Файл: Понятие и границы суверенитета государства (Вестфальская модель мира и суверенитета).pdf

Делая выводы, следует отметить, что кризис идеи государственного суверенитета, который столь же очевиден, как и изменение статуса национального государства в современном мире, обусловлен трансформацией образа современности, выражением которого она являлась длительное время. В этом смысле не следует переоценивать значение тенденции гомогенизации и универсализации мира, которая имеет истоки в глобализационных процессах, в отношении изменения статуса национальных государств и права как такового. Главный вопрос заключается в том, какая система идей является наиболее адекватной сложившемуся образу современности и насколько она альтернативная идее государственного суверенитета. Так, например, если признать современные интегративные тенденции (ЕС) одной из определяющих черт современности, то как это связано с кризисом идеи государственного суверенитета?

Учитывая, что основной предпосылкой образования Евросоюза была проблема обеспечения экономической, политической и военной безопасности государств, входящих в него, необходимо признать, что такая интеграция является, скорее, механизмом реализации государственного суверенитета, чем отказом от него. Таким образом, в контексте современности кризис идеи государственного суверенитета вовсе не отрицает государственный суверенитет, но олицетворяет поиск новых модифицированных в соответствии с историческими условиями идеалов, на которых он должен быть основан.

2. Особенности суверенитета государства в современных условиях

2.1 Современные политико-правовые трансформации суверенитета государства

Современная мирополитическая система характеризуется борьбой двух тенденций. С одной стороны, это тенденция «десуверенизации», а с другой – мощная тенденция укрепления национального суверенитета рядом государств. При этом последние добиваются крупных успехов в своем экономическом, культурном и социальном развитии.

Еще в 70-х годах ХХ века в научно-исследовательских кругах отмечалось, что государства уже перестали играть доминирующую роль, как в предыдущие периоды истории, и, соответственно, возросло значение других – транснациональных, негосударственных акторов. Тогда эти процессы объяснялись, прежде всего, как феномен роста комплексной взаимозависимости государств.

Безусловно, и раньше, и сейчас на практике суверенитет как государств, так и наций, сильно ограничивался различными факторами. Но сегодня намечаются такие, которые делают представление о полной свободе действий государств даже чисто теоретически неверным. Однако объем государственного суверенитета сильно сузился юридически за счет международных договоров и еще больше фактически в связи с уже сложившимися традициями.

В последнее время довольно часто отмечается, что «в современных условиях представляется все более необходимым комплексное переосмысление и переоценка понятия “суверенитет” как в связи с возникновением мирового политического сообщества… так и в связи с уточнением пределов частных суверенитетов, принципов их сочетания друг с другом и построения их иерархии», а также формируется представление о суверенитете международного права над внутренним законодательством стран в вопросах прав человека. [19,С. 14]

Однако мы считаем, что глубина изменений суверенитета, а также и степень пересмотра самого этого понятия, недопонимаются и недооцениваются. Бесспорно, государство было и остается высшей единицей исторической и политической жизни. Но сегодня появились новые и мощные факторы, которые в конечном счете ведут к тому, что оно перестает быть пределом выражаемой воли, уступая это предельное место более крупным образованиям. Ведь в последние несколько десятков лет все более важным становится процесс интеграции государств в надгосударственные объединения. При этом обнаруживается тенденция к ограничению и постепенному отказу от части национального суверенитета в пользу наднациональных сообществ и международных организаций.

Таким образом, сегодня суверенитета у совершенно свободных и самостоятельных стран стало намного меньше, ведь государства отдают часть функций своего суверенитета добровольно или полудобровольно, исходя из меньшего зла или большей выгоды для себя. Но чем дальше идет такой процесс ограничения суверенитета, тем фактически он все более становится необратимым.

Сегодня движение к ограничению суверенитета в большей степени определяется развитием производства, значительными экономическими выгодами или опасностью отставания. Приняв во внимание неизбежный эгоизм стран, добровольность передачи суверенитета можно объяснить только могучим влиянием описанных современных процессов. Ряд стран стремится отдать часть своего суверенитета (который долго отвоевывали) для того, чтобы занять место в крупных и ведущих блоках.

