Файл: Шимова О.С., Соколовский Н.К. Основы экологии и экономика природопользования.docx

Реализация в 60—80-х годах XX ст. эколого-экономического принципа природопользования дала определенные положитель­ные результаты: способствовала утверждению в общественном сознании нового природоохранного мышления, разработке и ча­стичному внедрению новых, экологичных технологий, расши­рению природно-заповедного фонда. Однако вследствие интен­сивного экономического развития, вовлечения в сферу природо­пользования новых элементов природы и нарастания антропо­генного воздействия на природную среду не произошло коренно­го перелома в решении проблемы взаимодействия природы и об­щества. Пока во всем мире разрыв между разрушением и восста­новлением природной среды, несмотря на прилагаемые усилия, существенно не сокращается.

В развитых странах в 80-х годах расходы на охрану окружа­ющей среды составляли 1—2 %, а ущерб от ее загрязнения — 3—5 % валового национального продукта (ВНП), причем наб­людался рост ущерба в абсолютном и относительном выраже­нии. Анализ нынешнего состояния природоохранной деятель­ности свидетельствует о том, что при сохранении сложившейся тенденции социально-экономического развития нормализация экологической обстановки в ближайшей перспективе нереаль­на. Настало время перейти от "оборонительных" природоохран­ных действий, направленных в основном на борьбу с последствиями нерациональной хозяйственной деятельности, к упреждающим действиям — созданию такой системы рационального природопользования, которая исключала бы саму возможность возникновения конфликтных ситуаций между обществом и природой. Природопользование, должно базироваться на новом социоэкологическом принципе, когда максималь­ный экономический эффект достигается при сохранении дина­мического равновесия экосистем и их составляющих. Реализа­ция этого принципа позволит перейти от пассивной защиты природы к активному рациональному природопользованию, предусматривающему и охрану природы, и рациональное испо­льзование природных ресурсов, и оптимизацию жизненной сре­ды обитания человека. Обязательным условием социально-эко­номического развития должно стать восстановление и сохране­ние высокого качества окружающей среды.

К середине 80-х годов на смену концепции охраны природы приходит концепция общественного развития в границах задан­ной нагрузки на природные системы, то есть с учетом экологи­ческих ограничений. Значительное влияние на формирование данной концепции оказал доклад Международной комиссии по окружающей среде и развитию (МКОСР) "Наше общее будущее" (1987), выполненный по заданию ООН комиссией под председа­тельством Г.Х. Брундтланд. В докладе были предложены долго­срочные стратегии в области охраны окружающей среды, кото­рые позволили бы обеспечить устойчивое развитие мировой эко­номики на длительный период, рассмотрены способы и средства решения проблем природопользования.

Основой формирования нового типа эколого-экономического взаимодействия, как подчеркнуто в выводах доклада, должно стать устойчивое развитие, то есть такое, которое удовлетворя­ет потребности настоящего времени, но не ставит под угрозу удовлетворение потребностей будущих поколений. Задачи эко­номического и социального развития должны быть определены с учетом соответствия экологическому императиву во всех стра­нах — развитых и развивающихся, странах с рыночной или дру­гими видами экономики.

Важнейшей в понятии устойчивого развития является проб­лема учета долгосрочных экологических последствий принима­емых сегодня экономических решений. Главный акцент должен быть перенесен с мероприятий по ликвидации последствий заг­рязнения окружающей среды на поиск путей по их предотвра­щению. Создаваемая концепция природопользования должна исходить из концепции экономического роста на основе ресур­сосбережения. Необходимо сведение к минимуму экологичес­ких последствий для последующих поколений, нельзя растра­чивать природное богатство только для себя. Таким образом, проблема экологических ограничений, компромисса между нас­тоящим и будущим потреблением должна стать основой при разработке социально-экономической стратегии развития на длительную перспективу для любого государства.

В июне 1989 г. встреча на высоком уровне стран большой семерки призвала к скорейшему принятию во всем мире страте­гии, базирующейся на концепции экологически устойчивого развития, которая предполагает паритет экономических и экологических ценностей. И, наконец, в документах Конфе­ренции ООН по окружающей среде и развитию в Рио-де-Жа­нейро ("Декларация Рио", "Повестка дня на XXI век", 1992) подчеркнута необходимость превращения любого вида хозяй­ственной деятельности в экологически безопасную, то есть сов­местимую с требованиями гармоничного развития общества и природы.

Конференция ООН по окружающей среде и развитию в Рио-де-Жанейро (1992) и Международная конференция по наро­донаселению в Каире (1994) еще раз подтвердили неразрывную связь социально-экономического развития, демографии и окру­жающей среды. Современные экономические системы не смогли решить социальных проблем мирового сообщества, в первую очередь проблемы нищеты и голода, которые будут усугублять­ся в связи с замедлением и возможным прекращением воспроиз­водства возобновимых ресурсов. В той или иной степени социа­льные проблемы решены только в странах так называемого "зо­лотого миллиарда", то есть в высокоразвитых государствах ми­ра. Остальные же 5/6 жителей планеты практически не прибли­жаются к ним, пребывая в бедности, которая, как известно, — ' главный загрязнитель окружающей среды". К сожалению, сов­ременная экономика, далее в ее "процветающем" либеральном рыночном варианте не решила пока ни социальных, ни экологи­ческих проблем мировой цивилизации.

