Файл: Образцов В.А., Богомолова С.Н. - Криминалистическая психология.pdf

Виктор Александрович Образцов, Сапфо Николаевна Богомолова: «Криминалистическая психология»

61

директор  школы. Казалось невероятным, что такой  человек мог быть преступником. Николай
Моденов  и  Илья  Хонгодоров – это  им  обязан  Иркутск  избавлением  от  монстра. Работники
милиции  и  прокуратуры, не  раз  выходившие  на  след  убийцы, проявили  полнейший
непрофессионализм.24

Справедливости ради нельзя не сказать, что для поимки Кулика и ему подобных обычно

делалось и делается много. Вот только плохо получается. Как всегда. Как повелось, ибо ведутся
дела  бестолково, по  наитию, методом  многочисленных  проб  и  столь  же  многочисленных
ошибок. Несвоевременное  раскрытие  анализируемых  сериалов  является  следствием  издержек
организационного порядка, слабой базы информационного обеспечения расследования, низкого
уровня 

профессионализма 

оперативных 

работников 

и 

следователей, отсутствия

фундаментальной  научной  базы  и  четких, целенаправленных  методических  разработок,
необходимого  в  количественном  отношении  научно-консультационного  аппарата, каким
обладает, например, полиция в США.

Исследуя вопрос о том, почему долгое время ростовский Чикатило оставался неуязвимым

для  правоохранительных  органов, генерал-майор  МВД  России  Н.П. Водько  приводит
конкретные  данные  об  огромном  количестве  ошибок  и  упущений, допущенных
оперативно-розыскными  и  следственными  органами. По  мнению  Водько, затянувшейся  на
долгие  годы  безнаказанности  Чикатило  способствовали  и «проколы» консультантов-медиков
при разработке поискового психологического портрета устанавливаемого преступника.25

Всего  этого  во  многом  можно  было  бы  избежать, если  бы  отечественные  пинкертоны

имели  на  вооружении  полноценный  типовой "портрет" сексуального  убийцы. И  хотя
интенсивные исследования в этом направлении ведутся, они еще далеки от завершения.

Все  главное, как  говорится, еще  впереди. Но  и  то, что  уже  достигнуто, может  быть

реализовано с пользой для науки и для практики.

По  мнению  Ю.М. Антоняна, при  разработке  розыскных  и  предупредительных

мероприятий  следует  учитывать, что  при  кажущейся  внешней  одинаковости "серийные"
сексуальные  убийства  в  действительности  весьма  существенно  отличаются  друг  от  друга.
Можно выделить следующие их группы:

• Убийства  лиц  женского  пола  и  подростков (обоего  пола) с  целью  сломить  их

сопротивление;

• Убийства  с  целью  обеспечения  собственной  безнаказанности  после  совершенного

изнасилования;

• Убийства, когда  преступник  получает  половое  удовлетворение  от  мучений  и  агонии

своих жертв (это наиболее опасная категория сексуальных преступников);

• Убийства женщин до, во время и после совершения изнасилования, когда потерпевшие

говорят или делают нечто, что воспринимается преступником как тяжкое оскорбление.

Определить, к  какой  группе  преступников  относится  данный  убийца, можно  на  самой

ранней  стадии  предварительного  следствия, что  позволяет  построить  правильную  версию,
"привязать" данное убийство к другим подобным деяниям.

Результаты  исследования  Ю.М. Антоняна  изложены  в  виде  следующих  основных

положений:

• сексуальные  посягательства  на  женщин, сопровождаемые  проявлениями  особой

жестокости, определяются  не  столько  половыми  потребностями  преступников, сколько
необходимостью решения своих личностных проблем, в основе которых лежит бессознательное
ощущение зависимости от женщин (при этом имеется в  виду не конкретное  лицо, а женщина
вообще);

• социальное  или  биологическое  неприятие  их  женщинами  порождает  у  них  страх

утратить свою социальную и биологическую определенность в жизни, т.е. фактически стать как
бы  отверженными.  Преступник  не  может  согласиться  с  такой  ролью.  Насилуя  и  убивая

24

Записки криминалистов.

  – Вып. 3. – М., 1994. – С. 262.

25

Водько Н.П.

  Почему так долго искали Чикатило… – М., 1996.

