Файл: Юридическая ответственность.pdf

Введение

Представление сущности права активно обсуждаются в юридической науке наряду с этим тесно связано с уяснением роли формирующих его элементов. Для поддержания общественного строя в рамках которого право рассматривается как выражение компромисса между классами и группами, различными социальными слоями общества, сформированную в результате, взаимных уступок и согласования существующих в обществе интересов.

Речь идёт о юридической ответственности, которую, как справедливо заметили авторы Б.Н. Габричидзе и А.Г. Чернявский, можно обозначить как «субстанцию, высшую сущность права во всех видах и формах его проявления и движения, развития и совершенствования»^[1].

Целью данной работы является изучение внутреннего содержания юридической ответственности. Предмет исследования — юридическая ответственность как правовое явление. Для выполнение данной цели в работе решаются следующие задачи:

— рассмотреть существующие воззрения на понятие юридической ответственности;

— выявить характерные признаки юридической ответственности;

— определить принципы юридической ответственности;

— изучить особенности отраслевой юридической ответственности.

Используемые научные источники известных советских и российских учёных-юристов, а также монографии последних лет, посвящённые юридической ответственности: Хачатурова Р.Л, Липинского Д.А., Габричидзе Б.Н. и А.Г. Чернявского, Витрука Н.В., Иоффе О.С., Малеина Н.С., Алексеева С.С., Самощенко И.С. и Фарукшина М. Х., Кузьмина И.А. Использованы работы, посвящённые исключительно отраслевому законодательству — Е.А. Суханова и И.Э. Звечаровского. Научные статьи взяты из открытых источников и все относятся к авторитетным журналам, большинство из которых являются периодическими изданиями по праву от юридических факультетов и университетов, а также научными журналами, включёнными в Перечень ВАК при Минобрнауки Российской Федерации.

Глава 1. Общая теория юридической ответственности

1.1 Понятие и признаки юридической ответственности

Юридическая ответственность, является одним из важнейших и наиболее востребованных правовых институтов, находится в центре внимания как практикующих юристов так и правоведов. В условия постоянного совершенствующейся правовой системы общества использование института юридической ответственности в каждом отдельном случае требует ответов на вопросы, касающиеся уяснения его общей правовой природы и конкретных особенностей применения.

---

Использование знания современной юридической науки в области развития категориального аппарата является исключительно сложным относительно определения «юридическая ответственность», поскольку сама целесообразность использования данной категории оценивается учёными по-разному. Причиной этому является то многообразие смыслов, которое порой вкладывается в слово «ответственность», особенно в зависимости от того, идёт ли речь о научном, обыденном или нормативно-правовом употреблении. Ещё исследователи-правоведы Р.И. Косолапов и В.С. Марков справедливо указывали, что «юристы увлеклись самой ретроспективнейшей из ответственностей»^[2] — уголовно-правовой, тем самым отвергнув позитивный её аспект, который освящается в прочих социальных науках.

К главному ее родовому признаку следует отнести то, что она представляет собой форму принуждения исполнения субъектом правоотношения обязанности, возникающей в результате его противоправного действия. Таким образом, основу юридической ответственности как правоотношения образует государственное принуждение обязанного субъекта к исполнению определенной правовой модели поведения.

К таковым можно отнести определение юридической ответственность как “форму правового воздействия, связанную с возложением на субъектов прав обязанности претерпевать определенные лишения предусмотренные санкциями юридических норм и обеспеченные мерами государственного принуждения”.

Только юридическое понимание предмета здесь также не является исходным, поскольку существует родовое понятие — социальная ответственность, являющееся философской абстракцией, которую можно обнаружить и в этике. Важно понимать, что природы этого определения отрицательно сказывается на специфике восприятия ответственности в строго юридическом смысле.

