Файл: Гражданско-правовые способы защиты права собственности (Понятие права собственности и механизм его гражданско-правовой защиты).pdf
Добавлен: 23.05.2023
Просмотров: 100
Скачиваний: 2
Однако и в российском праве не всеми признается исключительность триады правомочий для характеристики содержания права собственности. Так, Г.А. Аксененок включал в содержание права государственной собственности на землю в СССР такое правомочие, как управление[22], что вызывало обоснованные нарекания. А.С. Краснопольский и И.В. Павлов справедливо отмечали, что управление землей представляет собой не что-то отличное от распоряжения, а форму осуществления самого распоряжения[23]. По мнению Ю.С. Харитоновой, у собственника есть функции и полномочия разного характера, в числе которых может быть выявлена и еще одна - управление, при этом функция управления лежит вне самой категории собственности [24].
Включение правомочия управления в число правомочий собственника не будет способствовать раскрытию содержания права собственности, т.к. само требует своего толкования. Кроме того, все, что включают в содержание права собственности, в свою очередь является способами реализации уже имеющихся правомочий собственника. Предпринимаются и иные попытки расширения числа правомочий собственника. Так, М.В. Власова выделяет 11 правомочий собственника [25]. Но, как и в случае с управлением, все из выделяемых правомочий входят в состав триады правомочий собственника.
В настоящее время в российской доктрине сложилось два подхода к триаде правомочий собственника. Согласно первому подходу, самой по себе триады правомочий собственника еще недостаточно для характеристики прав собственника[26]; право собственности нельзя отождествлять с суммой правомочий владения, пользования и даже распоряжения[27]. В.А. Венедиктов обосновывает свой вывод следующим: "Собственник может быть лишен всех трех правомочий и тем не менее может сохранить право собственности... В самом деле, при судебном аресте имущества с изъятием его из владения и пользования собственника и с запретом ему распоряжения арестованным имуществом... у собственника остается все же какой-то реальный "сгусток" его права собственности. Если претензия взыскателя отпадет, право собственности восстановится в полном объеме в лице собственника... Если имущество будет продано за цену, превышающую претензию взыскателя, собственник получит излишек вырученной цены. Таким образом, "суммой" трех правомочий не исчерпывается содержание права собственности" [28]. В качестве недостатков указанного подхода называют следующие: в свойстве "эластичности" не видно какого-либо доказательства неполноты "триады" правомочий собственника, т.к. это качество присуще не только праву собственности, но и иным вещным (а может быть, и обязательственным) правам, оно объясняется вовсе не содержанием права, а теми юридическими фактами, которые на него влияют [29]; пример с судебным арестом имущества показывает, что собственник в таком случае не может "использовать" имущество "своей властью и в своем интересе", не переставая все же быть собственником[30]; таинственный сгусток так и остался нераскрытым[31].
К.И. Скловский также говорит в своей работе о невозможности использования триады правомочий для определения права собственности, т.к., по его мнению, само определение собственности посредством любого перечня - это знак ограничения права, прямое обнаружение потенциальной, а чаще актуальной ущербности этого права [32].
Сторонники второго подхода приходят к обратному выводу о допустимости возможности использования триады правомочий для характеристики права собственности. Такой позиции придерживается большинство цивилистов, т.к. она представляется весьма удачным изобретением отечественного законодателя[33]; в своей совокупности названные правомочия исчерпывают все предоставленные собственнику правомочия[34].
Но несомненным является то обстоятельство, что в отличие от дореволюционного гражданского законодательства, в котором были даны определения правомочий владения, пользования и распоряжения, все последующее российское законодательство ограничивалось лишь перечислением правомочий собственника.
Таким образом, можно прийти к выводу, что нет единого подхода к определению права собственности, его содержания. Аналогичным образом и все попытки западных исследователей дать новую интерпретацию содержания права собственности проводились в различных направлениях, а именно в трех основных[35]. Сторонники первого направления стремятся сформулировать краткое определение, подчеркнув в нем "существенное ядро" права собственности. Так, по мнению Я. Шаппа, "правомочия собственника законодателю удалось рассмотреть с двух принципиальных точек зрения, и поэтому право собственности складывается из правомочия воздействия и правомочия исключения. При этом правомочие воздействия охватывает любой способ обращения с вещью, т.е. прежде всего пользование вещью, извлечение плодов и получение доходов от вещи, уход за ней, ее преобразование, наконец, ее конечное потребление и даже разрушение, а правомочие исключения характеризует собственность как право, посредством которого могут быть обоснованы оборонительные притязания собственника против посягателей"[36].
