Файл: Понятие и виды сделок (Односторонние, двусторонние и многосторонние сделки).pdf

Формулировка рассматриваемого пункта позволяет сделать вывод о том, что законодатель формально не признает такой договор в качестве корпоративного договора. Однако в связи с тем, что в силу прямого указания в Законе №99-ФЗ к договору будут применяться правила о корпоративном договоре, возникает определенное противоречие. С одной стороны, договор с третьими лицами не является корпоративным договором, а с другой - регулируется точно так же, то есть фактичес­ки представляет собой квазикорпоративный договор^[63].

Поскольку участниками подобных квазикорпоративных до­­говоров могут быть любые лица, можно предположить, что и само хозяйственное общество также может быть стороной такого договора. Однако, на наш взгляд, такая модель не будет иметь какой-либо практической ценности. Во-первых, обязанность участников осуществлять права в обеспечение «охраняемого законом интереса» дочернего общества и так презюмируется. Во-вторых, хозяйственное общество не может быть активным участником такого догово­ра, так как оно не обладает и не может обладать правом голоса на общем собрании участников, даже если владеет свои­ми акциями или долями (п. 3 ст. 72 Закона об АО[64], п. 1 ст. 24 Закона об ООО[65]), и не вправе давать какие-либо указания своим участникам (акционерам) голосовать определенным образом в силу прямого запрета п. 2 ст. 67.2 ГК РФ.

Следовательно, конструкция, включающая само хозяйственное общество, не будет иметь каких-либо достоинств. Зато в силу такого участия положения квазикорпоративного до­говора могут стать известны третьим лицам (иным акционерам, контрагентам общества, аудиторам), причем в гораздо большем объеме, чем это преду­смотрено в Законе №99-ФЗ (см. п. 4 ст. 67.2 ГК РФ). Законом №99-ФЗ также отменен п. 3 ст. 32.1 Закона об АО, предусматривающий, что акционерное соглашение должно быть заключено в отношении всех акций, принадлежащих стороне акционерного соглашения. Данное положение вносило неясность, поскольку было непонятно, может ли акционерное соглашение распространяться на акции, приобретенные стороной после заключения акционерного соглашения, по умолчанию или для этого необходимо вносить изменения в акционерное соглашение.

Обязательственно-правовая природа корпоративного догово­ра закреплена в Законе №99-ФЗ в виде презумпции, согласно которой он «не создает обязанностей для лиц, не участвующих в нем в качестве сторон» (п. 5 ст. 67.2 ГК РФ). То есть по общему правилу нарушение одной из сторон условий корпоративного договора, например, голосовать определенным образом на общем собрании акционеров не дает другой стороне право оспаривать решение такого собрания акционеров (совета директоров), то есть ответственность участника такого договора не должна повлечь каких-либо негативных последствий для самого общества. Аналогичное положение имеется и в п. 4 ст. 32.1 Закона об АО. Однако в отличие от действующего законодательства Закон №99-ФЗ все же предусмат­ривает возможность оспорить решение органа дочернего общества при нарушении корпоративного договора, но только в одном единственном случае - если на момент принятия соответствующего решения сторонами корпоративного договора были все участники общества (п. 6 ст. 67.2 ГК РФ). Но даже в этом случае недействительность решения, принятого органом хозяйственного общества, сама по себе не влечет недействительности сделок хозяйственного общества с третьими лицами, совершенных на основании такого решения. Данное положение направлено на защиту интересов третьих лиц, которые заключили с обществом сделки, полагаясь на действительность решений органов этого общества. Такую сделку можно будет признать недействительной, только если будет доказано, что третьи лица (контрагенты) знали или должны были знать об ограничениях, предусмотренных корпоративным договором. Однако доказать это на практике будет весьма затруднительно, поскольку ни действующее законодательство, ни изменения в ГК РФ не предполагают раскрытие информации о содержании корпоративного договора.

Примерный перечень условий корпоративных договоров указан в п. 1 ст. 67.2 ГК РФ и включает в себя в том числе осуществ­ление корпоративных прав участниками общества определенным образом или отказ от их осуществления: голосовать определенным образом на общем собрании, приобретать (отчуждать) акции (доли) по определенной цене или при наступлении определенных обстоятельств либо воздерживаться от подобных действий.

