Добавлен: 16.05.2023
Просмотров: 228
Скачиваний: 2
Например, в информационной статье Р.Левицкого «О принципе функциональной адекватности перевода» термин «адекватность» во многих местах взаимозамещается термином «эквивалентность». Таким образом, например, выдвигаемое Дж. Кэтфордом понятие «переводческая эквивалентность» интерпретируется в данной статье как «переводческая адекватность» [Цит по: Латышев Л.К., 2000].
Параллельно, у других авторов понятия «эквивалентность» и «адекватность» противопоставляются друг другу.
Например, В.Н. Комиссаров в своих работах рассматривает понятия «эквивалентность» и «адекватность» как понятия неидентичные друг другу, но тем не менее, часто взаимодействующие. По мнению В.Н. Комиссарова, «адекватный перевод» обладает гораздо широким смыслом и может трактоваться как «хороший перевод», в то время как «эквивалентность» трактуется у В.Н. Комиссарова как смысловая общность приравниваемых друг к другу языковых единиц. [См.: Комиссаров, 1990, с.106].
Примечательно обратить внимание на разрешение проблемы соотношения эквивалентности и адекватности у лингвистов К. Раис и Г. Вермеера. В их понимании, термин «эквивалентность» охватывает отношения как между отдельными знаками, так и между целыми текстами. Более того, эквивалентность языковых знаков в тексте оригинала и перевода еще не может говорить об общей эквивалентности данных текстов. Также наоборот, наличие эквивалентности текстов оригинала и перевода еще не может говорить об эквивалентности отдельных их речевых сегментов. Более того, эквивалентность текстов оригинала и перевода способна выходить за пределы их языкового соотношения, а также включает в себя культурную эквивалентность.
С другой стороны, как отмечают К. Раис и Г. Вермеер, понятие «адекватность» может трактоваться как выбор языковых знаков на языке перевода в пределах того измерения текста, которое выбрано для осуществления над ним переводческого процесса.
Согласно К. Раис и Г. Вермееру, термины «адекватность» и «адекватный перевод» ориентированы непосредственно на сам процесс перевода, в то время как термины «эквивалентность» и «эквивалентный перевод» имеют ориентацию на отношение межу исходным текстом и текстом перевода, которые выполняют одни и те же коммуникативные функции в разных культурах [Цит. По: Латышев Л.К., 2000, с. 77].
Если эквивалентность в понятии В.Н. Комиссарова охватывает лишь отношения между приравниваемыми друг к другу единицами языка и речи, но не между текстами, то определения эквивалентности К. Раис и Г. Вермеера представляет более широкое понимание ее сущности, в том числе К. Раис и Г. Вермеер утверждают, что эквивалентность может существовать не только между отдельными знаками текста, но и между текстами, что указывает на то, что для достижения эквивалентности между текстами необязательно достижение эквивалентности между всеми его знаками.
В установлении эквивалентных отношений, немаловажную роль играет наличие определенного контекста. Свою статью «Контекстуальное значение слова и перевод» Л.С. Бархударов посвятил именно изучению вопроса о роли контекста в установлении эквивалентных отношений. В статье справедливо делается замечание о том, что отсутствие регистрации значения определенной языковой единицы в лексическом словаре, еще не говорит о том, что значение данной единицы является контекстуально обусловленным. [См.: Бархударов, 1975, с.15]. Согласно мнению Л.С. Бархударова не всегда можно точно определить, является ли значение данной единицы в конкретном контексте «несловарным», или речь идет о конкретизации.
Обобщая материалы, приведенные в его научной работе, Л.С. Бархударов утверждает, что языковые единицы, строго функционирующие в строе связного текста, не просто реализовывает свое системное, зафиксированное значение в языке, но и приобретают в рамках контекста и внеязыковой ситуации новые значения и их оттенки [См.: Бархударов, 1975, с.15].
Необходимо, в свою очередь, также обратить внимание на тот факт, что понятие эквивалентности тесно взаимосвязано с понятием инварианта. Наличие любой эквивалентности между текстами оригинала и перевода или их отдельными языковыми знаками подразумевает сохранение определенного варианта между ними в процессе перевода.