В свое время в связи с развитием демократии и изменениями в политической жизни теоретики государственного права стали говорить о том, что в западном обществе имеются процессы «диффузии» и «дисперсии» власти и в результате – «расчленение суверенитета». Происходило делегирование ряда полномочий государства другим политическим организациям и негосударственным структурам. Сегодня по аналогии можно говорить о «расчленении суверенитета» на внутренний и внешний, но не в смысле внутренних и внешних отношений государства, а в смысле того, что происходит переход ряда важных полномочий непосредственно от государства к надгосударственным образованиям.

Многие страны начали добровольно ограничивать себя в, казалось бы, наиболее суверенных вещах:

-право устанавливать пошлины и налоги и определять их размеры; запрещать и поощрять ввоз и вывоз

-товаров и какие-то виды деятельности; печатать деньги и т.д. Так, европейцы отказались от святая святых

- собственных, многими веками выстраданных, национальных валют ради одной общей – евро.

Формирование надгосударственных систем может быть связано с разрушением прежних многонациональных государственных. Л.Е. Гринин считает, что: «Безграничность как суверенитета, так и права наций на самоопределение должна быть разумно и жестко уменьшена. Необходим правильный баланс между некоторыми вроде бы ясными принципами и реалиями». Новый мировой порядок в любом случае приведет к изменению и ограничению национального суверенитета. [9,С. 40] В данных условиях идея «отмирания» суверенитета становится средством идеологического манипулирования национальным самосознанием в интересах крупных корпораций.

«В отличие от многих стран мира, национальной традицией Российской Федерации, доминирующим вектором активности и безусловной ценностью для ее многонационального народа является суверенная государственность, что предопределяет абсолютную историческую невозможность ее безболезненной провинциализации (при утрате политического) или колонизации (при утрате и экономического) суверенитета» [10,С. 3]

Академики О.Т. Богомолов и А.Д. Некипелов правы, указывая на причинно-следственную связь между процессом глобализации, с одной стороны, и нарастающим стремлением многих стран обеспечить в этих условиях свой суверенитет – с другой. Они отмечают: «Глобализация понижает эффективность макроэкономической политики государств, уменьшая способность национальных правительств собирать налоги и финансировать “государство благосостояния”, контролировать инфляцию и валютный курс. Она приводит к значительной неустойчивости внутренних рынков, урезая конкретные преимущества национальных процентов. Обеспечение приемлемой прибыли в жесткой глобальной конкурентной среде достигается нередко ценой ухудшения экологических стандартов… Неудивительно, что обеспечение суверенитета своего государства приобретает для многих стран, особенно развивающихся, особое значение. Иллюстрацию к этому дает финансовый кризис в Юго-Восточной Азии. Так, например, предоставление финансовой помощи МВФ странам, застигнутым этим кризисом, нередко обусловливалось принятием последними далеко не самой рациональной, а порой и просто губительной политики». [3,С. 118]

Сегодня главные сражения в мире разгораются не только за политический контроль над той или иной территорией, но и за «стратегические точки» в управлении международными финансовыми, а также информационными потоками. Основные игроки на этом поле – крупные банки и финансовые корпорации, часто действующие при явной или завуалированной поддержке государства.

В качестве новых факторов мирополитического процесса выступают не только транснациональные корпорации, но и различные неправительственные международные организации, которые все активнее стараются «замещать» государства-нации.

В последнее время определенные иностранные и российские политологи высказывали мнение, которое сводилось к тому, что перспективы сохранения в современных условиях суверенных государств (государств-наций) значительно сузились. Множество научных трудов было посвящено вопросу о «размывании суверенитета». В них утверждалось, что в современном глобализирующемся мире в результате появления новых негосударственных акторов мировой политики он (суверенитет) становится своего рода архаизмом. Выдвигается тезис о том, что в нынешней мировой политической системе на смену суверенным государствам-нациям в качестве основных субъектов приходят не имеющие четкой национально-государственной идентичности транснациональные корпорации. Возвращаясь к идеям десуверенизации, необходимо отметить, что та или иная трактовка суверенитета государства часто была и остается определенным идеологическим или политическим инструментом, имеет непосредственный операционный смысл. Российский исследователь А. Кустарев в своем обзоре работ западных политологов, посвященных «кризису государственного суверенитета», обоснованно пишет, что изучение реально действующих в мировой политике тенденций, которые, действительно, заставляют искать новые формулы суверенитета, имеет «сильный проектно-оценочный оттенок» и явно адресовано действующим политикам и юристам. [16,С. 168]