2.5. Соотношение многосторонних сделок и решение собраний

Федеральный закон от 07.05.2013 № 100-ФЗ^[66] существенно дополнил ГК РФ, введя в него гл. 9.1 «Решения собраний». Из ст. 181.1 ГК РФ следует, что под решением собрания законодатель понимает решение, принимаемое некой общностью субъектов гражданского права (участников отдельного гражданско-правового сообщества) и порождающее правовые последствия, на которые оно направлено, для всех лиц, имевших право участвовать в данном собрании (участников юридического лица, сособственников, кредиторов при банкротстве и других участников гражданско-правового сообщества), а также для иных лиц, если это установлено законом или вытекает из существа отношений. Основным критерием, объединяющим все решения собраний, является принцип их принятия большинством и подчинения меньшинства его воле, изученный на данный момент только в одной области частного права более-менее детально - в корпоративном праве.

Из довольно большого числа посвященных этой теме работ львиная доля затрагивает проблематику решений общего собрания акционеров, и, к сожалению, анализ правовой природы решений собраний только применительно к такого вида решениям послужил причиной некой однобокости применяемых подходов. Это связано прежде всего с тем, что исследователи непременно увязывают их с личностью юридического лица, которая в других случаях просто отсутствует (к примеру, в решении собственников помещений в многоквартирном доме). Вместе с тем большинство выводов учения о решениях собрания акционеров могут быть применены и к другим видам подобных решений. Это наглядно подтверждается текстом гл. 9.1 ГК РФ, в которой многие общие правила о решениях собраний привнесены из судебной практики по оспариванию решений общих собраний акционеров. Кроме того, анализируя данный вид решений, многие исследователи корпоративного права упускают из виду, что схожие явления юридической действительности существуют и за рамками корпоративного права и даже гораздо в большем количестве, чем может показаться на первый взгляд. Последним обстоятельством, очевидно, обусловлена тенденция признания исключительности за правовой природой решений общего собрания акционеров, придания им характера юридических фактов sui generis, акцентирования внимания на отличиях этих решений от других явлений правовой действительности, главным образом - от юридических сделок^[67].

Анализируя вопросы применения новых правил гл. 9.1 ГК РФ, необходимо обратить внимание на два важных аспекта. Правила, предусмотренные гл. 9.1 ГК РФ, применяются, если законом или в установленном им порядке не предусмотрено иное (п. 1 ст. 181.1 ГК РФ). Это положение, которым и начинается гл. 9.1 ГК РФ, исключает многие споры, которые могли бы возникнуть в силу коллизии между новыми правилами ГК РФ, с одной стороны, и федеральными законами и подзаконными актами, регулирующими вопросы общих собраний акционеров/участников, - с другой. Правила, установленные специальным законом, а также в установленном законом порядке (например, некоторые акты ФСФР России, принятые в развитие положений федеральных законов), будут иметь приоритет над общими правилами гл. 9.1 ГК РФ. Правила гл. 9.1 ГК РФ применяются к решениям собраний, принятым после дня вступления в силу соответствующих изменений в ГК РФ^[68] т. е. после 1 сентября 2013 г.

Правила о решениях собраний помещены законодателем в отдельную главу 9.1 - после гл. 9, посвященной сделкам. Обе главы находятся в подразд. 4 ГК РФ «Сделки. Решения собраний. Представительство». Такой подход законодателя, на наш взгляд, не дает оснований считать, что решения собраний имеют исключительную правовую природу, отличную от правовой природы гражданско-правовой сделки. Все высказанные мнения о правовой природе решений собраний четко подразделяются на два подхода. К первому относятся те точки зрения, которые не признают решения собраний гражданско-правовой сделкой и предлагают рассматривать их в качестве юридических фактов sui generis. Ко второму принадлежат идеи, согласно которым такие решения являются именно гражданско-правовой сделкой. В современной российской юридической литературе на сегодняшний день преобладает первый подход. На наш взгляд, затруднения при квалификации решения собрания как сделки в принятой системе юридических фактов вызваны прежде всего тем, что в современной юридической литературе и практике понятие сделки рассматривается в основном применительно к договорному праву, в то время как сфера применения понятия гражданско-правовой сделки гораздо шире, а договор - всего лишь один из самых простых и распространенных видов сделок. Б.П. Архипов, изучая вопросы реорганизации акционерного общества, предложил «рассматривать решения совета директоров, решения общих собраний реорганизуемых обществ о реорганизации и подписание исполнительными органами обществ реорганизационных договоров совокупностью сделок, формирующих сложный юридический состав сделки реорганизации»^[69].

Г.В. Цепов, анализируя правовую природу решений общего собрания акционеров, предлагает разделять их на две категории - «решения-сделки» и «решения-несделки» - в зависимости от того, направлены они на создание, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей или нет. К первой категории автор относит решения об увеличении (уменьшении) уставного капитала, дроблении и консолидации акций, избрании членов совета директоров и досрочном прекращении их полномочий, образовании исполнительного органа и т. д. Ко второй - утверждение годовых отчетов и годовой бухгалтерской отчетности, квалифицируя их с точки зрения юридических фактов как поступки^[70].