Наиболее распространенным и существенным для всех уровней и видов эквивалентности инвариантным признаком является соответствие коммуникативной интенции первичного отправителя коммуникативному эффекту конечного текста. Данный коммуникативно-функциональный инвариант включает в себя как функциональные виды эквивалентности, так и её различные семиотические уровни.
В ситуациях, когда отношение коммуникативной эквивалентности распространяется на семантический и прагматический уровни, а также на весь спектр релевантных функций текста оригинала и перевода, мы можем говорить наличии полной эквивалентности между этими текстами.
Стоит отметить, что в некоторых случаях, наличие коммуникативной эквивалентности между исходным и конечным текстами охватывает лишь один из семиотических уровней (например, прагматический), в то время, как на низших уровнях эквивалентность отсутствует. В такой ситуации речь идет о частичной эквивалентности. Сюда также относят отсутствие некоторых видов функциональной эквивалентности между текстом оригинала и текстом перевода в целом, или между их речевыми сегментами. Например, прозаический перевод определенного текста может быть эквивалентным оригиналу с точки зрения передачи его референтной функции, но никак не художественно-эстетической.
Таким образом, основываясь на изложенном материале, мы можем сделать следующие выводы. Эквивалентность представляет собой соотношение между исходным и конечным текстами, или между их отдельными речевыми сегментами. При этом полная эквивалентность, которая охватывает все уровни, является, как правило, идеализированным понятием. Это говорит о том, что случаи полной эквивалентности возможны, но они, как правило, наблюдаются в относительно простых условиях коммуникации, в текстах со сравнительно малым диапазоном функциональных характеристик.
Как эквивалентность, так и адекватность включают в себя оценочно-нормативный характер. В случае, если эквивалентность имеет ориентацию на результаты перевода, а также на наличие соответствия между создаваемым в процессе межъязыковой коммуникации текстом и определенными параметрами текста оригинала, адекватность будет связана с условиями протекания межязыкового коммуникативного акта, с его детерминантами и фильтрами, с выбором стратегии перевода, которая отвечала бы коммуникативной ситуации. Другими словами, если эквивалентность отвечает на вопрос наличия соответствия между текстом перевода и текстом оригинала, то адекватность отвечает на вопрос соответствия перевода как процесса конкретным коммуникативным условиям.
Более того, между понятиями «эквивалентность» и «адекватность» существует еще одно принципиальное различие. Если полная эквивалентность может трактоваться как исчерпывающая передача «коммуникативно-функционального инварианта» текста оригинала, то, адекватность, в свою очередь, представляет собой категорию с другим онтологическим статусом. Как показывают данные ранее проводимых релевантных исследований, адекватность опирается на реальную практику перевода и исходит из того, что решение, принимаемое переводчиком в процессе перевода, часто может носить компромиссный характер, то есть перевод может требовать от переводчика пожертвования определенными единицами для передачи главного смысла исходного текста.
Соответственно, мы можем сделать вывод, что требование адекватности носит в себе скорее оптимальный характер нежели максимальный, то есть перевод должен оптимально соответствовать поставленным целям и задачам. Другими словами, перевод может быть адекватным даже в случаях частичной эквивалентности между текстами, например, на одном из семиотических уровней или в одном из функциональных измерений.
Довольно очевидным является тот факт, что прежде чем заниматься переводческой деятельностью, переводчику нужно иметь верное представление о переводе, как о процессе. Более того, переводчику очень важно знать, что именно представляет собой перевод как текст, так как текст перевода является продуктом, который создает переводчик.
Необходимо отметить, что текст перевода по своей природе является производным от текста оригинала. Текст перевода создается, основываясь на наиболее существенных функциональных характеристиках текста оригинала, и воспроизводит оригинал средствами другого языка в условиях другой культуры.
Тем не менее, естественно, что текст перевода будет отличаться от текста оригинала, хотя б ввиду того факта, что возможности языка оригинала и языка перевода будут отличаться [См.: Латышев Л.К., 1988, с.30]. Например, перевод следующего английского предложения на русский: I saw him swimming – Я видел как он плавал, будет существенно отличаться от ориганала своей синтаксической структурой, так как в русском языке нет подобной синтаксической конструкции.
Сказанное выше означает, что вопрос о том, в чем текст перевода должен совпадать с текстом оригинала, и в чем может не совпадать, является важнейшей практической проблемой для переводчика.
