование человеческого рода путем высшей организации отдельного человека и целого общества с целью одновременного содействия развитию нравственности, силы и счастья человека»2. Характеризуя «первобытное общество», он определил три стадии его эволюции: дикость, варварство и цивилизацию.
Морган, развивая идею Тайлора о трех стадиях развития первобытного общества, при характеристике каждой из них стремился использовать синтез археологических и этнографических данных. Особое значение он придавал «числу изобретений и открытий» в таких областях, как производство керамики, плавка меди и железа и т.д., считая, что эти технологические достижения в определенной степени способствуют развитию таких социальных институтов, как семья и частная собственность, и таких институтов культуры, как письменность, искусство, наука. При этом он опирался на огромный материал этнографических и археологических данных. Результатом этих научных изысканий Моргана стала обоснованная им идея о универсальном значении родовой организации (матриархата и патриархата) при переходе человечества от архаической к исторической фазе своего существования. Значительный вклад был сделан Морганом в исследование происхождения брачно-семейных отношений.
Идеи основателей культурной антропологии Тайлора и Моргана длительное время играли определяющую роль в понимании происхождения культуры и в отношения между культурой и природой, хотя ряд положений созданной им эволюционной концепции постоянно углублялся и уточнялся.
Известный немецкий философ-неокантианец Генрих Риккерт писал в своей вышедшей в 1911 году книге «Науки о природе и науки о культуре»: «…природа есть совокупность всего того, что возникло само собой, само родилось и представлено собственному росту. Противоположностью природе в этом смысле является культура как то, что или непосредственно произведено человеком, действующим сообразно оцененным им целям, или, если оно уже осуществлено раньше, по крайней мере, сознательно взлелеяно им ради связанной с ним ценностью»3. В процессе цивилизационной деятельности исторически значимыми могут быть только те события и факты и только в той степени, в которой они соотносятся с системой ценностей, носителем и хранителем, которой является культурная традиция. Как пишет Г.Риккерт: «Во всех объектах культуры мы всегда найдем воплощение какой-нибудь признанной человеком ценности,.. все, что возникло само по себе, может быть рассматриваемо вне всякого отношения к ценностям… В объектах культуры, следовательно, заложены ценности»4.
Понимание отношения между культурой и природой требует, во-первых, уяснения той роли, которую сыграла орудийная деятельность, с которой неразрывно связана геннокультурная коэволюция человеческого рода в период его становления; во-вторых, ясного представление о том, в чем заключается принципиальное отличие «объекта природы» от «объекта культуры».
Интересная гипотеза, характеризующая культурное значение орудийной деятельности была развита в ряде работ выдающегося русского мыслителя П. Флоренского5. В них он обосновывал мысль о неразрывной связи превращения «объектов природы» в «объекты культуры» со способностью человека изготовлять и использовать орудия. Создание человеком орудий, по мнению ученого, имеет не только технологическое значение, орудия обозначают присутствие человека в мире. «Они расширяют область нашей деятельности и нашего чувства тем, что они продолжают наше тело»6. Исходя из этимологии слова «орудие», которое имеет греческое происхождение и означает «орган», «член», Флоренский, рассматривая «орудие» как продолжение тела человека, одновременно определяет его и как материализовавшееся проявление разума», т.к. орудие есть результат целенаправленной деятельности человека –продукт его разума и воли. «Сознание есть зеркальное отражение, мнимый фокус задержанного действия… Будучи отрезанным от природы, связанное с созданием и использованием орудий «действие может, или непосредственно реализовываясь, раскидываясь в свою естественную, так сказать величину рассеиваться в окружающем мире, или же оно задерживается, накопляется, повышая свой потенциал, отображается, собирается, образует мнимое изображение, это изображение реализуется тогда уже в иной среде, которая лишь мысленно отбрасывается в область природы и кажется частью природы, но на деле будучи как тело, оказывается продолжением тела, как бы проросшим в природу телом человеческим… «Сознание есть зеркальное отражение, мнимый фокус задержанного действия… Будучи отрезанным от природы это действие находит себе место в среде искусственной; оно материализуется; этот-то материализованный импульс мы и называем орудием ».7
Исходя из такого понимания культурной деятельности Флоренский делает вывод: «Не в труде дело, а в цели его, ставящая себе цели целеполагающая воля человека делает объекты природы объектами культуры»8.
«Мнимые изображения», о которых пишет Флоренский, не что иное как прообраз древнейших мифов, в которых мир интуитивно осмысливается посредством уподобления его явлений телу человека, «проросшего», в процессе орудийной деятельности, в тело природы, которому, придается статус магического объекта и сакрального символа в образах фетишистского мифа9. Во многих древнейших мифах присутствует образ некого вселенского человека – первопредка, из тела которого создается все сущее (например, Пуруша в древнеиндийской мифологии, Паньгу в мифологии Древнего Китая).
Таким образом, первым объектом культуры, обладающим культурной ценностью, является тело человека, т. к. в нем сосредоточено все богатство предметного мира, выступающее, в силу этого, живым воплощением и символом тождества человека и мироздания.