Во многих работах десуверенизация государства связывается с резким ослаблением в условиях глобализации роли государства как главного субъекта системы мировой политики, пропагандируется тезис об универсальном характере этого явления. В качестве одного из основных аргументов приводится европейская интеграция – создание Европейского экономического сообщества, трансформировавшегося в 1992 году в Европейский союз (ЕС), и его значительное расширение в последние годы за счет приема новых членов.

«Наднациональность политической системы ЕС состоит в отказе государств-участников в определенных областях от доли своего суверенитета в пользу региональных институтов. Это создает новую ситуацию для негосударственных акторов в интеграционной игре, которые при желании могут обходить властные инстанции. Институты Европейского союза – это своего рода орудия наднационального процесса. Несмотря на то, что все принципиально важные положения о Европейском союзе включаются в договоры, подлежащие ратификации в странах-членах, наднациональный процесс происходит в недрах его институтов и остается в значительной степени скрытым от непосредственного восприятия». [24,С. 31]

Единство межнациональных и наднациональных начал, сокращение областей суверенитета и усиление тенденции к интеграции (а в отдельные периоды – и обратный процесс) характеризуют политическую систему ЕС.

Географически локальная в масштабах планеты тенденция – развитие европейской интеграции – выдается за всемирную закономерность. Однако этот тезис не подтверждается развитием событий в большинстве других регионов мира, и в рамках самого ЕС интеграция реализуется далеко не одинаково, что показало голосование в ходе референдумов по конституции Европейского союза. В своем выступлении на конференции «60 лет Победы, создания ООН и международное право» председатель Конституционного суда В.Д. Зорькин, говоря об объединительных процессах в Европе, подчеркнул: «Отказ от евроконституции в крупнейших государствах Европы говорит о том, что народы этих государств против потери суверенитета».

Споры о конкретных масштабах и сферах деятельности национальных государств продолжаются.

Проблема сегодня состоит в том, что государство сталкивается с новыми вызовами, которые выходят за рамки национальных территорий, что вовсе не должно означать отказа от государства. Ситуация требует от последнего активного поиска новых политических форм взаимодействия.

2.2 Проблема изменения суверенитета государства в связи с глобализационными процессами

Глобализация – сложный и многоплановый процесс, под которым в широком смысле автор понимает результат интеграции различных регионов и народов мира, а в более узком – процесс перехода (трансформации) интернационализации в качественно иное историческое явление, характеризуемое нарастающей взаимозависимостью государств, регионов и людей во всех областях жизни. Она затронула и такую ключевую категорию государства, как суверенитет. Сегодня невозможно представить себе государство, суверенитет которого на практике не был бы ограничен международными обязательствами. Зачастую сами государства выступают инициаторами уменьшения своего суверенитета в пользу других возможностей, среди которых – новые рынки, более выгодные правила торговли, отсутствие таможенных барьеров и многое другое. Вместе с тем процесс политической трансформации носит двойственный характер, который выражается, с одной стороны, в стремлении одних государств к отказу от части своего суверенитета и передаче его наднациональному органу, а с другой – в стремлении других государств усилить свои суверенные возможности за счет большей экономической или политической закрытости. Нередко суверенитет государства «расшатывается» извне (будь то экономические силы в лице транснациональных корпораций или неправительственные организации, финансируемые другими государствами). Искусственное «расшатывание» суверенитета (извне) может привести к обратному результату – усилению националистических настроений, возрождению национальных идей и большей изоляции государства. Все эти тенденции стали результатом интернационализации, которая охватила практически все государства и повлияла на трансформацию государственного суверенитета.