Р.И.Косолапов, В.С.Марков, справедливо указывали, что «юристы увлеклись самой ретроспективнейшей из ответственностей»^[3] рассматривают юридическую от­ветственность в более широком плане. Юридиче­ская ответственность, по их мнению, представля­ется не только реакцией государства на совер­шенное правонарушение, но и как явление пози­тивное предполагающее сознательное, ответст­венное отношение субъектов к своим поступкам, то есть это основа их поведения, исключающая на­рушение правовых предписаний. Суждение о том, что юридическая ответственность - это правовая реакция государства на правонарушение, мера государственного принуждения - является наибо­лее распространенным. Согласно этой позиции, ответственность выражается в осуждении право­нарушения, в установлении для правонарушителя определенных отрицательных лишений личного или имущественного характера.

---

Отсюда можно сделать вывод о существовании социальной ответственности в двух подсистемах — ретроспективной и перспективной (позитивной). Первая обозначает ответственность за действия, совершенные в прошлом и противоречащие социальным нормам, а вторая — ответственность за будущее поведение^[4]. Обе предложенные подсистемы вполне вписываются в общее философско-социологическое определение, предложенное Б.Н. Габричидзе и А.Г. Чернявским: «объективный исторически конкретный характер взаимоотношений между индивидом, коллективом, обществом с точки зрения сознательного осуществления предъявляемых к ним взаимных требований»^[5]. Не случайно речь идёт именно о сознательном осуществлении требований, поскольку сама идея ответственности в любой своей форме применима только к таким субъектам, которые обладают сознанием, т.е. способностью субъективно переживать события внешнего мира, а также отдавать себе отчёт об этих событиях и ответной реакции на них^[6]. Обрабатывая в своём сознании социальные императивы, человек соотносит их со своей волей, осуществляя выбор и предвидя последствия. Таким образом, как утверждал философ В.А. Канке, «человек творит свободу»^[7].

Опубликованная в последние годы учебная и научная литература по философским проблемам показывает, что концепция позитивной ответственности получила свое дальнейшее развитие^[8], а не исчезла, как это хотят представить некоторые ученые, с исчезновением социалистической идеологии. Наоборот, эта концепция выступает основой в исследованиях необходимости, свободы, права, ответственности, определения соотношения и зависимости этих явлений^[9]. Уяснение значимости позитивной ответственности представляет большую ценность для юриспруденции, так как именно она является своеобразным «каналом» для восприятия человеком норм, формирующих общественный порядок и служащих фундаментом правовой культуры.

Социальную ответственность можно охарактеризовать как обязанность субъектов общественных отношений соблюдать требования социальных норм, реализующуюся в их правомерном поведении, а в случаях безответственного поведения, не соответствующего предписаниям этих норм, нарушающего общественный порядок, – претерпевание виновным лишений личного или имущественного характера^[10]. Это определение содержит в себе и перспективную, и ретроспективную социальную ответственность в их взаимосвязи в рамках норм позитивного права.

---

Установить чёткие признаки юридической ответственности во многом затруднительно за невозможностью ограничиться определенной одной точкой зрения того, что представляет собой право, а следовательно – какое место занимает ответственность в праве. В качестве альтернативы к нему учёными часто предлагаются другие: ««санкция правовой нормы», «государственное принуждение», «наказание». Стоит провести сравнение между этими категориями предметом данной работы, чтобы определить сопоставления и выявить признаки юридической ответственности.

Высказался С.С. Алексеев в своём труде «Социальная ценность права в советском обществе», «ответственность — государственное принуждение, выраженное в праве, выступает как внешнее воздействие на поведение, основанное на организованной силе государства и наличии у него "вещественных" орудий власти и направленное на внешне безусловное (непреклонное) утверждение государственной воли»^[11]. Похожее определение было дано и Самощенко И.С. и Фарукшиным М. Х: по их мнению, юридическая ответственность — это «прежде всего, государственное принуждение к исполнению требований права, содержащее осуждение деяний правонарушителя государством и обществом»^[12]. Характерным признаком развития юриспруденции в 70-х годах было отрицание социальных черт права как явления и, следовательно, восприятие права сугубо как политического инструмента.