Долгосрочный учет экологических ограничений имеет не то­лько социальное значение. Экономические проекты, осуществ­ляемые с учетом последствий для природной среды, как показы­вает практика, оказываются в перспективе экономически эф­фективными и, наоборот, малоэффективными в том случае, ког­да осуществляются с целью получения сиюминутной выгоды без учета долгосрочных экологических последствий.

Таким образом, в соответствии с изложенными выше кон­цепциями, любое государство, как правило, проходит три ста­дии эколого-экономического развития:

1. фронтальную экономику;

2. экономическое развитие с учетом охраны природы;

3)развитие с учетом экологических ограничений (устойчи­вое развитие).

Каждой стадии соответствуют свои принципы природополь­зования, рассмотренные нами выше:

• экономический;

• эколого-экономический;

• социоэкологический.

3.3. Усиление антропогенных воздействий и их последствия

Следует отметить, что реализация указанных принципов ес­тественно имеет свою специфику в разных странах в зависимос­ти от конкретных социально-экономических и общественно-по­литических факторов. Так, экономическое развитие республик бывшего СССР с конца 20-х годов было подчинено достижению известной политико-идеологической цели — доказать преиму­щество социалистической системы. Курс на ускоренную индуст­риализацию страны в условиях жесткой экономической изоля­ции, военно-политической напряженности с ее расточительной гонкой вооружений требовал максимальной мобилизации всех материальных ресурсов, в том числе и природных. Природоэксплуатирующие, энерго- и материалоемкие отрасли в СССР полу­чили гипертрофированное развитие вследствие преимуществен­ной ориентации на экстенсивные факторы роста. Первичная экономика в СССР поглощала не менее 30 % материалов и энер­гии, трудовых ресурсов, почти 40 % капитальных вложений, сосредоточивала около 35 % основных фондов, в то время как для большинства развитых стран эти показатели лежат в интер­вале 10—15 %.

В СССР, как ни в одной другой крупной стране, выявилась связь между развитием природоэксплуатирующих производств и состоянием окружающей среды. С одной стороны, гипертро­фия сырьевых отраслей привела к крупномасштабным наруше­ниям природных систем добывающими предприятиями, широ­кому развитию производств по первоначальной переработке сы­рья, характеризуемых самыми большими выбросами загрязня­ющих веществ (металлургия, теплоэнергетика, нефтепереработ­ка, промышленность стройматериалов, химия разложения), возникновению огромного количества отходов горного произ­водства (до 90—93 % от горной массы), обогащения, сжигания и пр. С другой стороны, это тормозило развитие перерабатывающих производств, прежде всего машиностроения, в силу отвле­чения экономических ресурсов на сырьевые отрасли. Замедле­ние развития машиностроения обусловило запаздывание пере­хода к новым способам взаимодействия с природой на основе но­вых технологий, комплексной переработки сырья, более совер­шенных систем очистки отходов, вовлечения в производство вторичных ресурсов. Необходимость поддержания высоких темпов развития народ­ного хозяйства в соревновании с мировой системой капитализма требовала выполнения предприятиями производственных зада­ний любой ценой, а ввиду отсутствия внутренних стимулов само­развития в условиях директивной экономики этого можно было достичь лишь за счет экстенсивных факторов роста. В конечном итоге экстенсивное развитие привело к высокой природоемкости общественного продукта, неэффективной структуре народного хо­зяйства и тяжелой экономической обстановке в большинстве промышленно развитых регионов страны. Среди всех индустриаль­ных стран СССР отличался самыми высокими показателями энер­гоемкости, материалоемкости, ресурсоемкости экономики, что свидетельствовало о деформации структуры хозяйства и явилось главной причиной высокого загрязнения окружающей среды и не­высокой эффективности общественного производства.

Как видно из табл. 3.3, увеличение прироста капитальных вло­жений в течение последних пятилеток существования СССР соп­ровождалось снижением ввода производственных фондов во всех отраслях экономики, падением прироста национального дохода.

Таблица 3.3

Среднегодовые показатели социально-экономического развития СССР за 1976—1990 гг. (прирост в %)*

* Источник: Народное хозяйство СССР в 1990 г.: Стат. ежегодник. М., 1991.