Виктор Александрович Образцов, Сапфо Николаевна Богомолова: «Криминалистическая психология»

62

потерпевшую, т.е. полностью  господствуя  над  ней, он  возвышается  в  собственных  глазах,
подтверждая  свое  право  на  существование. Следовательно, здесь  действует  мотив
самоутверждения, обладающий огромной стимулирующей силой;

• нападение  на  подростков  и  особенно  детей  детерминируется  бессознательными

мотивами  снятия  или  подавления  тяжких  психотравмирующих  переживаний  собственного
детства, связанных  с  унижениями, перенесенными  в  основном  от  родителей. Избрание  же
сексуального  способа  преступного  посягательства  определяется  тем, что  у  данного  человека
сексуальные отношения вызывают наибольшие затруднения. Эти затруднения, переплетаясь с
нежелательными  образами  детства, мощно  стимулируют  указанные  тяжкие  посягательства.
Понятно,  что  в  названных  случаях  ребенок  или  подросток  также  выступают  в  качестве
символов.26

Думается, что  приведенные  суждения  важны  не  только  для  ученых, но  и  практических

работников, поскольку их учет может оказаться полезным при построении версий и проведении
соответствующих поисковых и следственных мероприятий.

Вместе  с  тем  следует  учитывать, что  не  все  представители  сексуально-кровожадных

монстров строго вписываются в те или иные научные типологические группы по "интересам".

И тем не менее сравнительный анализ данных отечественных и зарубежных специалистов,

полученных  при  изучении  сексуальных  маньяков-убийц, позволяет  судить  о  том, что  по
основным показателям характеристики рассматриваемого типа лиц в России и за ее пределами
совпадают. Прежде  всего  это  касается  социально-психологических  параметров  личности
маниакальных  убийц  с  сексуальной  патологией, генезиса, мотивационного  механизма,
закономерностей, лежащих  в  основе  их  противоправного  пред– и  посткриминального
поведения.27

Профессиональная  деятельность  сексуальных  преступников  в  России, как  правило,

отражает  трудности  общения  этих  лиц  с  окружающими  и  в  свою  очередь  с  людьми  своего
возраста. Поэтому  в  наиболее  типичном  варианте  это  работа  уединенная, с  ограниченным
числом  контактов  с  окружающими. Возможен  обратный  вариант, когда  под  видом
профессиональной деятельности они стремятся к общению с интересующими их в сексуальном
отношении объектами.

С  точки  зрения  психологии  криминального  поведения, преступники  делятся  на  тех, кто

предварительно вступает с жертвой в контакт, и тех, кто этого избегает. Данная характеристика
поведения  преступника  при  всей  ее  внешней  малозначимости  является  важной. Для
большинства  преступлений  этого  вида  данный  вопрос  является  принципиальным. Лица,
вступающие в контакт, относятся к общению с жертвой как к обязательному ритуалу. Лица, не
вступающие  предварительно  в  контакт, нередко  даже  отказываются  от  своих  преступных
намерений, если  бывают  вынуждены  общаться  с  предполагаемой  жертвой. Поэтому  и  те  и
другие придерживаются своей тактики.

В  целях  завладения  жертвой  используется  стандартный  набор: хитрость, сила, соблазн,

угрозы.

Одежда преступника в большинстве случаев после нападения хранит следы преступления.
Специального  оружия  практически  не  бывает, применяются  либо  бытовые  предметы

(кухонные ножи, отвертки, веревка), либо импровизированные (камень, платок жертвы и т.п.).

Если орудия убийства готовятся заранее, то преступник использует их многократно.
Российские  исследователи  обращают  внимание  на  дисгармоничность  семей, в  которых

выросли  сексуальные  преступники. Прежде всего  это  вариант, когда  мать, властная  женщина,

26

Записки криминалистов.

  – Вып. 3. – М., 1994. – С. 260.

27  Это  обстоятельство  создает  предпосылки  для  совершенствования  практики  борьбы  с

маниакально-сексуальной преступностью на основе международного  обмена передовым опытом, накопленным в
указанной  области. Наряду с этим открывается возможность и для дальнейшего развития  научных исследований
психологов, криминалистов, криминологов  путем  взаимообмена  идеями, творческой  реализации  эмпирических
данных и достижений их зарубежных коллег.

Виктор Александрович Образцов, Сапфо Николаевна Богомолова: «Криминалистическая психология»

63

подавляет отца. Будущие серийники растут в ситуации эмоционального отчуждения со стороны
родителей. В тех же случаях, когда преступники вырастают во внешне благополучных семьях,
отмерено, что  родители  часто  уделяют  много  внимания  интеллектуальному  и  физическому
развитию ребенка, оставляя без внимания эмоциональную сферу.