Одной из целей юридической ответственности является общая превенция. Из юридических средств она достигается угрозой. При этом очевидно, что угроза тем действеннее, чем более значимые интересы она затрагивает. Если, нарушая обязанность, субъект не рискует ничем сверх того, что он потерял бы, исполнив закон, он вряд ли удержится от противоправного деяния.

Принуждение в принципе является основной составляющей власти и государственное принуждение — его часть; оно реализуется в разных формах и поддерживается разными источниками. Э.А. Сатина даёт достаточно полное его определение: «Государственное принуждение — это разновидность социального принуждения, которое заключается во внешнем физическом, психическом или ином воздействии уполномоченных государством органов, должностных лиц, общественных организаций на волю, сознание и поведение субъектов посредством применения к ним соответствующих неблагоприятных правовых мер, выражающихся, как правило, в нравственных и физических страданиях, несущих правоограничение субъекту, в целях охраны прав человека и гражданина, обеспечения законности и общественного порядка»^[13]. Она также верно указывает на то, что такого рода положению вещей способствовало фактическое отождествление государственного принуждения с юридической ответственностью, исходя из того, что основанием и юридической ответственности, и государственного принуждения является наличие противоправности в деяниях лица^[14]. Государственное принуждение раскрывается в своих формах и мерах. В.В. Серегина в своих трудах трактовала категорию «форма государственного принуждения» как объединённые общностью целей, оснований, правовыми последствиями и процедурой применения специфические обособленные группы мер принуждения, которые можно ограничивать друг от друга^[15]. Как видно, категории «форма» и «мера» в отношении государственного принуждения не являются тождественными: первое является объединяющим для второго, т. е., можно сказать, что формы — это группы мер. Среди них традиционно выделяются следующие: превентивные меры, меры пресечения, меры защиты и меры юридической ответственности^[16].

---

Превентивные меры или меры предупреждения применяются специально уполномоченными государственными органами и их должностными лицами на основании предположения о возможности противоправного поведения в целях обеспечения охраны общественного порядка, общественной безопасности, прав и свобод личности, защиты иных отношений, охраняемых государством^[17]. По смыслу данного определения, предложенного Цыганковой Е.А., можно сказать, что целью превентивных мер является создание такой ситуации, в которой дополнительно устанавливаются объективно обусловленные правоограничения из-за стремления предупредить опасные ситуации при вероятности (презумпции) их наступления. Применение подобных мер предупреждает возможное (вероятное) наступление вредных последствий, к примеру, при наступлении определённых обстоятельств, представляющих угрозу для окружающих^[18]. К числу таких обстоятельств можно отнести стихийные бедствия или другие несчастные случаи, а также ситуации, в которых повышается риск совершения противоправных деяний, например, при пересечении границы государства. Так, в первом случае в качестве превентивной меры может быть избрано введение чрезвычайного положения на территории РФ или её субъекта, что временно ограничивает возможность реализации своих законных прав гражданами (установление комендантского часа ограничивает свободу передвижения), а во втором — таможенный контроль, проведение которого не находится в зависимости от интересов конкретных лиц. Примерно таким же образом работают меры пресечения: основной их целью как формы государственного принуждения является пресечение противоправных состояний с целью недопущения наступления их вредных последствий, обеспечения общественного порядка и общественной безопасности^[19]. Существует обширный массив пресекательных мер, все они имеют большое значение для административного и уголовно-процессуального права и для их применения не требуется установление вины, а также их можно применять по отношению к лицам, которые могли и не совершать никаких противоправных деяний, например, к подозреваемым, согласно ст. 100 УПК РФ^[20]. Это в очередной раз доказывает насколько неоправданным является полное отождествление государственного принуждения и юридической ответственности; беря в данном случае за основу ретроспективный аспект последней, мы можем сказать, что юридическая ответственность неразрывно связана с правонарушением, следует за ним и обращена на правонарушителя. Правонарушение в данном случае выступает в качестве основания юридической ответственности. Таким образом, связь юридической ответственности с непосредственным нарушением предписаний права можно назвать первым признаком юридической ответственности.

---