Практически с середины 70-х годов хозяйственное и науч­но-техническое развитие бывшего СССР пошло вразрез с обще­мировыми тенденциями, что в значительной мере было обуслов­лено господством командно-административной системы управ­ления, препятствующей предпринимательской активности и инициативе хозяйственников. Наличный производственный по­тенциал, основная доля которого была введена в действие более 20 лет назад (а следовательно, до этого длительный период вре­мени проектировалась и строилась), не отвечает современным требованиям не только по техническим характеристикам, но и по таким показателям, как ресурсоемкость, энергоемкость про­изводства, экологичность продукции и, как результат, — кон­курентоспособность.

Реализация на практике эколого-экономического принципа природопользования в 70-е годы ознаменовалась огромным сдвигом экономических и технологических структур в ведущих капиталистических странах. Прогрессивные изменения в тех­нике и технологии производства и использования материалов и энергии привели к существенному снижению расходов ресурсов на единицу продукции. Мощным стимулом к ресурсо- и материалосбережению явился и возникший дефицит природных ресур­сов, в первую очередь — энергетических, в сочетании с зависи­мостью от их импорта.

За рассматриваемый период, благодаря совместному дейст­вию ценового механизма (рост цен на нефть в связи с энергети­ческим кризисом 70-х годов), государственной энергетической политики и существенных технологических сдвигов, произош­ло снижение ресурсоемкости производства в странах с развитой

рыночной экономикой.

Данные статистики свидетельствуют, что за те последние 20 лет, когда в индустриально развитом мире произошла насто­ящая революция в ресурсосбережении и были достигнуты успе­хи в снижении уровня загрязнения окружающей среды (напри­мер, в США вследствие общего сокращения потребления энер­гии выброс СО2, в атмосферу снизился на 40 %), на территории бывшего СССР положение в области ресурсопотребления практи­чески не изменилось, а экологическая ситуация к началу 90-х го­дов ухудшилась. На единицу ВВП у нас потреблялось нефти на 36 %, угля — на 56, газа — на 42, стали — на 138 % больше, чем в США.

Расход энергии на единицу условно чистой продукции про­мышленности в СССР был на 60 % выше, чем в США. Метал­лоемкость национального дохода в 3 раза, а энергоемкость - в 1,5 раза выше, чем в США, при национальном доходе, состав­лявшем 64 % американского.

Сопоставление ресурсопотребления в бывшем СССР с веду­щими странами мира показывает, что государства СНГ имеют большие резервы ресурсосбережения и, следовательно, оздоров­ления экологической обстановки.

Пример черной металлургии реально иллюстрирует возмож­ные резервы энергосбережения, а следовательно, снижения пот­ребления топливно-энергетических ресурсов. На эту отрасль в конце 80-х годов в СССР приходилось 25 % потребляемой в про­мышленности энергии. Основные причины энергорасточитель­ности в черной металлургии — это самый высокий в мире уровень производства чугуна, являющегося одним из главных пот­ребителей энергии, и широкое использование устаревшей мар­теновской технологии выплавки стали, от которой давно отказа­лись в развитых странах. Доля прогрессивных технологий (кис­лородно-конверторная и выплавка в электропечах) в 1989 г. в СССР была самой низкой в мире и составляла 46,5 % (в США — 91 % , в Японии, ФРГ, Франции и Великобритании — 100 %). В черной металлургии развитых стран Запада растет роль другой прогрессивной технологии — непрерывной разливки стали, раз­работанной, кстати, в СССР еще в 1955 г. Но к началу 90-х годов доля стали, выплавленной таким методом, в СССР составляла всего 18,2 % , в то время как в США — 33,4, в Японии — 92,7, во Франции — 90,1, в ФРГ — 84,6 %. Кислородно-конверторные и электропечи в сочетании с непрерывной разливкой дают до 65 % экономии энергии по сравнению с мартеновскими печами.

Отступление бывшего СССР от общих тенденций развития природопользования на основе концепции охраны окружающей среды и ресурсосбережения, новых принципиальных подходов к эколого-экономическому развитию, наметившихся в цивили­зованном мире, обусловлено, с одной стороны, природно-ресурсным богатством страны, кажущейся бездонностью "кладовой природы", а с другой (и это, пожалуй, главная причина) — зат­ратной системой хозяйства в условиях централизованной эконо­мики, поощряющей, по сути, расточительность в условиях гос­подства в основном бесплатного природопользования. Затрат­ный подход в природопользовании, когда эффективность приро­доохранной деятельности оценивается по объему и уровню осво­ения капитальных вложений, не нацеливал предприятия на до­стижение реальных результатов по улучшению состояния окру­жающей среды и ресурсосбережению. Выделяемые "на эколо­гию" средства расходовались предприятиями крайне неэффек­тивно (иногда на другие цели), а отсутствие ожидаемого эффек­та служило оправданием слабого финансирования государством природоохранной деятельности. Кроме того, выделяемые фи­нансовые средства зачастую не обеспечивались материальными ресурсами: предприятия даже при большом желании не могли разместить заказы на очистное оборудование, экологическую контрольно-измерительную аппаратуру ввиду отсутствия в СССР отрасли по производству экотехники, экотехнологий, рынка экологических услуг.