Преступники  могут  иметь  жену, детей. Часто  жертвы  преступлений  имеют  одинаковый

возраст с их детьми. Нередко они совершают развратные действия со своими детьми.

Среди  преступников, совершающих  серийные  убийства  по  сексуальным  мотивам,

встречаются лица, имевшие в прошлом судимость за аналогичные преступления. Часто первые
преступления  они  совершают  в  подростковом  возрасте, после отбывания  наказания (иногда  и
до окончания срока) совершают серию преступлений.28

Портрет российского серийного убийцы

Как подмечено Е.Г. Самовичевым, криминальное событие в поведении серийного убийцы

реализуется «по  механизму  резонансных  отношений  между  хронотипами  виновного  и
потерпевшего. Выбор  жертвы  не  является  случайным. В  ее  типе  объективизированы
существенные  черты  типа  преступника, хотя  формы  их  внешнего  проявления  могут  быть
различными».29

Все это очень похоже на то, с чем мы столкнулись, изучая зарубежные источники. Вместе

с  тем  отечественные  серийные  убийцы  не  являются  во  всех  отношениях  копией, зеркальным
отражением образов их европейских или заокеанских "коллег". В отличие от обычно опрятных,
ухоженных, подчас  внешне  респектабельных  зарубежных  серийников, российские  киллеры
чаще  выглядят  не  лучшим  образом. Их  внешний  вид  соответствует  неудачному  социальному
статусу отверженного. Безвкусно, примитивно одетые в дешевые, поношенные вещи с потугой
на оригинальность и подражание моде. Бросающаяся в глаза неухоженность. Часто какой-либо
значок  или  знак, свидетельствующий  о  внутреннем  стремлении  выделиться  или  уравняться  с
желаемым кругом лиц.

Глаза злые, с выражением затравленного зверька. Движения диспластичные, неуклюжие.
В разговоре на обычные темы стремятся уйти от общения, не смотрят в глаза.
Определенное  отличие  портрета  российского  серийного  убийцы  от  западного  образца

имеет  свое  объяснение. Оно  обусловлено  известным  своеобразием  субкультуры, среды
обитания  отечественных  мокрушников, особенностями  социально-экономической  ситуации
советской и постсоветской деятельности.

3.2. Персонифицированные портреты некоторых российских серийных убийц

Похождения иркутского монстра

После задержания Василий Кулик признался, что на его совести – около 40 преступлений

(изнасилования, покушения  на  изнасилования, развратные  действия  в  отношении
несовершеннолетних), в том числе 14 убийств. Лишал жизни детей, пожилых женщин, старух.
Душил  руками, вешал, резал  ножом. Девочек  и  мальчиков  заманивал  в  подвалы, откуда  не
долетало  ни  стона, ни  вскрика  страдальцев. Взрослым  делал  уколы, вводя  снотворное  под
видом лекарства, и вытворял с ними все, что хотел…

В  заявлении,  названном  им  "Явка  с  повинной",  Кулик  писал:  "Считаю  себя  в  полном

физическом  и  моральном  здоровье  и  требую,  чтобы  ко  мне  была  применена  крайняя  мера

28

Гримак Л.П.

  и др. Методы прикладной психологии в раскрытии и расследовании преступлений. – М., 1999. –

С. 154.

29

Серийные убийства и социальная агрессия.

  – Ростов-на-Дону: Феникс, 1994. – С. 91.

Виктор Александрович Образцов, Сапфо Николаевна Богомолова: «Криминалистическая психология»

64

наказания…  Считаю,  что  людям,  подобным  мне,  не  место  среди  людей,  не  говоря  о
совместимости  с  моей  профессией. Еще  раз  прошу  отнестись  ко  мне  со  всей  строгостью
закона".

Что же предшествовало сериалу Кулика?

Первая  его  любовь  была  романтической. Ему – 24 года, ей – 9. Писал  письма, дарил

игрушки. Когда прошел романтический период, начал зазывать на чердак, который присмотрел
для  "штаба".  Живописал,  как  им  будет  хорошо,  уютно,  как  станут  весело  резвиться и  играть.
Девочка  не  пошла – то  ли  ей  хватило  благоразумия, то  ли  у  него  еще  не  доставало  опыта
обольщения малолеток. Впрочем, сам Кулик, анализируя эту ситуацию, дал такие показания: "Я
понял, что для получения удовольствия мне требовалось, чтобы партнер не был знаком".