Второго направления придерживаются ученые, которые полагают, что единого определения права собственности дать невозможно, поскольку необходимо различать понятия собственности в отдельных отраслях права, а именно: конституционной, гражданской, хозяйственной, а приверженцы третьего направления пытаются дать универсальное определение права собственности путем составления своего каталога правомочий собственника [37]. Наиболее известна концепция Оноре, который включал в определение права собственности 11 правомочий: право владения, т.е. исключительный физический контроль над вещью или право исключительного ее использования; право пользования или личного пользования вещью, когда оно не включает в себя два последних правомочия; право управления, т.е. право решать, как и кем может быть использована вещь; право на доход, на те блага, которые дает реализация двух предыдущих правомочий; право на отчуждение, потребление, растрату по своему усмотрению, на изменение или уничтожение вещи; гарантия от экспроприации или право на безопасность; право передавать вещь; бессрочность; запрещение использовать вещь во вред другим; возможность отобрания вещи в уплату долга; остаточный характер, т.е. существование правил, обеспечивающих восстановление нарушенного правомочия.
Нельзя не отметить общую тенденцию, свойственную как российскому, так и зарубежному праву: закрепляя содержание права собственности, законодатель, по общему правилу, ограничивается лишь перечислением правомочий, и лишь доктриной раскрывается их сущность.
1.2. Понятие защиты и охраны права собственности
Конституционный Суд РФ при рассмотрении некоторых дел, имеющих отношение к нарушению владения имуществом собственника, определил весьма концептуальные тенденции развития гражданского права России в сфере защиты права собственности.
В судебной системе общей юрисдикции достаточно продолжительное время существовала практика защиты прав собственника посредством признания совершенной без его согласия купли-продажи недействительной и применения последствий такой недействительности в виде возврата вещи потерпевшему (ст. 167 Гражданского кодекса РФ), что могло являться обходом правил ограничения виндикации по недопустимости истребования вещи у добросовестного приобретателя (ст. 302 ГК РФ).
Поэтому в свое время Конституционный Суд РФ принял Постановление от 21 апреля 2003 г. N 6-П "По делу о проверке конституционности положений пунктов 1 и 2 ст. 167 ГК РФ в связи с жалобами граждан О.М. Мариничевой, А.В. Немировской, З.А. Скляновой, Р.М. Скляновой и В.М. Ширяева". Данный судебный акт был необходим для защиты прав добросовестного приобретателя и сохранения стабильности гражданского оборота при разрешении споров, связанных с неправомерным отчуждением имущества помимо воли собственника. Исходя из позиции Конституционного Суда РФ последствием таких сделок должна быть виндикация (ст. 302 ГК РФ), гармонично сочетаемая с правовым институтом добросовестности покупателей, а не реституция (ст. 167 ГК РФ).
Обратим внимание, что в случае выбытия вещи из владения собственника помимо его воли (например, в результате хищения) добросовестный приобретатель в России не будет иметь защиту ни при каких обстоятельствах (п. 1 ст. 302 ГК РФ).
В Германии и во Франции похищенные вещи могут оставаться во владении добросовестного приобретателя при условии, что они приобретены на публичных торгах (§ 935 - 937 Германского гражданского уложения) или на рынке (§ 2280 французского Гражданского кодекса). В некоторых странах СНГ применяется немецкая модель ограничения виндикации в случае добросовестного приобретения вещи на торгах, а именно: имущество не может быть истребовано у добросовестного приобретателя, если оно было продано в порядке, установленном для выполнения судебных решений (п. 2 ст. 388 Гражданского кодекса Украины; п. 3 ст. 261 Гражданского кодекса Казахстана; п. 3 ст. 375 Гражданского кодекса Молдовы). В Республике Беларусь правила защиты добросовестного приобретателя аналогичны российскому законодательству (ст. 283 Гражданского кодекса Республики Беларусь).
Подобные юридические конструкции есть и в странах Латинской Америки. Исключение из виндикации составляют движимые вещи, владелец которых приобрел их на ярмарке, в магазине или ином аналогичном месте. В этих случаях владелец такой движимой вещи не обязан возвращать ее собственнику, до тех пор пока собственник не возместит ему покупную цену вещи, а также расходы на ремонт и улучшение вещи (ст. 954 Гражданского кодекса Эквадора, ст. 947 Гражданского кодекса Колумбии)[38].