Как известно, конкретные предметы и явления можно сопоставлять между собой, руководствуясь различными мотивами. Например, автомобили могут сравнивать по типу их конструкции, скорости, экономичности в обслуживании, по расходу топлива и т.д. В контексте перевода, важнейшими критериями для сопоставления текстов как вообще, так и текстов оригинала и перевода, являются их структура, семантика и потенциал воздействия.
Также, тексты могут отличаться между собой по степени их коммуникативного воздействия.
Из аксиоматического положения о том, что перевод сам по себе должен обеспечивать прежде всего эквивалентность реакций адресата, получающего перевод, и адресата, получающего оригинал. Другими словами, следует сказать, что исходный и переводной тексты должны быть в первую очередь равноценны по своей способности вызывать реакции у своих адресатов [См.: Латышев Л.К., 1988, с.30].
Данную способность текста вызывать у адресата сообщения определенного рода эмоции, реакции можно дефинировать понятием «регулятивное воздействие», так как эта способность текста оказывает определенное влияние на своего реципиента, изменяет состояние его разума и эмоции.
Таким образом, равноценность регулятивного воздействия текста оригинала и текста перевода является основным критерием для осуществления полноценного перевода. В связи с этим возникает вопрос, можно ли считать данный критерий единственным для осуществления полноценного перевода?
Как правило, переводческая практика дает отрицательный ответ на данный вопрос. Ввиду того, что помимо способности оказывать одинаковое регулятивное воздействие, от текста перевода требуется также наличие определенной степени подобия исходному тексту в плане используемых в тексте перевода языковых средств. При отсутствии данного требования, было б невозможным отграничивать перевод отдельно от других видов языкового посредничества [См.: Латышев Л.К., 1988, с.32].
Стоит также отметить, что само по себе понятие «равноценного регулятивного воздействия» не может быть измерено или зафиксировано по степени своей строгости. Более того, возможны ситуации, когда эквивалентность регулятивного воздействия достигается иными способами языкового посредничества, а не с помощью перевода.
Средством разрешения противоречия, которое периодически возникает между двумя требованиями к переводу, т.е. требованием эквивалентности регулятивного воздействия между текстом оригинала и текстом перевода, и требованием определенной меры их семантико-структурного подобия, являются переводческие трансформации.
Стоит отметить, что реакция человека на текст определяется не только с помощью свойств самого текста, но и наличием определенных предпосылок, которыми должен обладать человек для правильного восприятия и осуществления верной интерпретации текста. Данные предпосылки включают в себя знание языка, на котором составлен текст, наличие набора привычек к определенным языковым стандартам и связанными с ними стереотипам, а также наличие определенных знаний, которые позволяют понять, о чем идет речь в тексте [12; 35].
Перечисленный выше комплекс предпосылок, без которого успешная коммуникация невозможна, определяется понятием «коммуникативная компетенция».
Каждый аспект коммуникативной компетенции играет свою роль в восприятии и дальнейшей интерпретации текста. Например, незнание языка делает коммуникацию невозможной, или не имея предварительной информации, мы можем прослушать речевое сообщение, понять смысл прозвучавших слов, но не понять общей сути текста речевого сообщения.
Если говорить о несоответствии текста привычным речевым стандартам, стоит сказать, что данное несоответствие может вызвать как положительный, так и отрицательный эффект. Например, своеобразие поэтической речи несет в себе заряд эстетического воздействия, в то время как специально допущенная неправильная речь в юмористических текстах вызывает у читателя смех [См.: Латышев Л.К., 1988, с. 36].
Абсолютная невозможность осуществить перевод текста с помощью подстановок заставляет переводчика прибегать к использованию переводческих трансформаций. Стоит отметить, что к употреблению переводческих трансформаций стоит прибегать в тех случаях, когда осуществление перевода с помощью подстановок не предоставляется возможным, либо не может дать положительный (оптимальный) результат.
Использованию подстановки как способа перевода с отрицательным результатом способствует наличие в языке перевода системных средств, которые симметричны системным средствам в тексте оригинала. В подобных случаях, сырой перевод, получаемый в результате использования подстановки, может быть перефразирован, другими словами, оптимизирован с помощью переводческих трансформаций.