Началась  семейная  жизнь, родился  сын, прекрасно – по  свидетельству  окружающих –

справлялся  с  обязанностями  мужа  и  отца, учился  в  институте, подрабатывал  и… насиловал
детей. Пока  только  насиловал. Убивать  он  станет  позже, предварительно "проверив" себя  на
72-летней женщине.

Из  показаний  Кулика: "В 20-х  числах  марта 1984 г., часов  в 10 утра, я  встретил  на  ул.

Тимирязева  старушку,  которая  поздоровалась  со  мной.  Я  ей  ответил,  и  мы  разговорились.
Оказалось, что ранее я оказывал ей как врач медицинскую помощь. В разговоре я узнал, что она
живет  одна, и  тут  у  меня  возникла  мысль  изнасиловать  ее. Она  жаловалась  на  здоровье, и  я
решил ввести Л. внутривенно одурманивающий  укол. Я, однако, прекрасно понимал, что  мне
придется  убить ее, иначе она заявит в милицию… Когда мы пришли на квартиру Л., я смерил
ей кровяное давление, затем поставил внутривенно двойную дозу аминазина. От этой инъекции
человек становится вялым, слабым, впадает в полуобморочное состояние… Я повел женщину к
дивану  и,  положив  лицом  вниз,  стал  ее  насиловать  в  извращенной  форме.  Во  время  этого  я
душил Л. руками за шею…"

Справкой  иркутского  ЗАГС  смерть  Л.  была  зарегистрирована  как  наступившая  в

результате  ишемической  болезни  сердца, атеросклероза  и  гипертонической  болезни. Труп  не
вскрывался. Кулик мог убивать дальше.

…Он возвращался из сестриной квартиры, где сутки провел с любовницей. Увидел: сидит

во дворе девочка. Одна. На вид – лет 8–9. Его любимый возраст. Подошел, предложил поиграть
в прятки. Скучающая Лариса С. согласилась…

Труп  ее  ужаснул  даже  экспертов. Из  показаний  Кулика: "Девочка  слишком  активно

сопротивлялась."

Через  месяц  он  подобным  образом  "казнит"  53-летнюю  Т.,  к  которой  пришел,  чтобы

оказать медицинскую помощь. Но орудия мести будут пострашнее – большой кухонный нож и
толстый деревянный пестик.

Из показаний Кулика: "Я желал, чтобы мои жертвы сопротивлялись, но незначительно. В

противном  случае  на  меня  накатывалась  ярость. Но  и  при  нужном  мне  сопротивлении  я  не
всегда получал удовольствие без убийства". Зато каждое убийство заменяло ему все остальные
удовольствия…

Случайно  ли  это? Ответы  мы  находим  в  материалах  уголовного  дела. Из  показаний

матери  преступника: "Врач Шергина, которая меня  консультировала, сказала, что  мне рожать
нельзя, что тот, кого я рожу, будет не человек. Я все же решила родить, и роды длились у меня
с 10 по 17 января. Они  прошли  под  наркозом. Когда  я  впервые  увидела  новорожденного, то
ужаснулась: был он очень маленький, без ногтей, уши вдавленные, большой живот пульсировал
так, что казалось – лопнет… Он появился на свет недоношенным, семимесячным. До полугода
его  не  купали, так  как  кожа  от  воды  начинала  чернеть. Только  в  шесть  месяцев  он  начал
походить на ребенка".

Бес  полгода  медлил  с  очеловечиванием, ибо  сам  страшился  того, что  предстояло

совершить этому существу.

Некие силы преследовали Кулика с самого рождения, пытаясь умертвить, искалечить или,

по  крайней  мере, обезобразить  его, чтобы  он  внушал  отвращение  и  взрослым, и  детям.

Виктор Александрович Образцов, Сапфо Николаевна Богомолова: «Криминалистическая психология»

