Файл: Понятие и виды способов защиты права собственности.pdf

д) о возможности обладателя вещного права предъявлять требование об освобождении вещи от ареста (исключения из описи).

По мнению М.Д. Жидкова^[18], следует предусмотреть статью «Способы защиты вещных прав» и указать в ней такие способы, как: истребование вещи или иного объекта вещного права из чужого незаконного владения (виндикационный иск); устранение любых нарушений вещного права, не связанных с лишением владения (негаторный иск); освобождение вещи или иного объекта вещного права от ареста (исключение из описи); признание вещного права. Кроме того, «для защиты вещных прав могут использоваться любые способы защиты гражданских прав, предусмотренные ст. 12 ГК РФ, при условии, что это не противоречит существу защищаемых прав. При применении любого из способов защиты обладатель вещного права обязан доказать, что данное право ему принадлежит»^[19].

Говоря о понятии охраны и защиты права собственности и иных вещных прав, следует также обратить внимание на то обстоятельство, что вещные права имеют свою специфику в сфере принуждения, поскольку, как справедливо указывает В.Ф. Яковлев, «рассматриваемая подотрасль (право собственности) не знает ответственности субъектов правоотношения собственности друг перед другом. Сам собственник как управомоченный субъект за допускаемое противоправное поведение в рамках правоотношения собственности не несет ответственности перед другими лицами. Что касается нарушения прав собственности другими лицами, то в рамках этой подотрасли правонарушения влекут за собой применение мер, которые являются мерами защиты права собственности, но не мерами ответственности»^[20].

Вывод:

1) Охрана и защита права собственности являются самостоятельными категориями гражданско-правовой науки. Защита права собственности является более узкой категорией по сравнению с охраной, так как охрану можно осуществлять и в целях профилактики защиты. Под защитой же следует понимать непосредственное применение правовых средств для устранения или предотвращения уже нарушенного права.

Защита права собственности имеет абсолютный характер, так как защищается со стороны неопределенного круга лиц, а в определенных случаях - и со стороны собственника имущества.

2) В целях уяснения сущности и получения более глубокого знания о способах защиты права собственности их классификация. Деление способов защиты права собственности производится по какому-либо существенному признаку, позволяющему выявить между ними различия и сходства. Было выявлено, что в основе деления гражданско-правовых способов защиты лежит предмет оспаривании, то есть само нарушенное правоя. В связи с этим все способы подразделяются на общие и специальные. К сожалению, законодатель не установил применение того или иного способа защиты при нарушении определенного субъективного права, не выстроил иерархию способов защиты, их классификацию по признаку нарушенного права, а ограничился лишь перечислением в ст. 12 ГК РФ универсальных способов защиты. Лицо, чье субъективное право нарушено, вправе использовать любой способ — универсальный или вещно-правовой либо иной, например заявить требование о государственной регистрации права, об освобождение имущества из-под ареста и т.п.

2. Вещно-правовые способы защиты права собственности

2.1 Виндикационный иск

Защита права собственности посредством виндикации остается одним из наиболее распространенных способов отстаивания права. Но применение норм о виндикации не всегда отвечает принципу единообразия судебной практики.

В теории гражданского права определены условия, которые необходимы и достаточны для предъявления иска: «истец является собственником (титульным владельцем) вещи; вещь выбыла из владения собственника помимо его воли; имущество сохранилось в натуре и находится в фактическом владении другого лица; виндицировать можно только индивидуально определенное имущество»^[21].

Согласно первому условию «истец должен доказать право собственности на вещь (иное титульное владение, если истец не собственник, а владелец)»^[22]. На практике это не всегда возможно в силу различных обстоятельств. По одному из дел, рассмотренным Советским районным судом г. Омска 25 февраля 2014 г. истица требовала признать за ней право собственности на ¹/₂ гаражного бокса и истребовать имущество из чужого незаконного владения^[23]. Суд первой инстанции не усмотрел оснований для удовлетворения требований истицы, указав на отсутствие доказательств, подтверждающих, что умерший супруг истицы являлся собственником спорного гаражного бокса и уплатил паевой взнос. В доказательство истица представила квитанцию об уплате некой суммы на счет гаражного кооператива. Но из содержания квитанции не следовал факт приобретения гаражного бокса наследодателем, не указаны номер бокса, дата внесения денежных средств. Более того, и признание исковых требований ответчиком С.Л. в части ¹/₂ доли не послужило основанием для отмены решения суда, поскольку в соответствии с положениями ст. 39 ГПК РФ суд не принимает признание иска ответчиком, если это противоречит закону или нарушает права и законные интересы других лиц.