Дифференциация всех решений собраний на «решения-сделки» и «решения-несделки» представляется логичной: действительно, они могут представлять собой различные по своей природе волеизъявления - как защищаемые правом и направленные на определенные правовые последствия, так и безразличные для права. Исследователи всегда обращали внимание на то обстоятельство, что любая юридическая сделка есть волеизъявление, но не всякое волеизъявление представляет собой юридическую сделку^[71]. К примеру, совет директоров акционерного общества, уполномоченный решать любые вопросы общего руководства деятельностью общества, может принять следующее решение: «В 2015 г. принять меры для развития сельскохозяйственного направления деятельности организации». Подобное решение (волеизъявление), очевидно, не является гражданско-правовой сделкой, как и договоренность друзей сходить в кино, приглашение на танец, обещание лучше учиться и т. п. Между тем решение общего собрания акционеров, в отличие от решения совета директоров, может быть принято только по вопросам, отнесенным к его компетенции Федеральным законом «Об акционерных обществах».

Последнее обстоятельство говорит, по крайней мере, о том, что законодатель дает определенную правовую охрану всем решениям общего собрания акционеров, которые принимаются в рамках установленной законом компетенции, и связывает со всеми такими решениями (волеизъявлениями) определенные правовые последствия. Если бы такие решения не имели определенных правовых последствий и были безразличны для права, то не имело бы смысла устанавливать закрытый перечень вопросов, по которым они могут быть приняты, и относить решение таких вопросов к исключительной компетенции общего собрания^[72]. Сказанное позволяет предположить, что разделение именно решений общего собрания акционеров на «решения-сделки» и «решения-несделки» может быть недостаточно обоснованным.

А.В. Егоров пишет: «Решения собрания акционеров являются особой разновидностью сделок, поскольку, отвечая общим признакам сделок, они отличаются от них тем, что при выработке общей позиции участников собрания решение может быть принято не только при полном совпадении воль (классическая сделка), но и большинством голосов. Этот постулат практически не оспаривается в стране, представители которой выступили родоначальниками теории сделок, - Германии. В российской теоретической литературе этот вопрос глубоко не исследовался, однако нет никаких оснований, чтобы отступать от подходов мировой практики, тем более наша судебная практика стихийно идет в этом же направлении - взять оспаривание решений по правилам о сделках и т. п.»^[73].

Таким образом, решения общих собраний акционеров (участников) хотя и отличаются заметным своеобразием с позиций волеобразования (которое заключается главным образом в том, что для придания решению юридической силы не нужно получать согласие всех участников, имеющих право участвовать в принятии решения), но все же рассматриваются в качестве отдельного вида сделки. Указанная особенность такого вида сделок является главным основанием для их отграничения от договоров, которые представляют собой вид гражданско-правовых сделок, требующих согласованного волеизъявления всех сторон договора.

Юридическая сделка представляет собой частное волеизъявление, направленное на наступление правового результата^[74]. Ключевой момент в этом определении - именно направленность на наступление правового результата, поскольку сам он находится за пределами сделки. Из сказанного следует очевидный вывод: решения собраний являются юридическими сделками. Более того, даже если некоторые такие решения не нацелены непосредственно на наступление правового результата, но сопровождаются последствиями, аналогичными последствиям юридических сделок, то не признавать такие решения юридическими сделками было бы крайне непрактично.

Исключительно важным представляется вопрос о том, все ли решения собраний являются юридическими сделками. Очевидно, что если компетенция собрания не ограничена законом, то собрание (к примеру, совет директоров) вправе принять решение по любому вопросу и оно может не являться юридической сделкой. Так же как и два лица могут достигать между собой различных соглашений: какие-то из них будут являться договорами, а другие не будут регулироваться правом, оставаясь для последнего совершенно безразличными (к примеру, договоренность сходить вечером в театр). Таким же образом необходимо, по нашему мнению, трактовать и вопрос с решением: если группа лиц большинством голосов достигла какого-то соглашения и оно имеет юридическое значение (определенные правовые последствия в области частного права), то можно говорить о наличии решения собрания. Если же такого соглашения нет, а принятое решение для права безразлично, то нет и решения собрания. К данному выводу можно прийти и с другой позиции. Признаком или особенностью решения собрания немецкие цивилисты считают его юридическую обязательность (т. е. обязательность, основанную на нормах права) для всех участников (аналогичное правило теперь прямо закреплено в п. 2 ст. 181.1 ГК РФ). Если же принятое решение не является сделкой и безразлично для права, то оно не может обладать и признаком юридической обязательности. Таким образом, решение собрания всегда будет являться юридической сделкой.