65

Новорожденного  кормили  насильственно: через  вены – организм  не  принимал  пищи. Из
роддома выписали, казалось, обреченным: в месячном возрасте  весил всего 2 килограмма 100
граммов. Не исполнилось и года, как тяжело заболел корью., мать с отцом, сменяя друг друга,
держали  его  в  вертикальном  положении. Лежа  он  умирал. Потом  не  спал  ночами, вставал,
бредил,  родители  просыпались  в  холодном  поту:  жив  ли,  цел  ли?  Однажды  упал  в  открытый
погреб, изуродовал  лиио. Но  все  зажило, разгладилось, даже  сломанный  нос  сросся  так, что
кривизна  его  была  едва  заметна. Дважды  перенес  гепатит, страдал  ревматизмом, до 12 лет
задыхался  от  бронхиальной  астмы. Рос, естественно, ослабленным, безвольным. Но  дьявол
должен был осуществить свой жребий, и Василий увлекся спортом, весьма преуспел в занятиях
боксом – получил  первый  разряд. Окреп, возмужал. На  очередных  соревнованиях  получил
мощный  нокаут, долго  лежал  в  больнице, но  опять  все  обошлось. Сильно  переживал  смерть
отца,  выпил  флакон  корвалола,  ночью  потерял  сознание,  бился  в  судорогах.  Отвезли  в
токсикоцентр,  еле  откачали…  Было  это  в  канун  1984  г.,  когда  Кулик  превратился  в
хладнокровного убийцу-садиста. Его уже ничего не могло остановить.

…Очередное дежурство на "Скорой помощи" принесло немало хлопот, пришлось спасать

роженицу, разрешившуюся  прямо  в  машине. Уставшего  и  взволнованного  Кулика  горячо
благодарили  ее  родственники, и  в  блаженном  настроении  сдав  смену, он  заявился  по  давно
намеченному адресу – к 75-летней Ч. Та удивилась: врач, не зван, негадан, и так рано, нет еще и
девяти  утра. "Шел домой, вспомнил вдруг  про вас, – пояснил  Кулик. – Проверю, думаю, чтоб
потом не спасать в пожарном порядке…" Ч. с обожанием смотрела на него. Из врачей "скорой
помощи" никто, пожалуй, не  пользовался  таким  уважением  пожилых  женщин, как  Кулик.
Внимателен, добр, отзывчив, ласков – число благодарных отзывов сделало бы честь любому.

Измерив  давление,  Кулик  покачал  головой:  плоховато,  надо  сделать  укол.  Двойная  доза

аминазина сразу повергла старушку в сон…

Ч. он  убил  ножом. Впервые. И  не  мог  разобраться  в  своих  чувствах: что  приятнее –

душить  или  колоть? Жуткая  дилемма  всецело  завладела  им, требовался  повторный
"эксперимент", и он уже не расставался с ножом, постоянно носил его в "дипломате" вместе со
шприцами.

Из показаний матери преступника: "Я сама по профессии педагог-психолог. Поверьте, мы

не  баловали  Василия, за  поступки  наказывали  даже  физически. Одевали  скромно, лишнего
ничего не покупали, не пошли навстречу, когда в старших классах вымаливал у нас мопед. Он
себе и магнитофон-то купил, лишь закончив институт и устроившись врачом. А работать начал
после девятого класса – все лето дворником… Нет, не могу представить себе, чтобы мой сын
был  способен  на  такие  зверства! В  доме  мы  всегда  держали  животных – белку, черепаху,
собаку, кота, он  к  ним  очень  хорошо  относился. Его  друг  после  окончания  института  звал  в
хирурги, но  Василий  наотрез  отказался, так  как  в  силу  своего  характера  не  мог  делать
операции".

Свидетельствует  сестра  Кулика: "К  Василию  в  семье  было  особое  отношение, ему  все

позволялось и прощалось. Он это быстро понял и рос очень эгоистичным, порой до жестокости,
ребенком…

Однажды  он  схватил  нож  и  побежал  за  мной, я  едва  успела  выскочить  из  комнаты,

захлопнув за собой дверь, в которую – слышала – впился нож".

Выяснилось, что в детстве Кулик обожал вешать кошек – ловил их во дворе, в округе…

Рано  стал  интересоваться сексом, рано созрел. Утверждали: в отца. Покойный профессор был
весьма  охоч  и  до  женщин, и  до  несовершеннолетних, приставал  к  женщинам, сестрам, к
падчерице… И в семьдесят с лишним лет сохранил себя как мужчина. Отличался жестокостью:
кружкой выбил зубы первой жене, детей наказывал сурово, без разбора…

Родственники  уверяли, мужчины  из  рода  Куликов  не  должны  пить, у  них  какая-то

особенность в психике. Василий все убийства совершал потрезвому. Да и вообще не падок был
на спиртное. И не курил. Не страдал наркоманией.

Из  показаний  жены  Кулика: "Василий  производил  впечатление  мягкого, безвольного

человека, но это не так. Он был очень целеустремленным, что задумает, сделает обязательно. В
последнее время строил дачу, копил деньги на автомашину".

Из  показаний  Кулика: "Считаю, что  на  меня  повлияла  женская  распущенность. Еще