Характеризуя культурную функцию, которую выполняет тело человека, выдающийся русский философ А.Ф. Лосев писал в своей работе «Диалектика мифа»: «Личность человека не мыслима без его тела, -конечно, тела осмысленного, интеллигентного (т.е обладающего самосознанием – Г.П.) тела, по которому видна душа…Тело не пустая выдумка, не случайное явление, не иллюзия только, не пустяки… По телу мы только и можем судить о личности. Тело – не мертвая механика неизвестно каких атомов. Тело – живой лик души… - неотъемлемая стихия личности»10.
Фундаментальное значение для исследования того огромного культурно-исторического значения, которое имело появление такого живого организма , как человеческое тело, имели работы выдающегося русского ученого, академика В.В. Вернадского. «Человек, несомненно, связан с живым веществом, с совокупностью организмов, одновременно с ним существующих или существовавших до него. Прежде всего своим происхождением»11. Вместе с тем он глубоко отличается от других организмов наличием разума, благодаря которому его воздействие на окружающую среду стало с течением времени огромным… он изменил течение всех геохимических реакций», и это привело к коренным изменениям всего «лика планеты», открыло путь к «синтезу жизни людей и биосферы». В результате человек «из существа гетеротрофного… сделается существом социально автотрофным12. При этом «область жизни» - «биосфера», с которой неразрывно связано существование человека, пишет Вернадский, «получает совершенно новое понимание. Она выявляется как планетарное явление космического характера»13. Вернадский особо подчеркивал при характеристике перспектив этого процесса неизбежную трансформацию биосферы в ноосферу14. Безграничные возможности использования находящейся в распоряжении разума энергии, «сила приливов и морских волн, радиоактивная, атомная энергия, теплота Солнца могут дать нужную силу в любом количестве», - замечает ученый.
Расширение «области жизни» с неизбежностью ведет к наполнению новым содержанием и новыми смыслами пространства культуры, что выражается в появлении образов и идей «нового космизма». В XX веке они получили широкое распространение в России – в трудах П.А. Флоренского, И.А. Умова, С.Н.Бердяева, К.Э. Циолковского, А.Э.Чижевского и др., в искусстве и в деятельности представителей русского авангарда – А. Родченко, В. Кандинского, К. Малевича, П. Филонова.
Углубленное изучение доисторических и традиционных культур с полной очевидностью показало, что развитие культуры в этот ранний период хотя и было органически связано с такими формами развития живого, как биогенез, филогенез, онтогенез, этногенез15, было неотделимо и от орудийной деятельности, связанной с овладением людьми нижнего палеолита древнейшими технологиями, выступавшими в роли первого культурного императива, неразрывно связанного с формированием тела человека. В эту эпоху доминировало «двухстороннее взаимодействие с обратными связями, в котором биологические императивы вызывали к жизни и формировали культуру, а новые культурные возможности выступали причиной биологических и эволюционных сдвигов»16. В силу этого в современной культурной антропологии наиболее плодотворной оказалась идея генной коэволюции, согласно которой отношение между культурой и жизнью носит характер «двухстороннего взаимодействия с обратными связями, где биологические императивы вызывали к жизни и формировали культуру, а новые культурные возможности выступали причиной биологических и эволюционных сдвигов»17.
Многие представители современной культурной антропологии рассматривают культуру как«живую систему» и одновременно, как новую духовную форму жизни. Одним из наиболее интересных и авторитетных исследований в этой области стала книга выдающегося австрийского биолога, философа и исследователя культуры Конрада Лоренца «Оборотная сторона зеркала» (1973), в которой на огромном материале биологических исследований была обоснована гипотеза об органической связи жизни и культуры. По мнению ученого, между эволюцией всего живого и человека как неотъемлемой его части и формированием человека как «культурного существа»,способного жить духовной жизнью, существует органическая связь. Определяя жизнь человека как «новый вид жизни»18, Лоренц главной особенностью этой новой формы жизни считает наличие у нее познавательной функции, сформировавшейся у предшествовавших человеку социально высоко организованных приматов. В процессе эволюции этой функции возникла способность «понятийного мышления» и вместе с нею синтаксический язык и кумулируемая традиция. Эти способности оказали, в свою очередь, сильнейшее воздействие на форму совместной жизни людей. Индивидуальное, конкретное осуществление такой сверх личностной системы мы называем культурой. Попытки определить различие между культурной и духовной жизнью бессмысленны»19, - утверждает К. Лоренц. Быстрое распространении знаний, выравнивание мнений всех членов общества и прежде всего закрепление традицией определенных социальных и этических установок, создали новый вид сообщества индивидов, никогда ранее не бывший вид живой системы… именуемый духовной жизнью, ее основу составляет особое, присущее только человеку, ценностное отношение к действительности. «У человека есть ценностные восприятия, находящиеся в несомненном соответствии с великим становлением мира организмов… соответствие состоит в том, что каждый нормальный человек воспринимает как величайшую ценность то, что делает испокон веку органическое становление, превращая неупорядоченное и более вероятное в упорядоченное и менее вероятное. Этот процесс мы воспринимаем как создание ценностей. Шкала ценностей «ниже-выше» совершенно одинаковым образом применима к видам животных, культурам и созданным человеком произведениям искусства. Согласованность нашего восприятия ценностей, с творческим свершением охватывающим все живое, может быть основана на том, что определенные процессы, действующие во всем мире организмов, в человеке как мыслящем существе пробуждаются к сознанию. Если этот так, то восприятие, мышление и бытие образуют в этом отношении единое целое»20.