В Законе Англии о продаже товаров (1979 г.) в статье 22.1 содержалось исключение, согласно которому добросовестный покупатель может приобрести титул на украденный товар, купленный на открытом рынке. Однако поправки от 1995 г. к данному Закону наделили лицо, обладающее лучшим титулом, правом на иск о возмещении ущерба, в качестве варианта суд может позволить истцу возвратить похищенный товар.
Основная проблема, которая стоит перед современной юридической наукой и практикой, заключается в определении критериев предпочтения передачи спорной вещи либо собственнику, либо добросовестному приобретателю. Принцип справедливости в данной ситуации весьма затруднительно применить непосредственно, поскольку и тот, и другой субъект невиновен.
Предлагаем на основе трудов американских и российских специалистов [39] обратиться к экономическому анализу рассматриваемого юридического конфликта. Следует оценить экономическую эффективность того или иного варианта юридической модели с точки зрения минимизации издержек и рисков, а также исследовать стимулирующие эффекты для собственника и добросовестного приобретателя похищенного имущества.
По правилу защиты собственника потерпевший имеет право на истребование имущества. Если же в нормах закона используется правило защиты добросовестного приобретателя, то собственник лишается возможности вернуть имущество. Это приводит к двум различным эффектам стимулирования поведения участников рынка.
Стимул нести высокие расходы на охрану, поиск имущества и проверку титула. При системе защиты первоначальной собственности собственник, зная, что закон отдает предпочтение его правам, будет тратить меньше энергии на защиту имущества, нежели в случае существования правила добросовестной покупки. Собственник будет нести дополнительные расходы на защиту, пока его личная предельная выгода от защиты равна предельным издержкам. При системе защиты первоначального владения стимул защиты у собственника будет несколько снижен, так как снижены ожидаемые потери от краж, поскольку повышаются шансы восстановления владения. При системе добросовестной покупки шансы восстановить владение весьма малы, что снижает для собственника реальные стимулы искать свое имущество. Для большинства людей это сложно и дорогостояще, и они готовы полагаться на полицию.
С точки зрения покупателя система защиты первоначальной собственности дает покупателю стимул получить наиболее полную информацию о происхождении у продавца титула на товар, а также стимулирует скрыть приобретенный товар от окружающих, поскольку существует риск потерять имущество. Покупатель готов проявлять усилия по определению качества титула на товар, пока предельная выгода от его усилий равна предельным издержкам.
Правило первоначальной собственности и правило добросовестной покупки сами по себе не могут обладать какими-то преимуществами относительно друг друга, что порождает парадокс компенсации, отражающий стимулирующий эффект для той стороны, которая имеет права на компенсацию. Иными словами, при системе защиты добросовестного покупателя у приобретателя не будет стимула тщательно проверять титул продавца, а при системе защиты собственника у владельца не будет стимула принимать надежные меры по охране имущества.
Очевидным решением проблемы было бы присвоить права собственности на украденные товары третьей стороне, например государству. Владельцы получили бы полный стимул для защиты, а покупатели - полный стимул для исследования титула продавца. Тем не менее такая схема не будет работать в силу того, что помешает сотрудничеству частных лиц.
Оценка кривых спроса и предложения краденых вещей. Анализируя последствия правил первоначального владения и добросовестной покупки, можно грубо оценить их влияние на кривые спроса и предложения краденого. Чем больше товаров украдено, тем выше в обществе расходы на охрану от кражи. Снижение спроса приведет к снижению расходов на охрану от кражи. Увеличение предложения приводит к увеличению расходов на охрану от кражи.
Риск восстановления собственности в исходное положение побуждает покупателя скрывать товар или ограничивать его использование; эта перспектива снижает готовность покупателя платить за товар и, таким образом, снижает спрос. Повышение риска может быть отражено в продаже товара со скидкой. При этом добросовестный покупатель наоборот готов платить надбавку к цене за уверенность в титуле продавца. Считается, что нормальная рыночная цена является критерием добросовестности покупателя по проверке титула продавца (такую позицию занимают и Пленумы Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ в Постановлении от 29 апреля 2010 г. N 10/22). Но в соответствии с системой защиты первоначальной собственности покупатели платят сниженную цену. Такая цена отражает вероятность того, что покупатели должны будут вернуть товар обладателю лучшего титула. Хотя продавцы с надлежащим титулом также могут продавать товар по заниженной цене в условиях конкурентного рынка, что порождает неблагоприятный отбор или так называемый "рынок лимонов".