Применительно к последнему условию следует указать, что предметом иска может быть и вещь, определяемая родовыми признаками, но обладающая признаками индивидуализации (например, зерно, помещенное в мешки с пометкой, бревна определенной породы дерева с нанесенной маркировкой и т.п.)^[24]. Е.А. Суханов, ведя речь о классификации вещей, отмечает, что «именно признак индивидуальной определенности позволяет применять виндикационный иск»^[25].

В связи с этим неверным является выбранный способ защиты по одному из дел. М., в обосновании иска указал, что является сособственником земельного участка, второй сособственник на протяжении нескольких лет сдавал в аренду земельный участок, принадлежащий им на праве долевой собственности. В качестве оплаты сособственник получил 8 т пшеницы фуражной, 200 кг муки, 152 л масла подсолнечного. Соответственно истец просит истребовать имущество из чужого незаконного владения^[26]. В данной конкретной ситуации сособственнику надлежало предъявить иск о неосновательном обогащении. Второй сособственник, не имея на то законных и договорных оснований, присвоил себе имущество, которое по смыслу норм гражданского законодательства должно было принадлежать сособственникам в пропорциональных долях. Сама сложившаяся ситуация исключает виндикационный иск ввиду отсутствия индивидуально определенного предмета виндикации. Ни пшеница, ни мука, ни масло не выделены из общей массы аналогичного имущества. Следовательно, не известен предмет спора.

Однако судебные инстанции (в том числе апелляционная) не обратили внимания на этот факт. Дело рассмотрено, иск удовлетворен в полном объеме. Как справедливо отметил В.Л. Скрыпник, «такая практика, порочна и противоречит не только общей теории гражданского права, но и самому смыслу гражданского законодательства. В связи с этим следует придерживаться мнения о разграничении исков виндикационного и о неосновательном обогащении именно по предмету иска»^[27]. Так, «виндикационный следует предъявлять при истребовании индивидуально определенной вещи, а иск о неосновательном обогащении - по истребованию вещи, определяемой родовыми признакам»и^[28].

Спорным также является вопрос о возможности применения виндикации при хищении имущества путем совершения гражданско-правовой сделки. Так, В.Н. Уруков полагает, что «нормы п. 1 ст. 302 ГК РФ не дают основания в категорической форме утверждать виндикацию как внедоговорное требование»^[29]. Обоснованием служит утверждение о том, что, как следует из предписаний данной нормы, главным условием применения виндикации является выбытие имущества из владения помимо воли собственника или иного титульного владельца. Следовательно, виндикация вполне применима к случаям, если имущество выбывает в результате совершения ничтожных сделок, так как ничтожная сделка не порождает какие-либо правовые последствия, она ничтожна с момента ее совершения и не требуется признания таковой судом. Если же имущество выбыло из владения помимо воли собственника в результате совершения оспоримой сделки, в этом случае виндикация невозможна и имущество может быть возвращено в результате применения последствий недействительности сделки^[30].

Между тем в п. 34 постановления Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ от 29 апреля 2010 г. № 10/22 указано, что спор о возврате имущества, вытекающий из договорных отношений, подлежит разрешению в соответствии с законодательством, регулирующим данные отношения^[31]. Полагаем, этот вывод вполне согласуется с теоретическими наработками по вопросу применения виндикационного иска. Исключая конкуренцию исков, следует исходить из того, что для договорных отношений, существующих между сторонами, достаточным будет применение норм, регулирующих соответствующий договор, и общих положений о сделках, в соответствии с которыми есть основания для признания сделки ничтожной, а следовательно, и не порождающей каких-либо юридических последствий. Эти нормы будут способны привести стороны в надлежащее положение, тогда как виндикационный иск, по нашему мнению, надлежит предъявлять лишь в случае, если вещь выбыла из владения собственника по иным основаниям, а не в результате гражданско- правовой сделки.

Высшие судебные инстанции не всегда последовательно следуют своей позиции. Так, в постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 24 мая 2012 г. № 17802/11 представлены выводы суда о возможности применения норм о виндикации в случае установления факта хищения имущества одним из акционеров юридического лица^[32]. Последний совершил сделку по отчуждению спорного имущества, в связи с чем собственник и истребовал его из чужого незаконного владения^[33]. Такая позиция представляется неверной. В подобных спорах нет необходимости применять нормы о виндикации, поскольку сами договорные отношения по последующей сделке носят порочный характер и охранительных норм, регулирующих соответствующий договор, достаточно для восстановления прав собственника.

Таким образом, приходим к выводу о необходимости разграничения соответствующих исков по признакам, присущим тем или иным правоотношениям. Это позволит «исключить конкуренцию исков, которая, по нашему мнению, нивелирует правовые нормы, неоправданно расширяя возможности одних по сравнению с другими»^[34]. В любом случае, идет ли речь о сделке оспоримой или ничтожной, следует применять нормы, регулирующие соответствующие договорные отношения. Следует согласиться с мнением Ю.К. Толстого, который по этому вопросу указывает, что «судебная практика неоправданно позволяет смешение элементарных понятий, допуская свободную замену договорного требования виндикационным иском, переход от виндикационного притязания к иску о признании сделки недействительной»^[35]. Данный подход, указывает Ю.К. Толстой, носит ненаучный характер и ни к чему, кроме негативных последствий, в конечном счете привести не может^[36].

В юридической литературе поднимался вопрос об определении момента приобретения права собственности добросовестным приобретателем. Согласимся с мнением К.И. Скловского, который полагает, что момент приобретения права собственности может быть связан у такого приобретателя только с возможностью признания права на основании давности владения^[37]. Действительно, иные способы приобретения права собственности здесь не могут быть использованы. Однако, предположим, собственник осведомлен о нахождении вещи у определенного лица, которое владеет ею на протяжении, например, шести месяцев, но не предпринимает действий по ее виндикации. Прошел срок исковой давности, и де-юре надлежащий собственник утратил право на удовлетворение иска, однако право собственности не возникло и у владельца. Право собственности последнего возникнет лишь по истечении давностного срока с соблюдением установленных законом правил (ч. 4 ст. 234 ГК РФ).

Следовательно, не имеет значения в данном случае факт отказа в удовлетворении иска о виндикации (бывший собственник, скажем, не смог доказать одно из необходимых условий)^[38]. Право собственности владельца в таком случае также возникнет только по основаниям, предусмотренными ст. 234 ГК РФ, то есть спустя определенное время после истечения срока исковой давности, а не с момента утраты бывшим собственником возможности виндицировать вещь^[39]. Таким образом, сам факт вынесения подобного судебного решения не станет основанием приобретения права собственности добросовестным приобретателем.

Аналогичным образом следует определять и момент приобретения права собственности, если приобретатель не обратился в суд за установлением права. В данном случае считаем, что норма ч. 4 ст. 234 ГК РФ содержит безусловное правило о необходимости сложения сроков, то есть, даже если собственник не известен, следует полагать, что он имел право на виндикацию, а следовательно, к сроку, установленному для давности владения, следует причислить и срок исковой давности. Поэтому мы не согласны с мнением таких авторов, как А.А. Новоселова и Т.П. Подшивалов, которые пишут, что добросовестный приобретатель должен становиться собственником не сразу, а только после вступления в силу решения суда, отказавшего в иске о виндикации у него спорной недвижимости, приобретенной у неуправомоченного отчуждателя, и регистрации права собственности в реестре прав на недвижимость, то есть после формирования сложного юридического состава^[40].